Кирилл Евтеев обратился в арбитражный суд с заявлением о признании банкротом индивидуального предпринимателя Дмитрия Соколова. Требование было основано на решении райсуда, которым с Соколова в пользу Евтеева взыскано более 2 млн рублей, в том числе 900 тыс. основного долга по договору поставки. Суды первой и апелляционной инстанций признали заявление необоснованным и прекратили производство по делу, поскольку сочли, что размер задолженности на момент рассмотрения не превышает 500 тыс. рублей. Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение, указав, что требования о возмещении судебных расходов и компенсации морального вреда подлежат включению в реестр требований, а доводы о реальном размере долга на дату подачи заявления и на момент рассмотрения дела не были оценены. Суд также обратил внимание, что погашение долга ниже порогового значения с одновременной утратой должником статуса предпринимателя может быть квалифицировано как злоупотребление правом.
Фабула
Кирилл Евтеев обратился в Арбитражный суд Москвы с заявлением о признании банкротом индивидуального предпринимателя Дмитрия Соколова (дело А40-202763/2023). Требование было основано на вступившем в силу решении Измайловского районного суда Москвы от 09.02.2023 года, которым с Соколова в пользу Евтеева были взысканы денежные средства в общем размере 2 млн рублей, в том числе 900 тыс. рублей основного долга по договору поставки.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, признал заявление Евтеева необоснованным и производство по делу о банкротстве Соколова прекратил.
Евтеев пожаловался в окружной суд, рассказал ТГ-канал Судебная практика Арбитражного суда Московского округа.
Что решили нижестоящие суды
Суды исходили из того, что признаки банкротства Соколова на дату рассмотрения дела отсутствуют, поскольку долг перед Евтеевым был частично погашен до порогового значения 500 тыс. рублей для возбуждения дела о банкротстве. Они указали, что размер задолженности по состоянию на 01.03.2024 года составляет 484 тыс. рублей.
Суды сочли заявление Евтеева необоснованным, так как сумма долга была снижена ниже необходимой для возбуждения дела о банкротстве, и прекратили производство по делу.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа указал, что нижестоящие суды неправильно применили нормы материального и процессуального права.
В частности, они не учли, что требование о возмещении судебных расходов и о компенсации морального вреда подлежат включению в реестр требований кредиторов как обязательства о возмещении убытков в форме реального ущерба. Следовательно, указанные требования могут быть учтены при определении признаков банкротства.
Кассационный суд отметил, что утрата должником статуса индивидуального предпринимателя после подачи заявления о банкротстве не является основанием для прекращения производства по делу.
Суды не дали оценку доводам Евтеева о том, что по состоянию на 07.09.2023 года (дату подачи заявления о банкротстве) размер задолженности Соколова перед ним составлял 601,7 тыс. рублей, а на момент рассмотрения дела в суде первой инстанции с учетом вынесенного 08.08.2023 года Измайловским райсудом определения о взыскании судебных расходов — 532,3 тыс. рублей.
Кассационный суд подчеркнул, что действия должника по погашению долга ниже порогового значения с одновременной утратой статуса индивидуального предпринимателя могут быть квалифицированы как злоупотребление правом.
Итог
Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.
Почему это важно
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий, член саморегулируемой организации «Ассоциация арбитражных управляющих «Паритет»», отметил, что позиция суда кассационной инстанции в комментируемом постановлении является вполне обоснованной.
Во-первых, суд кассационной инстанции принял во внимание правовую позицию Верховного суда о том, что обязательство по выплате судебных расходов является обязательством о возмещении убытков независимо от того, возникло оно в материальных или процессуальных правоотношениях. Поскольку такие убытки составляют реальный ущерб лица, в пользу которого они взысканы, а не упущенную выгоду, судебные расходы не поименованы в списке исключений пункта 2 статьи 4 закона о банкротстве, соответствующее денежное обязательство предоставляет право на инициирование процедуры несостоятельности. Во-вторых, суд кассационной инстанции обоснованно указал, также со ссылкой на позицию Верховного суда, что частичное погашение долга так, чтобы сумма оставшейся задолженности не могла превысить пороговое значение, может указывать на признаки злоупотребления правом. В данном деле такие действия как раз прослеживаются со стороны должника.
По словам Кирилла Харитонова, суд кассационной инстанции, в отличии от нижестоящих судов, более внимательно посчитал состав и размер задолженности должника перед кредитором, который должен учитываться для целей введения процедуры банкротства.
«Так, в частности, суд кассационной инстанции выяснил, что нижестоящими судами не приняты во внимание уточнения кредитора в части увеличения требований к должнику на сумму судебных расходов в размере 40,6 тыс. рублей. В случае учета данной суммы размер задолженности должника перед кредитором составлял бы более порогового значения в 500 тыс. рублей. В целом нельзя утверждать, что позиция кассационного суда в комментируемом постановлении окажет влияние на судебную практику по аналогичным спорам. При этом суд кассационной инстанции еще раз напомнил о позициях Верховного суда и тщательно проверил состав и размер задолженности должника перед кредитором», — отметил он.
Артем Яковенко, юрист судебной практики CLS, отметил, что в комментируемом деле кассация исправила ошибки нижестоящих судов.
Суды неправильно посчитали размер просроченной задолженности, а также не учли возможно характер действий должника. АС МО верно обратил внимание на то, что снижение задолженности до пороговых значений может свидетельствовать о недобросовестности должника. Должник в указанном деле не опроверг своей недобросовестности и пытался предотвратить банкротство, ссылаясь на формальные критерии. Между тем, как кажется, должник мог бы избежать клейма недобросовестности, например, обратившись в Измайловский райсуд за рассрочкой исполнения, или попытавшись заключить мировое соглашение с заявителем. Кассация также обратила внимание, что вне зависимости от недобросовестности должника, имелись признаки банкротства: суды неправильно посчитали размер задолженности, предъявленной кредитором. Позиция кассации едва ли повлияет на правоприменительную практику, но при этом является абсолютно правильной.
