В рамках банкротства ООО «Молочные продукты» суд дважды по требованию СПК «Приозерье» (кредитора) запрещал проводить торги по продаже имущества должника. КУ, ссылаясь на то, что торги дважды назначались, но не состоялись в связи с принятием обеспечительных мер, потребовал в суде взыскать с СПК «Приозерье» 203 тыс. рублей расходов, связанных с организацией торгов. Однако суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отклонил заявление КУ. После чего управляющий пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 21 августа (дело А13-8408/2015).
Фабула
В рамках банкротства ООО «Молочные продукты» конкурсный управляющий попросил суд понизить очередность удовлетворения требования кредитора – сельскохозяйственного производственного кооператива «Приозерье». Суд прекратил производство по заявлению КУ.
Сразу же после этого суд по заявлению СПК «Приозерье» в качестве обеспечительной меры запретил проводить торги по продаже имущества должника до вступления в законную силу определения суда по спору с КУ. А в случае вступления в законную силу данного определения – до проведения собрания кредиторов по вопросу заключения мирового соглашения.
Определение по спору с КУ вступило в силу 30 сентября 2021 года. Однако на состоявшемся 17 августа 2021 года по требованию СПК «Приозерье» собрании кредиторы приняли, в том числе, решения не заключать мировое соглашение между должником и его кредиторами, и ввести в отношении должника процедуру внешнего управления.
При этом в марте 2022 года суд отклонил заявление СПК «Приозерье» о введении в отношении должника процедуры внешнего управления. В апреле 2022 года суд по заявлению СПК «Приозерье» вновь принял обеспечительные меры в виде запрета проводить торги по реализации имущества должника до вступления в законную силу определения об отказе во введении внешнего управления.
КУ, ссылаясь на то, что торги дважды назначались, но не состоялись в связи с принятием обеспечительных мер, потребовал в суде взыскать с СПК «Приозерье» 203 тыс. рублей расходов, связанных с оплатой публикаций о проведении торгов и их отменой в газете «Коммерсантъ» и Едином федеральном реестре сведений о банкротстве, а также расходов электронной площадки.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отклонил заявление КУ. После чего управляющий пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 21 августа.
Что решили нижестоящие суды
Суды сослались на отсутствие в действиях СПК «Приозерье» при реализации им права на выбор процедуры банкротства, а также при обращении в суд с ходатайствами о принятии обеспечительных мер признаков злоупотребления правом.
Что думает заявитель
КУ сослался на правовую позицию Верховного суда (определение от 14.09.2015 года № 307-ЭС15-3663), согласно которой в предмет доказывания по иску о возмещении убытков, причиненных в связи с обеспечением иска, не входит установление виновности инициировавшего принятие обеспечительных мер лица, поскольку право на возмещение соответствующих убытков основано на положениях пункта 3 статьи 1064 Гражданского кодекса и возникает в силу прямого указания закона (статьи 98 ГК).
Что решил Верховный суд
Судья Д.В. Капкаев счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Управляющий партнер IMPRAVO Максим Борисов отметил, что наиболее вероятным представляется решение Верховного суда в пользу отсутствия необходимости доказывания злоупотребления правом лицом, в связи с действиями которого другая сторона спора понесла судебные расходы.
Во-первых, как справедливо указывает конкурсный управляющий, существует уже выработанная правовая позиция Верховного суда, согласно которой в предмет доказывания по делу о возмещении убытков или выплате компенсации в связи с обеспечением иска не входит установление виновности лица, инициировавшего принятие обеспечительных мер. Более того, Конституционный суд также занимает аналогичную позицию, устанавливая в Постановлении № 36-П/2020, что достаточным основанием для возмещения судебных издержек проигравшей стороной является само решение суда, определяющее «победителя» (важно оговориться, что в указанном акте КС РФ рассуждает о взыскании судебных издержек по делам об административных правонарушениях). Такая позиция видится справедливой, поскольку, с одной стороны, не блокирует возможность эффективного обращения в суд для принятия действительно необходимых обеспечительных мер, а, с другой стороны, нивелирует возможные злоупотребления для безосновательного обращения с подобными требованиями.
Партнер, руководитель консалтингового направления StoneState Михаил Тимофеев отметил, что в очередной раз перед Верховным судом поставлена проблема, которая ранее, казалось бы, была уже в практике разрешена.
Арбитражный управляющий на это, в том числе, и указал. В целом вопрос взыскания убытков, несмотря на глубокую проработанность, и в теории, и в правоприменительной практике раз за разом продолжает вызывать вопросы. В настоящем деле суды нижестоящих инстанций руководствовались, очевидно, классическим определением формально-юридического состава для взыскания убытков, который включает в себя такие элементы как наступление вреда и его размер, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между возникшим вредом и действиями указанного лица, а также вину причинителя вреда. По общему правилу, отсутствие хотя бы одного из элементов указанной совокупности обстоятельств должно вести к отказу в удовлетворении иска о взыскании убытков. Однако приведенный подход является общей нормой, на что указал и податель жалобы: в особых случаях, как предписывает норма пункта 3 статьи 1064 Гражданского кодекса, вред может быть возмещен и при отсутствии противоправного поведения причинителя вреда. Одним из таких особых случаев, согласно нормам вышеупомянутой статьи и статьи 98 АПК является ситуация, при которой вред причинен правомерным поведением в виде заявления и последующего удовлетворения о наложении обеспечительных мер. При таких обстоятельствах у лица, претендующего на взыскание убытков в силу прямого указания закона отпадает необходимость в доказывании наличия противоправного поведения, умысла или недобросовестности у причинителя вреда.
