ООО «Росичъ» было признано банкротом и в рамках процедуры несостоятельности суд признал требование Артема Никифорова в размере 2,2 млн рублей обоснованным, но подлежащим погашению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. В дальнейшем суд прекратил производство по делу о банкротстве общества «Росичъ» в связи с полным погашением включенных в реестр требований. При этом требование Никифорова так и не было погашено. Артем Никифоров обратился в суд с самостоятельным заявлением о признании общества «Росичъ» банкротом. Но суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказался вводить в отношении общества «Росичъ» наблюдение и прекратил производство по делу о банкротстве. По мнению судов, субординация требования Никифорова в предыдущем деле о банкротстве должника указывает на то, что оно носит корпоративный характер и, как следствие, не может быть учтено для целей определения наличия на стороне должника признаков банкротства. Никифоров пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 11 марта 2024 года (дело А40-46795/2023).
Фабула
В рамках ранее возбужденного в отношении ООО «Росичъ» дела о банкротстве было признано обоснованным требование Артема Никифорова в размере 2,2 млн рублей как подлежащее погашению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.
При этом в дальнейшем суд прекратил производство по делу о банкротстве общества «Росичъ» в связи с полным погашением включенных в реестр требований.
Однако погашение требования Никифорова не осуществлялось. В итоге Артем Никифоров обратился в суд с самостоятельным заявлением о признании общества «Росичъ» банкротом.
Но суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказался вводить в отношении общества «Росичъ» наблюдение и прекратил производство по делу о банкротстве.
Никифоров пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 11 марта 2024 года.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что понижение очередности погашения требования Артема Никифорова указывает на то, что оно носит корпоративный характер и, как следствие, не может быть учтено для целей определения наличия на стороне должника признаков банкротства.
Суд кассационной инстанции указал на то, что из определения суда по предыдущему делу о банкротстве должника не следует, что были рассмотрены требования именно Артема Никифорова.
Что думает заявитель
Артем Никифоров настаивает на ошибочности выводов судов первой и апелляционной инстанций о корпоративном характере его требования, отмечая, что на протяжении всей деятельности общества «Росичъ» он в состав участников не входил, а предъявленное требование не вытекает из обязанности должника выплатить действительную стоимость принадлежавшей заявителю доли.
Кроме того, заявитель полагает, что суд округа вышел за пределы предоставленных ему полномочий, поскольку ни суд первой, ни суд апелляционной инстанций не ставили под сомнение факт принадлежности требования именно Артему Никифорову.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Управляющий партнер Domino Legal Team Иван Домино отметил, что для целей процедуры банкротства, в которой находилось общество «Росичъ», требования Никифорова были обоснованно понижены применительно к требованиям остальных кредиторов.
Однако в ситуации, когда все реестровые требования кредиторов были погашены и исчезла конкуренция требований, субординированное требование Никифорова однозначно может и должно являться основанием для инициирования процедуры банкротства. Сама по себе субординация требования кредитора не является формой прощения долга для должника, а лишь подчеркивает его место в очереди страждущих получения денежных средств, отодвигая субординированное требование в самый конец реестра.
Управляющий партнер ЮК «Варшавский и партнеры» Владислав Варшавский считает, что данное дело может дать интересный импульс подобного рода спорам.
Нижестоящие суды единогласно согласились с тем, что требование кредитора носит корпоративный характер. Однако судами не была дана оценка тому обстоятельству, что кредитор фактически не являлся участником общества-должника. Принципиально важно, что сам кредитор указывал на тот факт, что основание возникновения долга перед ним — неосновательное обогащение. В целом причина, по которой судья Верховного суда заинтересовалась проблематикой, представляется взвешенной, поскольку единственным способом восстановить нарушенное право кредитора является пересмотр судебных актов Судебной коллегией ВС РФ. По сути единственным способом восстановить нарушенное право кредитора было ввести процедуру наблюдения, в чем судами было отказано. Верховному суду предстоит не только разобраться в вопросе обоснованности невведения процедуры наблюдения в конкретном деле, но и высказать общую позицию касательно определения того, какие из требований кредиторов носят корпоративный характер и как их разграничивать с иными основаниями возникновения долга.
Вопрос о правовой природе требований лица, предоставившего компенсационное финансирование, неоднократно поднимался в судебной практике. В данном случае он обсуждается применительно к праву такого лица инициировать процедуру банкротства. Само по себе понижение в очередности таких требований не делает их сугубо корпоративными, и поэтому обладатель таких материальных требований не лишен права на инициирование процедуры банкротства. На это обращал внимание ВС РФ еще в п.14 известного Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц. Полагаю, что ВС РФ в данном деле сформирует более развернутую позицию по этому вопросу с учетом отсутствия требований независимых кредиторов.
Александр Киселев, старший юрист судебно-арбитражной практики АБ ЕПАМ, отметил, что на рассмотрении ВС РФ могут быть поставлены три основных вопроса:
вправе ли КДЛ подавать заявление о признании должника банкротом?
вправе ли субординированный кредитор, чьи требования не были погашены в рамках прекращенного дела о банкротстве, возбуждать дело о банкротстве повторно?
какова квалификация требований заявителя, носят ли они корпоративную природу?
По мнению Александра Киселева, при ответе на второй вопрос ВС РФ также может рассмотреть следующий подвопрос, связанный с первоначальным (уже прекращенным) делом о банкротстве должника: допустимо ли прекращать дело о банкротстве без погашения требований субординированных кредиторов?
«С одной стороны, субординированные кредиторы все же остаются кредиторами, хоть и пониженной очередности, то есть обладают теоретическим правом на получение выплат из конкурсной массы. В этой связи, игнорирование их требований при прекращении дела о банкротстве может считаться нарушением их прав. Особенно, если сохранить за такими кредиторами право повторно возбуждать дело о банкротстве. С другой стороны, может существовать политико-правовая целесообразность в том, чтобы дать независимым третьим лицам возможность прекратить дело о банкротстве, не расходуя огромные суммы, которые обычно составляют требования субординированных КДЛов. Можно предположить, что по этому подвопросу ВС РФ займет компромиссную позицию, позволив прекращать дело о банкротстве без погашения субординированных кредиторов при определенных условиях», — отметил он.
Что касается третьего вопроса, то, по словам Александра Киселева, из судебных актов непонятно, почему нижестоящие суды квалифицировали требования заявителя как требования о выплате действительной стоимости доли, при том что в прежнем (прекращенном) деле о банкротстве его требования были квалифицированы как реституционные, возникшие в результате признания договоров займа недействительными.
«Вряд ли выяснение этого обстоятельства — задача высшей судебной инстанции, но разобраться в этом ВС РФ, по всей видимости, придется», — подытожил юрист.
