Конституционный Суд принял к рассмотрению запрос Экономколлегии Верховного Суда о проверке конституционности ряда положений Закона о банкротстве, создающих препятствия для включения арестованного по уголовным делам имущества в конкурсную массу при банкротстве должников.
Поводом для обращения ВС в КС послужили три кассационные жалобы по делам о несостоятельности, в которых арбитражные управляющие безуспешно добивались снятия арестов с активов должников, наложенных в рамках уголовного судопроизводства, чтобы обеспечить их реализацию и расчеты с кредиторами.
В частности, в деле о банкротстве автохолдинга «Гема-инвест» конкурсный управляющий не смог исключить запись об аресте недвижимости, принадлежащей должнику и его владельцу Александру Геллеру, обвиняемому в хищении свыше 850 млн рублей у Московского метрополитена (см. статью ВС приостановил спор о снятии ареста с имущества должника для запроса в КС). Аналогичные трудности возникли у управляющих ООО «Мир дорог» и ИП Аллы Чуриловой при попытках распределить между кредиторами арестованные средства и имущество.
В своем запросе Верховный Суд указывает на правовую коллизию, при которой наложение арестов в рамках уголовных дел фактически создает неравенство кредиторов в процедурах банкротства. Из-за невозможности снять аресты для формирования конкурсной массы отдельные кредиторы, в том числе государственные органы, получают неоправданные преимущества в ущерб другим участникам, оказывающимся в неравном положении при взыскании долгов.
От позиции Конституционного Суда будет зависеть дальнейшая судебная практика применения обеспечительных мер в виде арестов при несостоятельности и соблюдение баланса интересов всех кредиторов в делах о банкротстве.
Почему это важно
Арест по нормам УПК сегодня работает как «необъявленный залог»: как только следователь наложил ограничение, актив выпадает из конкурсной массы, а кредиторы лишаются шанса на погашение, отметил Давид Кононов, адвокат, управляющий партнер Адвокатского бюро «Мушаилов, Узденский, Рыбаков и партнеры».
Верховный Суд, отправляя запрос в Конституционный Суд, указал Давид Кононов, фактически ставит вопрос: можно ли считать конституционной ситуацию, в которой уголовный процесс без суда и следствия наделяет одну группу потерпевших абсолютным приоритетом, а остальные включенные в реестр кредиторы получают «ничего»?
На практике, продолжил он, перекос очевиден: в деле «Гема-Инвест» и «Мира дорог» под арестом остались недвижимость, техника и остатки денег на счетах, а конкурсное производство буксует, имущество простаивает и обесценивается, что лишает кредиторов права на максимальное погашение требований.
Если КС подтвердит, что такое положение дел нарушает принцип равенства кредиторов и пропорционального удовлетворения их требований, придется принять правильное решение, которое видится таким: вернуть арестованное имущество в конкурсную массу, реализовать его по общим правилам, а вырученную сумму «зарезервировать» под возможный гражданский иск, подтвержденный приговором – так потерпевшие сохраняют право на компенсацию, но участвуют в деле на равных, а не как «залоговые» кредиторы, заключил он.
Если Конституционный Суд поддержит этот подход, управляющие и кредиторы получат юридический инструмент для снятия «вечного» ареста, торги начнутся и перестанут дисконтироваться риском уголовного хвоста, а сами процедуры станут короче и прозрачнее. Если же приоритет будет оставлен за УПК, то рынок получит стимул выводить активы до возбуждения дела о банкротстве. Таким образом, запрос ВС – это шанс перейти от «конфликта ведомств» к единой стратегии защиты интересов всех кредиторов, не умаляя задач уголовного преследования. КС, вероятно, выстроит баланс: арест не порождает залога, позволяет продавать активы на торгах; приговор сохраняет силу, но участвует в распределении выручки на равных с другими требованиями.
По словам Дмитрия Якушева, советника, адвоката Адвокатского бюро «Андрей Городисский и Партнеры», будущее решение КС РФ должно внести ясность в давно обсуждаемый вопрос о соотношении публичных интересов уголовного судопроизводства и частных интересов кредиторов в делах о банкротстве.
Ранее, напомнил он, КС РФ указывал, что нормы УПК РФ о наложении ареста во взаимосвязи с нормами Закона о банкротстве не предполагают сохранение ареста после введения банкротных процедур. Таким образом, КС РФ отметил, что специальные нормы о банкротстве будут иметь приоритет, поскольку иное толкование приведет к созданию необоснованных преимуществ для отдельных кредиторов (потерпевших в уголовных делах), что противоречит принципам банкротного права.
При этом было отмечено, что важным аспектом в таких делах является правовой режим имущества, установленный в рамках уголовного дела. То есть, если имущество изначально не принадлежит должнику на правах собственности, то такое имущество может быть исключено из конкурсной массы для целей уголовного разбирательства. Полагаю, что решение КС РФ приведет все имеющиеся позиции к единому знаменателю и будет активно использоваться судами при разрешении вопросов реализации имущества в банкротстве.
