Суд признал Александра Геца банкротом. В рамках процедуры банкротства ФУ должника успешно оспорил дарение Гецом 1/2 доли дома несовершеннолетним детям. Это привело к тому, что должник стал владельцем сразу двух пригодных для проживания объектов недвижимости: 1/4 доли в квартире и 1/2 доли жилого дома, находящегося на 1/3 земельного участка. Александр Гец попросил суд исключить принадлежащие ему доли на дом и участок из конкурсной массы, защитив их исполнительским иммунитетом. Суд первой инстанции поддержал должника, однако апелляционный и окружной суды отклонили заявление Геца. Должник подал жалобу в Верховный суд, который отменил постановления апелляционного и окружного судов и оставил в силе определение суда первой инстанции (дело А03-14122/2017).
Фабула
Александр Гец был признан банкротом. У него в собственности находятся два объекта жилой недвижимости: 1/4 доля в квартире и 1/2 доля жилого дома площадью 160,7 кв. м, находящегося на 1/3 земельного участка площадью 1 тыс. кв. м.
При этом ранее финансовый управляющий Геца подавал заявление о признании недействительной сделки дарения должником 1/2 доли дома несовершеннолетним детям и суд удовлетворил это требование, признав сделку недействительной как мнимую, направленную на сохранение за должником обоих объектов недвижимости и восстановив право собственности должника на доли дома и земельного участка.
После этого Александр Гец подал в суд заявление об исключении имущества (1/2 жилого дома, расположенную на 1/3 земельного участка) из конкурсной массы.
Суд первой инстанции заявление Геца удовлетворил. Апелляционный суд занял противоположную позицию и отклонил заявление должника. Суд округа поддержал апелляцию. После чего Александр Гец подал жалобу в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции установил фактическое проживание семьи должника в доме и счел дом единственным пригодным для проживания для должника и членов его семьи жилым помещением. При этом он не признал совершение в отношении доли дома дарения в качестве обстоятельства, препятствующего исключению дома из конкурсной массы. Поэтому суд признал за домом исполнительский иммунитет, сочтя подлежащей реализации долю в квартире.
Суд апелляционной инстанции посчитал, что неправомерные действия по отчуждению доли дома, а также неучет позиции, изложенной в постановлении Конституционного суда РФ от 26.04.2021 № 15-П о праве кредиторов исходя из характеристики дома и состава семьи должника на предоставление должнику замещающего жилого помещения влекут отказ в исключении доли дома из конкурсной массы.
Что думает заявитель
Заявитель сослался на нарушение жилищных прав должника и членов его семьи и игнорирование применения последствий недействительности сделки дарения спорного имущества.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Н.А. Ксенофонтова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
В силу статьи 446 ГПК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение (его часть), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в этом помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением и не обременено ипотекой.
Критерии, по которым находящемуся в банкротстве гражданину-должнику суд вправе отказать в защите прав, образующих исполнительский иммунитет, изложены в постановлении No 15-П.
К таковым отнесено установленное в деле судом само приобретение жилого помещения, формально защищенного исполнительским иммунитетом, со злоупотреблениями, в частности, совершение сделок и других операций (действий) с целью приобретения (создания) объекта, защищенного исполнительским иммунитетом, позволяющее в силу пунктов 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса РФ применить определенные последствия.
Установленное названным выше определением от 28.09.2020 злоупотребление правом при совершении дарения спорного имущества обсуждалось судом на предмет наличия основания для недействительности сделки, однако не могло служить мотивом для неприменения исполнительского иммунитета к спорному имуществу, возвращенному в конкурсную массу в качестве последствия недействительности сделки, при неустановлении в отношении имущества действий, попадающих под определенные в постановлении № 15-П критерии.
Усматриваемая направленность дарения на сохранение спорного имущества за семьей, в которой есть несовершеннолетние дети, не отвечает критериям, образующим основание для снятия исполнительского иммунитета.
Отказывая в исключении спорного имущества из конкурсной массы, апелляционный суд принял во внимание возможность проживания должника в квартире, в которой ему принадлежит 1/4 доля.
Апелляционный суд признал долю в квартире обеспечивающей социально-бытовые потребности должника в противоречие с примененным при разрешении спора решением Барнаульской городской Думы от 30.08.2019 № 357 (далее – решение № 357), которым установлена норма (16 кв. м общей площади) предоставления площади жилого помещения по договору социального найма в городе Барнауле одиноко проживающему гражданину, каковым в отрыве от семьи становится должник.
