В рамках банкротства ОАО «Пермавтодор» суд взыскал с конкурсного управляющего Риммы Багавиевой 4,29 млн рублей убытков, которые были причинены завышенной оплатой услуг привлеченной АУ оценочной компании. ОАО «Пермавтодор» обратилось за выплатой страхового возмещения в ООО «СК «Арсеналъ», в котором была застрахована ответственность Багавиевой, но получило отказ. Суды трех инстанций также отказали ОАО «Пермавтодор» во взыскании страхового возмещения с СК «Арсеналъ», указав, что по условиям договора с СК «Арсеналъ» в случае, если ответственность АУ застрахована одновременно по основному и дополнительному договорам страхования, то в первую очередь производится выплата страхового возмещения по дополнительному договору. Договор дополнительного страхования ответственности у Риммы Багавиевой был заключен с ООО «СО «Помощь», которое передало страховой портфель в ООО «РИКС». В ООО «РИКС», в отношении которого ведется процедура банкротства, ОАО «Пермавтодор» за выплатой возмещения не обращалось. Верховный суд отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы (дело А40-144580/2021).
Фабула
В октябре 2016 года суд признал ОАО «Пермавтодор» банкротом. Конкурсным управляющим была утверждена Римма Багавиева, а в июле 2019 года Альбина Аминова.
В рамках процедуры банкротства конкурсный кредитор банк ВТБ) потребовал в суде признать необоснованным размер оплаты услуг оценочной компании (ООО «КонсулПлюс»), которую привлекла КУ Римма Багавиева заключенного в январе 2017 года договора. Также ВТБ потребовал взыскать с Багавиевой в пользу ОАО «Пермавтодор» 4,29 млн рублей убытков.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, признал требование ВТБ обоснованным (сумма услуг оценщика была завышена на 1,2 млн рублей) и взыскал с Багавиевой в конкурсную массу 4,29 млн рублей убытков, причиненных необоснованными расходами в конкурсном производстве.
ОАО «Пермавтодор», указав, что в период осуществления незаконных расходов ответственность Риммы Багавиевой была застрахована ООО «СК «Арсеналъ», обратилось к страховой компании с претензией о выплате страхового возмещения.
Однако получив от СК «Арсеналъ» отказ, ОАО «Пермавтодор» потребовало взыскать с ООО «СК «Арсеналъ» 4,29 млн рублей убытков в суде. Но суды трех инстанций признали требование ОАО «Пермавтодор» необоснованным. После чего ОАО «Пермавтодор» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот кейс.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции, позицию которого поддержали суды апелляционной и кассационной инстанций, исходил из того, что согласно Правилам страхования ответственности арбитражных управляющих, утвержденным гендиректором ООО «СК «Арсеналъ» (далее – Правила страхования ООО «СК «Арсеналъ») и являющимся неотъемлемой частью договоров с Риммой Багавиевой, в случае, если ответственность АУ застрахована одновременно по основному и дополнительному договорам страхования, то в первую очередь производится выплата страхового возмещения по дополнительному договору, а при недостаточности страховой суммы – по основному.
Суд установил, что ответственность Багавиевой на период исполнения ею обязанностей КУ в деле о банкротстве ОАО «Пермавтодор» была дополнительно застрахована в ООО «СО «Помощь» с 17.10.2016 по 24.03.2017, который дополнительными соглашениями продлен до 16.02.2018. Суд сделал вывод, что ОАО «Пермавтодор» до обращения к ООО «СК «Арсеналъ» необходимо было получить страховое возмещение по дополнительному договору страхования в пределах предусмотренной им страховой суммы.
ОАО «Пермавтодор» и Багавиева заявляли об отсутствии реальной возможности получить страховое возмещение по договорам, заключенным с ООО «СО «Помощь», поскольку страховой портфель данной компании передан ООО «РИКС», которое, в свою очередь, находится в процедуре банкротства и реестр требований кредиторов к нему закрыт.
Но данные доводы суд отклонил, указав, что договоры страхования с СК «Арсеналъ» все-таки были заключены под условием первоочередного получения страховой выплаты по дополнительным договорам страхования гражданской ответственности арбитражного управляющего, а ОАО «Пермавтодор» не обращалось к ООО «РИКС» с требованием о взыскании страхового возмещения.
