В деле о банкротстве Александра Заплава его супруга Ирина Давыдова обратилась в суд с заявлением о признании недействительными торгов и договора купли-продажи недвижимого имущества — земельного участка и жилого дома в Геленджике, ссылаясь на то, что это единственное пригодное для проживания семьи должника жилье. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований, указав, что до оспаривания торгов ни должник, ни его супруга не заявляли об исключении этого имущества из конкурсной массы как единственного жилья. При этом ранее из конкурсной массы уже был исключен другой дом должника в Геленджике как единственное жилье. Кассационный суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил спор на новое рассмотрение, указав, что вопрос об исполнительском иммунитете спорного имущества рассматривается в отдельном обособленном споре. Поэтому делать вывод о законности торгов до разрешения этого вопроса преждевременно (дело № А32-41318/2021).
Фабула
В рамках дела о банкротстве Александра Заплава его супруга Ирина Давыдова обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании недействительными торгов и договора купли-продажи от 6 апреля 2024 г. недвижимого имущества должника — земельного участка и жилого дома в Геленджике. Давыдова сослалась на то, что это имущество является единственным пригодным для проживания семьи должника.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, в удовлетворении требований отказал. Давыдова и Заплав обратились с кассационной жалобой в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, указав на неосведомленность супруги должника о реализации на торгах единственного пригодного для проживания имущества.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций, отказывая в удовлетворении требований Давыдовой, указали, что до оспаривания торгов ни должник, ни его супруга не обращались с требованием об исключении спорного недвижимого имущества из конкурсной массы как единственного жилья.
При этом ранее по заявлению должника из конкурсной массы уже был исключен другой принадлежащий ему дом в Геленджике как единственное пригодное для проживания имущество.
Суды также отметили, что Давыдова, учитывая ее статус супруги должника, очевидно была осведомлена обо всех событиях процедуры банкротства, и не привела исключительных обстоятельств своей неосведомленности о реализации имущества на торгах.
Кроме того, суд первой инстанции уже отказал должнику и его супруге в исключении спорных объектов из конкурсной массы отдельным определением от 24 января 2025 г. При этом доказательств реализации имущества по заниженной стоимости в материалах дела нет. С учетом этого суды пришли к выводу об отсутствии нарушений прав должника и его супруги при проведении торгов.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Краснодарского края.
В конкурсную массу включается как личное имущество должника, так и принадлежащее ему на праве общей собственности с супругом, которое реализуется как единый объект. Причем законодатель не дифференцирует вид общей собственности супругов (совместная или долевая) для целей формирования конкурсной массы. Раздел имущества супругов с определением их долей влияет лишь на пропорцию, в которой будет разделена выручка от продажи.
Супруга должника заявила требование о признании спорных объектов единственным жильем для нее как члена семьи должника. Данный вопрос был выделен в отдельное производство и не разрешен на момент рассмотрения спора об оспаривании торгов. Давыдова представила доказательства невозможности своевременного обжалования порядка реализации имущества в связи с болезнью и нахождением в другом регионе, но при этом заявила о своем праве на единственное жилье, в том числе, в текущем обособленном споре.
Из пояснений представителя должника и Давыдовой в суде следует, что дом в Геленджике, определенный должнику как единственное жилье, принадлежит ему по праву наследства, и его супруга там никогда не проживала. В то время как спорный дом является для Давыдовой единственным жильем, нажитым в браке.
Отказ в применении исполнительского иммунитета к единственному жилью не должен оставлять гражданина-должника и членов его семьи без жилища, пригодного для проживания, площадью не меньше социальной нормы. Сам по себе исполнительский иммунитет не исключает ухудшения жилищных условий должника и его семьи.
Учитывая, что вопрос о применении исполнительского иммунитета в отношении спорного дома рассматривается в другом обособленном споре, вывод судов о законности торгов в данном деле является преждевременным.
Итог
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа отменил судебные акты первой и апелляционной инстанций и направил обособленный спор о признании торгов недействительными на новое рассмотрение в Арбитражный суд Краснодарского края.
Почему это важно
По мнению Александра Тархова, руководителя банкротной практики Юридической компании «Центральный округ», выводы судов первой и апелляционной инстанций по этому спору действительно можно назвать преждевременными.
Вызывает сомнение правомерность исключения управляющим из конкурсной массы другого – унаследованного должником – дома. Признание управляющим одного из двух жилых домов должника единственным по собственному усмотрению не соответствует разъяснениям, данным в постановлении Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 48 (абзац второй п. 3), о судебном разрешении таких ситуаций. При этом, как уже отмечено, исключенный управляющим дом был приобретен должником в порядке наследования, т.е. априори не являлся общим имуществом супругов (п. 1 ст. 36 СК РФ). Тем самым исключение «унаследованного» жилья из конкурсной массы влечет необходимость продажи совместно нажитой должником и его супругой недвижимости, являющейся для последней единственным жильем. А согласно сложившейся практике ВС продавать это имущество нужно именно целиком (п. 7 постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 48, определения СКЭС от 31 января 2025 г. № 304-ЭС19-2037 (2) и от 12 февраля 2025 г. № 307-ЭС24-19017).
Суд округа, по его словам, справедливо указал на преждевременность выводов нижестоящих инстанций в связи с неразрешением параллельно идущего спора об исполнительском иммунитете реализованного на торгах имущества. Логично, что применение или отказ в применении к спорному имуществу такого иммунитета предрешает вопрос о правомерности его реализации и распределения выручки между кредиторами.
В данном деле спор касался проведения торгов по продаже имущества должника, констатировал Евгений Изотов, старший юрист практики банкротства Коллегии адвокатов Delcredere.
Из материалов дела следует, продолжил он, что должнику принадлежат два дома, один из которых ранее исключен судом из конкурсной массы как единственное жилье должника. Второй дом был реализован с торгов в деле о банкротстве. Поскольку интересы супруги должника не были учтены при определении жилого помещения, обладающего исполнительским иммунитетом, а исключенный из конкурсной массы дом не является совместно нажитым имуществом (получен супругом в наследство), супруга должника справедливо указывала на нарушение ее прав продажей второго дома, указал он.
Направляя спор на новое рассмотрение, суд округа указал, что для правильного разрешения дела до реализации имущества должника необходимо определить имущество, обладающее исполнительским иммунитетом, определить членов семьи должника, учесть их интересы, а также интересы супруги должника. Выводы суда округа перекликаются с разъяснениями п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан». В данном пункте постановления Пленума разъяснено, что при наличии у должника нескольких жилых помещений, принадлежащих ему на праве собственности, помещение, в отношении которого предоставляется исполнительский иммунитет, определяется судом, рассматривающим дело о банкротстве, исходя из необходимости как удовлетворения требований кредиторов, так и защиты конституционного права на жилище самого гражданина-должника и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, обеспечения указанным лицам нормальных условий существования и гарантий их социально-экономических прав.
Позиция суда округа, по его мнению, представляется обоснованной. При этом суд не сделал каких-либо новых выводов, а лишь указал на необходимость применения разъяснений Пленума № 48 при рассмотрении данной категории споров, резюмировал Евгений Изотов.