На решение № 357 апелляционный суд сослался как на источник социальной нормы предоставления жилой площади (14 кв. м общей площади) на одного члена семьи из двух и более человек, которую следует принимать в качестве презумпции обеспеченности жилищных прав должника и членов его семьи при переселении по инициативе кредиторов в замещающее жилье.
В процессе рассмотрения спора финансовый управляющий ссылался на необходимость оценки судом целесообразности приобретения замещающего жилья.
В силу постановления № 15-П и судебной практики допускается предоставление должнику и его семье замещающего жилья, если единственное используемое ими для проживания жилое помещение по количественным и качественным, включая стоимостные, характеристикам чрезмерно превышает разумную потребность в жилище и одновременно его реализация приведет к соблюдению баланса взаимных прав должника и кредиторов и достижению указанных в законе целей процедур банкротства.
Для обсуждения вопроса о целесообразности предоставления семье должника замещающего жилья недостаточно ссылки на постановление № 15-П, которой ограничился финансовый управляющий.
Управляющий, выступающий в рассматриваемом споре в качестве лица, представляющего возражения против требования должника и защищающего интересы кредиторов, обязан обосновать возражения ссылкой на конкретные обстоятельства (статья 65 АПК) и довести до суда мнение кредиторов.
Однако финансовый управляющий не подтвердил чрезмерности для семьи должника спорного имущества, а в случае продажи – соразмерности с учетом издержек потенциальной выручки и удовлетворения требований кредиторов и не сослался на существование у последних намерения на участие в приобретении для семьи должника другого жилого помещения.
При таких обстоятельствах у апелляционного суда не было основания для принятия не подтвержденного довода финансового управляющего о применении ограничения исполнительского иммунитета в качестве дополнительного к недобросовестности должника мотива для отказа в удовлетворении заявления и окружной суд неосновательно поддержал приведенные мотивы.
Суд первой инстанции из двух находящихся в собственности должника жилых помещений признал защищенным исполнительским иммунитетом жилой дом, установив проживание в нем должника вместе с семьей, наличие в семье несовершеннолетних детей, об исключении дома из конкурсной массы в интересах которых просил орган опеки, оценив возражения финансового управляющего как не влекущие снятия исполнительского иммунитета.
Итог
Верховный суд отменил постановления апелляционного и окружного судов и оставил в силе определение суда первой инстанции.
Почему это важно
Советник Консалтинговой группы РКТ Иван Стасюк отметил, что в прошлом году Конституционный суд РФ принял достаточно суровое постановление по вопросу обращения взыскания на единственное жилье банкрота (постановление КС РФ от 26.04.2021 № 15-П).
Юристы опасались, что если площадь жилья должника будет превышать норму предоставления (12-18 кв. м на человека), то на такое жилье будет обращаться взыскание. В целом эти опасения пока не оправдываются, подтверждение чему служит и комментируемое определение ВС РФ. В данном деле Верховный суд посчитал, что нельзя обращать взыскание на долю должника в доме, хотя у него в собственности была еще и доля в квартире. Как можно понять из текста определения, в совместной собственности должника и его супруги находился дом площадью 160 кв. м. В целом площадь дома была больше минимально необходимой площади для проживания его семьи (должник, супруга и трое детей). Тем не менее, Верховный суд посчитал, что управляющий не доказал чрезмерности площади жилья, занимаемого должником.
По словам Ивана Стасюка, применительно к данному делу решение скорее верное (альтернативным жильем была доля в небольшой квартире), но в целом позиция юристу видится спорной.
«Во-первых, мне кажется сомнительной идея, что именно управляющий должен доказывать чрезмерность площади, а не должник, который и обращается в суд с заявлением об исключении имущества из конкурсной массы. Во-вторых, следует признать, что и после рассмотрения вопроса Конституционным судом, мы остаемся в том же месте: никто до сих пор не может сказать более-менее определенно, какое жилье считать роскошным, а какое нет», — отметил он.
Юрист адвокатской конторы «Бородин и Партнеры» Роман Яшин отметил, что в указанном определении Верховный суд конкретизировал критерии недобросовестности должника, которые не должны становиться основанием для отказа в исключении жилья из конкурсной массы.