Что думает заявитель
ОАО «Пермавтодор» указывает, что при разрешении дела судами трех инстанций допущено нарушение пункта 3 статьи 308 ГК ввиду применения Правил страхования ООО «СК «Арсеналъ» к правоотношениям между ОАО «Пермавтодор» и ООО «РИКС», не являющимся стороной договоров страхования, которые Римма Багавиева заключила с СК «Арсеналъ».
Условие о приоритете выплаты по дополнительному договору страхования может распространяться только на случаи, когда такой дополнительный договор также заключен с ООО «СК «Арсеналъ», в остальных случаях следует исходить из того, что ни главой 48 ГК, ни законом о банкротстве не предусмотрен приоритет страховых выплат по договору страхования ответственности арбитражного управляющего, заключаемому дополнительно к основному в рамках процедуры банкротства конкретного должника, равно как и освобождение страховщика по основному договору страхования от обязанности по выплате страхового возмещения при неисчерпании страховой суммы по дополнительному договору.
В ситуации, когда ответственность АУ застрахована в нескольких страховых организациях, выгодоприобретатель в лице должника имеет право обратиться в любую из указанных организаций по своему усмотрению. При этом иное толкование ограничивает гарантированное законом право должника на возмещение причиненных ему убытков в результате незаконных действий (бездействия) АУ.
ОАО «Пермавтодор» также считает, что суды неправильно квалифицировали тот факт, что ОАО «Пермавтодор» не заявляло свои требования в деле о банкротстве ООО «РИКС». ОАО «Пермавтодор» указывает, что признание данного страховщика банкротом и открытие конкурсного производства само по себе означает, что он неспособен удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, что его активов недостаточно для погашения имеющихся задолженностей, поэтому факт необращения к нему ОАО «Пермавтодор» не имеет правового значения.
Из-за занятой судами позиции ОАО «Пермавтодор» оказалось в ситуации, когда получение возмещения по дополнительному договору страхования невозможно по причине нахождения ООО «РИКС» в процедуре конкурсного производства, а право на получение страховой выплаты по договорам с СК «Арсеналъ» оно не может реализовать, поскольку указанный факт не признается в качестве основания для наступления обязательств ООО «СК «Арсеналъ».
ОАО «Пермавтодор» также сослалось на нарушение пункта 6 статьи 241 закона о банкротстве, считая, что в нем содержится закрытый перечень оснований для отказа в выплате страхового возмещения по договору обязательного страхования ответственности АУ. Суды не учли положения данного пункта и не проверили соответствие ему отказа ООО «СК «Арсеналъ» в выплате страхового возмещения.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Ю.Г. Иваненко счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
ВС напомнил, что закон о банкротстве не содержит различий между страховыми случаями для основного и дополнительного договора обязательного страхования ответственности АУ. Следовательно, обязанность осуществления страховой выплаты у страховщиков по основному и дополнительному договора наступает одновременно по одному и тому же страховому случаю.
По смыслу закона и основной, и дополнительный договор обязательного страхования ответственности АУ направлены на обеспечение в пределах соответствующих страховых сумм возмещения убытков, причиненных лицам, участвующим в деле о банкротстве, и иным лицам в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на арбитражного управляющего обязанностей в деле о банкротстве.
При этом дополнительный договор обязательного страхования ответственности АУ заключается применительно к процедуре банкротства конкретного должника исходя из балансовой стоимости его активов.
В связи с этим не лишена правового смысла позиция, согласно которой при одновременном действии основного и дополнительного договора обязательного страхования выплата страхового возмещения производится в приоритетном порядке за счет дополнительного договора обязательного страхования.
Так, договор обязательного страхования заключен с ООО «СО Помощь» как дополнительный исключительно по делу о банкротстве ОАО «Пермавтодор» и подлежит применению при причинении убытков лицам, участвующим в деле о банкротстве, и иным лицам в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на арбитражного управляющего обязанностей только в рамках дела о банкротстве ОАО «Пермавтодор».
Вместе с тем любой выгодоприобретатель должен иметь фактическую, а не предполагаемую возможность приоритетного получения страхового возмещения по дополнительному договору обязательного страхования, то есть такой договор должен обеспечить реальное возмещение убытков, причиненных виновным арбитражным управляющим, при этом – в разумные сроки, подчеркнул Верховный суд.
Согласно части 1 статьи 168 АПК при принятии решения арбитражный суд, кроме прочего, оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу.
По существу: ОАО «Пермавтодор» и арбитражный управляющий Римма Багавиева заявляли об отсутствии реальной возможности получить страховое возмещение по договору обязательного страхования и дополнительным соглашениям к нему, заключенным с ООО «СО «Помощь», поскольку страховой портфель данной компании передан ООО «РИКС», которое, в свою очередь, находится в процедуре банкротства, и реестр требований кредиторов к нему закрыт.
Отклоняя данные доводы, суд первой инстанции, с которым согласились суды апелляционной и кассационной инстанций, ограничился только констатацией того, что договоры обязательного страхования заключены с ООО «СК «Арсеналъ» под условием первоочередного получения страховой выплаты по дополнительным договорам страхования гражданской ответственности АУ (пункт 9.7 Правил страхования ООО «СК «Арсеналъ»), а ОАО «Пермавтодор» не обращалось к ООО «РИКС» с требованием о взыскании страхового возмещения.
В то же время суды установили, что пункт 9.7 Правил страхования ООО «СК «Арсеналъ», на который указывает СК «Арсеналъ», не исключает выплату страхового возмещения по основному договору при недостаточности страховой суммы по дополнительному договору.
Для выполнения задач арбитражного судопроизводства по статье 2 АПК РФ суду следовало дать надлежащую оценку доводам ОАО «Пермавтодор» о бесперспективности обращения к страховой организации, с которой заключен дополнительный договор обязательного страхования, имея в виду, в том числе, установленные судом обстоятельства того, что страховой портфель ООО «СО «Помощь» передан ООО «РИКС», которое решением суда признано банкротом и в отношении которого открыта процедура конкурсного производства.
Поэтому суду также следовало разрешить вопрос о привлечении к участию в деле ООО «РИКС», в отношении которого ОАО «Пермавтодор» утверждало, что в связи с закрытием реестра требований кредиторов требование о выплате страхового возмещения по договору с ООО «СО Помощь» подлежит удовлетворению за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр, имущества, что дополнительно указывает на невозможность получения истцом страхового возмещения с ООО «РИКС» из-за недостаточности средств для погашения убытков в пределах страховой суммы.
Исходя из положений пункта 4 статьи 931 Гражданского кодекса, пункта 2 статьи 24.1 закона о банкротстве суды должны были учитывать, что приоритет выплаты страхового возмещения по дополнительному договору обязательного страхования ответственности АУ не может являться бессрочным и приводить к нивелированию страховой защиты, предоставляемой по основному договору обязательного страхования.
Целью обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего согласно статье 24.1 закона о банкротстве является создание эффективных финансовых гарантий защиты прав участвующих в деле о банкротстве лиц и иных лиц в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением возложенных на арбитражного управляющего обязанностей в деле о банкротстве. Такое страхование направлено, в том числе, на минимизацию рисков названных лиц в случае возникновения убытков, причиненных арбитражным управляющим при ведении процедур банкротства.
Признание страховой организации, с которой дополнительно заключен договор обязательного страхования ответственности АУ, банкротом снижает эффективность страховой защиты и создает риск неполучения страхового возмещения в объеме, причитающемся выгодоприобретателю (в настоящем деле – самому должнику-банкроту).
Возложение на такое лицо безусловной обязанности по реализации прав кредитора в обычном порядке путем включения в реестр требований кредиторов и ожидания результатов процедуры банкротства страховой организации, которая по факту может продолжаться более длительный отрезок времени, чем процедура банкротства в данном случае ОАО «Пермавтодор», не согласуется с целями и задачами законодательного регулирования обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего.
С учетом конкретных обстоятельств банкротство страховой организации может являться основанием для вывода о признании наступившим условия о недостаточности выплаты по дополнительному договору обязательного страхования.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы.
Почему это важно
Управляющий партнер юридической компании ЮКО Юлия Иванова отметила, что в комментируемом определении Верховного суда РФ можно выделить следующие важные аспекты, которые безусловно будут иметь определяющее значение для дальнейшего формирования судебной практики по спорам, связанным с выплатой страхового возмещения за убытки, причиненные неправомерными действиями (бездействиями) арбитражного управляющего в ходе процедуры банкротства.
В первую очередь, необходимо выделить вывод Верховного суда РФ о том, что договор дополнительного страхования заключается применительно к процедуре банкротства конкретного должника и гарантирует, в первую очередь, интересы лиц, участвующих в конкретном деле о банкротстве данного должника. Поэтому при одновременном действии основного и дополнительного договоров обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего, при наступлении страхового случая, подпадающего под действие обоих договоров страхования, выплата страхового возмещения должна производиться в приоритетном порядке за счет дополнительного договора обязательного страхования. При недостаточности выплаченной суммы или при невозможности получения страховой выплаты по дополнительному договору остаток непогашенных убытков возмещается за счет основного договора страхования.
По всей видимости, отметила Юлия Иванова, такое распределение очередности удовлетворения требований по выплате страхового возмещения обусловлено также тем, что основное страхование обеспечивает интересы всех лиц, участвующих во всех делах о банкротстве застрахованного арбитражного управляющего и призвано обеспечить выплату страхового возмещения гораздо большему числу лиц, нежели при дополнительном страховании.
«Несмотря на то, что в рассматриваемом споре основной и дополнительный договоры страхования были заключены в разных страховых организациях, приведенный подход к очередности страховых выплат применим и к ситуации, когда оба договора страхования заключены с одним страховщиком», – отметила она.
Другой вывод Верховного суда РФ, по словам Юлии Ивановой, связан с определением момента, когда можно констатировать невозможность получения страховой выплаты по дополнительному договору страхования, и возникновение права требовать осуществления выплаты по основному договору страхования.
«Признание банкротом страховой организации, с которой заключен договор дополнительного страхования, даже при включении требования выгодоприобретателя в реестр требований кредиторов означает снижение уровня страховой защиты и риск неполучения страхового возмещения. По смыслу рассматриваемого определения, само по себе признание страховой организации банкротом может являться основанием для вывода о недостаточности выплаты по дополнительному страхованию, независимо от того, обращался ли выгодоприобретатель с требованием о включении в реестр (удовлетворении требования о выплате страхового возмещения)», – пояснила Юлия Иванова.
Арбитражный управляющий Валерия Титкова отметила, что Верховный суд РФ в этом деле занял взвешенную и обоснованную правовую позицию.
Страхование ответственности арбитражных управляющих – это одна из самых острых проблем на рынке антикризисного управления. Особенно много сложностей возникало в ситуациях, когда банкротится не только сам должник, но и страховая организация, с которой был дополнительно заключен договор обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего. Позиция Верховного суда РФ в рассматриваемом деле позволит сделать более гибкой (адаптивной) практику по делам о взыскании страхового возмещения для арбитражного управляющего.
Управляющий партнер АВЕРТА ГРУПП Алексей Шаров отметил, что в комментируемом определении Верховный суд рассмотрел проблему соотношения основного и дополнительного договоров обязательного страхования ответственности арбитражных управляющих.
Закон не дает ответа на вопрос о том, к какому страховщику пострадавшая конкурсная масса должна предъявить требования в первую очередь: к страховщику по основному полису арбитражного управляющего либо к страховщику по дополнительному полису. В этой связи правовая позиция высшей судебной инстанции по данному делу фактически ликвидирует указанный пробел, что должно положительно сказаться на унификации судебной практики по данной категории споров.
По словам Алексея Шарова, судебная коллегия подтвердила, что очередность обращения к страховщикам может устанавливаться непосредственно их правилами страхования.
«В рассматриваемом случае из них следовало, что в первую очередь должна производиться выплата по дополнительному договору, а при недостаточности страховой суммы – по основному. Интересно, что коллегия концептуально согласилась с таким подходом, указав, что в приоритетном обращении к страховой по дополнительному договору «имеется правовой смысл». Между тем, Верховный суд напомнил, что в любом случае основной страховщик вправе отказать бенефициару в выплате возмещения только в том случае, когда бенефициар имеет реальную возможность получить какие-либо денежные средства с дополнительного страховщика. В рассматриваемом же случае страховщик по дополнительному полису находился в процедуре конкурсного производства, к тому же реестр требований его кредиторов был закрыт», – отметил он.
