Суды трех инстанций отказались признать 46 автомобилей находившимися в залоге у Промсвязьбанка. Промсвязьбанк предоставил ООО «ААА Независимость Премьер Авто» кредит под залог автомобилей в обороте. Однако, после того как ООО «ААА Независимость Премьер Авто» обанкротилось, суды трех инстанций отказались признать спорные автомашины находившимися в залоге у Промсвязьбанка. Промсвязьбанк пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 9 марта (дело № А40-192673/2017). Подробнее портал PROбанкротство уже писал об этом кейсе.
Спор касается залога товаров в обороте, проблемы которого нечасто поднимаются в банкротстве. Нижестоящие суды, посчитав, что действия банка не отвечали стандарту поведения залогодержателя, лишили его привилегированного статуса залогового кредитора. Верховному суду РФ придется разобраться, можно ли было переквалифицировать залог товаров в обороте в залог конкретных вещей, и если да, то в какой момент. Дополнительно суду необходимо будет сделать выводы о разумности действий управляющего при инвентаризации этого имущества, передаче его на хранение и дальнейшей реализации. Позиция Верховного суда РФ повлияет на установление статуса залогового кредитора по договорам о залоге товаров в обороте, а также на обязанности управляющего по выделению такого имущества в отдельную группу.
Фабула кейса от PROбанкротство: в 2017 году ООО «Беркс» поставило созданному за месяц до этого ООО «Юлмаркет» товар. Поручителем по договору поставки стал гражданин Дмитрий Костыгин. Также поставщик для обеспечения исполнения сделки заключил договор ипотеки девяти помещений в одном из петербургских бизнес-центров с Олегом Морозовым и договор факторинга с ООО «Каисса». ООО «Юлмаркет» осталось должно за поставленный товар 947 млн рублей. Поэтому поставщик предъявил претензии к Костыгину, Морозову и ООО «Каисса». Костыгин был признан банкротом, поэтому ООО «Беркс» обратило взыскание на заложенное Олегом Морозовым имущество (оценено в 503,6 млн рублей). Также во исполнение условий договора факторинга ООО «Каисса» с января по апрель 2018 года оплатило поставку ООО «Юлмаркет» товара на сумму 337,9 млн рублей. Поскольку ООО «Юлмаркет» было признано банкротом, Морозов, ООО «Каисса» и ООО «Беркс» добились включения своих требований в реестр должника. Кроме того, суды трех инстанций удовлетворили требования Морозова, ООО «Каисса» и ООО «Беркс» о включении их требований в реестр кредиторов Дмитрия Костыгина. Однако финуправляющий в рамках банкротства Костыгина и ООО «ВТБ Факторинг» пожаловались в Верховный суд, который 16 марта рассмотрит спор о включении требований трех кредиторов в реестр Костыгина. Определение ВС РФ от 20.01.2023 года № 307-ЭС22-15103.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда РФ продолжает разбираться в вопросах обоснованности требований аффилированных лиц при включении в реестр требований кредиторов. На днях для рассмотрения дела в СКЭС ВС РФ переданы жалобы факторинговой компании и финансового управляющего в рамках дела о банкротстве физлица. По моему мнению, суд высшей инстанции в рамках рассмотрения данного дела ответит на важные для практики вопросы: как предоставление обеспечения по обязательствам может являться подтверждением «устойчивой связи с должником»? Почему «свободное движение» и «обратное перераспределение» денежных средств внутри группы влияет на действительность таких требований? И каким образом должен происходить учет такой задолженности в реестре требований кредиторов? С позицией высшей судебной инстанции можно будет ознакомиться по итогам заседания, назначенного на 16.03.2023.
В рамках банкротства Муниципального унитарного предприятия «Уфимские инженерные сети» будет рассмотрен иск о взыскании 844 млн руб. с его учредителя — администрации г. Уфы.
В 2012 году мэрия города передала отопительное оборудование, установленное в многоквартирных домах Уфы, компании МУП УИС с обязательством содержать и ремонтировать его. Расходы на эти цели были оценены в 844,4 млн рублей (с 2012 по 2021 год). В деле о банкротстве «Уфимских инженерных сетей» истец считает, что убытки (844,4 млн рублей) причинены в результате незаконных действий государственного органа, которым является учредитель МУП УИС в лице администрации городского округа город Уфа.
Внимание СМИ в споре МУПа с администрацией привлек факт объединения спора о взыскании убытков с делом о банкротстве МУПа, однако в этом нет ничего особенного, и «корпоративные убытки» действительно должны рассматриваться в рамках дела о банкротстве (ст. 61.20 закона о банкротстве).
Мое же внимание привлекает активно развивающаяся и имеющая огромное значение для энергетической отрасли практика банкротных дел муниципальных унитарных предприятий. После нашумевших решений Верховного суда по спорам о привлечении к субсидиарной ответственности собственников имущества МУП «УК ЖКХ Сосенское» [Определение СКЭС ВС № 305-ЭС21-4666(1, 2, 4)] и МУП «УК Спектр» (Определение СКЭС ВС № 302-ЭС20-23984) мы не видим каких-либо изменений в делах о банкротстве и практике работы муниципальных предприятий в сфере энергетики.
По мнению Владимира Ефремова:
региональные власти продолжают поддерживать неэффективные и убыточные предприятия, которые аккумулируют миллиардные долги перед участниками рынка;
убыточная деятельность продолжается даже в период банкротства, по-прежнему причиняя убытки кредиторам МУПа. В одном из дел мы наблюдали за попыткой налоговой инспекции региона остановить убыточную деятельность МУПа через суд, которая не увенчалась успехом, т. к. суд настоял на высокой социальной значимости оказываемых МУПом услуг;
предпринимаются попытки реализации имущества, часто находящегося в плачевном состоянии, за баснословные деньги;
проводимый финансовый анализ показывает, что предприятия находились на грани банкротства с первого дня их создания, т. к. собственники не наделяют их достаточным объемом активов.
Владимир Ефремов полагает, что все описанные проблемы имеются и в деле «Уфимские инженерные сети», а иск об убытках на 844 млн руб. с администрации г. Уфы — яркое тому подтверждение.
Особое внимание на текущей неделе обратило на себя Определение ВС РФ от 30.01.2023, опубликованное 31.01.2023, по спору о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности. Да, спор на небольшую сумму, но примечательна правовая позиция, которую выразил Верховный суд.
Основанием для привлечения к субсидиарной отнесенности, по мнению судов апелляционной и кассационной инстанции, послужила установленная судами причинно-следственная связь между неисполнением должником обязательства и недобросовестными (неразумными) действиями ответчика, приведшими к неспособности общества исполнять обязательства перед кредиторами.
Основанием для вышеуказанного вывода суда послужили факты наличия у общества «СДА-Транс» прибыли по итогам 2019 года, которая не была направлена на погашение задолженности в полном объеме, непредоставление последним в налоговый орган финансовой и бухгалтерской отчетности, а также достоверных сведений о должнике, что повлекло за собой прекращение деятельности юридического лица в административном порядке. Верховный суд отменил принятые по делу судебные акты и направил дело на новое рассмотрение.
О том, что в исключительных случаях КДЛ могут быть привлечены к ответственности перед кредиторами, в том числе при предъявлении соответствующего иска вне рамок дела о банкротстве, так называемой внебанкротной субсидиарной ответственности, всем нам уже давно известно. Но прежде всего обращает на себя внимание позиция ВС о том, что исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению, само по себе не является основанием наступления указанной ответственности. ВС в очередной раз указывает на необходимость доказывания недобросовестного и неразумного характера поведения КДЛ, которые повлекли невозможность погашения требований. Также ВС пристально рассмотрел понятие прибыли в ключе достаточности денежных средств для погашения и пришел к выводу, что прибыль общества не тождественна достаточности имущества. Кроме того, Верховный суд верно указал на то, что нарушения директора, послужившие основаниями для ликвидации компании, вовсе не означают, что при сохранении статуса юрлица компания могла погасить долг, но уклонилась.
