Ежегодно количество споров о привлечении контролирующих должника лиц возрастает. Так, согласно данным информационной системы «Консультант+», с 01.01.2023 по настоящее время арбитражными судами РФ было рассмотрено 5896 дел о привлечении лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности.
Субсидиарная ответственность является исключительным механизмом защиты прав кредиторов в рамках споров о банкротстве должника, а также рассматривается как исключение из принципа ограниченной ответственности участников корпораций. Указанное обуславливает невозможность применения стандартов доказывания, используемых в гражданско-правовых спорах, к категории споров по субсидиарной ответственности.
Формальный подход в распределении бремени доказывания, предусмотренный ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по подобным спорам, был преодолен в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757(2,3) по делу № А22-941/2006. Так, Верховный суд Российской Федерации указал, что «нелюбое подтвержденное косвенными доказательствами сомнение в отсутствии контроля должно толковаться против ответчика, такие сомнения должны быть достаточно серьезными, то есть ясно и убедительно с помощью согласующихся между собой косвенных доказательств подтверждать факт возможности давать прямо либо опосредованно обязательные для исполнения должником указания».
Аналогично вышеприведенная позиция нашла отражение в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 № 20-П по делу о проверке конституционности п. 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданки Г. В. Карпук, поданной в связи с рассмотрением спора о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в связи с исключением подконтрольного хозяйственного общества из ЕГРЮЛ.
Так, в рамках толкования нормы права Конституционный суд установил презумпцию, согласно которой неразумность и недобросовестность действий ответчика, приведших к невозможности исполнения обязательств перед кредитором в случае, если юридическое лицо исключено из ЕГРЮЛ, презюмируется. При этом указанная презумпция может быть опровергнута. В частности, лицо, контролирующее должника, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота, и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственности предпринимательских рисков оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими кредиторами.
Аналогичный подход также отражен в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.02.2023 № 6-П «По делу о проверке конституционности подпункта 1 пункта 12 статьи 61.11 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданина Покуля И. И.».
В указанном постановлении Конституционный суд отметил, что, несмотря на то, что по общему правилу бремя доказывания оснований привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности отнесено на кредиторов, в чьих интересах заявлено требование о привлечении к ответственности, отсутствие у контролирующих должника лиц заинтересованности в раскрытии документов, об актуальном финансовом состоянии должника не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права. Следовательно, для целей переноса бремени доказывания на лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, кредиторам необходимо достаточным образом обосновать факт наличия у такого лица статуса контролирующего должника лица.
Конституционный суд подчеркнул, что к дискреции суда отнесен вопрос об изменении решений о распределении процессуальных обязанностей по исполнению бремени доказывания в случае, когда при дальнейшем рассмотрении дела будет выявлена недобросовестность кредитора.
Необходимо отметить, что в данном судебном акте разъяснено то, что судам необходимо исследовать вопрос именно о перераспределении бремени доказывания при условии, что истец подтвердил свою добросовестность и обосновал невозможность представления доказательств. То есть постановление от 07.02.2023 № 6-П не устанавливает опровержимую презумпцию неправомерного поведения контролирующих должника лиц.
Исходя из анализа вышеприведенной судебной практики высших судов, полагаем, что указанные разъяснения в основном направлены на стабилизацию судебной практики в отношении института ответственности контролирующих должника лиц. Приведенный довод, в частности, основан на том, что указанный подход ранее был изложен Высшим арбитражным судом РФ в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», а также Верховным Судом РФ в п. 56 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве».
Рассматривая вопрос о распределении бремени доказывания в рамках споров о привлечении лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности, стоит также отметить Определение Арбитражного суда Московского округа от 01.08.2023 по делу № А40-255719/2020.
В приведенном определении суд, руководствуясь разъяснениями, изложенными в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.02.2023 № 6-П, указал, если установлен факт недобросовестности поведения контролирующих лиц в процессе, например, при отказе или уклонении контролирующих лиц от представления суду доказательств и/или дачи пояснений, их явной неполноте, суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором.
Дополнительно Арбитражный суд Московского округа отметил, что перенос бремени доказывания фактически является формой содействия более слабой стороне спора: «Выравнивание объективно предопределенного неравенства в возможностях доказывания осуществляется, в частности, посредством возложения в силу закона на участников соответствующих отношений дополнительных обязанностей, наделения корреспондирующими правами, предоставления процессуальных преимуществ в виде презумпций и посредством процессуальной деятельности суда по распределению бремени доказывания с целью соблюдения принципа добросовестности в его взаимосвязи с принципом справедливости для недопущения извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, в том числе при злоупотреблении правом».
В связи с изложенным отмечаем, что актуальные правоприменительные подходы судов направлены на ужесточение ответственности контролирующих должника лиц, что, в свою очередь, значительно повышает шансы кредиторов взыскать задолженность в рамках споров о привлечения лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности. Наиболее эффективным способом защиты прав при рассмотрении споров о привлечении лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности представляется как для кредиторов, так и лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, занимать активную процессуальную позицию. В частности, кредиторам — подавать запросы и ходатайства; лицам, привлекаемым к субсидиарной ответственности, — направлять в суд письменные пояснения, прикладывая доказательства добросовестности и разумности своих действий.
Над материалом работали:
