В 2021 году суд по заявлению ФНС возбудил производство по делу о банкротстве ООО «Фирма «Анкол-плюс». Однако через несколько месяцев производство по делу о банкротстве было прекращено со ссылкой на отсутствие денег на финансирование процедуры. ФНС попыталась оспорить определение о прекращении производства по делу, ссылаясь на то, что в период подозрительности ООО «Фирма «Анкол-плюс» безвозмездно передало недвижимость своему мажоритарному участнику. Но суды апелляционной и кассационной инстанций заявление ФНС отклонили. Тем не менее, Верховный суд решил отправить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А64-379/2021).
Фабула
В начале 2021 года ФНС потребовала в суде признать ООО «Фирма «Анкол-плюс» банкротом. Однако в октябре того же года производство по делу о банкротстве ООО «Фирма «Анкол-плюс» было прекращено на основании абзаца восьмого пункта 1 статьи 57 закона о банкротстве. Апелляционный и окружной суды подтвердили законность определения суда первой инстанции.
После чего ФНС подала жалобу в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Прекращая производство по делу о банкротстве, суды исходили из отсутствия согласия на финансирование процедуры банкротства со стороны ФНС России, отсутствия у фирмы имущества, за счет выручки от реализации которого могут быть погашены расходы по делу о несостоятельности, а также сочли, что уполномоченный орган не обосновал вероятность пополнения конкурсной массы в результате оспаривания подозрительной сделки.
При этом суды, в частности, констатировали, что ООО «Фирма «Анкол-плюс», имевшее неисполненные денежные обязательства, менее чем за год до возбуждения дела о ее банкротстве по договору купли-продажи от 11.12.2020 реализовало недвижимое имущество (участок площадью 895 кв. м и магазин площадью 1,8 тыс. кв. м) своему мажоритарному участнику Д.С. Кулакову.
Отклоняя доводы ФНС о подозрительном характере упомянутой сделки, суды воспроизвели письменные пояснения представителя ООО «Фирма «Анкол-плюс». А именно, что приставы в 2019 и 2020 годах несколько раз выставляли недвижимость на торги, которые были признаны несостоявшимися из-за отсутствия заявок потенциальных покупателей.
Взыскатели не оставили данное имущество за собой по предложенной судебным приставом-исполнителем цене – на 25% ниже той, по которой участок и магазин предлагались к продаже на торгах. Поэтому недвижимость была возвращена ООО «Фирма «Анкол-плюс», которое продало ее самостоятельно, а полученные деньги направило на расчеты с кредиторами. На какие-либо доказательства, подтверждающие возражения фирмы, суды не сослались.
Что думает заявитель
ФНС России настаивает, что сделка по отчуждению имущества фирмы ее мажоритарному участнику имеет признаки недействительной на основании пункта 1 статьи 61.2 закона о банкротстве:
она совершена в годичный период подозрительности,
по сделке имущество перешло в собственность контролирующего фирму лица,
в материалах дела отсутствуют доказательства передачи последним фирме денег, причитающихся по договору (внесения их в кассу или зачисления на расчетный счет).
ФНС находит, что представила доказательства, подтверждающие с достаточной степенью вероятности возможность поступления в конкурсную массу фирмы денег (вследствие оспаривания ее сделки), за счет которых могут быть покрыты расходы по делу о банкротстве, а фирма в нарушение положений статьи 65 АПК утверждения ФНС документально не опровергла.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Правовое обоснование: в соответствии с абзацем восьмым пункта 1 статьи 57 закона о банкротстве одним из оснований для прекращения производства по делу о банкротстве является отсутствие средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в этом деле, в том числе расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему.
Уполномоченный орган, возражая против прекращения производства по делу о несостоятельности по приведенному основанию и настаивая на наличии источника, за счет которого могут быть покрыты названные расходы, вправе представлять доказательства, обосновывающие вероятность поступления в конкурсную массу имущества, в частности, вследствие оспаривания сделок должника (абзац третий пункта 13 постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 № 91 «О порядке погашения расходов по делу о банкротстве»).
Проверяя утверждения ФНС России о реальности указанного источника погашения расходов по делу о банкротстве, суд, не рассматривая по существу спор о признании сделки недействительной и не предрешая его, оценивает, насколько убедительны аргументы уполномоченного органа и приведенные им доказательства по поводу наличия у сделки признаков недействительности. Суд прекращает производство по делу, если эти аргументы, доказательства не являются достаточно вескими либо если будет установлено, что даже в случае удовлетворения заявления об оспаривании сделки фактическое исполнение реституционного требования маловероятно.
По существу: ФНС России аргументировано ссылалась на то, что договор от 11.12.2020 года по продаже имущества фирмы ее мажоритарному участнику имеет признаки недействительности, предусмотренные пунктом 1 статьи 61.2 закона о банкротстве: он совершен в годичный период подозрительности, по сделке имущество перешло в собственность контролирующего фирму лица, денежные средства, причитающиеся фирме по договору, не поступили на ее банковские счета. Уполномоченный орган представил подтверждающие его позицию документы.
Не соглашаясь с суждениями ФНС России о подозрительном характере упомянутой сделки, суды лишь воспроизвели письменные пояснения представителя фирмы, согласно которым полученные от продажи недвижимого имущества средства направлены на проведение расчетов с кредиторами фирмы.
Однако на какие-либо доказательства, подтверждающие данные возражения фирмы, суды не сослались, в том числе не привели конкретные расчетные операции, по которым выручка по договору купли-продажи недвижимости поступила фирме или ее кредиторам. В отсутствие таких документов доводы уполномоченного органа о возможности признания сделки недействительной следовало оценить как убедительные, документально не опровергнутые фирмой (статьи 65 АПК).
Участвующие в деле лица не указывали на отсутствие экономического смысла в действиях по оспариванию договора купли-продажи (например, о нецелесообразности его оспаривания в связи со сложным финансовым состоянием покупателя, его фактической неспособностью исполнить реституционное требование даже в части, покрывающей расходы на проведение процедур банкротства).
Поэтому выводы судов о необходимости прекращения производства по делу о банкротстве фирмы преждевременны.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Партнер «Рустам Курмаев и партнеры» Олег Пермяков отметил, что в рассматриваемом деле суды первой и апелляционной инстанций придали решающее значение наличию имущества на момент решения вопроса о прекращении производства по делу о банкротстве.
По мнению судов, в предмет доказывания по вопросу о прекращении производства по делу о банкротстве входит установление факта отсутствия средств, достаточных для возмещения расходов по делу о банкротстве, а также отсутствия письменного согласия кредиторов (кредитора) на финансирование таких расходов. Бремя доказывания возможности поступления денежных средств в ходе процедуры (в результате привлечения к ответственности или оспаривания сделок) было возложено судами на заявителя (уполномоченный орган). Верховный суд РФ исправил нарушения, допущенные судами при определении предмета доказывания и распределении бремени доказывания.
По словам Олега Пермякова, Верховный суд РФ обратил внимание на то, что при рассмотрении вопроса о прекращении производства по делу о банкротстве по п. 1 ст. 57 закона о банкротстве в предмет доказывания входит не только вопрос о достаточности имеющегося у должника имущества, но и вопрос о возможности поступления такого имущества в будущем при осуществлении мероприятий по наполнению конкурсной массы.
«При распределении бремени доказывания Верховный суд учел положения абз. 4 п. 13 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 № 91 «О порядке погашения расходов по делу о банкротстве», в соответствии с которым следует принимать во внимание ограниченные возможности по сбору доказательств на стадии возбуждения дела о банкротстве, в связи с чем для его возбуждения по заявлению уполномоченного органа достаточно, чтобы такие доказательства подтверждали соответствующие обстоятельства с достаточной степенью вероятности. Таким образом, после представления уполномоченным органом определенных доказательств, подтверждающих принципиальную возможность оспаривания сделок должника и поступления в конкурсную массу должника имущества на погашение расходов по делу о банкротстве, бремя доказывания переходит на должника. Должник в данном случае обязан доказать невозможность признания сделки недействительной (например, совершение ее за пределами периодов, предусмотренных в ст.ст. 61.2, 61.3 закона о банкротстве) или неэффективность оспаривания (например, неплатежеспособность контрагента по сделке, превышение расходов на оспаривание над суммой, которая может быть возвращена в конкурсную массу)», – отметил он.