По мнению Алексея Шарова, подход, занятый нижестоящими судами, фактически обрек пострадавшего от действий управляющего должника (выгодоприобретателя) на участие в деле о банкротстве страховщика, которое может тянуться даже дольше, чем дело о банкротстве самого выгодоприобретателя.
«Необходимо отметить, что схожая с выбранной ВС логика в последние годы наблюдается в судебной практике по спорам о субсидиарном возмещении убытков за счет средств компенсационных фондов СРО арбитражных управляющих: суды воспринимают банкротство страховых организаций как фактор, дающий право пострадавшему должнику обращаться с требованием о выплате непосредственно в СРО. Закрепление данного подхода на уровне Верховного суда должно способствовать обеспечению реальной защиты интересов кредиторов от убыточных действий управляющих», – отметил он.
Партнер ProLegals Елена Кравцова отметила, что вывод ВС РФ о праве кредитора предъявить требования одновременно к двум страховым компаниям (и по договору обязательного страхования, и по договору дополнительного страхования) повлияет на практику положительно.
Однако вывод обусловлен состоянием неплатежеспособности страховой компании по дополнительному страхованию, наличием в отношении нее процедуры банкротства. В связи с этим остается открытым вопрос о критериях и сроках оплаты возмещения по дополнительному страхованию, при которых у кредитора возникает право обращаться в компанию по обязательному страхованию. В каких еще случаях, кроме банкротства страховой компании, можно считать затруднительным получение возмещения по договору дополнительного страхования, какие сроки неисполнения обязательств должны истечь? Законом не урегулирован данный вопрос. Логично было бы наделить страховую компанию по обязательному страхованию правом суброгации при выплате возмещения самостоятельно обращаться к компании по дополнительному страхованию. Полагаю, что при новом рассмотрении дела суды не выйдут за предмет спора и также не сформулируют ответы на данные вопросы. Несмотря на позитивный вывод по данному делу, вопрос остается не урегулированным до конца.
По мнению адвоката Kislov.Law Сергея Кислова, В Определении СКЭС ВС РФ № 305-ЭС22-24128 по делу № А40-144580/2021 поднимает несколько интересных вопросов, связанных со страхованием ответственности арбитражных управляющих:
о соотношении основного и дополнительного страхования;
о роли страховой компании в деле о банкротстве.
По первому пункту суд устанавливает, что законодательно не определена специальная последовательность предъявления требований, наоборот, взыскание убытка с арбитражного управляющего приводит к наступлению одновременно страхового случая и по обязательному, и по дополнительному страховому полису.
В таком случае следует обратить внимание на ст. 947 ГК РФ – двойное страхование, то есть, когда один и тот же риск застрахован у нескольких страховщиков. Каждая из страховых компаний несет ответственность в размере застрахованной суммы. С одним лишь ограничением – совокупность страховых выплат не может превышать нанесенного ущерба.
А очередность обращения избирается страхователем.
Вместе с этим, позиция страхователя по обязательному страхованию о том, что полис действует только в случае преимущественного обращения к дополнительному страхованию, должен вызвать живую дискуссию. Насколько такое требование действительно? Ведь оно ограничивает право страхователя, предусмотренное ст. 947 ГК РФ? Если признать его действительным, то не совершая действия по первичному обращению по дополнительному полису, страхователь должен лишаться права на получение возмещения по основному полису. Если же условие действительно, то оно изменяет и степень риска страховщика по дополнительному страхованию. Он, очевидно, в соответствии со ст. 947 ГК РФ несет ответственность в размере установленной страховой суммы. Его аргументы о том, что дополнительная страховка – почти что субсидиарная, а значит, условие о перемене мест слагаемых в данному случае имеет значение, не имеют правовой силы.
По второму пункту, продолжает Сергей Кислов, ВС РФ дал надежду участникам дела о банкротстве, что особый статус страховой компании в деле о банкротстве – как гаранта надлежащего исполнения обязательств управляющего – может предполагать необходимость платить всегда. Но позвольте, давайте не будем идти по этому пути – даже в страховании есть свобода договора. И совсем не обязательно проводить ее пределы где-то рядом с несвободой.