По словам Михаила Тимофеева, воодушевляет сам по себе тот факт, что Верховный суд принял жалобу к рассмотрению, но в то же время удручает, что суды нижестоящих инстанций, несмотря на наличие судебных актов в практике Верховного суда по аналогичным вопросам, все же трижды отказали управляющему во взыскании убытков. Стоит надеяться, что высшая судебная инстанция все же исправит эту, очевидно досадную, оплошность, подытожил он.
Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева считает, что Верховный суд РФ отменит судебные акты и, не передавая дело на новое рассмотрение, удовлетворит заявление.
Основания для применения ст. 98 АПК РФ имеются. Во-первых, арбитражный управляющий доказал возникновение негативных последствий (оплата публикаций о назначении и отмене торгов, оплата услуг электронной площадки). Во-вторых, есть причинно-следственная связь, заключающаяся в вынужденной отмене торгов в связи с принятыми по заявлению колхоза обеспечительными мерами о запрете их проведения. Таким образом, требования п. 34 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 3 (2016) истцом соблюдены. При этом противоправность поведения и вина причинителя вреда в предмет доказывания не входят, поскольку убытки при принятии мер подлежат возмещению при законном поведении стороны по делу (подача заявления об обеспечении иска) и при отсутствии вины. Верховный суд РФ исправит допущенную нижестоящими судами ошибку, не требующую глубокого анализа применимого действующего законодательства (ст. 15, 1064 ГК РФ, ст. 98 АПК РФ). Представляется, что какого-то значимого влияния на формирование судебной практики определение по рассматриваемому делу иметь не будет в связи с очевидностью ошибок и редким характером предмета требований.
По словам юриста правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры» Ксении Мелешиной, позицию, что при взыскании убытков в связи с обеспечением иска не нужно доказывать противоправность действий и вину, четко отражена в п. 34 Обзора судебной практики ВС РФ № 3 (утв. Президиумом ВС РФ 19.10.2016 года).
В рассматриваемом споре обеспечительные меры привели к возникновению убытков в виде расходов на вознаграждение управляющего. Дело в том, что суды не применили специальное регулирование и исходили из общих норм об убытках и злоупотреблении правом. На мой взгляд, Верховный суд РФ отменит обжалуемые акты и укажет на необходимость квалифицировать заявленное управляющим требование в качестве требования о возмещении причиненных обеспечительными мерами убытков. Таким образом, высшая судебная инстанция сформирует практику, что убытки в связи с обеспечением иска могут выражаться и в расходах по делу о банкротстве – например, в расходах по выплате вознаграждения управляющему.
По словам управляющего партнера NOVATOR Legal Group Вячеслава Косакова, при рассмотрении данного спора нижестоящими судами исследовался лишь вопрос о злоупотреблении кредитором своим правом на обращение с заявлением о принятии обеспечительных мер.
Между тем, согласно ранее сложившейся судебной практике само по себе обращение с ходатайством о принятии обеспечительных мер не может рассматриваться как противоправное поведение. Однако лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения ими процессуальных действий (ч.2 ст. 9 АПК РФ). Поскольку возмещение убытков является мерой ответственности, то для удовлетворения такого заявления необходимо доказать совокупность обстоятельств: принятие обеспечительных мер по заявлению соответствующего лица, размер понесенных убытков и причинно-следственную связь между действиями заявителя по заявлению об обеспечении иска и возникшими в результате этого убытками. Недоказанность одного из элементов является основанием для отказа в удовлетворении иска. При этом, как ранее уже высказывал свою позицию Верховный суд в Определении № 307-ЭС15-3663 от 14.09.2015 года, в предмет доказывания по данному виду иска не входит установление виновности инициировавшего принятие обеспечительных мер лица, поскольку право на возмещение соответствующих убытков основано на положениях ч. 3 ст. 1064 ГК РФ и возникает в силу прямого указания закона (ст. 98 АПК РФ). Таким образом, вероятно, Верховный суд направит спор на новое рассмотрение и даст рекомендации нижестоящему суду проанализировать дело на наличие совокупности указанных выше обстоятельств. Данный подход уже активно применяется в настоящей судебной практике и результат рассмотрения настоящего спора лишь закрепит его.
Адвокат, управляющий партнер АБ «Голенев и партнеры» Вячеслав Голенев отметил, что этот спор по всем параметрам подходит для разрешения его в пользу управляющего.
Он действительно понес расходы, связанные с организацией проведения торгов, которые «замораживались» в связи с принятием обеспечительных мер в пользу колхоза. Такие расходы подтверждают наличие вреда и размер ущерба, который получил управляющий (потеря в его имущественной сфере). Суды подтвердили отсутствие оснований для признания торгов недействительными. Это влечет признание поведения кооператива, подавшего заявление о недействительности сделки, необоснованным в силе закона (статья 98 АПК РФ). Причинно-следственная связь в данном случае очевидна: от действий кооператива по испрашиванию обеспечительных мер пострадала имущественная сфера потерпевшего управляющего. Следовательно, учитывая, что при применении пункта 3 статьи 1064 ГК РФ убытки возмещаются в силу закона, и такое указание в АПК РФ имеется, то расходы управляющего должны быть компенсированы. Поэтому прогнозирую, что ВС РФ с жалобой управляющего согласится.
