Конституционный суд РФ признал недопустимым взыскание налоговых штрафов с контролирующих лиц обанкротившихся компаний (КДЛ) при привлечении их к субсидиарной ответственности.
Конституционный суд рассмотрел жалобу бывшей предпринимательницы Людмилы Ваулиной, которая настаивала на незаконности взыскания налоговых штрафов с контролирующих лиц обанкротившихся компаний в рамках привлечения их к субсидиарной ответственности.
Людмила Ваулина с января 2014 года по октябрь 2017 года была владельцем и гендиректором ООО «Грибной сезон». Выручка этой компании варьировалась от 302 млн рублей до 526 млн рублей в год при чистой прибыли от 631 тыс. рублей до 1 млн рублей. Спустя два месяца после ухода Людмилы Ваулиной из компании ФНС провела в отношении компании «Грибной сезон» выездную налоговую проверку, по итогам которой доначислила 117,36 млн рублей (81,95 млн рублей налога на прибыль и НДС, 23,7 млн рублей пеней и 11,7 млн рублей штрафов). Основанием для доначислений стал вывод налогового органа о получение компанией необоснованной налоговой выгоды с помощью фирм-однодневок.
Затем ФНС инициировала процедуру банкротства ООО «Грибной сезон», но вскоре суд ее прекратил из-за отсутствия у компании денег для оплаты расходов по делу. После чего ФНС потребовала в суде привлечь Людмилу Ваулину к субсидиарной ответственности по долгам «Грибного сезона», а также ее гражданского мужа Владимира Червякова. Именно он фактически был контролирующим лицом ООО «Грибной сезон».
Суды трех инстанций признали требование ФНС обоснованным и взыскали солидарно с Ваулиной и Червякова 117,36 млн рублей. При этом суды отвергли их попытки оспорить сумму претензий по решению налогового органа и доказать реальность операций с сомнительными поставщиками.
Также суды отклонили просьбу ответчиков применить в их деле постановление КС РФ 39-п от 2017 года. В нем Конституционный суд заявил о невозможности взыскания налоговых штрафов организаций с физлиц, осужденных за их налоговые недоимки, а также о праве судов при определении размера возмещения вреда учитывать имущественное положение подсудимого, в частности, факт обогащения в результате совершения налогового преступления, степень вины и др.
Суд апелляционной инстанции указал, что упомянутое постановление КС в рассматриваемом деле не применимо, поскольку не касается закона о банкротстве. «Ответчики привлекаются к субсидиарной ответственности на основании ст. 61.11 закона о банкротстве, в связи с чем указанное постановление к настоящему делу не применимо», — говорится в постановлении апелляции.
Также жалобу Людмилы Ваулиной отказался рассматривать Верховный суд. Поэтому женщина обратилась в Конституционный суд. По мнению Людмилы Ваулиной, в случае привлечения к субсидиарной ответственности по налоговым долгам обанкротившейся компании должны применяться единые принципы: налоговые штрафы организаций не должны перекладываться на физлиц, а суды при определении суммы ответственности должны исходить из принципа ее соразмерности и адекватности. В частности, в своей жалобе Ваулина указала, что взыскание с нее 117,36 млн рублей ведет к ее разорению, что отражается на правах ее пяти детей.
Почему это важно
К.э.н адвокат, советник практики по банкротству АБ БВМП Дмитрий Палин отметил, что КС вынес историческое постановление.
Ранее штрафные санкции по обязательным платежам всегда входили в состав субсидиарной ответственности. Однако теперь положение меняется. КС дал толкование закона, ограничив размер ответственности КДЛ только реальным ущербом - недоимкой по обязательным платежам. При этом следует учитывать, что Постановления КС в силу ст. 311 АПК являются основанием для пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам. Следовательно, данное постановление породит огромное количество заявлений по пересмотру ранее состоявшихся судебных актов.
По словам доцента Финуниверситета, адвоката MGP Lawyers Дениса Быканова, КС, продолжая линию, направленную на последовательное привлечение контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, как разновидности деликтных отношений, отмечает компенсационную природу такой ответственности.
Налоговые отношения между компанией и казной трансформировались в гражданско-правовую связь между казной и контролирующим компанию лицом. Совершенно справедливо квалифицировав отношения, КС РФ отказывает в переложении на плечи контролирующего лица налоговых штрафов компании со ссылкой на то, что такой элемент наказания уже не обладает компенсаторным свойством и подчиняется принципу индивидуализации наказания.
