Татьяна Чучвера и Иван Кушнир заключили договор поручительства в обеспечение обязательств Юлии Каргиной по договору поставки. После смерти Ивана Кушнира Татьяна Чучвера обратилась в суд с заявлением о признании умершего гражданина банкротом. Суд первой инстанции признал Кушнира банкротом, а апелляционный суд отменил это решение, оставив заявление без рассмотрения. Кассационный суд отменил постановление апелляционного суда и оставил в силе решение суда первой инстанции, указав, что отказ в возбуждении дела о банкротстве умершего гражданина нарушает права его кредиторов, а требование Татьяны Чучвера подтверждено вступившими в силу судебными актами (дело № А53-41000/2023).
Фабула
Татьяна Чучвера (поставщик) и Юлия Каргина (покупатель) заключили договор поставки сельскохозяйственной продукции. При этом Иван Кушнир заключил договор поручительства, приняв на себя обязательства отвечать перед Чучвера за исполнение Каргиной обязательств по договору поставки солидарно.
После смерти Ивана Кушнира Татьяна Чучвера обратилась в суд с заявлением о признании умершего банкротом и включении ее требований в реестр кредиторов.
Суд первой инстанции признал Ивана Кушнира банкротом, а суд апелляционной инстанции отменил это решение, оставив заявление Чучвера без рассмотрения. Татьяна Чучвера обратилась с кассационной жалобой в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, рассказал ТГ-канал «Ликвидация и банкротство».
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции, установив, что требование Татьяны Чучвера на дату их непосредственного рассмотрения судом подтверждается решением Батайского городского суда и вступившим в силу решением Пролетарского районного суда Ростовской области, признал Ивана Кушнира банкротом.
Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и оставил заявление Татьяны Чучвера без рассмотрения, указав, что на день подачи заявления о признании должника банкротом требования Татьяны Чучвера не были подтверждены вступившим в законную силу судебным актом.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил постановление суда апелляционной инстанции и оставил в силе решение суда первой инстанции, признав доводы Татьяны Чучвера обоснованными.
На момент подачи заявления о включении требования Татьяны Чучвера в реестр имелось вступившее в законную силу решение Батайского городского суда от 5 марта 2024 г. о взыскании задолженности с первоначального должника Юлии Каргиной в пользу Татьяны Чучвера.
На дату обращения Татьяны Чучвера с требованием к наследственной массе на рассмотрении арбитражного суда уже имелось три ранее поданных заявления других кредиторов, что давало Татьяне Чучвера разумные ожидания на включение в реестр после удовлетворения ранее поданных заявлений других кредиторов.
Кассационный суд подчеркнул, что наследственное имущество, на которое претендуют кредиторы умершего Ивана Кушнира, находится в конкурсной массе его наследников, поэтому отказ в возбуждении дела о банкротстве умершего гражданина нарушает права его кредиторов, ставя их в неравное правовое положение с кредиторами, включенными в реестр к наследникам и претендующими на распределение наследственного имущества умершего гражданина в деле о банкротстве наследников.
Требование Татьяны Чучвера на дату их непосредственного рассмотрения судом подтверждается как решением Батайского городского суда от 5 марта 2024 г., так и вступившим к этому моменту в силу решением Пролетарского районного суда Ростовской области от 24 сентября 2024 г., что давало суду первой инстанции основания не сомневаться в наличии у кредитора права на включение его требования в реестр.
Итог
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда и оставил в силе решение Арбитражного суда Ростовской области о признании умершего Ивана Кушнира несостоятельным (банкротом) и включении требований Татьяны Чучвера в реестр кредиторов.
Почему это важно
Суд кассации поддержал отход от формального требования о наличии судебного акта, касающегося взыскания задолженности, для инициирования процедуры несостоятельности, отметил Илья Абрамов, советник Юридической фирмы INTELLECT.
Стоит, по его словам, отметить, что практика ВС РФ последнего времени допускает отход от строгого критерия наличия судебного акта для инициирования процедуры банкротства гражданина. Действительно, если между сторонами нет спора, а есть факт неисполнения обязательства, что признается должником, то, вероятно, в инициировании отдельного судебного разбирательства нет смысла.
Более того, указал он, такое основание прямо указано в абз. 5 п. 2 ст. 213.5 Закона о банкротстве. С другой стороны, может быть и противоположенная ситуация, когда даже наличие формальных оснований для инициирования процедуры без судебного акта о взыскании задолженности (один из самых распространенных — обязательства из кредитного договора) не дает такой возможности, — если между должником и кредитором имеет место спор о праве (см., например, п. 1 Обзора судебной практики по делам о банкротстве граждан, утв. Президиумом ВС РФ 18 июня 2025 г.).
Таким образом можно резюмировать, что задача суда при рассмотрении обоснованности заявления о банкротстве заключается не в разрешении правового спора между должником и кредитором, а в проверке наличия признаков несостоятельности — при этом без подмены собой иных форм судопроизводства, в которых устанавливается сам факт задолженности. Напротив, если спора нет и у суда нет сомнений в реальности данных требований — то и нет оснований для отказа во введении процедуры несостоятельности.
В законе довольно подробно урегулирована процедура банкротства умершего гражданина, тем не менее в правоприменительной практике все-таки остаются дискуссионные аспекты, констатировала Евгения Тиханова, старший юрист Адвокатской конторы «Аснис и партнеры».
В рамках данного спора, пояснила она, у суда апелляционной инстанции (именно его постановление отменила кассация) возникли трудности сразу в двух вопросах правоприменения.
Суд апелляционной инстанции счел, что если к моменту подачи заявления кредитора, лишь впоследствии получившего статус кредитора-заявителя, отсутствовал вступивший в силу судебный акт, то и оснований для введения процедуры не имелось. Кассация обоснованно не согласилась с данным выводом, обратив внимание на то, что при обращении кредитору было известно о наличии еще трех заявлений, поданных ранее. Соответственно, он имел все основания полагать, что его требования обоснованы, кроме того, впоследствии данный судебный акт все-таки появился. Таким образом, суд кассационной инстанции абсолютно оправданно напомнил нижестоящим судам, что формальный подход недопустим – в отсутствие злоупотреблений со стороны кредитора и при наличии достаточных доказательств наличия задолженности кредитору не может быть отказано в защите его прав лишь по формальным основаниям.
Суд кассационной инстанции также обратил внимание судов на то, что отказ в введении процедуры банкротства наследственной массы в данном случае привел к нарушению прав кредиторов умершего должника.
Как было установлено судами в этом деле, одновременно ведется процедура банкротства его наследников, в чью конкурсную массу также включено наследственное имущество. Соответственно, при отказе в инициировании процедуры банкротства наследственной массы права кредиторов наследодателя существенно нарушаются – имущество умершего должника, на которое они могли бы претендовать, смешивается с имуществом его наследников. Данный подход суда кассационной инстанции также оправдан и полностью соответствует подходу законодателя, который в рамках параграфа 4 главы X Закона о банкротстве изначально стремился обособить наследственную массу от имущества наследников.
