ООО «ЖК-Подряд» на основании договора с казенным предприятием «УГС» (застройщик) являлось генподрядчиком строительства жилого дома. Еще до завершения работ ООО «ЖК-Подряд» было признано судом банкротом. При этом уже после возбуждения дела о банкротстве генподрядчик и застройщик заключили допсоглашения, за невыполнение которых УГС начислило ООО «ЖК-Подряд» неустойку и штрафы. Поскольку добровольно деньги кредитору выплачены не были, суды на основании заявления УГС признали незаконным бездействие КУ ООО «ЖК-Подряд» Артура Арустамяна и включили требование застройщика в реестр текущих платежей. КУ пожаловался в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов, отказался признавать незаконным бездействие конкурсного управляющего и прекратил производство по заявлению «Управления гражданского строительства» о включении текущего требования в реестр (дело А40-69394/2015).
Фабула
В начале 2015 года казенное предприятие города Москвы «Управление гражданского строительства» (УГС, застройщик) и ООО «ЖК-Подряд» (генподрядчик) заключили договор, по условиям которого генподрядчик обязался выполнить подрядные работы по строительству жилого дома.
При этом уже в октябре 2015 года в отношении ООО «ЖК-Подряд» было возбуждено дело о банкротстве. В феврале 2018 года суд признал ООО «ЖК-Подряд» банкротом.
В связи с нарушением договорных обязательств в части безопасности строительства (акты от 23.06.2016 и от 16.11.2016) УГС начислило ООО «ЖК-Подряд» штрафы суммарно в размере 820 тыс. рублей.
В ноябре 2017 года стороны заключили допсоглашение, которым установили иной срок окончания всех работ по договору - не позднее 30 декабря 2017 года. Также в апреле и ноябре 2017 года стороны заключили допсоглашения, которыми установили срок (15.12.2017 года) погашения выданного на выполнение работ аванса в размере 30 млн рублей.
В связи с нарушением ООО «ЖК-Подряд» договорных обязательств УГС начислило неустойку в размере 13,5 млн рублей (за нарушение сроков завершения работ) и в размере 1,4 млн рублей (за нарушение срока погашения аванса).
А в мае 2020 года УГС направило конкурсному управляющему ООО «ЖК-Подряд» Дмитрию Абрамову заявление о включении задолженности по штрафам и неустойке в реестр текущих платежей. Это заявление КУ оставил без ответа.
Повторно направленные УГС новому конкурсному управляющему должника Виктору Рогову письма о предоставлении информации по рассмотрению требования кредитора адресатом не были получены и возвращены отправителю.
Наконец, в период после освобождения Виктора Рогова от исполнения обязанностей конкурсного управляющего и утверждения конкурсным управляющим Артура Арустамяна решение по требованию УГС принято не было.
После чего УГС пожаловалось в суд на действия (бездействие) арбитражных управляющих должника, потребовав включить задолженность предприятия в размере 15,8 млн рублей в реестр текущих платежей.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, признал незаконным бездействие конкурсных управляющих Абрамова, Рогова и Арустамяна, выразившееся:
в непринятии мер по рассмотрению и включению требований УГС в реестр текущих платежей;
непредоставлении сведений УГС о результатах рассмотрения его требований.
Требование УГС в упомянутом размере было включено в реестр текущих платежей.
Артур Арустамян пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды исходили из доказанности недобросовестности действий управляющих при исполнении обязанностей конкурсного управляющего, нарушении прав УГС как кредитора по текущим платежам. При этом суды пришли к выводу о том, что обязательства по уплате неустойки и штрафа возникли у должника после возбуждения производства по делу о банкротстве.
Что думает заявитель
Артур Арустамян обратил внимание ВС, в том числе, на неправильный вывод судов о текущем статусе требования УГС.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Д.В. Капкаев счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
В соответствии со статьями 134 и 142 закона о банкротстве в процедуре конкурсного производства расчеты с кредиторами, в том числе по текущим обязательствам, производит конкурсный управляющий. При этом последний обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника и кредиторов (пункт 4 статьи 20.3 закона о банкротстве).
Так, конкурсный управляющий, осуществляя функции руководителя должника, по общему правилу должен обеспечивать добровольное исполнение обязательств обществом (статья 309 Гражданского кодекса) при соблюдении специальных банкротных правил об очередности и пропорциональности (статьи 134 и 142 закона о банкротстве).
Если же кредитор по текущему обязательству считает свое право нарушенным, он вправе обратиться с досудебным требованием или претензией к арбитражному управляющему, а при отсутствии от последнего ответа или отказе в осуществлении выплаты кредитор вправе инициировать судебное разбирательство, предъявив соответствующий иск к контрагенту – должнику о взыскании долга.
При рассмотрении жалоб кредиторов по текущим платежам на нарушение их прав (пункт 2 статьи 35 закона о банкротстве) действиями (бездействием) АУ, выражающимися в непогашении текущих обязательств, к числу обстоятельств, входящих в предмет доказывания, относится наличие (отсутствие) у арбитражного управляющего сведений о таких обязательствах. При этом поведение как арбитражного управляющего, так и кредитора подлежит оценке на предмет разумности и добросовестности.
В данном случае вывод судов о недобросовестном исполнении конкурсным управляющим Арустамяном своих обязанностей фактически основан на пункте 6 статьи 20.3 закона о банкротстве, в соответствии с которым вновь утвержденные судом в процедуре банкротства арбитражные управляющие являются правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих.
Однако это обстоятельство само по себе не может рассматриваться в качестве достаточного и безусловного обоснования того, что конкурсный управляющий Арустамян знал или должен был знать о наличии спорного требования.
Как следует из материалов дела и не оспаривается сторонами, заявление о включении задолженности по штрафам и неустойке в реестр текущих платежей было получено конкурсным управляющим Абрамовым. Сменивший его конкурсный управляющий Рогов соответствующее заявление, а также письма о предоставлении информации по рассмотрению требования кредитора не получал.
Впоследствии Рогов был освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должником в связи со смертью. С момента утверждения Арустамяна конкурсным управляющим должником (04.03.2022) «Управление гражданского строительства» в его адрес с каким-либо требованием не обращалось. Доказательства осведомленности Арустамяна о правоотношениях с «Управлением гражданского строительства» как таковых в материалы дела не представлены.
Таким образом, вопреки доводу «Управления гражданского строительства» и выводу судов, непринятие конкурсным управляющим Арустамяном мер по рассмотрению спорного требования в отсутствие у управляющего соответствующей информации не может быть квалифицированно как недобросовестное поведение.
ВС не согласился с выводом судов относительно признания требования «Управления гражданского строительства» обоснованным и включения его в реестр текущих платежей.
По смыслу пункта 2 статьи 5 закона о банкротстве и разъяснений, содержащихся в абзаце втором пункта 39 постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 № 29 «О некоторых вопросах практики применения ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», абзацах третьем и четвертом пункта 3 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием ФЗ от 30.12.2008 № 296-ФЗ «О внесении изменений в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», в рамках дела о банкротстве суд не вправе оценивать по существу обоснованность требования текущего кредитора. Такие требования предъявляются в общеисковом порядке.
Поскольку «Управление гражданского строительства» считает свое требование текущим и просит включить в реестр текущих платежей, производство по заявлению в указанной части подлежит прекращению (пункт 1 части 1 статьи 150 АПК).
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов, отказался признавать незаконным бездействие конкурсного управляющего Артура Арустамяна и прекратил производство по заявлению «Управления гражданского строительства» о включении текущего требования в реестр.
Почему это важно
Руководитель отдела финансово-экономических экспертиз консалтинговой компании «АВЕРТА ГРУПП», судебный эксперт, аудитор Людмила Хапугина отметила, что в комментируемом определении ВС обратил свое внимание на два интересных вопроса.
Во-первых, ВС РФ прекратил производство в части отнесения заявленных требований к реестру текущих платежей. Действительно, с позиции действующего законодательства кредиторы по текущим платежам не отнесены к категории лиц, участвующих в деле о банкротстве, а, следовательно, их требования подлежат предъявлению в суд в общем порядке за рамками дела о банкротстве. В этой части высшая инстанция исправила очевидную процессуальную ошибку нижестоящих судов. Второй принципиальный момент, который отражен в судебном акте – это вопрос информационного правопреемства арбитражных управляющих. ВС РФ посчитал, что из положений п. 6 ст. 20.3 закона о банкротстве не следует, что знания о наличии текущих платежей одного управляющего могут вменяться другому, назначенному позже, если кредитор напрямую не сообщил ему об этом. В данном случае высшая инстанция взвесила, с одной стороны, стабильность правоотношений, а с другой – необходимость учета объективных возможностей управляющего по получению информации и сделала выбор в пользу второго.
По мнению Людмилы Хапугиной, данное определение ВС нельзя признать неожиданным: оно вполне соотносится с общим вектором судебных актов, принимаемых ВС РФ в последнее время (см., например, Определение № 305-ЭС22-24245 по делу № А40-121715/2016).
«Отныне действия управляющего смогут быть оспорены, только если соответствующая информация была предоставлена непосредственно ему, а не его предшественникам», – пояснила она.
Младший юрист Nasonov Pirogov Анастасия Дейнека отметила, что итоговый вывод по данному спору оказался связан с устранением процессуальных нарушений нижестоящих судов, что, несомненно, радует, поскольку Верховный суд вышел за рамки очерченного вопроса и разобрался в порядке предъявления и рассмотрения обоснованности текущих требований.
Отсутствие ответа арбитражного управляющего на требование кредитора по текущему обязательству порождают право последнего на обращение в суд. При этом Верховный суд дал однозначно понять, что арбитражный суд, в котором рассматривается дело о банкротстве, не вправе решать данный вопрос по существу, рассматривая обоснованность спорного требования. В таком случае возникает вопрос относительно пределов реализации закрепленного в статье 60 закона о банкротстве механизма. Едва ли можно представить, что арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, при наличии заявления о разрешении разногласий между арбитражным управляющим и кредитором по текущему обязательству относительно квалификации требования последнего сможет дать точный ответ, не затрагивая оценку существа обязательства. Выходит, что данный вопрос должен в любом случае решаться в рамках отдельного искового производства.
Тогда, по мнению Анастасии Дейнека, надлежит решить, как обеспечить соблюдение прав тех кредиторов, которые, будучи уверенными в текущем характере имеющихся требований, заявили их в общеисковом порядке, но, получив отказ, обязаны предъявить их уже в рамках дела о банкротстве.
«Не совсем ясен алгоритм действий такого кредитора в случае закрытия реестра к указанному моменту», — пояснила она.
Партнер юридической компании «Генезис» Василий Сосновский отметил, что в этом споре ВС разделил требования кредитора по процессуальным основаниям и указал на нарушения со стороны нижестоящих судов именно процессуального законодательства.
Если требование о признании действий АУ незаконными возможно рассмотреть в рамках дела о банкротстве, то текущие требования заявляются в общеисковом порядке вне рамок дела о банкротстве. Указанное нарушение является общераспространенным именно из-за процессуальной запутанности и отчасти нелогичности, так как с позиции процессуальной экономии судам удобно бы было рассматривать такие категории споров в совокупности в рамках одного процесса.
Адвокат Сергей Тимошенко отметил, что исходя из положений статьи 134 закона о банкротстве и разъяснений, содержащихся в пункте 3 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием ФЗ от 30.12.2008 № 296-ФЗ «О внесении изменений в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в деле о банкротстве подлежат рассмотрению только разногласия между кредитором по текущим платежам и арбитражным управляющим по вопросу об очередности удовлетворения требований данного кредитора, а при недостаточности средств для расчетов с кредиторами одной очереди — также по вопросу пропорциональности удовлетворения.
Суд, рассматривающий дело о банкротстве, не вправе оценивать по существу обоснованность требования кредитора по текущим обязательствам, в том числе по размеру. Указанная правовая позиция применяется судами беспрекословно. Например, в Постановлении Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.12.2022 № 13АП-31426/2022 по делу № А21-8501/2016-94 отмечалось, что по смыслу статьи 60 закона о банкротстве рассмотрение жалоб кредиторов и иных лиц на действия арбитражного управляющего и разногласий с ним не подменяет соблюдение установленного порядка взыскания текущей задолженности при наличии спора о ее размере, сославшись на отсутствие решения суда о взыскании спорной суммы, что надлежащим способом защиты нарушенного права для заявителя являлось обращение в суд вне рамок дела о банкротстве. Согласно определению Верховного суда РФ от 26.05.2022 № 301-ЭС14-7211(8) по делу № А28-3058/2011 проверка обоснованности начисления и размера требований кредитора по текущим обязательствам под видом разрешения разногласий в рамках дела о банкротстве недопустима.
Соответственно, по словам Сергея Тимошенко, требование «Управления гражданского строительства» об уплате неустоек в связи с нарушением ООО «ЖК-Подряд» (должником) договорных обязательств подлежало рассмотрению судом в общем порядке, предусмотренном процессуальным законодательством, вне рамок дела о банкротстве.
«Прекращение производства по делу по данному обособленному спору произведено правомерно в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ. Данный подход соответствует действующей судебной практике (Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11.08.2022 № Ф02-3314/2022 по делу № А33-20376/2016, Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 22.11.2012 по делу № А29-3352/2009, Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 08.05.2013 по делу № А46-7658/2010 и др.)», – подчеркнул он.
По словам юриста банктротной практики «Бородин и партнеры» Яны Панченко, в определении ВС справедливо указано, что нижестоящие суды, основываясь на пункте 6 статьи 20.3 закона о банкротстве, в соответствии с которым вновь утвержденные судом в процедуре банкротства арбитражные управляющие являются правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих, неверно сделали вывод о недобросовестном исполнении конкурсным управляющим Арустамяном своих обязанностей.
Это обстоятельство само по себе не может рассматриваться в качестве достаточного и безусловного обоснования того, что конкурсный управляющий Артур Арустамян знал или должен был знать о наличии спорного требования. Сам кредитор — предприятие города Москвы «Управление гражданского строительства» — не направил требование арбитражному управляющему Арустамяну о включении в текущий реестр задолженности, доказательства осведомленности Арустамяна о правоотношениях с предприятием в материалы дела не представлены. Также в общедоступном источнике «Картотека арбитражных дел» отсутствовала информация о наличии требования кредитора к ООО «ЖК-Подряд».
Также , по словам Яны Панченко, СКЭС верно подчеркнула, что производство по рассмотрению и включению требования кредитора в реестр текущих платежей должно быть прекращено, так как в рамках дела о банкротстве суд не вправе оценивать по существу обоснованность требования текущего кредитора, такое требование подлежит рассмотрению в общеисковом порядке.
