Конституционный суд (КС) вынес постановление по запросу о проверке конституционности пяти статей Гражданского кодекса РФ, которые касаются применения сроков исковой давности при взыскании имущества по коррупционным делам.
КС признал взаимосвязанные статьи 195, 196, 197 и 200 Гражданского кодекса не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой судебное толкование позволяет рассматривать установленные ими общие 3-летний и 10-летний сроки исковой давности в качестве распространяющихся на требования генерального прокурора или подчиненных ему прокуроров об обращении в доход РФ имущества, полученного коррупционным путем.
Председатель КС Валерий Зорькин подчеркнул, что в действующем законодательстве какой-либо срок, ограничивающий возможность подачи иска об обращении в доход государства коррупционного имущества, считается неустановленным.
Фактическое отсутствие таких сроков применительно к коррупционным делам признано «адекватно отражающим в конкретно-исторических условиях общественные потребности». Законодатель может не вводить такие сроки, но если все же решит их ввести, то установленный для исков о конфискации имущества коррупционеров срок давности должен существенно превышать уже установленные сроки (3 и 10 лет), подчеркнул Конституционный суд.
Отдельно КС указал, что этот вывод относится только к искам прокуроров об обращении в доход имущества, приобретенного в связи с несоблюдением лицом антикоррупционных требований и запретов, и не может быть применен к другим требованиям прокурора, в том числе основанным на нарушении порядка приватизации.
Также обращение в доход государства имущества не должно применяться в отношении третьих лиц, не участвовавших в организации коррупционных схем, но вступавших в правоотношения с коррупционером и с подконтрольными ему или связанными с ним лицами и не знавших об источнике происхождения такого имущества.
Слушания по делу проходили публично. При этом представитель Госдумы доказывал, что отсутствие разумных временных рамок угрожает правам добросовестных приобретателей и несет риски стабильности гражданского оборота. Представители Президента РФ и Совета федерации настаивали на особенной правовой природе антикоррупционных исков, ведь защите в данном случае подлежат фундаментальные этические ценности. Конституционный суд с ними согласился.
КС подчеркнул, что коррупция — это особенно опасное социальное явление. Она разрушает и угнетает сферу реализации публичной власти, расшатывает ее легитимность, подрывает веру граждан в законность и является существенным препятствием для развития страны. Это тем более актуально для России, социально-экономическая, политическая и правовая системы которой прошли с начала 90-х годов прошлого века сложнейший период трансформации. Государство, таким образом, обязано противодействовать коррупции, принимать достаточные и эффективные меры, которые делали бы попытку незаконного обогащения бессмысленной и бесперспективной, предотвращали бы риски неправомерного влияния, сращивания власти, бизнеса и криминала.
Постановление КС вступает в силу немедленно, оно было принято единогласно всеми судьями.
Решение Конституционного суда о применении сроков исковой давности к требованиям об обращении коррупционного имущества в доход государства может создать условия для пересмотра уже вынесенных судами решений по делам о деприватизации и по делам, когда имущество было изъято у добросовестных приобретателей, сообщил РБК полномочный представитель правительства в Конституционном и Верховном судах Михаил Барщевский.
«Более интересный вопрос, что будет с делами по приватизации, которые прошли без срока давности, где суд сегодня сказал, что так делать нельзя, а также что будет с делами, по которым имущество изъяли у добросовестных приобретателей. Но закон предусматривает возможность пересмотра таких дел по решению КС», — отметил Михаил Барщевский.
Какая практика уже сложилась
Запрос в КС направил Краснодарский краевой суд, который рассматривает апелляционную жалобу на решение Каневского райсуда. Ранее этот райсуд удовлетворил требования Генпрокуратуры об обращении в доход государства имущества лиц, связанных с экс-руководством агроконцерна «Покровский».
По мнению Генпрокуратуры, экс-бенефициара агроконцерна Андрея Коровайко был создан на деньги, полученные коррупционным путем во время работы в аппарате полпреда в Южном федеральном округе в 2001–2004 годах. Каневский райсуд обязал передать в госсобственность акции и доли в уставных капиталах 22 юрлиц стоимостью свыше 9 млрд рублей. Суд решил, что к актам коррупции не применяются сроки исковой давности, на истечение которых ссылались ответчики.
Генпрокуратура активизировала подачу исков о конфискации компаний у собственников, заподозренных в коррупции. Если в 2019 и 2020 годах было по одному иску, то в 2022 году — уже три, а в 2023 году — шесть.
В мае 2024 года Центральный райсуд Челябинска удовлетворил иск Генпрокуратуры об обращении в доход государства имущества крупнейшего производителя макарон «Макфа», конечным владельцем которого ранее являлся экс-губернатор Челябинской области Михаил Юревич. По версии надзорного ведомства, «Макфа» и ряд других предприятий имеют коррупционное происхождение, поскольку их владельцы совмещали бизнес и работу в органах госвласти.
По таким же основаниям был национализирован автодилер «Рольф» бывшего депутата Госдумы Сергея Петрова. В пользу государства также были взысканы акции «Дальневосточного морского пароходства» (FESCO) и активы экс-владельцев Челябинского электрометаллургического комбината (ЧЭМК).
Почему это важно
Старший партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай согласен с оценкой КС о масштабах и серьезности коррупции, но не согласен с выводом о методах борьбы с ней: «Борьба с коррупцией, которая вспоминается спустя 20–30 лет, — это что угодно, но не борьба».
Как можно защищать доверие к праву и легитимность власти, если спустя десятилетия государство решает наказать тех, кто уже давно вышел из игры, оставив после себя лишь следы и имущество, которое власти все равно не удается отследить или конфисковать должным образом? Оставление срока давности за скобками выглядит как демонстрация бессилия перед теми, кто, по сути, создает правовые механизмы для самозащиты.
КС, по словам Юлия Тая, пытается представить проблему исковой давности как «архаичную» и уместную лишь в частноправовых делах, забывая, что сами по себе сроки — важный фундамент права. «Право не существует во вневременном пространстве, и даже КС над ним власти не имеет. Для граждан и компаний эти сроки значат одно: правосудие не может быть бесконечным, потому что "ничто не вечно под луной"», — подчеркнул он.
По словам Юлия Тая, добросовестные лица тоже привлекаются в качестве ответчиков, им приходится доказывать свою непричастность к делам, происходившим задолго до их участия. «20 лет — и имущество расползается как тараканы», — подчеркнул он, указав, что на практике добросовестность приобретающих вообще не исследуется.
КС также указал, что законодателю, возможно, не стоит и пытаться создавать сроки давности для таких дел, так как они должны быть «существенно больше». На сколько больше, 20, 30, 50 лет, задался вопросом Юлий Тай. И, чтобы эта мера была уж точно вечной, стоит предусмотреть «правовые инструменты», не позволяющие коррупционерам ее использовать, подытожил он.
По словам Дениса Крауялиса, советника, руководителя практики разрешения споров юридической фирмы «Томашевская и партнеры», Конституционный суд признал, что коррупционеры не могут прикрываться истечением сроков давности, чтобы сохранить незаконно нажитое имущество.
При этом указано, что если законодатель решит ввести изменения в законодательство, то сроки для таких случаев должны быть иными, существенно больше обычных. При этом, что важно, эта позиция не должна применяться в спорах об изъятии имущества, связанных с нарушением порядка приватизации, подчеркнули судьи. А также увеличенные сроки не должны затрагивать третьих лиц, не участвовавших в организации коррупционных схем, но вступавших в правоотношения с коррупционером и с подконтрольными ему или связанными с ним лицами и не знавших об источнике происхождения такого имущества. Этим обеспечиваются интересы добросовестных участников гражданского оборота, соблюдается баланс частных и публичных интересов.
Мария Бакакина, советник уголовно-правовой практики АБ Москвы «Соколов, Трусов и Партнеры», отметила, что решение Конституционного суда РФ по вопросу конфискации имущества в делах о коррупции является обоснованным и логичным шагом, учитывая разнообразие судебной практики.
Конфискация позволяет государству возвращать значительные суммы денег и ценное имущество, поэтому сегодняшнее решение не было сюрпризом для юридического сообщества. Конституционный суд РФ указал, что основывал решение на принципе баланса частных и публичных интересов, подчеркивая вред коррупции для государства и общества, и приоритет публичных интересов, в основном указывая на вред обществу от таких преступлений. Положительные аспекты решения включают унификацию судебной практики, а также это определенная "победа" для стороны обвинения. Негативные последствия, по сути, касаются только лиц, чье имущество будет конфисковано, и их близких. При этом суд указал, что права добросовестных приобретателей, не знавших о преступном происхождении имущества, должны быть защищены.
Мария Бакакина также отметила, что коррупционные преступления в России имеют свои особенности, в том числе длительный срок их совершения, длительные сроки расследования и судебных разбирательств, поэтому нельзя не согласиться, что вопрос о конфискации требует особого подхода к срокам исковой давности, и в этом случае не место наличию какой-либо правовой неопределенности.
«Конфискация возможна только после вступления приговора в законную силу, поскольку иначе бы нарушался принцип презумпции невиновности. Кроме того, нужно помнить о праве обжалования приговора, что тоже занимает длительное время», — пояснила она.
Конституционный суд решил, что сроки исковой давности не применяются по искам прокуроров, направленных на обращение в доход государства коррупционного имущества. При этом специально оговорено, что по общему правилу этот вывод не распространяется на изъятие приватизированного имущества. Однако представляется, что в случае приватизации на "коррупционной основе" сроки давности также не будут применяться, поскольку если чиновник получил три рубля за "содействие" приватизации и они могут быть изъяты у него без срока давности, то логично изъять и предприятие у собственника, подкупившего чиновника тремя рублями без того же давностного срока. Полагаю, что в данном случае неприменение давности будет касаться и дел, рассматриваемых и в апелляции, и в кассации, а также может послужить основанием для пересмотра "архивных» дел.