Ирина Межуева, ведущий эксперт Юридической компания «Центр по работе с проблемными активами», констатировала, что в настоящее время действительно имеется правовая коллизия, приводящая к невозможности реализации имущества в процедуре банкротства, если это имущество было арестовано в рамках уголовного дела.
Хотя Конституционный Суд неоднократно рассматривал вопрос соотношения норм УПК РФ и положений Закона о банкротстве, например в постановлении от 31 января 2011 г. № 1-П, определении от 15 мая 2022 г. № 813-О, однако окончательно проблема ареста имущества банкрота разрешена не была, подчеркнула она.
Арбитражными судами сформировано два подхода к вопросу снятия ареста в отношении имущества банкрота:
прекращение ареста в силу закона после введения процедуры банкротства (определение ВС РФ от 17 января 2020 г. № 309-ЭС19-25111);
снятие ареста в рамках производства по уголовному делу судом общей юрисдикции на основании судебного акта о введении процедуры банкротства (определение ВС РФ от 22 июня 2022 г. № 305-ЭС21-3907(2)).
Конкуренция норм УПК РФ и положений Закона о банкротстве создает неопределенность в судьбе арестованной по уголовному делу конкурсной массы, а отсутствие в законодательстве и судебной практике структурированного механизма действий всех участников правоотношений приводит к усложнению процедур и увеличению сроков. Верным представляется принятие Конституционным Судом постановления, которым не только будет окончательно разрешен вопрос судьбы арестов по уголовному делу после введения процедуры банкротства, но и будут затронуты вопросы закрепления статуса кредитора по делу о банкротстве для гражданского истца и подтверждения порядка свободной реализации ранее арестованного имущества с пропорциональным распределением вырученных средств между всеми кредиторами, включая кредиторов – гражданских истцов.
В связи с наличием в судебной практике случаев явного нарушения баланса интересов в деле о банкротстве в пользу участников уголовного процесса, включая признание за имущественными требованиями из деликта приоритета перед иными требованиями кредиторов, позиция КС РФ может оказать значительное влияние на судебную практику и поставить точку в вопросе конкуренции норм УПК РФ и Закона о банкротстве, резюмировала она.
Виктория Смирнова, старший юрист судебной практики Юридической фирмы CLS, пояснила, что вопрос возможности снятия в деле о банкротстве ареста, наложенного на имущество в рамках уголовного дела, отнюдь не праздный и имеет в своем корне конфликт публичного начала в уголовном праве и частного – в Законе о банкротстве.
Суть проблемы, по ее словам, в том, что в жизни (и достаточно часто) случается так, что в отношении должника по делу о банкротстве одновременно инициируется и уголовное дело. В таком случае, ст. 115 УПК РФ допускает наложение ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска. При этом не вызывает сомнений (и подтверждено практикой ВС РФ), что требования кредитора о возмещении причиненного преступлением вреда подлежат удовлетворению в деле о банкротстве этого должника. На практике это значит, что потерпевший, он же – гражданский истец, получает преимущество перед другими кредиторами должника, потому что его интересы обеспечены арестом, принятым в рамках уголовного дела, но при этом сохраняющимся в деле о банкротстве.
Действительно, отметила она, сформировалась практика, когда уголовные суды, основываясь на буквальном толковании ст. 115 УПК РФ, сохраняют арест имущества обвиняемых, даже когда те признаны банкротами. Тут их роль ключевая, так как снять арест может только тот суд, который его наложил, что однозначно подтверждается судебной практикой. Такой сохраняющийся арест создает массу неудобств для управляющего и прочих кредиторов, поскольку закон не дает однозначных инструкций, что в этой ситуации делать. Так, в сентябре 2024 г. АС Восточно-Сибирского округа подготовил большой обзор, в котором сделал вывод, что арестованное имущество, например, может быть реализовано с торгов (при условии, что сведения об аресте публично раскрыты).
Тем не менее такие разъяснения не решили всех проблем. Так, одно из дел, в связи с которым ВС РФ был вынужден передать запрос в КС РФ, связано с тем, что арест средств на счете организации, установленный в интересах компании-потерпевшей в уголовном деле, препятствует закрытию счета должника, переводу с него средств для формирования конкурсной массы.
Интересно, что ст. 115 УПК РФ уже находилась под прицелом внимания КС РФ, причем еще в 2011 г. (постановление КС РФ от 31 января 2011 г. № 1-П), однако тогда значимый вывод был сделан только для ч. 3 статьи (наложение ареста на имущество лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми). Тогда КС РФ указал, что норма уголовно-процессуального закона не должна нарушать специальный порядок удовлетворения в ходе конкурсного производства имущественных требований кредиторов. Верховный Суд РФ, обращаясь к КС РФ за разъяснением, признал, что сложившееся положение вещей не является разумным и эффективным, однако разрешение ситуации находится вне пределов судебного усмотрения и толкования закона, а значит – требует реакции Конституционного Суда.
По существу, решение проблемы, как представляется, может быть найдено через прямое указание на отмену уголовного ареста наряду с прочими в момент признания его банкротом (ст. 126 Закона о банкротстве) или же через применение к ч. 1 ст. 115 УПК РФ того же правила, которое уже было сформировано для ч. 3 той же статьи, подытожила она.