По мнению руководителя банкротной практики Yalilov & Partners Аиды Сабирзяновой, наличие требований об уплате обязательных платежей в реестре требований кредиторов увеличивает риски привлечения контролирующих Должника лиц к субсидиарной ответственности. Обусловлено это подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11, из которого следует, что одной из презумпций привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника является включение в реестр требований ФНС в размере, превышающем пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов.
Анализ судебной практики показывает, что судам для привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности достаточно установления факта превышения требований налогового органа над требованиями иных кредиторов. Природа возникновения обязательств как правило не исследуется, что в очередной раз указывает на достаточно формальный подход, избираемый судами. В связи с вышеуказанным, споры о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности нередко передаются на рассмотрение Судебной коллегией ВС РФ, в том числе осложненные налоговыми правонарушениями.
Все чаще вопросы привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности становятся предметом рассмотрения и Конституционным судом РФ.
В Постановлении Конституционного Суда РФ от 30 октября 2023 г. N 50-П «По делу о проверке конституционности пунктов 9 и 11 статьи 61.11 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданки Л.В. Ваулиной» Конституционный суд закрепил складывающуюся практику, обеспечивающую лицу, привлекаемому к субсидиарной ответственности, право на судебную защиту, в том числе обжаловать решения налогового органа, судебные акты о включении требований ФНС в реестр требований кредиторов и т.д. Также Конституционный суд РФ напомнил про деликтный характер ответственности, в связи с чем размер субсидиарной ответственности устанавливается только при наличии вины, доказанной причинно-следственной связи между банкротством должника и поведением контролирующего лица, а также с учетом его последующего поведения, способствующего наполнению конкурсной массы.
Стоит отметить, что принципиально важным является указание на то, что штраф как дополнительное имущественное обременение правонарушителя карательного характера не входит в состав субсидиарной ответственности. Очередное указание Конституционного суда РФ на необходимость проверки и оценки судом всех фактических обстоятельств дела и доводов, приводимых контролирующим должника лицом и иными лицами, участвующими в деле для исключения формального подхода к рассмотрению спора и обеспечения принципа справедливости и соразмерности, по моему мнению, положительно повлияет на правоприменительную практику.
Ведущий юрист банкротной практики Intana legal Дмитрий Якушевский считает, что Конституционный суд последовательно продолжает придерживаться сбалансированного подхода в отношении привлечения к ответственности контролирующих должника лиц.
Изъятие штрафных санкций за ненадлежащее исполнение должником налоговых обязательств, выявленное мероприятиями налогового контроля, из размера субсидиарной ответственности контролирующего лица являлось ожидаемым с учетом ранее высказанной Конституционным судом позиции в Постановлении № 39-П по делу Ахмадеевой Г.Г. и сформированной, исходя из правовой природы штрафа, судами общей юрисдикции судебной практики по гражданским искам в уголовных делах по факту уклонения от уплаты налогов или взысканию ущерба, причиненного налоговым преступлением. Редуцирование размера гражданской ответственности контролирующего лица за счет выравнивания применяемых в разных процессуальных порядках подходов направлено, в том числе, на балансировку интересов конкурирующих за активы контролирующего лица кредиторов. Ценность позиции Конституционного суда, помимо равновесия в подходах по вопросу судьбы штрафных санкций за публичное правонарушение должника при установлении размера субсидиарной ответственности КДЛ, заключается также в просветительской составляющей, выраженной в системном толковании Конституционным судом процессуальных возможностей для бенефициара и его окружения, заложенных в законе о банкротстве, митигировать имущественные последствия своих действий, разделением своей осведомленности с иными участниками дела о банкротстве.
Как считает соуправляющий партнер адвокатского бюро INSIGHT ADVOCATES Владислав Седляр вынесенное Постановление КС РФ безусловно является прецедентным и повлечет большое количество пересмотров судебных актов. Буквальное толкование п. 11 ст. 61.11 закона о банкротстве говорит, что размер субсидиарной ответственности равен размеру реестра требований кредиторов, куда в том числе входят и штрафы по налоговым обязательствам. В статье не говорится о том, что какие-то из требований не могут вменяться в ответственность контролирующих должника лиц из-за чего все в полном объеме включалось в размер ответственности.
