В 2019 году АПГ «Ладога-Инвест» предоставила «Главкрымвино» опцион на покупку долей в ООО «Винный дом Фотисаль» и ООО «Инвест-Алко». Соглашением об опционе были предусмотрены заверения и гарантии оферента, что, в частности, АПГ «Ладога-Инвест» не имеет каких-либо финансовых претензий к «Винному Дому Фотисаль» и аффилированным лицам. Но после исполнения условий соглашения «Главкрымвино» установило факт предоставления АПГ «Ладога-Инвест» на момент заключения соглашения об опционе недостоверной информации о кредиторской задолженности ООО «Винный дом Фотисаль». Более того, долг перед двумя контрагентами не был отражен в бухгалтерской отчетности и ООО «Главкрымвино» не получило первичные документы, которые бы подтверждали факт наличия задолженности. «Главкрымвино» подало иск к АПГ «Ладога-Инвест», которая впоследствии была признана банкротом, об уменьшении покупной цены доли в уставном капитале ООО «Винный дом Фотисаль» на сумму 203,8 млн рублей и взыскании с АПГ «Ладога-Инвест» 153,8 млн рублей. Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворили иск. АПГ «Ладога-Инвест» пожаловалась в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А40-79027/2022).
Фабула
ООО «АПГ «Ладога-Инвест» (оферент) и ООО «Главкрымвино» (акцептант) в августе 2019 года заключили соглашение о предоставлении опциона на покупку долей в ООО «Винный дом Фотисаль» и ООО «Инвест-Алко».
Соглашением (пунктом 3.1) было предусмотрено, что в соответствии со статьей 431.2 Гражданского кодекса оферент заверяет и гарантирует акцептанту, что:
не имеет каких-либо финансовых претензий к ООО «Винный Дом Фотисаль» (Общество 1) и ООО «Инвест-Алко» (Общество 2), акцептанту и их аффилированным лицам;
в период действия опциона оферент обязуется без письменного согласия акцептанта не совершать действий, которые могут привести к уменьшению активов Общества 1 и Общества 2;
Обществом 1 и Обществом 2 своевременно и в полном объеме сдана бухгалтерская и налоговая отчетность, в полном объеме исполнены налоговые обязательства, имея в виду отсутствие грубых нарушений правил учета доходов и расходов и объектов налогообложения, а также грубых нарушений требований к бухгалтерскому учету, в том числе к бухгалтерской (финансовой) отчетности.
Пунктом 3.2 соглашения оферент заверил и гарантировал акцептанту, что положения пункта 3.1 соглашения являются и будут являться действительными на протяжении всего периода действия опциона. Нарушение или недостоверность любой из указанных в п. 3.1 соглашения гарантий и/или заверений оферента признается существенным нарушением соглашения, содержащемся в пункте 2 статьи 450 ГК РФ и для целей статьи 453 ГК РФ.
Соглашение об опционе было исполнено 25.12.2020 года, а сведения о переходе доли внесены в ЕГРЮЛ 11.01.2021 года.
Между тем после исполнения условий соглашения «Главкрымвино» установило факт предоставления АПГ «Ладога-Инвест» на момент заключения соглашения о предоставлении опциона недостоверной информации о кредиторской задолженности ООО «Винный дом Фотисаль». Более того, задолженность перед ООО «Интервин», ООО «Экспресс Вин» не была отражена в бухгалтерской отчетности и ООО «Главкрымвино» не переданы первичные документы, которые бы подтверждали факт наличия задолженности.
Таким образом, по мнению «Главкрымвино», АПГ «Ладога-Инвест» нарушила заверения и гарантии, которые были установлены при заключении соглашения о предоставлении опциона на покупку долей в ООО «Винный дом Фотисаль». В связи с чем «Главкрымвино» подало иск к АПГ «Ладога-Инвест» об уменьшении покупной цены доли в уставном капитале ООО «Винный дом Фотисаль» на сумму 203,8 млн рублей и взыскании с АПГ «Ладога-Инвест» 153,8 млн рублей.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворили иск. АПГ «Ладога-Инвест», которая в декабре 2023 года была признана банкротом по упрощенной процедуре, пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Удовлетворяя иск, суды исходили из того, что АПГ «Ладога-Инвест» не выполнила условия соглашения о предоставлении опциона, в связи с чем пришли к выводу о нарушении этой компанией своих обязательств и наличии оснований для уменьшения покупной стоимости доли «Винный дом Фотисаль».
Также суд первой инстанции установил, что все лица, имеющие отношение к соглашению о предоставлении опциона, за исключением ООО «Главкрымвино», являются взаимосвязанными, их действия согласованы и направлены на вывод активов путем взыскания с ООО «Винный дом Фотисаль» задолженности, при этом поведение АПГ «Ладога-Инвест» и ее правовая позиция свидетельствуют о злоупотреблении правом в соответствии со статьей 10 ГК РФ.
Заключая соглашение о предоставлении опциона на приобретение долей в ООО «Винный дом Фотисаль», «Главкрымвино», как указали суды, предполагало наличие рисков в связи с аффилированностью заинтересованных сторон и именно поэтому просило гарантии относительно достоверности налоговой отчетности и информации о контрагентах.
Что думает заявитель
АПГ «Ладога-Инвест» указывает на нарушение судами норм материального и процессуального права.
Арбитражный суд Москвы 29.12.2023 года по делу № А40228277/2023 признал АПГ «Ладога-Инвест» банкротом по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, в отношении него открыта процедура конкурсного производства сроком на 6 месяцев.
АПГ «Ладога-Инвест» полагает, что при рассмотрении спора суды применили положения статьи 475 ГК РФ, не подлежащие применению при разрешении настоящего спора.
Приобретая долю в уставном капитале общества, лицо принимает на себя все риски, связанные как с его прибыльностью, так и убыточностью деятельности в целом.
Перед заключением соглашения и в последующем ООО «Главкрымвино», уже являясь также как и АПГ «Ладога-Инвест» участником спорного общества с долей в размере 50%, приобретая у своего партнера в совместном бизнесе долю в размере других 50%, имело возможность проверить реальное финансовое положение ООО «Винный дом Фотисаль» путем запроса бухгалтерских документов, подтверждающих реальное финансово-хозяйственное состояние общества.
Заявитель кассационной жалобы указывает на положения пункта 3.2 соглашения, согласно которому оферент заверяет и гарантирует акцептанту, что положения пункта 3.1 соглашения являются и будут являться действительными на протяжении всего периода действия опциона. Нарушение или недостоверность любой из указанных в пункте 3.1 соглашения гарантий и/или заверений оферента признается существенным нарушением соглашения.
В случае, если заверения и гарантии оферента окажутся недостоверными, акцептант имеет право согласно статье 450.1 ГК РФ отказаться от исполнения соглашения. При этом иных санкций для оферента в виде взыскания неустойки, возмещения убытков или возможности уменьшения покупной цены доли в соглашении не установлено.
По мнению заявителя суды неверно истолковали условия соглашения о предоставлении опциона, что привело к применению в отношении ответчика санкции в виде уменьшения покупной цены доли, которая сторонами согласована не была.
Кроме того, участник АПГ «Ладога-Инвест» обратил внимание на то, что стоимость доли АПГ «Ладога-Инвест» в уставном капитале ООО «Винный дом Фотисаль» была уменьшена на размер обязательств последнего, установленных в судебном порядке.
Между тем участники общества несут риск убытков связанных с деятельностью общества в пределах стоимости принадлежащих им долей. Соответственно, взыскание с ООО «Винный дом Фотисаль» денежных средств по делу № А40-311/2020 влечет ответственность в пределах стоимости доли как истца, так и ответчика. Наличие неучтенных при заключении соглашения обязательств влечет уменьшение рыночной стоимости всех долей в уставном капитале, а не только принадлежащих ответчику (статья 21 закона об ООО).
Уменьшая покупную цену доли в уставном капитале общества, суды, пренебрегая принципом пропорциональности, фактически возложили убытки от деятельности ООО «Винный дом Фотисаль» только на одного его участника – ответчика, владеющего ранее долей в размере 50% уставного капитала, не учитывая, что истец также на момент заключения соглашения владел 50% долей в уставном капитале общества.
Убытки должны быть распределены между участниками общества пропорционально их доле в уставном капитале общества.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Е.Е. Борисова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
При рассмотрении дела суды установили, что «ЛадогаИнвесту» и «Главкрымвино» принадлежало по 50% в уставном капитале «Винного дома Фотисаль», то есть истец и ответчик являлись равноправными участниками общего дела.
«Главкрымвино» являлось участником общества «Винного дома Фотисаль» начиная с 2015 года.
Следовательно, в данном случае имело место не отчуждение долей в пользу третьего (внешнего) лица, которое не имело возможности получить информацию о деятельности хозяйственного общества и его финансовом положении без непосредственной помощи со стороны продавца-участника общества, в том числе без проведения специальной проверки (due diligence), а выкуп одним партнером доли другого партнера в их общем деле.
При этом выкуп долей производится одним из равноправных (контролирующих) участников, в отношении которого должна применяться презумпция обладания участником информацией о ведении обществом своей хозяйственной деятельности, а именно, о том, каким образом организован производственный процесс и логистика в корпорации, какие товарно-материальные ценности регулярно приобретаются у поставщиков, кто из контрагентов фактически обеспечивает поставку ключевых товарно-материальных ценностей в соответствующие периоды деятельности общества и на каких финансовых условиях.
В данном случае бухгалтерская отчетность общества «Винный дом Фотисаль» за периоды 2014 - 2019 годов, в отношении достоверности которой «Ладога-Инвест» дала заверения, утверждалась обоими участниками исходя из сделанных ими выводов о правильности ведения бухгалтерского учета в обществе.
Выявленная впоследствии задолженность перед обществом «Экспресс Вин» в общем размере 161,5 млн рублей основана на договоре от 22.10.2014 № 22-10/14, в соответствии с которым продавец обязался поставить и передать в собственность покупателя бирки, европоддоны, скотч, необходимые для ведения «Винным домом Фотисаль» своей деятельности. Поставка товаров осуществлялась на регулярной основе с 22.10.2014 по 08.04.2016 года, что подтверждается выставленными поставщиком первичными учетными документами и установлено в рамках рассмотрения дела № А40-311/2020 Арбитражного суда Москвы.
В 2018 году «Винный дом Фотисаль» и «Интервин» произвели сверку расчетов по договору от 22.10.2014 № 22-10/14 и составили акт сверки, подтверждающий наличие задолженности. Впоследствии «Винный дом Фотисаль» и «Интервин» заключили соглашение от 04.02.2019 года о новации задолженности по договору от 22.10.2014 в заемное обязательство на сумму 163,7 млн рублей, право требования которой 01.07.2019 года было уступлено обществу «Экспресс Вин».
Оснований полагать, что «Главкрымвино» не проявляло никакого интереса к ведению общего дела в течение многих лет ни до заключения соглашения о предоставлении опциона от 16.08.2019 года, ни при его исполнении 25.12.2020 года, лишь формально участвуя в общих собраниях участников и голосуя за утверждение бухгалтерской отчетности, у судов не было, поскольку никаких доказательств тому со стороны истца не представлено.
Исходя из этого позиция «Главкрымвино», как равноправного участника общего дела, о том, что ему не было ничего известно о наличии крупных поставок товаров в 2014 - 2016 годах на сумму 161,5 млн рублей без их оплаты поставщику в течение длительного периода времени с последующей новацией задолженности, не может не вызывать обоснованных сомнений.
Фактически «Главкрымвино», обусловив выкуп 49% долей в уставном капитале предоставлением заверений (гарантий) от «Ладога-Инвест», получило возможность по-иному распределить убытки от деятельности «Винного дома Фотисаль» за прошлые периоды между участниками общего дела, подчеркнула Экономколлегия.
Если в обычной ситуации в соответствии с требованиями корпоративного законодательства убытки делились бы между участниками поровну, то после исполнения опциона все убытки от деятельности «Винного Дома Фотисаль» оказались возложенными только на одного участника — «Ладога-Инвест».
Однако совершение действий в обход закона с противоправной целью является злоупотреблением правом, что согласно положениями пунктов 2 - 3 статьи 10 Гражданского кодекса может являться основанием для отказа в защите принадлежащего истцу права.
В такой ситуации судам следовало дать оценку осведомленности «Главкрымвино» о действительном имущественном положении «Винного дома Фотисаль» и добросовестности поведения истца, исходя из всей совокупности обстоятельств, характеризующих то, каким образом осуществлялось ведение общего дела в данном обществе (каким образом было организовано ведение бухгалтерского учета и проверка правильности его ведения, кем из участником принимались и контролировались ключевые экономические решения и т. п.), а также с учетом того, являлась ли задолженность по договору от 22.10.2014 № 22-10/14 13 существенной применительно к масштабам деятельности «Винного дома Фотисаль».