Олег Пермяков предположил, что данная позиция Верховного суда заставит суды более внимательно исследовать обстоятельства, связанные с предшествующей хозяйственной деятельностью должника и чаще возлагать бремя раскрытия подобного рода обстоятельств на должника, как на лицо, в наибольшей степени заинтересованное в недопущении введения и продолжения дела о банкротстве.
«Нельзя не отметить, что ФНС относится к той группе кредиторов, которые располагают возможностью получить сведения о сделках должника, совершенных до банкротства, тогда как остальные кредиторы такой возможностью, как правило, не обладают, кроме случаев получения нужных сведений из исполнительного производства. На практику данный кейс повлияет следующим образом: в банкротстве юридических лиц суд при возбуждении дела часто запрашивает доказательства внесения на депозит суда денежных средств, достаточные для финансирования судебных расходов по делу о банкротстве (в частности, в московском регионе), как единственное условие, невыполнение которого препятствует дальнейшему движению дела. Данное определение ВС делает шаг навстречу кредиторам и позволяет доказывать возможность погашения судебных расходов по делу о банкротстве путем указания на известные кредитору сделки должника и их внешние признаки оспоримости», – отметил юрист.
Старший юрист Nasonov Pirogov Максим Волков отметил, что продолжение процедуры банкротства может зависеть от единственного актива, ликвидность которого вызывает сомнения.
Например, дебиторская задолженность, особенно если она условна (например, требование еще не «просужено»). В таком случае встает вопрос о целесообразности продолжения процедуры банкротства, наращивания расходов в отсутствие экономического смысла. Верховный суд РФ обоснованно указал судам на необходимость более внимательного изучения доводов о реальности потенциального источника погашения расходов по делу о банкротстве: значение имеет то, насколько вески аргументы в пользу взыскания задолженности, платежеспособность ответчика и т.п.
Максим Волков полагает, что в данном деле, кроме упомянутого в правовой позиции, важны два фактора:
единственный актив потенциально связан с контролирующим лицом;
против прекращения производства возражал сам заявитель по делу о банкротстве.
«К сожалению, на практике встречается прекращение дел о банкротстве, в которых единственным активом является требование к контролирующим лицам (в том числе даже тогда, когда субсидиарная ответственность уже установлена судом). В таких случаях контролирующие лица фактически освобождаются от субсидиарной ответственности или ответственности за совершение подозрительных сделок. Решение о прекращении дела о банкротстве по причине недостаточности финансирования в таких случаях должно приниматься особенно осторожно и взвешенно. Статус ФНС России как заявителя по делу о банкротстве имеет значение, поскольку именно с заявителя могут быть взысканы судебные расходы при отсутствии имущества у должника. Дополнительным аргументом против прекращения производства по делу становится то, что на продолжении настаивает сам заявитель, несущий риски невозможности покрытия условным активом расходов по делу о банкротстве», – отметил юрист.
По мнению Максима Волкова, при рассмотрении таких вопросов следует также учитывать интересы арбитражных управляющих, зачастую вынужденных финансировать «пустую» процедуру банкротства за свой счет.
«Более того, п. 15 Постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 N 91 обязывает арбитражного управляющего ходатайствовать о прекращении процедуры банкротства, если он знал или должен был знать о недостаточности имущества для погашения расходов. При недостаточности финансирования активность должны проявлять кредиторы, заинтересованные в эффективной работе с проблемной задолженностью», – отметил юрист.
Управляющий партнер Юридической фирмы «Медко Групп» Виталий Медко отметил, что Верховный суд РФ в очередной раз встал на сторону уполномоченного органа – ФНС – при разрешении вопроса о достаточности имущества должника для финансирования процедур банкротства.
В данном деле судами нижестоящих инстанций оценивалась возможность финансирования процедур банкротства за счет реализации налоговым органом права на оспаривание сделки должника с его аффилированным участником и пополнения конкурсной массы в результате удовлетворения реституционных требований по спорной сделке. ВС РФ последовательно обращает внимание на то, что суды, не рассматривая по существу спор о признании сделки недействительной и не предрешая его, оценивают, насколько убедительны аргументы уполномоченного органа по поводу наличия у сделки признаков недействительности. В данном конкретном споре судами не была дана надлежащая оценка потенциалу возможности оспаривания сделки должника и удовлетворения реституционных требований, что и повлекло отмену судебных актов.