Принятие такого Постановления КС РФ логично, если учитывать ранее принятое Постановление КС РФ 39-п от 2017 года, которое суды отказались применять в данном деле, так как в нем не рассматривались нормы закона о банкротстве. КС РФ подчеркивает, что несправедливой будет ситуация, при которой лица, уклонявшиеся от уплаты налогов и получившие уголовно-правовую оценку, не несут ответственности в части штрафа за налоговое правонарушение организации, а лица, привлекаемые в порядке субсидиарной ответственности (которая является менее карательной), такую ответственность несут. Принятое Постановление еще раз уточняет, что дополнительная ответственность организации, не уплатившей налог, не может выходить за ее пределы и носит индивидуальный характер, в связи с чем не может перекладываться на контролирующих лиц при привлечении к субсидиарной ответственности.
По словам руководителя отдела финансово-экономических экспертиз консалтинговой компании «АВЕРТА ГРУПП» Людмилы Хапугиной, по большому счету позиция КС РФ сводится к тому, что в случае банкротства должника-юридического лица его КДЛ не несут субсидиарную ответственность по штрафам за налоговые правонарушения, допущенные в период их руководства.
Такой подход кажется несколько странным. Обосновывая свой вывод, орган конституционного контроля проводит аналогию с ответственностью, которую несут руководители, лично привлеченные к уголовной или административной ответственности за налоговые преступления. В этом случае (Постановление КС РФ от 08.12.2017 №39-П) гражданско-правовая ответственность таких лиц «поглощается» публичной, уже подразумевающей личную имущественную ответственность. Безусловно, здесь можно провести определенные параллели. Однако, на мой взгляд, КС РФ не вполне корректно уравнял две разные ситуации. В первом случае ответственность перед бюджетом так или иначе наступает, но в рамках другого вида судопроизводства. В делах же о банкротстве, если руководители не будут привлечены к ответственности по ст. ст. 195, 197 УК РФ, возмещение потерь бюджета не произойдет в принципе.
Кроме того, Людмила Хапугина вспомнила и другую группу случаев, хотя и не связанных с ответственностью руководителя за налоговые преступления, но тесно соприкасающуюся с границами субсидиарной ответственности – возмещение убытков по правилам ст. 53 ГК РФ.
«В таких делах имеется устоявшаяся судебная практика, в соответствии с которой директор отвечает перед компанией в размере финансовых санкций, накладываемых на компанию за совершенное налоговое правонарушение. Следовательно, директор отвечает в размере начисленных пени и наложенного штрафа. При этом сама недоимка не может быть отнесена на директора в качестве убытков компании», – подытожила она.
По словам партнера Five Stones Consulting Екатерины Болдиновой, Конституционный суд РФ рассмотрел очень значимый для практики вопрос – о субсидиарной ответственности по налоговым долгам ликвидированных организаций их учредителей и директоров.
Думаю, это настоящая новость недели, если не месяца, для всех, кто занимается вопросами банкротства и налогообложения при банкротстве. С точки зрения КС РФ, закон о банкротстве не предполагает взыскания с контролирующих должника лиц суммы штрафов за налоговые правонарушения, наложенных на организацию-налогоплательщика. По мнению суда, различие в порядке привлечения к ответственности при взыскании сумм налоговой задолженности организаций с их контролирующих лиц «не является столь существенным», чтобы в одном случае взыскивать с них суммы без налоговых штрафов, а в другом - с учетом штрафов. При этом КС РФ отметил, что вред от налоговых правонарушений заключается в непоступлении в бюджет неуплаченных налогов. А вот взыскание штрафов по своему существу выходит за рамки налоговых обязательств и носит карательный характер, то есть является наказанием. Налагать на учредителя/директора ликвидируемой компании дополнительное наказание – конечно же, несоразмерно и даже несправедливо.
Интересно, по мнению Екатерины Болдиновой, что Конституционный суд РФ уже занимал сходную позицию при изучении вопроса о возмещении ущерба, причиненного бюджетной системе лицами, подвергшимися уголовному преследованию за налоговые преступления и вследствие этого привлеченными к деликтной ответственности (Постановление КС РФ от 08.12.2017 № 39- П).
«Однако, это не мешало налоговым инспекторам заявлять при привлечении именно к субсидиарной ответственности все суммы – от собственно недоимки до пени и штрафов. И практики в пользу налоговых органов, когда на директора возлагалась субсидиарная ответственность, в том числе, в виде штрафов, - очень много. Поэтому рассматриваемый судебный акт, конечно же, будет иметь большое значение для практики, и позволит физлицам – директорам и учредителям – снизить размер субсидиарной ответственности. Конечно, оценивать это постановление Конституционного суда РФ можно только позитивно. Так что есть и хорошие новости в налоговом праве!», – подытожила она.
