В мае 2021 г. Андрей Колпакчи выдал заем Михаилу Кокоулину в размере 4 млн рублей под 5% в месяц с возвратом до 25 августа 2021 г. После утраты оригиналов договора стороны в декабре 2023 г. заключили соглашение, в котором должник подтвердил получение займа и наличие непогашенной задолженности. В июле 2024 г. Колпакчи обратился в арбитражный суд с заявлением о банкротстве Кокоулина. Суд первой инстанции удовлетворил заявление и ввел процедуру реструктуризации долгов, включив в реестр требования на сумму около 26 млн рублей. Апелляция отменила это решение, указав на наличие спора о праве в суде общей юрисдикции, а кассация оставила производство без рассмотрения. Колпакчи пожаловался в Верховный Суд, утверждая, что соглашение от декабря 2023 г. является достаточным доказательством признания долга, а спор в суде общей юрисдикции был оставлен без рассмотрения в связи с введением процедуры банкротства. Судья ВС О.Ю. Шилохвост передал спор в Экономколлегию (дело № А40-158353/2024).
Фабула
В мае 2021 г. Андрей Колпакчи (займодавец) и Михаил Кокоулин (заемщик) заключили договор займа на сумму 4 млн рублей. Согласно условиям договора, заем выдавался до 25 августа 2021 г. под 5% в месяц, а в случае просрочки предусматривалась неустойка 0,5% за каждый день. По акту приема-передачи денежные средства были переданы заемщику, при этом стороны договорились о возврате займа 1 сентября 2021 г.
В связи с утратой подлинных экземпляров договора 27 декабря 2023 г. стороны заключили соглашение о подтверждении действительности обязательств. В этом соглашении Кокоулин подтвердил получение 4 млн рублей и признал, что на дату заключения соглашения обязательство по возврату заемных средств не исполнено.
В июне 2024 г. Андрей Колпакчи обратился в Тюменский районный суд с иском о взыскании с Михаила Кокоулина 25,96 млн рублей. Через месяц, 10 июля 2024 г., он подал в Арбитражный суд города Москвы заявление о признании Кокоулина банкротом.
Суд первой инстанции удовлетворил заявление и ввел процедуру реструктуризации долгов, включив в реестр требования на сумму около 26 млн рублей. Апелляция отменила это решение, указав на наличие спора о праве в суде общей юрисдикции, а кассация оставила производство без рассмотрения.
Колпакчи обратился в Верховный Суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы удовлетворил заявление Андрея Колпакчи, признав его требования обоснованными. Суд ввел в отношении Михаила Кокоулина процедуру реструктуризации долгов и включил в реестр требований кредиторов задолженность в размере 4 млн рублей основного долга, 1,8 млн рублей процентов и 20,16 млн рублей неустойки. При этом суд отклонил возражение должника об отсутствии вступившего в силу судебного акта, сославшись на соглашение от 27 декабря 2023 г. как доказательство признания долга.
Девятый арбитражный апелляционный суд отменил определение первой инстанции и отказал в признании заявления обоснованным. Апелляция указала, что на момент проверки обоснованности заявления о банкротстве в Тюменском районном суде находился иск Колпакчи о взыскании задолженности по тому же договору займа, поданный до обращения в арбитражный суд. По мнению апелляционного суда, Колпакчи не подтвердил отсутствие спора о праве между сторонами.
Арбитражный суд Московского округа частично поддержал выводы апелляции о недоказанности признаков банкротства. Кассационная инстанция указала, что из буквального толкования соглашения от 27 декабря 2023 г. нельзя сделать вывод о признании долга в размере, превышающем установленный Законом о банкротстве минимальный размер. При этом суд округа отменил постановление апелляции в части прекращения производства по делу и оставил производство без рассмотрения в связи с наличием принятых судом к рассмотрению требований иных кредиторов.
Что думает заявитель
Андрей Колпакчи указал на существенные нарушения норм материального права судами нижестоящих инстанций. Основной довод заявителя заключается в том, что суд апелляционной инстанции не оценивал соглашение от 27 декабря 2023 г. как ненадлежащее доказательство признания долга, в то время как суд округа дал этому соглашению иную оценку, чем суд первой инстанции, тем самым нарушив требования ч. 2 ст. 287 АПК РФ о недопустимости переоценки доказательств кассационной инстанцией.
