Конкурсный управляющий ООО «Оздоровительный комплекс „Гамма"» Кирилл Харитонов обратился в суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника Светланы Подольской к субсидиарной ответственности на 1,3 млрд рублей по обязательствам общества. Основанием послужило непередача Подольской документов конкурсному управляющему, а также совершение двух сделок в период процедуры наблюдения. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований, указав, что Подольская передала документы, а совершенные сделки несущественны и не связаны с банкротством должника. Харитонов обжаловал судебные акты в кассационном порядке, указав на неверную оценку судами обстоятельств соблюдения годичного срока исковой давности, наличие вступившего в силу судебного акта об обязании Подольской передать документы, а также существенность совершенных сделок. Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил судебные акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение, указав на преждевременность выводов судов об отсутствии оснований для привлечения Подольской к ответственности (дело № А32-29919/2012).
Фабула
В рамках дела о банкротстве ООО «Оздоровительный комплекс „Гамма"» его конкурсный управляющий Кирилл Харитонов обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника Светланы Подольской к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на 1,3 млрд рублей. Харитонов указал, что Подольская не передала ему документы должника, а также в период процедуры наблюдения совершила две сделки на 900 тыс. рублей, причинившие вред кредиторам.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отказал в удовлетворении требований.
Харитонов обратился с кассационной жалобой в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, рассказал ТГ-канал «Субсидиарная ответственность». Заявитель указал на неверную оценку судами обстоятельств соблюдения годичного срока исковой давности, противоречие выводов судов вступившему в силу судебному акту об истребовании у Подольской документов, а также на то, что совершенные сделки являются основанием для привлечения к субсидиарной либо общей деликтной ответственности.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд Краснодарского края и Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд признали, что объективный трехлетний срок исковой давности, исчисляемый с даты признания должника банкротом (30 августа 2013 г.), Харитоновым не пропущен, поскольку с заявлением он обратился 30 марта 2016 г.
Вместе с тем суды пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения Подольской к субсидиарной ответственности. Суды указали, что Подольская исполнила обязанность по передаче конкурсному управляющему документации должника, о чем свидетельствуют подписанные ей и управляющим Ириной Блиновой акты приема-передачи от 12 декабря 2013 г. и 12 сентября 2013 г., а также возбуждение 9 апреля 2014 г. в отношении Блиновой уголовного дела, в рамках которого документация была изъята.
Суды также указали, что совершенные Подольской сделки являются для должника несущественными, были совершены уже в процедуре наблюдения и не находятся в причинно-следственной связи с его банкротством.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа счел выводы нижестоящих судов об отсутствии оснований для привлечения Подольской к субсидиарной ответственности преждевременными.
Суд указал, что определением от 15 февраля 2016 г., вступившим в законную силу, с Подольской истребованы документы должника, в том числе подтверждающие наличие дебиторской задолженности. При этом в резолютивной части определения суд прямо указал, что Подольская передала лишь инвентаризационные описи, исполнительные листы и переписку с дебиторами без первичной документации.
Обстоятельства подписания актов приема-передачи документов и возбуждения уголовного дела, на которые сослались нижестоящие суды, имели место до вынесения определения от 15 февраля 2016 г. Положив их в основу вывода об отсутствии у Подольской документов должника, суды фактически переоценили обстоятельства, установленные вступившим в силу судебным актом о наличии оснований для истребования документов.
Окружной суд отметил, что конкурсный управляющий в заявлении указывал на наличие у должника более 37 млн рублей дебиторской задолженности, которая впоследствии на сумму более 17 млн рублей оказалась не подтверждена документально. Непередача документов по дебиторской задолженности привела к невозможности формирования конкурсной массы. Однако Подольская эти доводы документально не опровергла и не представила доказательств того, что отсутствие первичной документации не затруднило существенно процедуру банкротства, а также доказательств принятия всех необходимых мер для исполнения обязанности по передаче документов.
В отношении совершенных сделок окружной суд отметил, что независимо от квалификации иска как требования о привлечении к субсидиарной ответственности суд вправе при наличии оснований применить иную ответственность, в том числе взыскать убытки на основании ст. 53.1 ГК РФ.