Конституционный суд, а впоследствии и Верховный неоднократно указывали на то, что отказ в применении исполнительского иммунитета не является карательной мерой, а служит механизмом защиты нарушенных прав кредиторов, позволяющим эффективно без ущемления прав должника пополнить конкурсную массу. В данном случае суды апелляционной и кассационной инстанции не учли, что дарение ребенку жилья не является тем злоупотреблением, которое влечет за собой отказ в предоставлении исполнительского иммунитета для жилья. Воля должника в таком случае направлена на сокрытие имущества от кредиторов, а не на вывод актива из своей имущественной сферы.
К тому же, по словам Романа Яшина, суды проигнорировали нормы предоставления площади жилого помещения, обеспечивающего социально-бытовые потребности должника и членов его семьи, установленные органами местной власти, посчитав, что 1/4 доли в ином жилом помещении отвечает необходимым критериям.
«Невнятно выглядели доводы управляющего о возможности приобретения замещающего жилья. Практика по указанному вопросу в делах о банкротстве физических лиц продолжает формироваться, в связи с чем суды нижестоящих инстанций часто неверно толкуют позицию Конституционного суда, однако правильное ее применение имеет особую важность, поскольку касается базовых социальных потребностей гражданина», — отметил он.
По словам советника практики разрешения споров и банкротства BGP Litigation, кандидата юридических наук, адвоката Руслана Петручака, то, что договор дарения между должником и его несовершеннолетними детьми признан недействительным, а именно мнимым, вопросов не вызывает.
Однако получается, что суд по рассматриваемому делу вошел в противоречие с последствиями. Представляется, что последствием признания дарения недействительной сделкой является возврат дома и земельного участка в собственность должника. Данный возврат произошел, исходя из указания в определении суда.
Вместе с тем, по словам Руслана Петручака, причиной отмены Верховным судом РФ судебных актов апелляционной и кассационной инстанции стала недоказанность определенных обстоятельств со стороны заявителя жалоб — финансового управляющего должника.
«Так, финансовый управляющий не представил, по мнению Верховного суда, достаточных доказательств, что занимаемое должником жилое помещение по количественным, качественным, включая стоимостные, характеристикам чрезмерно превышает разумную потребность в жилище и одновременно его реализация приведет к соблюдению баланса взаимных интересов должника и кредиторов и достижению цели расчета с кредиторами, то есть не представил данных о соразмерности рыночной стоимости жилья и непогашенных требований кредиторов. Также не были представлены суду намерения кредиторов участвовать в приобретении семье должника другого, замещающего жилья. Конечно, тут в пользу должника сыграло и наличие у него троих несовершеннолетних детей, которые совместно с ним проживают в спорном жилье», — отметил он.
Данное определение Верховного суда РФ, по словам Руслана Петручака, станет очередным напоминанием для финансовых управляющих о необходимости активного представления ими в суд всей совокупности доказательств по возражениям против заявления должника об исключении жилья из конкурсной массы.
«Вопрос занимаемого должником после банкротства жилого помещения, особенно, если с должником проживают его несовершеннолетние дети, является очень сложным со многих сторон, требует комплексного подхода, поэтому Верховный суд РФ своим данным определением разъяснил, что подход к решению жилищного вопроса должника не должен быть формальным и однобоко прокредиторским. Данное разъяснение высшей судебной инстанции обращено как нижестоящим судам, так и финансовым управляющим и кредиторам», — подытожил он.
Советник Orchards Азат Ахметов отметил, что в рассматриваемом определении СКЭС ВС РФ развивает две позиции.
Во-первых, укрепляется уже известная практика, в соответствии с которой попытка отчуждения жилья и последующее признание сделки недействительной еще не означают утрату жильем исполнительского иммунитета. Во-вторых, ВС РФ указал, что при доказывании чрезмерности единственного жилья недостаточно простой ссылки на возможность игнорирования иммунитета. Управляющий должен подтвердить: (1) чрезмерность для семьи должника спорного имущества со ссылкой на конкретные обстоятельства, (2) а в случае продажи – соразмерность с учетом издержек потенциальной выручки и удовлетворения требований, а также (3) намерение кредиторов на участие в приобретении для семьи должника другого жилого помещения. Иными словами, в целом ничего революционного, ВС РФ пытается сбалансировать практику по вопросу единственного жилья должника, преодолев обвинительный / прокредиторский уклон.