В начале этой недели было опубликовано определение СКЭС ВС РФ по жалобе Костомаровой С. А. на привлечение ее к субсидиарной ответственности по долгам исключенной из ЕГРЮЛ компании. Коллегия посчитала, что наличие у должника прибыли само по себе не означает, что в распоряжении общества имелись денежные средства и иное имущество, необходимое для погашения долга. Тот факт, что ответчик не сдавал финансовую и бухгалтерскую отчетность общества после 2019 года, не представил в налоговый орган достоверные сведения об обществе, также не образует достаточных оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности. Дело было направлено на новое рассмотрение, поскольку суды не установили наличия причинно-следственной связи между поведением Костомаровой С. А. и невозможностью погашения требований кредитора. Портал PROбанкротство писал об этом кейсе ранее.
Примечательно, что буквально 27.01.2023 судья ВС РФ Борисова Е. Е. передала на рассмотрение тройки жалобу Слесарчука В. Н., которого также привлекли к субсидиарной ответственности по долгам исключенной в административном порядке компании. По мнению заявителя, исключение компании из реестра из-за отсутствия отчетности и расчетов в течение длительного времени, равно как и неисполнение этим юрлицом обязательств, сами по себе не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.
Указанное говорит о том, что суды все еще находятся в процессе «калибровки» судебной практики по п. 3.1 закона об обществах с ограниченной ответственностью, предусматривающей возможность привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по долгам недействующего юридического лица. Толчком для развития этой практики стало принятие Конституционным судом РФ широко известного Постановления № 20-П, в котором была сформулирована позиция о том, что неосуществление контролирующими лицами ликвидации при наличии долгов перед кредиторами может свидетельствовать о намеренном пренебрежении контролирующими лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности.
По мнению Карима Файзрахманова, развитие эти разъяснения получили в Определении СКГД ВС РФ от 31.05.2022 № 44-КГ22-2-К7, 2-4469/2020, в котором коллегия подчеркнула особое распределение бремени доказывания в ситуациях, когда кредитором выступает физическое лицо, которому суды должны оказать содействие в получении доказательств, с учетом неравных процессуальных возможностей. В таких случаях именно ответчик должен опровергнуть презумпцию того, что исключение компании из ЕГРЮЛ стало следствием его недобросовестного и неразумного поведения.
Тем не менее уже в ноябре 2022 года СКЭС ВС РФ сделала несколько важных уточнений:
во-первых, правовые позиции, изложенные в Постановлении № 20-П, в части особых правил определения предмета доказывания и распределения бремени доказывания направлены все-таки на защиту экономически слабой стороны оборота — граждан (потребителей);
во-вторых, само по себе исключение общества из ЕГРЮЛ, учитывая различные основания, при наличии которых оно может производиться, не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий;
в-третьих, лица, чьи права затрагиваются предстоящим исключением недействующей компании из ЕГРЮЛ, вправе заявить возражения. Соответственно, судам следует проверять, воспользовался ли кредитор этим правом.
С учетом этого, дело Костомаровой С. А. и Слесарчука В. Н. является неким логическим продолжением ранее высказанного Экономколлегией подхода. Насколько правилен этот подход, сказать сложно. С одной стороны, понятны аргументы про принципы имущественной обособленности юридического лица, стабильность гражданского оборота. С другой стороны, не до конца ясно, почему нельзя распространить презумпцию, установленную в Постановлении № 20-П, и на предпринимательские отношения. Откровенно говоря, кредиторам-предпринимателям не легче доказывать тот факт, что исключение из ЕГРЮЛ недействующего юридического лица стало следствием неразумных и недобросовестных действий ответчика.
Действующие лица:
