В отношении ООО «Мэйс-Групп» была введена процедура банкротства. Конкурсный управляющий выявил спорные платежи ООО «Мэйс-Групп» в пользу ООО «Андора». КУ запросил у ООО «Андора» документы, подтверждающие обоснованность платежей, и, не получив их, обратился в суд. Суды трех инстанций отказали в иске, указав, что отсутствие у конкурсного управляющего первичных документов не доказывает безосновательность платежей. ООО «Мэйс-Групп» пожаловалось в Верховный суд, подчеркнув, что позиция судов основана на неверном распределении бремени доказывания и при невозможности представления документов судам следовало возложить бремя доказывания на ответчика. Верховный Суд отменил все судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А45-25813/2023).
Фабула
В отношении ООО «Мэйс-Групп» была введена процедура конкурсного производства. Конкурсный управляющий Илья Панкратов установил перечисление ООО «Мэйс-Групп» в пользу ООО «Андора» в период с 3 сентября по 17 декабря 2020 года 2,2 млн рублей. КУ запросил у ООО «Андора» документы, подтверждающие обоснованность платежей, и, не получив их, обратился в суд.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении иска, указав, что отсутствие у конкурсного управляющего первичных документов не является бесспорным доказательством безосновательности платежей. Суд округа согласился с этими выводами.
ООО «Мэйс-Групп» пожаловалось в Верховный суд РФ, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды указали, что факт отсутствия у конкурсного управляющего первичной документации, подтверждающей основания платежа, не является бесспорным доказательством безосновательного перечисления денежных средств. Данное обстоятельство само по себе не свидетельствует о том, что соответствующие документы отсутствовали в момент совершения спорных платежей.
Суд первой инстанции предложил сторонам представить счета на оплату, но ООО «Андора» не исполнило это определение и не представило отзыв на иск. Суд не применил часть 3.1 статьи 70 АПК РФ о признании необоснованных обстоятельств, на которые ссылался истец, установленными. Суд первой инстанции также не поставил на обсуждение сторон вопрос о необходимости исследования дополнительных доказательств.
Апелляционный суд отклонил доводы истца о невозможности самостоятельного предоставления первичных документов ввиду их непередачи бывшим руководителем ООО «Мэйс-Групп», сославшись на отсутствие в деле соответствующих доказательств.
Что думает заявитель
ООО «Мэйс-Групп» указало, что позиция судов основана на неверном распределении бремени доказывания. Общество сослалось на невозможность представления конкурсным управляющим иных документов, кроме банковской выписки, подтверждающей перечисление денег ООО «Андора», поскольку бывший руководитель ООО «Мэйс-Групп» не передает первичную документацию, в том числе по определению суда об истребовании документов по делу о банкротстве.
При наличии очевидных доказательств сбережения ООО «Андора» денежных средств за счет ООО «Мэйс-Групп» оснований для отказа в иске нет. При наличии объективной невозможности доказывания факта отсутствия правоотношений между сторонами суду на основании статьи 65 АПК РФ необходимо возлагать бремя доказывания обратного (наличия правового основания платежей) на ответчика.
ООО «Мэйс-Групп» указало, что апелляционный суд необоснованно не принял во внимание доводы истца о невозможности представления документов при наличии в свободном доступе определения суда по делу о банкротстве об истребовании документов у бывшего руководителя общества.
К спорам с банкротным элементом применим повышенный стандарт доказывания истцом обстоятельств, положенных в основание требований. Рассмотрение данного спора затрагивает не только права ООО «Мэйс-Групп», но и его кредиторов. Нежелание ООО «Андора» представить доказательства, опровергающие доводы истца, должно быть квалифицировано как отказ от опровержения факта, на который аргументировано, со ссылкой на конкретные документы.
Что решил Верховный суд
Судья Верховного суда РФ Н.С. Чучунова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Суд установил, что в период с 3 сентября по 17 декабря 2020 года ООО «Мэйс-Групп» перечислило ООО «Андора» деньги с назначением платежа: оплата по договору № 011/20 от 3 сентября 2020 г. и оплата по счетам на оплату за материалы. Факт перечисления подтверждается выпиской банка и платежными поручениями.
Верховный Суд указал, что для возникновения обязательств из неосновательного обогащения необходимы: приобретение или сбережение имущества за счет другого лица, отсутствие правового основания такого сбережения или приобретения, отсутствие обстоятельств, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса.
Основания возникновения неосновательного обогащения могут быть различными: требование о возврате ошибочно исполненного по договору, требование о возврате предоставленного при незаключенности договора, требование о возврате ошибочно перечисленных денежных средств при отсутствии каких-либо отношений между сторонами.
Ответчик, будучи надлежащим образом извещенным о рассмотрении спора, не исполнил предусмотренную АПК РФ обязанность по направлению отзыва на исковое заявление и не представил возражений относительно предъявленных к нему требований.
Судебная коллегия указала на неправильное применение нижестоящими судами норм о распределении бремени доказывания. После представления истцом доказательств перечисления денежных средств, на ответчика переходит бремя подтверждения того, что приобретение имущества имело правовое основание.
Бремя доказывания должно быть потенциально реализуемым. Признано недопустимым возлагать на сторону обязанность доказывания определенных обстоятельств в ситуации невозможности получения ею доказательств из-за нахождения их у другой стороны спора, недобросовестно их не раскрывающей.
Суд подчеркнул, что при рассмотрении данного спора необходимо учитывать банкротный статус истца. Рассмотрение дела затрагивает не только права истца, но и его кредиторов, поскольку удовлетворение требований повлечет увеличение конкурсной массы.
Существенным нарушением признано то, что суд первой инстанции не поставил на обсуждение сторон вопрос о необходимости исследования дополнительных доказательств, в частности, книги продаж ответчика либо иных документов, опосредующих совершение спорных операций.
Отклоняя доказательства ООО «Мэйс-Групп» и приведенные доводы, суды фактически исполнили обязанность ответчика по опровержению доказательств, представленных другой стороной, нарушив принципы состязательности и равноправия сторон.
Конкурсный управляющий в ходе процедуры наблюдения и конкурсного производства установил уклонение руководителя должника от предоставления документов и сведений, необходимых для ведения процедуры банкротства.
Такой отказ в иске не препятствует арбитражному управляющему в деле о банкротстве на основе полученных документов оспаривать сделку, лежащую в основании передачи имущества, по мотиву нарушения прав кредиторов.
Итог
Верховный Суд отменил все судебные акты и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав на необходимость правильного распределения бремени доказывания между сторонами, исследования всех обстоятельств дела и оценки добросовестности поведения сторон.
Почему это важно
Андрей Ганзеев, старший юрист юридической компании «Бубликов и партнеры», отметил, что это отличное определение СКЭС ВС РФ, демонстрирующее непостоянство судебной практики.
Сейчас суды зачастую отказывают в исках о взыскании неосновательного обогащения, если истец-банкрот не представил первичную документацию. Не убеждают суд в правоте истца такие доказательства, как выписка по банковскому счету, акт сверки взаимных расчетов, данные из базы 1С, акт инвентаризации дебиторской задолженности. Множество судебных актов об отказе во взыскании неосновательного обогащения в пользу истца-банкрота содержат стандартную формулировку: "отсутствие у конкурсного управляющего истца первичной документации само по себе не означает, что таких правоотношений не существовало, и не свидетельствует о возникновении неосновательного обогащения". Нет первичной документации = нет неосновательного обогащения.
По словам Андрея Ганзеева, позиция СКЭС ВС РФ должна оказать существенное положительное влияние на практику взыскания неосновательного обогащения в пользу истца-банкрота.
«Определение содержит четкий посыл о необходимости учета обстоятельств банкротства истца при распределении бремени доказывания обстоятельств, положенных в основу исковых требований. Конкурсному управляющему станет проще пополнять конкурсную массу за счет взыскания неосновательного обогащения, что положительно скажется на объеме удовлетворяемых требований кредиторов», — указал он.
Елена Мякишева, адвокат Юридической группы «Яковлев и Партнеры», отметила, что определение ВС РФ существенно облегчит работу арбитражных управляющих по пополнению конкурсной массы за счет таких платежей банкрота в адрес третьих лиц.
Действительно, при недобросовестности руководителя организации-банкрота или самого физического лица — банкрота на арбитражных управляющих возлагается несоразмерная обязанность доказать отсутствие оснований для перечисления денежных средств третьим лицам, когда в назначении платежа есть ссылка на договор или первичный документ. Недобросовестному контрагенту проще "потеряться" и не представлять документы в суд вовсе, нежели представлять сомнительные документы. С другой стороны, при такой практике могут пострадать добросовестные контрагенты банкрота, не отслеживающие его дальнейшую судьбу после исполнения контракта. Нередко такие контрагенты узнают о прошедшем процессе уже после возбуждения в отношении них исполнительного производства о взыскании денежных средств. Иногда такой результат обусловлен поведением арбитражного управляющего, не предпринимающего мер по надлежащему запросу сведений у контрагента, или сбоями в работе почты.
По словам Елены Мякишевой, в свете позиции ВС РФ возрастает необходимость своевременной актуализации данных о местонахождении организации в ЕГРЮЛ и самостоятельного отслеживания судебных процессов с ее участием при помощи электронных сервисов.
Юлия Батталова, советник корпоративной практики О2 Consulting, отметила, что Верховный суд в комментируемом определении особое внимание обратил на принципы состязательности сторон и распределения бремени доказывания не как на формальные принципы, а как на принципы, требующие реального соблюдения сторонами процесса и применения их судам.
В обстоятельствах, когда одна из сторон не может получить доказательства иным способом, кроме как истребовать их у другой стороны, такая другая сторона, которая не занимает активную позицию в судебном процессе, в том числе не предоставляет отзыв и истребуемые документы, несет бремя подтверждения своей позиции, так как на первую сторону не могут быть возложены негативные процессуальные последствия уклонения другой стороны от предоставления позиции и документов. В рассматриваемом деле на ответчика, который выбрал пассивную позицию в процессе и не предоставил отзыв на исковое заявление истца, а также документы, подтверждающие правомерность и обоснованность перечисления истцом в адрес ответчика денежных средств, по мнению суда, перешло бремя подтверждения того, что приобретение или сбережение им имущества (денежных средства) имело правовое основание.
По словам Юлии Батталовой, в данном определении Верховный суд отступил от принятого стандарта доказывания prima facie, когда при первоначальном рассмотрении представляется, что существуют достаточные подтверждающие доказательства для поддержки дела.
«Принятые нижестоящими судами выписки по счету ответчика в качестве надлежащего доказательства правомерности оплаты денежных средств со стороны истца в пользу ответчика в отсутствие первичных документов, подтверждающих оплату, и не предоставленных ответчиком, поставлены Верховным судом под сомнение в качестве допустимых доказательств, так как сами платежные документы (выписки по счету) не обуславливают тот факт, что полученное ответчиком получено обоснованно и с его стороны нет неосновательного обогащения/сбережения. На наш взгляд, данный подход Верховного суда направлен на стимулирование сторон активно представлять свою позицию и истребуемые документы в ее обоснование, следовать принципам состязательности в процессе, не полагаясь на формальный подход к рассмотрению дела», — указала она.
По мнению Юлии Батталовой, данное определение по своей сути рекомендует нижестоящим судам не перекладывать процессуальные риски со стороны, не занимающей активную позицию и уклоняющуюся от предоставления истребуемых документов, на другую сторону, которая такие документы не может самостоятельно предоставить в силу объективных причин.
Юлия Иванова, управляющий партнер, юридическая компания «ЮКО», отметила, что комментируемое определение Верховного суда РФ продолжает формирование единообразного подхода к вопросу об использовании арбитражным управляющим способов возврата необоснованных платежей должника с целью защиты конкурсной массы.
Содержательную часть определения можно разделить на два блока. В одном дается общее для всех споров о взыскании неосновательного обогащения разъяснение о распределении обязанности доказывания: истец должен доказать сам факт обогащения ответчика (уменьшение имущества у потерпевшего и приращение вследствие этого имущественной массы приобретателя), а ответчик (приобретатель) должен доказать наличие обстоятельств, предусмотренных законом либо как основание для приобретения имущества у потерпевшего, либо в качестве оснований для удержания имущества даже при отсутствии оснований для его получения. Если потерпевший находится в процедуре банкротства и имеют место обстоятельства, объективно затрудняющие для конкурсного управляющего правильный выбор способа судебной защиты (например, неисполнение бывшим руководителем должника, ответчиком и третьими лицами обязанностей по передаче документов и информации), истцу достаточно доказать факт отчуждения имущества в пользу ответчика, а на последнего в этом случае переходит бремя доказывания правомерности передачи имущества.
По словам Юлии Ивановой, непредоставление доказательств наличия соответствующих оснований должно подтверждать безосновательность приобретения имущества.
«Такое распределение обязанности доказывания обусловлено базовым принципом регулирования гражданских и иных имущественных отношений — недопустимости неосновательного приобретения чужого имущества без встречного представления, если законом прямо не предусмотрена такая возможность. В свою очередь, суд не вправе основывать свой вывод о наличии правового основания для приобретения имущества только на предположении о наличии таковых и возлагать обязанность доказывания обратного на истца», — пояснила она.
Второй блок, продолжила Юлия Иванова, посвящен вопросу о возможности возврата отчужденных денежных средств должника путем последовательного использования конкурсным управляющим как иска о взыскании неосновательного обогащения, так и заявления об оспаривании платежей по правилам гл. III.1 закона о банкротстве.
«Определение подтверждает ранее высказанный тезис, что конкурсный управляющий не ограничен в выборе того или иного способа защиты нарушенных прав должника и конкурсных кредиторов, определяемый им самостоятельно в каждой конкретной ситуации и являющийся, по его мнению, наиболее эффективным для целей возврата имущества должника в конкурсную массу [Определение Верховного Суда РФ от 21.11.2022 № 305-ЭС22-14706 (1, 2)]. Однако в рассматриваемом определении Верховный суд РФ допускает возможность оспаривания сделки (платежа) по общегражданским или специальным банкротным основаниям при отказе в иске о взыскании неосновательного обогащения», — указала она.
По словам Юлии Ивановой, по всей видимости, Верховный суд РФ исходит из необходимости разграничивать неосновательное обогащение как получение без какого-либо в принципе основания имущества, взыскание которого является дополнительным (субсидиарным) способом защиты (ст. 1103 ГК РФ), и применение последствий недействительности сделки (ст. 167 ГК РФ) как последствие констатации неправомерности основания получения имущества.
«Прежде Верховный суд РФ исходил из недопустимости использования института оспаривания сделки в том случае, если ранее было отказано в иске о взыскании неосновательного обогащения, поскольку конкурсный управляющий, предъявив требование о взыскании неосновательного обогащения, уже реализовал право на судебную защиту выбранным им способом [Определение Верховного Суда РФ от 10.07.2024 № 302-ЭС21-25980 (2)]», — подытожила она.
Андрей Богданов, старший юрист «Меллинг, Войтишкин и Партнеры», отметил, что позиция вышестоящей инстанции примечательна синергией материально-правовых и процессуальных вопросов, затронутых в определении.
Как правило, большинство дел о взыскании управляющими задолженности дебиторов перед несостоятельными должниками имеют под собой четкий договорной фундамент, что в принципе не допускает институт неосновательного обогащения в таких спорах. Однако в интерпретации, предложенной Верховным судом РФ в рассматриваемом деле, процессуальное поведение дебитора (непредоставление документов, процессуальной позиции) может толковаться в пользу отсутствия основания правоотношений и, следовательно, возможности применения норм о неосновательном обогащении.
По словам Андрея Богданова, с формально-правовой точки зрения такой подход кажется не совсем оправданным, поскольку он допускает констатацию неосновательного обогащения в ситуациях, когда на самом деле соответствующие сделки имели реальное основание.
«При этом проблему, которую рассматривал Верховный суд, можно было решить за счет предложенных в этом же определении напоминаний о базовых правилах процесса: перекладывания бремени доказывания на ответчика при пассивной позиции, содействие арбитражному управляющему в истребовании документов, определение вопросов, подлежащих доказыванию, и так далее», — отметил он.
Между тем, по словам Андрея Богданова, безусловно, позиция по данному делу положительно скажется на перспективах пополнения конкурсной массы в процедурах банкротства и более внимательной оценке нижестоящими судами процессуальных возможностей конкурсных управляющих.
«Более того, дебиторам несостоятельных должников теперь будет крайне важно занять проактивную процессуальную позицию, чтобы исключить необоснованные взыскания и финансовые потери», — подытожил он.
На мой взгляд, позиция ВС РФ упростит банкротам взыскание неосновательного обогащения. Теперь истцу достаточно доказать факт перечисления денег или передачи имущества ответчику, что автоматически перекладывает бремя доказывания наличия сделки и встречного предоставления на ответчика. Такой подход поможет избежать необоснованных отказов в иске из-за недостатка документов у управляющего и кредиторов по хозяйственной деятельности должника.