Заявитель также оспорил вывод апелляционного суда о наличии спора о праве в суде общей юрисдикции. Колпакчи подчеркнул, что определением Тюменского районного суда от 30 октября 2024 г. его иск был оставлен без рассмотрения именно в связи с введением процедуры банкротства в отношении Кокоулина. Это, по мнению заявителя, свидетельствует об отсутствии спора о праве на момент рассмотрения заявления о банкротстве арбитражным судом.
Колпакчи отметил, что соглашение от 27 декабря 2023 г. является достаточным и надлежащим доказательством признания долга должником. В соглашении Кокоулин безусловно подтвердил получение 4 млн рублей в качестве займа, условия о процентах и неустойке, а также признал наличие непогашенной задолженности. По мнению заявителя, такое признание долга соответствует требованиям Закона о банкротстве и является основанием для введения процедуры банкротства.
Что решил Верховный Суд
Судья ВС О.Ю. Шилохвост передал спор в Экономколлегию. Заседание назначено на 18 августа 2025 г.
Почему это важно
За исключением отдельных кредиторов и оснований, перечисленных в Законе о банкротстве, по общему правилу инициировать банкротство можно только на основании вступившего в законную силу судебного акта, отметил Вадим Бородкин, адвокат, партнер Юридической фирмы Orchards.
Представляется, что предоставление права кредитору по признанному в соглашении с должником долгу обращаться напрямую с заявлением о банкротстве будет идти вразрез с законодательными целями предварительного подтверждения наличия долга в судебном порядке и создавать условия для злоупотреблений и неопределенности. Более того, обстоятельства дела, которое принято на рассмотрение в Экономическую коллегию, вызывают множество вопросов, главный из которых: был ли долг перед обратившимся с заявлением кредитором?
Заем, продолжил он, якобы предоставлен в мае 2021 г. и должен был быть возвращен в конце августа 2021 г., но возвращен не был. В конце декабря 2023 г., т.е. более чем через два года после просрочки, стороны фиксируют признание долга в новом соглашении, поскольку оригинал договора займа был утерян.
«Кредитор обращается в суд общей юрисдикции с иском о взыскании долга по договору займа, но, не дождавшись (и возникает вопрос, почему, если до этого на протяжении длительного времени долг не истребовал) разрешения спора, подает заявление о банкротстве должника. Если обратиться к карточке дела о банкротстве, то мы видим, что у этого должника большое количество кредиторов на достаточно крупные суммы. Все это выглядит непоследовательным и странным. Возможно, у Верховного Суда при рассмотрении спора возникнут аналогичные вопросы», – заключил он.
По словам Ирины Межуевой, ведущего эксперта Юридической компании «Центр по работе с проблемными активами», заслуживает внимания тот факт, что судебные акты не содержат достаточной информации о характере возражений должника против требования заявителя.
ВС РФ неоднократно указывал на необходимость оценки характера возражений должника в случае наличия факта признания им долга перед заявителем. Суд может отклонить возражение должника, если оно очевидно сделано в целях искусственного затягивания введения процедуры банкротства (постановление Пленума ВС РФ № 45 от 13 октября 2015 г.). Таким образом, возражения должника должны в достаточной мере подтверждать, что между сторонами имеется спор о праве. Также в силу абз. 4–5 п. 2 ст. 213.6 Закона о банкротстве под спором о праве для целей применения упрощенного порядка возбуждения процедуры банкротства понимается такой спор, который на основании убедительных доводов, приводимых должником, ставит под сомнение само существование долга (Обзор судебной практики по делам о банкротстве граждан от 18 июня 2025 г.).
Приведенные в судебных актах возражения должника о невозможности возбуждения производства по делу о банкротстве без вступившего в силу решения, указала она, очевидно свидетельствуют об искусственном затягивании введения процедуры банкротства при наличии признаваемого долга перед заявителем.
В отсутствие иных обоснованных возражений такая позиция должника подлежала бы отклонению в связи со злоупотреблением правом. Вероятно, ВС РФ при рассмотрении жалобы укажет на неверное применение судами указанных норм права и оставит в силе решение суда первой инстанции, указав на необходимость исследования возражений должника на предмет злоупотребления правом, предположила она.