Вместо проверки указанных обстоятельств суды ограничились констатацией того, что бухгалтерская отчетность оказалась недостоверной вопреки заверениям «Ладога-Инвест» и, кроме того, сделали вывод о том, что все лица, помимо «Главкрымвино», являются взаимосвязанными.
Вместе с тем в ситуации, когда сделка по отчуждению долей в уставном капитале хозяйственного общества совершается между лицами, обладающими более 20% долей в уставном капитале, то взаимосвязанными являются оба участника сделки, каждый из которых признается аффилированным лицом общества (статья 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»), что не было учтено судами.
Таким образом, выводы судов первой и апелляционной инстанций об удовлетворении иска сделаны без установления всех юридически значимых обстоятельств, предусмотренных статьей 431.2 Гражданского кодекса, и без надлежащей проверки доводов ответчика об осведомленности истца относительно действительного имущественного положения общества «Винный дом Фотисаль» и о недобросовестности поведения истца при выкупе долей у ответчика, подытожила Экономколлегия.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении дела судам следует проверить возражения ответчика об осведомленности истца о действительном имущественном положении общества «Винный дом Фотисаль» на момент заключения соглашения о предоставлении опциона и его исполнения, а также о недобросовестности поведения истца, направленного на обход правил распределения убытков от ведения общего дела, установленных корпоративным законодательством.
Почему это важно
Замечательная веха донастройки принципа добросовестности при совершении сделок с долями. При этом ВС РФ закрывает сразу 2 важных момента. Во-первых, точечно решает ситуацию, при которой покупателем доли в УК является другой участник. Во-вторых, подчеркивает важность объективной оценки недостоверности заверений при заключении сделок. Если получатель заверений знал о их ложности, то он не может требовать компенсации от продавца. Это важно, потому что предотвращает злоупотребления со стороны покупателей, которые знали о недостоверности заверений, но все равно приобретали долю в уставном капитале. Верховный суд также отметил, что осведомленность покупателя о действительном имущественном положении общества может быть доказана не только прямым знанием о таких обстоятельствах, но и предоставлением сведений, свидетельствующих о том, что покупатель не мог не знать о действительных характеристиках хозяйственного общества. Это помогает установить истину и справедливость в подобных спорах. Таким образом, позиция Верховного суда направлена на защиту интересов добросовестных участников рынка и предотвращение злоупотреблений со стороны тех, кто пытается получить выгоду за счет недостоверных заверений.
Александра Селянинова, юрист Domino legal team, отметила, что в этом споре Верховный суд рассмотрел вопрос об уменьшении покупной цены доли общества по опциону и взыскании разницы с банкрота.
При этом возбуждение процедуры банкротства в отношении ответчика не оказало влияния на суть спора (помимо права обжалования судебных актов участником-ликвидатором), так как именно факт взыскания денежных средств по настоящему делу стал причиной возбуждения дела о банкротстве АПГ «Ладога-Инвест». Суды нижестоящих инстанций формально подошли к разрешению спора и решили исход дела, основываясь только на установлении факта предоставления недостоверных заверений при заключении соглашения об опционе. Другие обстоятельства, на которые указывал сам ответчик, не были учтены несмотря на то, что имели значение для разрешения спора.
Александра Селянинова подчеркнула, что Верховный суд справедливо указал на необходимость исследования обстоятельств добросовестности стороны сделки, осведомленности стороны об обстоятельствах, на недостоверность которых она указывает.
«Иной подход может привести к незаконному перекладыванию ответственности только на одного участника общества, что является злоупотреблением правом (ст. 10 ГК РФ). Вынесенный судебный акт имеет важное значение для корпоративной практики, так как формирует круг обстоятельств, подлежащих выяснению при рассмотрении аналогичных споров, и исключает разрешение корпоративных конфликтов путем подачи подобных исков», — пояснила она.
Василий Глащенко, юрист юридической фирмы «Косенков и Суворов», отметил, что позиция Верховного суда не состыкуется с ключевой идеей института заверений об обстоятельствах, которая в том и заключается, чтобы стороны могли распределять риски по сделке и тем самым упрощать транзакционную работу.
