Президиум Верховного Суда РФ выпустил Обзор судебной практики по делам о банкротстве граждан, в котором, в том числе, разъяснил, как суды должны рассматривать кредиты, взятые супругами во время брака. В обзоре, в частности, указано, что если кредит, полученный одним из супругов, был израсходован на нужды семьи, такой долг признается общим обязательством супругов (п. 44).
Верховный Суд отметил, что указание в кредитном договоре в качестве заемщика только одного из супругов не означает, что кредит был взят в его личную собственность. Согласно ст. 33 и 34 Семейного кодекса РФ, имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, если брачным договором не установлено иное.
Следовательно, если кредитные средства были израсходованы на нужды семьи – приобретение совместно нажитого имущества, такие обязательства по кредитному договору признаются общими обязательствами супругов (п. 2 ст. 45 СК РФ). Верховный Суд подчеркнул, что в таких спорах именно на супругах лежит бремя доказывания того, что кредит был потрачен на личные нужды одного из них, а не на семейные расходы.
В то же время Верховный Суд указал, что долги, возникшие в связи с предпринимательской и иной экономической деятельностью должника, по общему правилу являются его личным обязательством (п. 46). В одном из дел суды отказали в признании долга по бизнес-кредиту общим обязательством супругов, поскольку кредит был взят индивидуальным предпринимателем на покупку спецтехники для предпринимательской деятельности.
Суды указали, что тот факт, что должник получал доход от использования приобретенного на кредитные средства имущества, и этот доход поступал в общую собственность супругов, сам по себе не свидетельствует о расходовании кредитных средств на семейные нужды. Кредитный договор предусматривал конкретные бизнес-цели, а доказательств нецелевого использования кредита представлено не было.
Верховный Суд также отметил, что личным обязательством должника признается и долг по договору поручительства, по которому должник обязался отвечать за исполнение обязательств общества перед банком. В отличие от кредитного договора, договор поручительства напрямую не предоставляет семье какого-либо возмездного эквивалента, который мог бы быть распределен между супругами.
Кроме того, обязательство по уплате налогов, исчисленных в связи с предпринимательской деятельностью должника, не может быть возложено на супруга должника только на основании наличия брачных отношений. Такие обязательства не относятся к возникшим по инициативе обоих супругов для семейных нужд.
Почему это важно
Вопрос разграничения личных и общих обязательств в делах о банкротстве граждан долгое время являлся одним из наиболее дискуссионных в правоприменительной практике, отметила Яна Сумина, управляющий партнер, адвокат Коллегии адвокатов «Параграф».
Указанное, по ее словам, обусловлено сложностью межличностных взаимоотношений супругов внутри семьи, что не позволяет во всех случаях однозначно трактовать их мотивы при совершении тех или иных сделок. Положения п. 2 ст. 35 Семейного кодекса РФ были сформулированы для обеспечения стабильности гражданского оборота, однако в судебной практике возникало немало спорных ситуаций, которые приводили к постепенному сужению сферы действия презумпции согласия второго супруга на совершение сделки. Положения п. 44 и 46 Обзора задают более понятные правила игры для кредиторов и должников, что существенно влияет на возможность защиты их имущественных интересов в делах о банкротстве.
Само по себе признание долга по возврату должником кредита, израсходованного им на нужды бизнеса, личным обязательством должника представляется правильным, указала Яна Сумина.
Несмотря на то что Верховный Суд РФ перераспределяет бремя доказывания (раскрытия) обстоятельств расходования денежных средств на должника и его супруга, на кредиторе по-прежнему лежит обязанность доказать вовлеченность второго супруга в процесс управления бизнесом. Помимо этого, указанные положения Обзора дают судам установку – подходить к разрешению вопроса о распределении обязательств супругов основательно, всесторонне и полно исследуя все фактические обстоятельства дела и доводы сторон. В данном случае формальное наличие брачных отношений не всегда является критерием поступления кредитных средств в общую собственность супругов.
Здесь высшей судебной инстанцией вновь обращено внимание судов на специфику правового режима общей совместной собственности супругов, прокомментировал Азат Ахметов, адвокат, партнер Юридической фирмы Orchards.
Первое следствие такой специфики, продолжил он, – исключение из принципа внесения. Так, независимо от того, что объект недвижимости зарегистрирован в ЕГРН на имя одного из супругов, такой объект находится в их общей совместной собственности при условии, что данное имущество приобретено в период брака, а также если в течение брака за счет общего имущества супругов или личного имущества другого супруга были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и т.п.).
Второе следствие – установление пониженного стандарта доказывания по требованиям о признании обязательств супругов общими (или направленными на общие нужды). Суд традиционно не использует данный термин expressisverbis, однако в последнее время и особенно по банкротным делам установление различных стандартов доказывания стало обычным делом.
Несмотря на общий тезис, что по банкротным делам стандарт доказывания должен быть более высоким, в ряде случаев подход должен быть иной, в данном случае – в силу явно неравного распределения процессуальных возможностей по доказыванию, и в комментируемом пункте Обзора Верховный Суд еще раз обратил на это внимание, пояснил он.
По общему правилу долги, возникшие в связи с предпринимательской и иной экономической деятельностью должника, являются его личным обязательством (п. 46 Обзора). В ряде случаев подходы судебной практики обобщаются и развиваются в презумпции, которые, как и стандарты доказывания, могут существенно изменить соотношение сил в доказательственной борьбе сторон. В комментируемом пункте Обзора Верховный Суд обращает внимание на несколько таких случаев, а именно: на целевой характер финансирования, который предполагает вложение денежных средств в бизнес, а не на нужды семьи; личный характер поручительства по долгам третьего лица; налоговые обязательства, связанные с предпринимательской деятельностью. Во всех указанных и им подобных случаях, пока не доказана общность имущества/обязательств супругов, они признаются раздельными.
Полина Павлова, адвокат, медиатор, партнер Юридической группы «Гришин, Павлова и партнеры», подчеркнула, что при разрешении споров о признании долгов общими долгами супругов действует презумпция личных долгов соответствующего супруга.
В целях признания такого долга общим имуществом супругов, по ее словам, необходимо доказать, что полученные заемные средства пошли на нужды семьи. Если займ целевой, то задача упрощается. Сложности возникают с потребительскими и иными нецелевыми займами.
Учитывая особенности банкротных споров, кредиторам намного сложнее доказать траты по кредиту одним из супругов именно на нужды семьи. Более того, закон не содержит четкого определения нужд семьи, однако в судебной практике сложилось понимание под указанным определением расходов на жилище, питание, одежду, медицинские услуги, образование детей и иные расходы на поддержание необходимого уровня жизни семьи, констатировала она.
Если кредит брался на бизнес, то суды исходят из того, что средства расходовались не на нужды семьи и, как правило, отказывают в признании таких долгов общими долгами супругов. По таким делам может иметь значение, был ли второй супруг должника вовлечен в предпринимательскую деятельность. Если факт вовлечения будет доказан, то есть шансы признать такой долг совместным. Относительно долгов по договорам поручительства суды признают их личными обязательствами должника, так как в отличие от договора займа напрямую не предоставляется другой стороне сделки какой-либо возмездный эквивалент, который бы мог быть распределен внутри семьи.
