Конкурсный управляющий компании «ТВС» потребовал привлечь к субсидиарной ответственности ее бывших руководителей — экс-гендиректора Роберта Кулова и ликвидатора Андрея Болабанова. Обосновывая привлечение к субсидиарке Кулова, КУ подчеркнул, что экс-гендиректор совершил действия, из-за которых «ТВС» была привлечена к ответственности за совершение налогового правонарушения, а также допустил бездействие по невзысканию дебиторской задолженности с ООО «В7Склад» в размере 129 млн рублей. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, привлек обоих ответчиков к субсидиарной ответственности, а также взыскал с Роберта Кулова 129 млн рублей убытков. Окружной суд направил спор в части взыскания убытков на новое рассмотрение. Роберт Кулов пожаловался в Верховный суд, требуя отменить акты судов и в части привлечения его к субсидиарной ответственности, поскольку включенная в реестр задолженность «ТВС» перед уполномоченным органом составляет менее 10% от всего реестра, что исключает возможность применения презумпции привлечения к субсидиарной ответственности лица за доведение общества до банкротства вследствие действий, повлекших его привлечение к ответственности за совершение налогового правонарушения. ВС решил рассмотреть этот спор 18 декабря (дело А40-23442/2020).
Фабула
В рамках банкротства ООО «ТВС» конкурсный управляющий потребовал привлечь к субсидиарной ответственности бывших руководителей должника Роберта Кулова (гендиректора) и Андрея Болабанова (ликвидатора).
Заявляя о привлечении Кулова к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, КУ сослался на то, что тот совершил действия, повлекшие привлечение «ТВС» к ответственности за совершение налогового правонарушения (проверяемый период с 01.01.2018 по 31.12.2019), а также допустил бездействие по невзысканию дебиторской задолженности с ООО «В7Склад» в размере 129 млн рублей.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, привлек обоих ответчиков к субсидиарной ответственности, а также взыскал с Роберта Кулова 129 млн рублей убытков. Окружной суд направил спор в части взыскания убытков на новое рассмотрение.
Роберт Кулов пожаловался в Верховный суд, требуя отменить акты судов и в части привлечения его к субсидиарной ответственности. ВС решил рассмотреть этот спор 18 декабря.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции исходил из доказанности совокупности обстоятельств для привлечения Кулова к субсидиарной ответственности по обязательствам должника вследствие совершения им действий, повлекших привлечение должника к налоговой ответственности в размере 150 млн рублей.
Требование КУ о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности в связи с бездействием по невзысканию дебиторской задолженности в 129 млн рублей суд первой инстанции переквалифицировал в требование о взыскании убытков, признав причиненный ущерб не повлекшим существенного ухудшения финансового положения должника.
Суд апелляционной инстанции отметил, что неправомерное применение налоговых вычетов является значительным и Кулов не мог не осознавать, что в случае выявления данного факта должник утратит возможность отвечать по своим обязательствам.
Суд округа не согласился с выводами о наличии оснований для взыскания с Кулова убытков, указав на то, что суды оставили без оценки доводы ответчика об отсутствии у ООО «В7Склад» начиная с 2016 года какого-либо имущества, в том числе денег, за счет которого могли бы быть исполнены обязательства перед должником.
Что думает заявитель
По мнению Роберта Кулова, суды не приняли во внимание, что включенная в реестр задолженность «ТВС» перед уполномоченным органом составляет менее 10% от всего реестра, что исключает возможность применения презумпции привлечения к субсидиарной ответственности лица за доведение общества до банкротства вследствие действий, повлекших его привлечение к ответственности за совершение налогового правонарушения.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Адвокат юридической компании Case by Case Юлия Михальчук задается вопросом, должен ли директор субсидиарно отвечать по всем долгам компании, если он допустил налоговое правонарушение, которое составляет 10% от всего реестра?
Закон говорит, что субсидиарная ответственность наступает тогда, когда причинен существенный вред, который стал причиной банкротства компании. Если в этом деле включить режим «helicopter view» и посмотреть на всю ситуацию в совокупности, тогда мы увидим разные возможные сценарии от самого негативного, когда директору придется погашать все требования в порядке субсидиарный ответственности, до позитивного, когда он не потратит ни копейки собственных денег. Однако как показывает наблюдение за практикой ВС РФ — если дело передают, то с вероятностью 99% судебные акты отменят, поэтому стоит ожидать, что судьи переквалифицируют вред от налоговых доначислений с субсидиарной ответственности в убытки либо вообще исключат этот эпизод из ответственности.
По словам Юлии Михальчук, ответственность по убыткам будет в том случае, если причиненный вред действительно менее 10% от всех требований и этот долг серьезно не усугубил финансовое положение компании и не стал точкой невозврата в виде банкротства.
«А для полной победы в виде исключения субсидиарной ответственности или ответственности за причиненные убытки директору надо доказать, что на момент совершения действий не было очевидно, что он совершает налоговое правонарушение, за которое будут доначисления и санкции, ведь в таком случае руководителя нельзя привлекать к ответственности за убытки (пункт 4 постановления ВАС РФ от 30.07.2013 № 62)», — рассказала она.
Старший партнер, руководитель налоговой и административной практики ЮК «Варшавский и партнеры» Владлена Варшавская считает, что нижестоящие суды приняли решение без установления имеющих существенное значение обстоятельств, поскольку суды освободили ответчиков от обязанности опровержения доводов в решение ФНС в целом.
Суды не устанавливали и наличие или отсутствие причинно-следственной связи между действиями контролирующих должника лиц — Кулова и Болабанова, отраженных в решении ФНС о привлечении к налоговой ответственности, в частности. Указанная норма п. 26 постановления Пленума Верховного суда РФ от 21.12.2017 года N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» предполагает применение презумпции при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения. Нижестоящими судами не установлена возможность применения такой презумпции для КДЛ.
Адвокат, партнер ProLegals Марина Морозова отметила, что пункт 26 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 года, на который обратил внимание Верховный суд, устанавливает совокупность двух обстоятельств для применения презумпции доведения компании до банкротства за совершение налогового правонарушения.
Если кратко, то во-первых, должник должен быть привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату налогов (сборов, страховых взносов), а во-вторых, доначисления должны составлять более 50% от размера задолженности перед кредиторами третьей очереди. Как указано в определении, размер задолженности перед налоговым органом, включенной в реестр, не превышает 10%, что исключает применение презумпции. Вероятно, что данное обстоятельство не было учтено нижестоящими судами и ВС РФ может направить дело на новое рассмотрение для исправления ошибки. Как таковой новой практики это не сформирует.
Советник экспертной компании «АВЕРТА ГРУПП» Анна Фридрихсен отметила, что, по всей видимости, ВС обратил внимание на комментируемое дело в связи с недавней позицией КС РФ, отраженной в Постановлении от 30.10.2023 года № 50-П.
Говоря об общем подходе к разрешению подобных споров (если не принимать во внимание разъяснения КС РФ), Анна Фридрихсен пояснила, что было бы разумно руководствоваться подходом о возмещении руководителем налоговых убытков по правилам ст. 53 ГК РФ.
«В таких делах имеется устоявшаяся судебная практика, в соответствии с которой директор отвечает перед компанией в размере финансовых санкций, накладываемых на компанию за совершенное налоговое правонарушение. Следовательно, директор отвечает в размере начисленных пени и наложенного штрафа. При этом сама недоимка не может быть отнесена на директора в качестве убытков компании», — подчеркнула она.
Старший юрист практики разрешения споров о банкротстве бюро адвокатов «Де-Юре» Дарья Иванова считает рассматриваемый спор интересным, поскольку если требование уполномоченного органа в действительности не превышает 50% от размера требований кредиторов, то презумпция доведения до банкротства не может применяться, поскольку само по себе налоговое правонарушение и решение о привлечении к субсидиарной ответственности не означает взаимосвязи между наступлением признаков банкротства и причинно-следственной связью между их наступлением и действиями (бездействием) КДЛ.
Представляется, что если Верховный суд РФ все же придет к выводу о существенном нарушении норм материального права судами нижестоящих инстанций, такой подход несколько выровняет правовое положение кредиторов и уполномоченного органа, ведь в настоящее время имеет место существенный «перекос» в пользу уполномоченного органа: есть требование налоговой, КДЛ априори виновен, хотя положения закона о банкротстве не настолько радикальны во взаимосвязи долга перед налоговой и привлечением КДЛ к субсидиарной ответственности.
Юрист адвокатского бюро S&K Вертикаль Даниил Анисимов отметил, что довод контролирующего лица о недопустимости применения пп. 3 п. 2 ст. 61.11 закона о банкротстве верен: размер одной лишь третьей очереди составляет 2,1 млрд рублей, от которых долг перед бюджетом в размере 110 млн рублей, очевидно, не может составлять более 50%.
Допустив применение формального средства доказывания, суды нижестоящих инстанций уклонились от установления действительной причины банкротства, опосредованного не только налоговыми махинациями. Банкротство в данном случае связано с банкротством контрагентов должника, по долгам которых последний выдал поручительства в пользу банка. Именно задолженность перед банком на сумму 2 млрд рублей составляет оставшуюся часть третьей очереди реестра. Судебные акты по этому спору в целом наполнены множеством противоречий (размер взысканных убытков не обоснован; ответственность в виде убытков возложена с нарушением зачетного характера ответственности, установленного п. 6 ст. 61.20 закона о банкротстве и т. д.). Однако поставленный перед Верховным судом РФ вопрос вряд ли носит принципиальный характер и вызван лишь фактической несправедливостью.