Если сторона дает заверения –- она должна отвечать за их достоверность, независимо от того, имелась у контрагента возможность узнать об обратном. Для сделок с долями в ООО между коммерсантами это прямо следует из п. 4 ст. 431.2 ГК РФ и п. 35 постановления Пленума Верховного суда РФ от 25.12.2018 N 49. Кроме того, весьма сомнительно введение Верховным судом презумпции знания покупателя об операциях таргета в силу самого факта корпоративного участия для целей оценки возможностей проверить заверения контрагента, ведь (а) участие в обществе действительно может быть пассивным, (б) процедура истребования документов не гарантирует, что участник всегда получает полную и достоверную информацию обо всех операциях общества и составе долгов.
С другой стороны, рассказал Василий Глащенко, у этого дела ощущается скрытый тонкий посыл, который на самом деле возможно хотел донести ВС и который связан с банкротным подтекстом.
«Речь идет о том, что судам было бы целесообразно предъявлять повышенный стандарт доказывания обоснованности вытекающего из заверений требования и оценивать, есть ли у покупателя признаки недобросовестного поведения и фактического знания о том, что заверения заведомо были недостоверны, но только в специфических ситуациях, когда аффилированные стороны сделки используют инструмент заверений об обстоятельствах во вред кредиторам (например, продавец заранее дает недостоверные заверения по сделке, о которых знает покупатель, чтобы потом последний предъявил в связи с этим «согласованные» требования и мог претендовать на часть конкурсной массы). Однако в рассматриваемом деле таких признаков исходя из фабулы не обнаруживается, как минимум из-за хронологического критерия: ведь опцион был реализован практически за три года до запуска банкротного процесса в отношении Ладога-Инвест, а спор об уменьшении покупной цены начался соответственно за полтора года до этого», — пояснил он.
Относительно влияния позиции Верховного суда на дальнейшую практику Василий Глащенко полагает, что есть риск ее буквального применения нижестоящими судами, что увеличит количество отказов в исках по спорам из заверений между участниками обществ в рамках сделок SPA и приведет к снижению надежности института заверений об обстоятельствах. Корпоративным юристам придется придумывать альтернативные защитные механизмы и корректировать условия сделочной документации для нивелирования данного риска, подытожил юрист.
Станислав Голунов, руководитель практики банкротства Enforce Law Company, отметил, что мотивировка принятого Верховным судом РФ определения является неоднозначной.
С одной стороны, действительно, вопрос об осведомленности акцептанта (ООО «Главкрымвино») относительно предоставленной ему информации имеет юридическое значение для дела. В случае, если будет доказано, что акцептант точно знал о недостоверности предоставленных ему сведений относительно финансового состояния компаний, то в такой ситуации в иске необходимо было отказать на основании ст. 10 ГК РФ. Вместе с тем, является достаточно спорным утверждение Верховного Суда РФ, что наличие у акцептанта доли в уставном капитале в размере 50 % приобретаемого общества само по себе уже свидетельствует об его осведомленности о всех фактах хозяйственной деятельности компании. Тем более, что спорная задолженность была сформирована на основании договора, который был подписан даже ранее даты создания ООО «Главкрымвино». Вполне можно помыслить ситуацию, когда в действительности бухгалтерская отчетность компании была умышленно искажена (или спорная задолженность являлась фиктивной) и ООО «Главкрымвино» было обмануто при заключении соглашения от 16.08.2019 о предоставлении опциона на покупку долей в обществе «Винный дом Фотисаль» и обществе «ИнвестАлко».
Станислав Голунов полагает, что в целях развития судебной практики Верховному суду РФ стоило более подробно расписать возможные варианты решения дела в зависимости от степени вины участников спорного соглашения.
«В случае если будет доказано, что ООО «Главкрымвино» действовало по неосторожности, тогда как ООО «Ладога-Инвест» умышленно ввело контрагента в заблуждение, то в такой ситуации суд должен удовлетворить иск о взыскании убытков с учетом пункта 35 Постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 49. Также иск подлежит удовлетворению, если обе стороны соглашения действовали по неосторожности, поскольку заверение предоставлено лицом в связи с заключением договора об отчуждении долей в уставном капитале хозяйственного общества. И только в ситуации, когда будет установлено, что ООО «Главкрымвино» действовало умышленно (то есть точно знало о недостоверности сведений), то в данном случае иск не подлежал бы удовлетворению на основании ст. 10 ГК РФ», — пояснил он.
