ООО «Преображение» ошибочно перечислило 3,6 млн рублей на счет ООО «Горстройпроект» в апреле 2019 г. После получения средств гендиректор и единственный участник ООО «Горстройпроект» Ксения Колкунова перевела деньги третьим лицам, вышла из состава участников и передала управление иностранному гражданину Ремзику Сарсания. В ноябре 2021 г. ООО «Горстройпроект» было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо из-за недостоверности сведений. Конкурсный управляющий ООО «Преображение» обратился в суд с иском о привлечении Колкуновой к субсидиарной ответственности. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отказал в иске, но кассация отменила решения нижестоящих судов. Окружной суд указал, что Колкунова не опровергла доводы о недобросовестном выводе активов и передаче управления номинальному директору для уклонения от ответственности, поэтому подлежит привлечению к субсидиарной ответственности (дело № А40-133608/2023).
Фабула
В апреле 2019 г. ООО «Преображение» ошибочно перечислило на счет ООО «Горстройпроект» денежные средства в размере 3,6 млн рублей. После получения денег гендиректор и единственный участник ООО «Горстройпроект» Ксения Колкунова в период с 8 по 25 апреля 2019 г. перечислила полученные средства на счета ООО «Армада» и физического лица Эдгара Иванова. А в августе 2019 г. Колкунова вышла из состава участников общества, передав долю иностранному гражданину Ремзику Сарсания, который также стал генеральным директором.
В ноябре 2020 г. Арбитражный суд города Москвы взыскал с ООО «Горстройпроект» в пользу ООО «Преображение» неосновательное обогащение и проценты на общую сумму 3,9 млн рублей. Однако решение суда не было исполнено, а в ноябре 2021 г. ООО «Горстройпроект» было исключено из ЕГРЮЛ в связи с недостоверностью сведений о Сарсания.
Конкурсный управляющий ООО «Преображение» обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском о привлечении Колкуновой к субсидиарной ответственности по обязательствам ликвидированного должника.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отказал в иске. КУ пожаловался в суд округа, рассказал ТГ-канал «Субсидиарная ответственность».
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы отказал в удовлетворении исковых требований. Суд первой инстанции не усмотрел оснований для привлечения Колкуновой к субсидиарной ответственности.
Девятый арбитражный апелляционный суд при новом рассмотрении также отказал в удовлетворении иска. Апелляционный суд исходил из того, что конкурсный управляющий не доказал, что ООО «Горстройпроект» располагало имуществом, достаточным для исполнения обязательств перед ООО «Преображение», и что невозможность исполнения возникла именно из-за исключения должника из ЕГРЮЛ. Из выписки по счетам должника не усматривается вывод денежных средств в пользу Колкуновой или иных подозрительных перечислений без производственно-хозяйственной необходимости.
Переоформление компании на другое лицо не свидетельствует о недобросовестных действиях и может быть связано с обычным управленческим решением. Суд также указал, что отсутствие обязательственных отношений между обществами и природа взысканного платежа как неосновательного обогащения не свидетельствуют о предумышленных действиях, а доказательств аффилированности организаций в материалы дела не представлено.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа отменил постановление апелляционного суда и удовлетворил исковые требования ООО «Преображение». Согласно п. 3.1 ст. 3 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, исключение общества из ЕГРЮЛ влечет последствия, предусмотренные для отказа основного должника от исполнения обязательства. При этом если неисполнение обязательств обусловлено недобросовестными или неразумными действиями контролирующих лиц, на них может быть возложена субсидиарная ответственность.
Правовая форма юридического лица не должна использоваться учредителями и контролирующими лицами для причинения вреда независимым участникам оборота. Если неспособность удовлетворить требования кредитора спровоцирована реализацией воли контролирующих лиц, поведение которых не отвечало критериям добросовестности и разумности, такие лица могут быть привлечены к имущественной ответственности.
Для привлечения к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве применяются опровержимые презумпции. В частности, отсутствие у юридического лица обязательных документов связывается с тем, что контролирующее лицо привело его в состояние невозможности погашения требований кредиторов и скрывает следы содеянного. Презумпция сокрытия следов применима и при исключении юридического лица из реестра как недействующего.
Кассация указала на особенности распределения бремени доказывания в таких спорах. Кредиторы вправе рассчитывать на добросовестное поведение контролирующих лиц не только в материально-правовых, но и в процессуальных отношениях. При этом доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий контролирующих лиц объективно затруднено, так как кредитор лишен доступа к документам о хозяйственной деятельности общества.
Если истец представил доказательства убытков и исключения общества из ЕГРЮЛ, контролирующее лицо должно дать пояснения о причинах исключения и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений или их явной неполноты бремя доказывания возлагается на ответчика.
Анализируя обстоятельства дела, кассация установила, что после получения ошибочно перечисленных средств Колкунова перевела деньги на счета ООО «Армада» (зарегистрированного незадолго до этого с ОКВЭД по торговле пищевыми продуктами) и физического лица без экономического обоснования. После этого Колкунова закрыла счет, вышла из состава участников и передала управление иностранному гражданину Сарсания, в отношении которого впоследствии была внесена запись о недостоверности сведений.
Колкунова не раскрыла информацию о хозяйственной деятельности контролируемой организации, не представила доказательства правомерности своего поведения и не обосновала невозможность возврата ошибочно перечисленных средств. Колкунова также не опровергла доводы о том, что Сарсания являлся номинальным участником и директором, а перевод бизнеса был осуществлен для уклонения от субсидиарной ответственности.
Номинальный характер выполнения функций руководителя не исключает возможности привлечения к субсидиарной ответственности, если установлено участие в сокрытии данных о бенефициарах или иные недобросовестные действия. При этом номинальный и фактический руководители несут ответственность солидарно.
Учитывая неравные процессуальные возможности сторон и неосведомленность кредитора о конкретных доказательствах, суд пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований. Колкунова не опровергла вменяемые ей виновные действия по выводу активов и передаче управления номинальному директору для избежания ответственности.
Итог
Арбитражный суд Московского округа отменил постановление апелляционного суда, удовлетворил исковые требования и взыскал с Ксении Колкуновой в пользу ООО «Преображение» 3,9 млн рубля в порядке субсидиарной ответственности.
Почему это важно
Нижестоящие суды вслед за Верховным Судом активно развивают практику привлечения к внебанкротной субсидиарной ответственности, отметила Лилия Тайгунова, адвокат, старший юрист Адвокатского бюро «Вертикаль».
Так, напомнила она, уже были сформированы позиции в части:
выравнивания процессуальных возможностей кредиторов и КДЛ (постановление Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2023 г. № 6-П; определение СКЭС ВС РФ от 11 февраля 2025 г. № 307-ЭС24-18794);
возможности привлечения к ответственности реальных руководителей при переоформлении бизнеса на номинальных лиц (постановление АС Московского округа от 6 июня 2025 г. по делу № А40-90790/2024);
возможности привлечения к ответственности, если общество фактически прекратило деятельность, но не исключено из ЕГРЮЛ (т.е. ликвидация не завершена) (постановление АС Московского округа от 5 июня 2025 г. по делу №А40-259714/2024).
Постепенно принципы и практика привлечения к субсидиарной ответственности, которые применяются в ординарных процедурах несостоятельности, по ее словам, имплементируются в практику внебанкротной субсидиарной ответственности, что позволяет результативнее добиваться кредиторам возврата средств. Указанные позиции направлены на борьбу с самыми распространенными схемами уклонения от исполнения обязательств.
Вместе с тем развитие практики не только расширяет инструменты кредиторов, но и проясняет как именно КДЛ должны защищаться: раскрыть экономическое существо сделок, дать пояснения в части причин административного исключения общества и невозможности провести расчетов с кредиторами. В настоящем споре суды не могли прийти к единому мнению, каждая последующая инстанция отменяла предыдущие акты. Устанавливая ответственность КДЛ, окружной суд учел реальную возможность корпоративного управления обществом ответчика, последовательный вывод средств из общества, а также отсутствие разъяснений со стороны ответчика. При этом, как следует из акта, истцом была проделана существенная работа в части сбора доказательств, однако этого было недостаточно для того, чтобы привлечь ответчика к ответственности: потребовалось истребовать выписки по счетам ликвидированного общества, что было сделано только на втором круге.
Это, по мнению Лилии Тайгуновой, указывает на то, что суды не бездумно привлекают к ответственности, а несмотря на отсутствие документов со стороны ответчиков, выносят решение при полном формировании материалов дела. Формирующийся подход судов, с одной стороны, стимулирует собственников бизнеса и руководителей быть добросовестными, с другой – суды позволяют не инициировать полноценные банкротные процессы, требующие от кредиторов дополнительных ресурсов, заключила она.
Постановление арбитражного суда округа подтверждает тенденцию к автоматическому применению презумпции вины контролирующих лиц (п. 3.1 ст. 3 ФЗ об ООО) при исключении юрлица из ЕГРЮЛ с неисполненными обязательствами, подтвержденными судебными решениями, перекладывая бремя доказывания легитимности их действий на ответчика, констатировал Вадим Кохановский, старший юрист Компании «Бизнес-Эксперт».
Суд, указал он, последовательно реализовал принцип процессуального выравнивания (постановление КС РФ № 6-П), признав невозможность для кредитора доказывать обстоятельства, находящиеся в исключительной сфере контроля ответчика. При этом молчание или бездействие контролирующего должника лица в процессе интерпретируется как неспособность опровергнуть презумпцию недобросовестности, что само по себе становится достаточным основанием для удовлетворения иска.
Действия по выводу активов через сомнительные платежи и искусственная смена корпоративного контроля на «номиналов» признаны единым комплексом действий, направленных на уклонение от ответственности, что, по мнению Вадима Кохановского, развивает доктринальное понимание ст. 53.1 ГК РФ.
Передача управления заведомо незаинтересованному лицу при наличии долга квалифицирована как самостоятельное нарушение принципа добросовестности, даже без доказательств последующих злоупотреблений номинального руководителя, подчеркнул он, а подтвержденный вступившим в силу решением суда размер задолженности исключает дискуссию о наличии вреда, фокусируя процесс исключительно на установлении вины контролирующего должника лица. Кассация правомерно исправила нарушение апелляцией норм о распределении бремени доказывания, подчеркнув недопустимость возложения на кредитора неисполнимых обязанностей по сбору доказательств, заключил Вадим Кохановский.
Комментируемым судебным актом закреплен подход, при котором уклонение контролирующим должника лицом от участия в процессе, дачи пояснений по существу заявленных требований, непредоставление доказательств расценивается как индикатор недобросовестности, упрощая защиту прав кредиторов «брошенных» юрлиц. Постановление стимулирует контролирующих лиц к сохранению документооборота и активной позиции в суде, минимизируя риски привлечения к ответственности через опровержение презумпции. Суд кассационной инстанции достиг целостности в применении материальных (ст. 53.1 ГК РФ, ст. 61.11 Закона о банкротстве) и процессуальных (ст. 65 АПК РФ) норм, усилив защиту кредиторов в контексте злоупотребления корпоративным статусом.
Постановление формирует строгий стандарт поведения контролирующего должника лица ликвидируемых компаний, где их процессуальная пассивность и непредставление доказательств добросовестности становятся самостоятельными основаниями для субсидиарной ответственности, резюмировал он.
Антон Криволапов, арбитражный управляющий, выразил согласие с постановлением Арбитражного суда Московского округа об отмене судебных актов нижестоящих судов и удовлетворении заявления о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности.
Кассационной коллегией судей, по его словам, была полностью установлена причинно-следственная связь в действиях бывшего руководителя, который способствовал выводу денежных средств и выхода из руководства обществом «для вида» и неисполнением обязательств перед кредиторами. Контролирующие должника лица не могли не знать о недостаточности средств, необходимых для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме.
Основанием для привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц является доведение должника по основному обязательству до такого имущественного положения, при котором осуществление расчетов с кредиторами в полном объеме стало невозможным, притом, что кредиторы оказались лишены возможности удовлетворения своих требований в рамках процедуры ликвидации юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ как фактически недействующего, либо в процедуре банкротства, указал он.
При этом, продолжил Антон Криволапов, суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, если установит недобросовестность поведения контролирующих лиц в процессе, например, при отказе или уклонении контролирующих лиц от представления суду характеризующих хозяйственную деятельность должника доказательств, от дачи пояснений либо их явной неполноте, и если иное не будет следовать из обстоятельств дела. Иное, то есть получение в деле по заявлению кредитора преимущества в виде освобождения от ответственности в результате недобросовестного процессуального поведения контролирующего должника лица, которое в силу своего положения способно оказывать существенное влияние на деятельность общества и обязано при возникновении признаков банкротства действовать с учетом интересов кредиторов, вступало бы в противоречие с принципом справедливости (постановление Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2023 г. № 6-П).
Однако нельзя не обратить внимание тот факт, что кассацией не было изучено обстоятельство, как добросовестный кредитор в лице конкурсного управляющего никоим образом не оспорил исключение из ЕГРЮЛ должника, что тоже является важным моментом. Таким образом, постановление положительно влияет на сложившуюся практику внебанкротного привлечения контролирующих должника лиц к ответственности, что положительно сказывается на интересах кредиторов, восстанавливает их права и потенциальную возможность удовлетворения их требований.
Судебный акт Арбитражного суда Московского округа является прекрасным воплощением принципа «закончил бизнес – убери за собой», закрепленного Верховным Судом РФ в определении СКЭС от 27 июня 2024 г. № 305-ЭС24-809 по делу № А41-76337/2021, отметила Александра Селянинова, старший юрист Юридической фирмы Domino Legal Team.
К сожалению, констатировала она, многие руководители организаций с непосильными для нее долгами не находят иного выхода кроме как «бросить» свой бизнес и добиться административного исключения общества из ЕГРЮЛ. Некоторые из них также прибегают к помощи так называемых номиналов, которые при появлении долгов у организации становятся ее участниками и руководителями, после чего деятельность компании прекращается. Все эти действия служат единственной цели – избежать ответственности.
Суд кассационной инстанции пришел к абсолютно закономерным выводам о том, что поведение, указанное выше, никак нельзя назвать добросовестным, заключила она.
Ни продажа доли, ни даже формальная передача документов организации не сможет помочь контролирующему лицу избежать субсидиарной ответственности. Также суд в очередной раз подчеркнул важность правильного распределения бремени доказывания в подобных спорах, которое до сих пор игнорируется нижестоящими судами. Остается надеяться, что нижестоящие суды будут все чаще следовать позициям, которые отражены в судебном акте, что приведет к единообразию судебной практики по спорам о привлечении к субсидиарной ответственности по долгам исключенных компаний.