Вместе с тем, по мнению Виталия Медко, подход ВС РФ к вопросу о возможности финансирования банкротства за счет возможного оспаривания сделки должника и возврата имущества в конкурсную массу представляется спорным.
«С одной стороны, такой подход во многом предрешает судьбу спорной сделки, сложно представить предложенную ВС РФ дихотомию – не предрешаем спор по существу, но оцениваем убедительность аргументов о наличии признаков недействительности. С другой стороны, предложенный ВС РФ подход безусловно ставит в невыгодное положение арбитражных управляющих, оплата вознаграждения которых зависит от результата обособленного спора об оспаривании сделки должника. При этом, не разрешен вопрос о том, за счет каких денежных средств будет профинансировано вознаграждение АУ в случае, если сделка устоит и не будет признана недействительной. При этом ФНС не несет процессуальных рисков и негативных последствий, связанных с отказом в удовлетворении заявления о признании сделки недействительной», – отметил юрист.
Конечно, есть и позитивный момент в виде явно дисциплинирующего воздействия такого подхода по отношению к должнику, рассказал Виталий Медко.
«Должник не сможет уже в результате порочных сделок перевести имущество с корпорации на третьих лиц или на себя, поскольку это не дает гарантии прекращения производства по делу о банкротстве ввиду отсутствия возможности финансирования банкротства. В любом случае, Определение ВС РФ № 310-ЭС22-17493 носит хотя и не революционный (так как ранее ВС РФ уже высказывался по этой проблеме), но весьма значимый для судебной практики характер, формирует единообразный подход в судебной практике», – отметил юрист.
По словам руководителя практики банкротства КСК ГРУПП Нины Бабиновой, данное дело интересно тем, что минимизирует возможность отказывать в ведении процедур банкротства по формальным основаниям.
Зачастую недобросовестный должник не в состоянии документарно подтвердить расчеты с частью контрагентов, просто указывания, что такие расчеты были проведены за счет продажи ценного актива. И для судов такой информации было достаточно. Но и кредиторы также ограничивались лишь указанием на возможность оспаривания договора купли-продажи актива, совершенного в преддверии банкротства. Однако, ВС РФ сейчас указал, что при рассмотрении дел о введении процедур банкротства в случае, если в период подозрительности был продан ценный актив, судам надлежит также исследовать экономический смысл оспаривания договора купли-продажи. В частности, какое финансовое состояние покупателя, сможет ли он исполнить требование о возврате актива и/или его стоимости. Таким образом, при введении процедуры банкротства необходимо доказать как недействительность договора купли-продажи актива по банкротным основаниям, так и действительную возможность и целесообразность возвращения актива по итогам оспаривания должнику.
Руководитель проектов компании ProLegals Ирина Беседовская отметила, что указанный судебный акт является абсолютно логичным и обоснованным.
Согласно разъяснениям ВАС РФ, данным в пункте 20 постановления Пленума от 17.12.2009 № 91 «О порядке погашения расходов по делу о банкротстве», если заявителем по делу выступал уполномоченный орган, на основании пункта 3 статьи 59 закона о банкротстве расходы по делу о банкротстве взыскиваются с него (его соответствующего территориального подразделения) за счет средств, выделенных на реализацию мероприятий, связанных с процедурами банкротства. Исходя из этого, обязанность по погашению вышеуказанных расходов по пункту 3 статьи 59 закона о банкротстве прямо возлагается на уполномоченный орган, в части, не погашенной за счет имущества должника. Дополнительного согласия уполномоченного органа не требуется. Аналогичная позиция ранее была изложена в Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.11.2019 года по делу № А40-218401/2018 и в Определении Верховного суда РФ от 21 октября 2022 г. № 307-ЭС22-18718 по делу № А21-11110/2019 «Об отказе в передаче жалобы в судебную коллегию Верховного суда РФ». Соответственно абсолютно логично, что Верховный суд РФ отменил судебные акты и направил спор на новое рассмотрение.