По смыслу ст. 15 и 393 ГК РФ кредитор должен представить доказательства наличия убытков и причинной связи между неисполнением обязательства должником и убытками. Должник вправе доказывать, что кредитор мог уменьшить убытки. При этом если возникновение убытков является обычным последствием нарушения, причинная связь предполагается.
Суд также указал, что если размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности, это не является основанием для отказа в иске. В этом случае размер убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств исходя из принципов справедливости и соразмерности.
Окружной суд также отметил, что срок исковой давности по требованию о взыскании убытков составляет три года и начинает течь с момента, когда юридическое лицо в лице нового директора получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора.
Итог
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил судебные акты нижестоящих судов и направил обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Краснодарского края.
Почему это важно
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий СРО «Ассоциация арбитражных управляющих "Паритет"», отметил, что, когда руководителя должника привлекают к субсидиарной ответственности, чаще всего пытаются доказать, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедуры банкротства, либо вина в непередаче отсутствует.
В нашем деле ответчику в 2016 г. требовалось при разрешении вопроса об истребовании документации максимально подробно пояснить лицам, участвующим в деле, о невозможности передачи в связи с проведенными следственными мероприятиями. При рассмотрении спора о привлечении к субсидиарной ответственности ответчику необходимо было максимально подробно, с отсылкой на документарные факты (изъятие УГ дела) пояснить и соотнести утраченную возможность взыскания дебета с результатами работы следственных органов, что сделано, в свою очередь, также не было. На мой взгляд, допущение формирования позиции со стороны КДЛ в столь длящимся формате может говорить лишь о долгосрочном намерении по сокрытию документации. Не удивлен отменой – это естественное положение вещей.
По мнению Дениса Шашкина, адвоката, управляющего партнера Юридической компании «Шашкин и Партнеры», окружная кассация обратила внимание сразу на несколько важных обстоятельств, которые стоит учитывать представителям сторон и судам.
Во-первых, обстоятельства, установленные в рамках уголовного дела, не являются преюдициальными в банкротном споре. Поэтому справедливо отмечена необходимость проверки обстоятельств о непередаче и фактическом наличии документации, необходимой для выявления дебиторки и пополнения конкурсной массы. Во-вторых, суд указал на сроки исковой давности, применимые к данным отношениям. Действительно, важно устанавливать момент осведомленности заявителя об обстоятельствах, позволяющих подать иск о субсидиарной ответственности или убытках. И срок давности здесь зависит, в том числе, от дат деяний и действовавшей на тот момент редакции Закона о банкротстве. В-третьих, верно обращено внимание на то, что суды вправе, при наличии оснований, отказывая в привлечении к субсидиарной ответственности, взыскать с ответчика убытки.
«Но здесь важно учитывать, что убытки подлежат взысканию не как мера ответственности перед кредиторами, а как компенсация за ущерб причиненный обществу действиями руководителя должника», – уточнил он.
Илья Абрамов, советник Юридической фирмы INTELLECT, полагает, что против бывшего руководителя должника сыграл факт истребования у него документов в судебном порядке, уже после изъятия части документации правоохранительными органами. Решение об истребовании документов подразумевает исследование судом вопроса о наличии этих документов у руководителя либо о возможности их реального восстановления со стороны руководителя, отметил он.
Нельзя пройти мимо позиции Верховного Суда РФ, высказанной по схожим фактическим обстоятельствам в определении от 22 июля 2019 г. № 306-ЭС19-2986: при изъятии документации должника правоохранительными органами возникает объективная невозможность исполнения руководителем обязанности по ее передаче арбитражному управляющему. В данном случае конкурсный управляющий ссылался на невозможность взыскания дебиторской задолженности из-за отсутствия документов, и по тексту судебного акта непонятно, как соотносился список документов, изъятый правоохранительными органами в рамках уголовного дела, и список истребованного у директора.
По его словам, «очевидно, когда те или иные первичные документы находятся в уголовном деле, у следователя, их судьба определяется в порядке, предусмотренном УПК РФ, а управляющий самостоятельно предпринимает шаги для их получения или ознакомления с ними. При этом, если первичные документы, касающиеся взаимоотношений с дебиторами должника, не изымались правоохранительными органами, то претензии к директору в этой части выглядят обоснованно».
