В результате ДТП с участием Максима Дьяконова, выехавшего на встречную полосу, погибли четыре сотрудника ОАО «ДЭП-10». Фонд соцстрахования признал этот случай страховым и выплатил родственникам жертв единовременно 4 млн рублей, а также назначил бессрочную ежемесячную страховую выплату члену семьи одного из погибших. ФСС взыскал с Дьяконова 4,2 млн рублей в суде. Однако Максим Дьяконов был признан банкротом. Никакого имущества у должника выявлено не было и получить взысканные деньги у фонда не получилось. Впрочем, суды трех инстанций, завершив процедуру банкротства, отказались освобождать Максима Дьяконова от дальнейшего исполнения обязательств. Финуправляющий должника оспорила акты нижестоящих судов в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор (дело А40-129309/2021).
Фабула
Максим Дьяконов был признан банкротом. При этом единственным кредитором, предъявившим требование к Дьяконову в рамках дела о его банкротстве,оказалось Костромское региональное отделение Фонда социального страхования РФ (далее – ФСС, Фонд). Требование фонда в сумме 4,2 млн рублей было признано обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предусмотренной пунктом 4 статьи 142 закона о банкротстве.
Данное требование ФСС было подтверждено вступившим в законную силу решением Зеленоградского райсуда Москвы от 25.09.2015.
Как установил суд общей юрисдикции, 12.02.2014 по вине Максима Дьяконова, управлявшего автомашиной и выехавшего на «встречку», произошло столкновение этой машины с движущейся навстречу автомашиной ВАЗ-21043, в которой находились четыре сотрудника ОАО «ДЭП-10» при исполнении должностных обязанностей во время работы.
В результате ДТП работники «ДЭП-10» погибли. Приговором Некрасовского райсуда Ярославской области от 07.08.2014 Дьяконов был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 5 статьи 264 Уголовного кодекса РФ (нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц).
ФСС признал этот случай страховым и на основании закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» назначил единовременные страховые выплаты в общей сумме 4 млн рублей родственникам погибших и бессрочную ежемесячную страховую выплату члену семьи одного из погибших в сумме 14,7 тыс. рублей (с 12.04.2014, с 01.01.2015 ежемесячная выплата увеличена до 15,5 тыс. рублей).
Суд общей юрисдикции, рассматривая гражданский иск ФСС, установил, что по состоянию на 30.06.2015 ФСС выплатил в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве 4,2 млн рублей, и взыскал данную сумму с Максима Дьяконова в порядке регресса.
В мае 2022 года Арбитражный суд Москвы завершил процедуру реализации имущества Дьяконова, отказавшись применять к должнику правила об освобождении от дальнейшего исполнения обязательств. Апелляционный и окружной суды с этим согласились.
После чего финуправляющий Максима Дьяконова пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 23 марта 2023 года.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражные суды, отказывая в освобождении Дьяконова от дальнейшего исполнения обязательств, сочли, что требование ФСС является требованием о возмещении вреда, причиненного жизни, которое в силу пункта 5 статьи 213.28 закона о банкротстве сохраняет силу и после завершения процедуры реализации имущества гражданина – банкрота.
Кроме того, арбитражные суды, сославшись на абзац четвертый пункта 4 статьи 213.28 закона о банкротстве, исходили из того, что при возникновении деликтного обязательства, на котором фонд основывает свое требование, Дьяконов действовал незаконно, о чем свидетельствует вынесенный в отношении должника приговор.
Что думает заявитель
Финансовый управляющий имуществом Дьяконова с выводами арбитражных судов не согласен, полагая, что оснований для неосвобождения должника от дальнейшего исполнения обязательств не имелось.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию, которая решила рассмотреть этот спор 23 марта 2023 года.
Почему это важно
Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева отметила, что Верховный суд РФ рассмотрит очень редкое дело: должник осужден приговором суда за участие в смертельном ДТП, в котором по его вине погибли работники юридического лица, находящиеся при исполнении должностных обязанностей.
В результате наступления страхового случая ФСС РФ выплатило семьям погибших работников суммы страхового возмещения, взыскав их потом с должника в порядке регресса. Должник подал заявление о признании его банкротом, ФСС подал заявление о включении в РТК единственным кредитором с пропуском срока, в связи с чем был включен «за реестр». В банкротстве конкурсная масса не сформирована, имущество не обнаружено (ни личное, ни совместно нажитое), удовлетворение требований кредиторов отсутствовало. Однако, как это следует из судебных актов, суд по своей инициативе (иное по крайней мере в судебных актах не указано) отказал в освобождении должника от исполнения обязательств перед ФСС, мотивировав это применением п. 4 и 5 ст. 213.28 закона о банкротстве (причинение вреда жизни и здоровью, а также незаконные действия должника при возникновении обязательства). По жалобе финансового управляющего дело будет рассмотрено Верховным судом.
По мнению Натальи Васильевой, ВС РФ отменит судебные акты и освободит должника от обязательств (без направления на новый круг), поскольку суды нижестоящих инстанций дали неверную правовую квалификацию обязательству, сложившемуся между должником и ФСС РФ: это не обязательство из причинения вреда жизни и здоровью потерпевшим (поскольку данный вред уже возмещен со стороны ФСС РФ в пользу родственников погибших), это регрессное обязательство перед ФСС РФ.
«В отношении регрессного обязательства закон о банкротстве не предусматривает положений об освобождении от исполнения при завершении процедуры несостоятельности. Кроме того обращает на себя внимание ошибка, последовательно допущенная всеми нижестоящими судами при анализе положений п. 5 ст. 213.28 закона о банкротстве: все судебные акты содержат указание, что должник не освобождается от исполнения требований, неразрывно связанных с личностью должника, хотя в законе речь идет о тесной связи с личностью кредитора. Регрессное требование должника перед ФСС РФ не связано с личностью ФСС РФ. Следовательно, ни п. 4, ни п. 5 ст. 213.28 закона о банкротстве применению не подлежал. Судами допущены ошибки в применении норм материального права, которые подлежат исправлению Верховным судом РФ», - отметила юрист.
Наталья Васильева считает, что на развитие правоприменительной практики данное дело может оказать влияние только в той части, в которой оно очередной раз демонстрирует необходимость верной квалификации правоотношений, лежащих в основе требования кредитора в реестр. Хочется верить, что аналогичные дела со схожими обстоятельствами (смертельное ДТП, приговор, выплаты ФСС, регресс, банкротство, отсутствие конкурсной массы) отсутствуют, поэтому выработанные правовые подходы широкого применения не найдут, подытожила партнер АБ «Бартолиус».
Юрист адвокатского бюро S&K Вертикаль Ольга Романова отметила, что по результатам рассмотрения дела ВС РФ может ответить на несколько важных вопросов.
Первый вопрос касается режима требования, которое существует у Фонда в результате выплаты страховых сумм. Требование Фонда, с одной стороны, является регрессным, и, следовательно, формально новым требованием, а, с другой стороны, так или иначе производно от первоначального требования, связанного со страховой выплатой по результатам смерти людей в ДТП – деликта. Формальный подход, то есть рассмотрение требования Фонда как нового, самостоятельного требования может привести ВС РФ к идее об удовлетворении требований, заявленных в жалобе, так как такое требование не является ни требованием, связанным с возмещением вреда, причиненным жизни и здоровью (иным требованием, неразрывно связанным с личностью кредитора), что не позволяет применить п. 5 ст. 213.28 закона о банкротстве, ни требованием, связанным с незаконными действиями гражданина, что не позволяет применить п. 4 ст. 213.28 закона о банкротстве. Однако формальный подход может во многом не соответствовать целям норм закона о банкротстве и не позволяет учитывать природу первоначального требования, которое впоследствии стало основанием для возникновения регрессного требования Фонда. ВС РФ может прояснить этот вопрос.
Второй вопрос, по словам Ольги Романовой, связан с применением п. 4 ст. 213.28 закона о банкротстве.
«Буквально в первоначальных действиях гражданина имело место незаконное действие – нарушение ПДД, повлекшее смерть людей. Однако в практике ВС РФ (а отчасти и в отдельных Определениях КС РФ) прослеживается подход к ограничительному пониманию этой нормы не просто как незаконных действий, а скорее как недобросовестных (Определение СКЭС Верховного суда РФ от 31.10.2019 N 307-ЭС16-12310(4)), Определение СКЭС Верховного суда РФ от 31.10.2022 N 307-ЭС22-12512). К такому ограничительному толкованию во многом подталкивают и примеры, приведенные в этой норме, которые акцентируют внимание на умышленных нарушениях. ВС РФ в данном деле может определиться с оптимальным толкованием данной нормы – ограничить либо не ограничить ее исключительно недобросовестными действиями», - отметила юрист.
Итоговое решение ВС РФ, считает Ольга Романова, также позволит выстроить оптимальный баланс между интересами кредиторов, в отношении которых должник действовал недобросовестно (неразумно) или которым был причинен вред личным благам, интересами третьих лиц (в данном случае Фонда, который гарантирует права родственников, погибших в ходе ДТП), и самого гражданина-должника, который, хотя и причинил вред, но неумышленными действиями.
Юрист судебно-арбитражной практики Адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Павел Мажурин отметил, что переданный судье И.В. Разумовым на рассмотрение СКЭС ВС РФ спор касается применения правил о списании долгов по завершении процедуры банкротства.
Павел Мажурин предположил, что триггерами для передачи дела в коллегию послужили два ключевых момента:
обстоятельства возникновения долга перед ФСС, которые не вполне вписываются в диспозицию п. 4 ст. 213.28 ЗоБ – по смыслу данной нормы, долги не подлежат списанию при незаконном / недобросовестном поведении должника по отношению к кредитору (в данном случае – ФСС), уклонению от погашения задолженности перед ним, однако из судебных актов по делу такие обстоятельства не следуют;
выводы судов о самой возможности считать регрессное требование ФСС связанным с личностью кредитора – фактически страховые выплаты ФСС носили скорее характер гарантированных государственных пособий, а не возмещения вреда жизни потерпевших, причиненного должником.
«Учитывая, что нижестоящие суды фактически не дали оценки указанным обстоятельствам, которые могли иметь существенное значение для спора и повлиять на результат его разрешения, Экономколлегия ВС РФ с высокой вероятностью отправит спор на новое рассмотрение. Вероятно, спор станет преюдициальным и будет ориентиром для банкротных судей при решении судьбы требований ФСС по аналогичным страховым выплатам», – отметил Павел Мажурин.
Управляющий партнер юридической компании ЮКО Юлия Иванова отметила, что с высокой степенью вероятности кассационная жалоба, переданная на рассмотрение СКЭС Верховного суда РФ, будет удовлетворена и судебные акты нижестоящих судов будут отменены.
Возможной причиной передачи кассационной жалобы финансового управляющего является неправильное отождествление судами разных по своей правовой природе регрессного требования страховщика и требования по возмещению вреда, причиненного жизни и здоровью. В рассматриваемом деле суды посчитали, что требования ФСС (страховщика) по возмещению сумм выплат в пользу потерпевших от противоправных действий должника в порядке обязательного социального страхования являются по своей правовой природе аналогичными требованиям о возмещении вреда жизни и здоровью, причиненного должником. Между тем, такие требования различаются, как минимум, по основаниям возникновения и целевой направленности.
По словам Юлии Ивановой, требование потерпевшего о возмещении причиненного ему вреда направлено на компенсацию ущерба личности и имуществу, непосредственно причиненного противоправными действиями.
«Регрессное требование страховщика (ФСС) является источником поступления денежных средств в бюджеты фондов конкретных видов обязательного социального страхования и служит возмещению тех затрат, которые были понесены страховщиком на выплату страховых возмещений, предусмотренных законодательством о социальном страховании (статья 17 закона «Об основах обязательного социального страхования»). Возникновение у потерпевшего права на возмещения вреда обусловлено только самими фактом противоправных действий и причинением вреда. Возникновение регрессного требования обусловлено не только самим фактом наступления страхового случая, но и осуществлением выплаты в возмещение вреда. По существу, регресс представляет собой требование страховщика к причинителю вреда о возмещении тех сумм, которые выплачены страховщиком в счет возмещения вреда. Поэтому, регрессное требование страховщика не имеет той адресности, как требование о возмещении вреда жизни и здоровью», - отметила юрист.
Соответственно, по словам Юлии Ивановой, регрессное требование страховщика не является возмещением вреда жизни или здоровью, не обусловлено личностью кредитора (потерпевшего), вследствие чего к нему не применимы положения пункта 5 статьи 213.28 закона о банкротстве.
«Регрессное требование возникает уже после того, как совершены незаконные действия должника, и в его основе лежит факт выплаты страхового возмещения потерпевшему, а не непосредственно незаконные действия должника. Поэтому такое требование не подпадает под действий абзаца четвертого пункта 4 статьи 213.28 закона о банкротстве. Выводы Верховного суда РФ по рассматриваемому делу будут иметь значение для правильного определения правовой природы требований, в отношении которых не действуют правила об освобождении от исполнения», – подытожила юрист.
По словам старшего юриста Консалтинговой группы РКТ Дианы Варданян, из обстоятельств, изложенных Верховным судом РФ в рассматриваемом определении, усматривается, что высшим судебным органом будет принято решение об отмене судебных актов, принятых нижестоящими судами, что представляется обоснованным и справедливым.
«Задолженность Михаила Дьяконова перед ФСС возникла на основании решения Зеленоградского райсуда Москвы, содержащего сведения об осуждении должника по части 5 статьи 264 УК РФ - нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц. Ключевым в приведенной статье является квалификация преступления как совершенного «по неосторожности», то есть указание на отсутствие умысла в причинении вреда жизни и здоровью, что, в свою очередь, свидетельствует о недоказанности незаконного поведения должника при возникновении задолженности перед кредитором. Кроме того, по мнению нижестоящих судов, требование Костромского реготделения ФСС является требованием о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, сохраняющим силу и после завершения процедуры реализации имущества гражданина – банкрота в соответствии с пунктом 5 статьи 213.28 закона о банкротстве. Однако такое суждение является ошибочным, поскольку требование кредитора возникло в порядке пункта 1 статьи 1081 ГК РФ и подпункта 8 пункта 1 статьи 11 закона «Об основах обязательного социального страхования» и фактически является регрессным требованием о возмещении понесенных расходов в силу прямого указания закона. Иными словами, к Костромскому региональному отделению ФСС не перешло право требования потерпевшего к лицу, причинившему вред жизни и здоровью, следовательно, в отношении должника не подлежали применению положения пункта 5 статьи 213.28 закона о банкротстве», – отметила юрист.
При этом, подчеркнула Диана Варданян, как неоднократно отмечалось судами, институт банкротства представляет собой экстраординарный способ освобождения граждан от долгов, поскольку в результате его применения могут в значительной степени ущемляться права кредиторов, рассчитывавших на получение причитающегося им удовлетворения.
Вследствие чего, по словам Дианы Варданян, законодательство о банкротстве устанавливает стандарт добросовестности, позволяя освободиться от долгов только:
честному гражданину-должнику, неумышленно попавшему в затруднительное финансово-экономическое положение,
открытому для сотрудничества с финансовым управляющим, судом и кредиторами;
оказывавшему вышеперечисленным активное содействие в проверке его имущественной состоятельности и соразмерном удовлетворении требований кредиторов.
В рамках рассматриваемого дела о банкротстве судами не было установлено совершение должником умышленных действий по воспрепятствованию проведения мероприятий по делу о банкротстве, причинению вреда имущественным правам кредиторов, сокрытию принадлежащего ему имущества, отчуждению активов и иных противоправных поступков, которые свидетельствовали бы о недобросовестности гражданина, в связи с чем не имелось оснований для отказа в применении в отношении должника правил об освобождении от обязательств.
По словам юриста юридической фирмы «Гуричев, Малинин и партнеры» Татьяны Макаренко, нижестоящие суды формально указали, что вина должника в ДТП установлена приговором суда, поэтому должник не может считаться добросовестным.
Однако закон о банкротстве говорит о совершении противоправных действий в отношении кредитора, которым в настоящем случае является Фонд соцстрахования, а не потерпевшие в ДТП. Необходимо также учитывать, что ст. 264 УК РФ, по которой был осужден должник, указывает на действие, повлекшее причинение вреда по неосторожности, то есть прямой умысел на совершение такого преступления у должника очевидно отсутствовал. При применении ч. 5 ст. 213.28 закона о банкротстве суды не учли положения закона об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, который предусматривает возможность потерпевшему, в том числе от действий владельца источника повышенной опасности, получить возмещение вреда в порядке, предусмотренном законодательством РФ.
Таким образом, по словам Татьяны Макаренко, регрессные требования Фонда соцстрахования нельзя в данном случае считать требованиями о возмещении вреда жизни и здоровью, поскольку право на такое возмещение сохраняется у потерпевших вне зависимости от страховых выплат Фонда.
«Судам необходимо было также учесть, что должник возместил причиненный моральный вред потерпевшим в большем размере, чем было присуждено приговором. Представляется, что ВС РФ внесет ясность в правоприменение норм закона о банкротстве в части освобождения от обязательств и укажет судам на допущенные нарушения», – отметила Татьяна Макаренко.
Юрист коллегии адвокатов Delcredere Карина Анненкова отметила, что если ВС РФ принимает дело к рассмотрению по достаточно просто трактуемой статье, стоит смотреть на цель введения конкретного законодательного положения.
