Между супругами Бажановыми был заключен брачный договор, по которому ряд объектов недвижимости перешел в собственность Светланы Бажановой. После расторжения брака и банкротства Анатолия Бажанова финансовый управляющий должника оспорил брачный договор и сделки Светланы Бажановой по отчуждению имущества. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований. Арбитражный суд Московского округа также не усмотрел доказательств мнимости развода и злоупотребления правом при заключении брачного договора. Суд указал на невозможность оспаривания договора по банкротным основаниям и проявление должной осмотрительности покупателями имущества. Брачный договор не мог быть направлен на причинение вреда кредиторам.
Фабула
Брачным договором от 28.12.2007 года Анатолий Бажанов и Светлана Бажанова установили режим раздельной собственности супругов.По условиям договора Светлана Бажанова получила в личную собственность 1/2 доли жилого дома в Воронеже, 1/2 доли квартиры в Воронеже и 1/2 доли нежилого помещения площадью 203,1 кв.м в Воронеже.
При этом в 2014 году брак был расторгнут. Впоследствии Анатолий Бажанов был признан банкротом (дело А40-197097/2020).
Финансовый управляющий Бажанова обратился в суд с требованием о признании брачного договора и ряда сделок по отчуждению имущества Светланой Бажановой недействительными.
Суд первой инстанции, с которым позднее согласилась апелляция, отказал в удовлетворении требований.
Финансовый управляющий Бажанова пожаловался в Арбитражный суд Московского округа, рассказал ТГ-канал Судебная практика по банкротству. Он указал на злоупотребление правом сторонами сделок для вывода имущества из конкурсной массы должника.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований финансового управляющего Бажанова. Они исходили из отсутствия доказательств фактического прекращения ведения совместного хозяйства супругами Бажановыми. Суды указали, что установленный брачным договором режим не нарушал баланса интересов сторон.
Суды отметили, что брачный договор не мог быть направлен на нарушение интересов потерпевших по уголовному делу Бажанова, поскольку был заключен более чем за год до инкриминируемых Анатолию Бажанову деяний.
Суды сочли, что Светлана Бажанова не могла знать о будущем причинении ущерба ОАО «Росагролизинг» и привлечении супруга к субсидиарной ответственности по обязательствам ЗАО «Ойл Продакшн». Это, по мнению судов, исключало мнимость брачного договора.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа оставил без изменения судебные акты нижестоящих инстанций. Суды полно выяснили обстоятельства дела, оценили доказательства и доводы сторон, правильно применили нормы права.
Заключенный в 2007 году брачный договор не мог быть оспорен по специальным банкротным основаниям ввиду даты его заключения (более чем за 10 лет до возбуждения дела о банкротстве Анатолия Бажанова).
Окружной суд отметил добросовестность и разумность действий покупателей имущества Светланы Бажановой — Коваленко Л.А. и Косолапова А.В. Они проявили должную осмотрительность, проверив правовой режим приобретаемых объектов недвижимости, который был определен брачным договором, заключенным задолго до оспариваемых сделок купли-продажи. Ряд судебных актов также подтверждал, что отчуждаемые Светланой Бажановой объекты являлись ее личной собственностью согласно брачному договору.
Для признания брачного договора недействительным по статье 10 ГК требовалось доказать явное и очевидное злонамеренное поведение обоих супругов, их общую цель причинить вред кредиторам. Финансовый управляющий Бажанова не представил объективных доказательств притворности расторжения брака и заключения брачного договора для вывода имущества должника.
Суд указал, что иная оценка обстоятельств дела финансовым управляющим Бажановым в кассационной жалобе не свидетельствует о наличии судебной ошибки. Доводы жалобы не опровергают выводов нижестоящих судов и не приводят к иному результату рассмотрения спора. Существенных нарушений норм материального и процессуального права, которые бы влекли безусловную отмену обжалуемых судебных актов, судом округа не установлено.
Итог
Арбитражный суд Московского округа согласился с нижестоящими инстанциями и отказал в удовлетворении кассационной жалобы финуправляющего Анатолия Бажанова. Суд не усмотрел оснований для признания недействительными брачного договора и сделок по отчуждению имущества экс-супругой должника Светланой Бажановой.
Почему это важно
Адвокат, партнер юридической группы «Гришин, Павлова и партнеры» Полина Павлова отметила, что по общему правилу есть основания для оспаривания сделок, когда они совершены в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом в период его неплатежеспособности, а также причиняют вред имущественным правам кредиторов.
Суды трех инстанций, отказывая в удовлетворении заявленных требований, обоснованно исходили из даты заключения оспариваемых сделок: брачный договор был заключен за 10 лет до привлечения должника к субсидиарной ответственности и за 13 лет до подачи заявления о его банкротстве. Такие существенные сроки исключают признание сделки мнимой. Довод финансового управляющего о наличии в действиях должника признаков злоупотребления правом (ст. 10 ГК РФ) также не нашел своего подтверждения в деле. Суды со ссылкой на материалы дела пришли к выводу, что оспариваемый брачный договор не был направлен на нарушение интересов потерпевших по уголовному делу и объективных доказательств того, что бывшие супруги фактически не прекратили ведение совместного хозяйства, в материалы дела не представлено. Суды обоснованно исходили из того, что что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (п. 5 ст. 10 ГК РФ)
Артем Кадников, заместитель руководителя практики правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры», отметил, что необходимость доказывать злоупотребление сторон (супругов) при заключении брачного договора — это одна из самых сложных задач при его оспаривании.
Под вполне законным документом часто скрывается умысел, направленный на то, чтобы не допустить обращения взыскания на имущество. Это злоупотребление предполагает заключение брачного договора не для того, чтобы определить режим собственности супругов, отличный от устанавливаемого ст. 34 СК РФ, а с целью избежать гражданско-правовой ответственности. Субсидиарная ответственность, ответственность в форме возмещения убытков или убытки, причиненные потерпевшему по уголовному делу, подлежат возмещению с даты возникновения обязательства по возмещению вреда независимо от того, в какие сроки состоится исчисление размера вреда или вступит в законную силу судебное решение, подтверждающее факт причинения вреда и ответственность должника (п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от № 63 "О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве" 23.07.2009). Говоря простым языком, обязанность возместить убытки привязана к дате их причинения.
По словам Артема Кадникова, в рассматриваемом деле кассация использовала единственный устоявшийся критерий оценки добросовестности сторон брачного договора.
«Сопоставляя дату заключения брачного договора и дату причинения вреда кредитору, кассационная инстанция пришла к выводу, что брачный договор был заключен значительно раньше момента причинения имущественного вреда потерпевшему по уголовному делу. Однако отличие имущественной ответственности, вытекающей из субсидиарной ответственности, и ответственности в форме возмещения убытков от убытков, причиненных потерпевшему по уголовному делу, заключается в наличии умысла на совершение преступления, который может быть сильно растянут во времени. Считаю, что кассация уклонилось от оценки действий сторон при подготовке к совершению инкриминируемого деяния, а к таким вполне могли быть отнесены действия, направленные на вывод имущества из-под риска взыскания», — отметил он.
Вопросы о режиме собственности имущества супругов при банкротстве одного из них часто являются "камнем преткновения" в банкротствах. Оспаривание брачных соглашений является важным механизмом против злоупотреблений и сокрытия имущества. Хотя иногда умысел и недобросовестность ищут там, где его изначально невозможно усмотреть. В данном случае брачный договор заключен задолго до всех событий, из которых проистекают требования кредиторов и банкротство. Странно, что финансовый управляющий обратился с заявлением об оспаривании, не обладая хоть сколько-нибудь обоснованной доказательственной базой. Судебные акты имеют значение в качестве ориентиров, когда отсутствуют основания для выводов о недобросовестности участников сделки.
Отказ в признании недействительным брачного договора в данной ситуации считаю спорным. Тем более указание на тот факт, что он был заключен за один год до инкриминируемых деяний по уголовному делу. Равно как и указание на внушительный срок до привлечения к субсидиарной ответственности и непосредственно самого банкротства. Сроки привлечения к субсидиарной ответственности могут быть значительны — у меня на практике было, что данный срок продлился пять лет. Поэтому брать за основу для отказа в признании недействительного брачного договора данный факт полагаю не совсем верным. Арбитражные управляющие, равно как и независимые кредиторы, являются слабой стороной в таких делах. И это естественно, что по таким спорам сложно доказать фиктивность развода и раздела имущества. В связи с этим, конечно, мы, как арбитражные управляющие, рассчитываем на помощь суда в истребовании доказательств и т. д. Конечно, данная практика негативно отразится на работе управляющих.
