Михаил Василега

В этом деле меня заинтересовал аспект, связанный с получением дохода от активов должника в ходе процедуры банкротства, поскольку он еще только формируется судебной практикой. Насколько такая неопределенность важна, можно судить по примеру одного уголовного дела, уже переданного в суд, где арбитражному управляющему вменяют совершение преступления, предусмотренного ст. 160 и 290 Уголовного кодекса РФ за то, что он сдал по заниженной (по мнению следствия) цене в аренду имущество унитарного предприятия.

Многие арбитражные управляющие время от времени сталкиваются с необходимостью поиска компаний по сопровождению процедуры банкротства. Найти нужных специалистов будет легче, если есть удобный список, а может быть и рейтинг. Однако, важно, чтобы у всех компаний была аккредитация при СРО АУ, поскольку арбитражный управляющий может работать только с аккредитованными организациями.

Теперь очередь дошла до банков, которые своими жлобскими комиссиями при переводах в пользу граждан существенно прорежали конкурсную массу. И если в случае получения доступа к сведениям из баз данных госорганов выстрелил наш товарищ Павел Замалаев, то во втором случае это получилось у Евгения Пустошилова, за что им огромный респект и уважение от всех нас! Решена еще одна системная проблема, при этом суд подтвердил, что бремя опровержения сомнений в добросовестности контрагента при оспаривании сделки лежит на этом контрагенте. Почему такая очевидная мысль дошла до суда только после указания заместителя председателя Верховного Суда РФ, не совсем понятно.

Вопрос о порядке раскрытия арбитражному управляющему информации из государственных баз данных поднимается регулярно, так как, с одной стороны, есть специальный федеральный закон о банкротстве, которым определены полномочия арбитражного управляющего на их получение, но, с другой стороны, есть федеральные законы, регулирующие доступ к конкретным видам сведений, где арбитражный управляющий в числе получателей не указан.

На этой неделе ко мне было несколько обращений по вопросу консультаций в инициировании споров по взысканию убытков с лиц, обратившихся с заявлениями о привлечении арбитражных управляющих к административной ответственности, когда Росреестр после проведения проверки прекратил производство по делу. Основанием для этого послужило Определение от 02.10.2023 № 305-ЭС19-22493(50) Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ по делу № А40-245757/2015. Однако актуальным стал вопрос о взыскании убытков с лиц, анонимно обратившихся с таким заявлением о привлечении арбитражного управляющего к административной ответственности, так как Росреестр не обязан устанавливать личность заявителя. Причем таких заявлений, подписанных Ивановым Иваном Ивановичем или Львом Николаевичем Толстым, достаточно много. Как в таком случае арбитражному управляющему при подаче искового заявления о взыскании убытков соблюсти требования п. 3 ч. 2 ст. 125 АПК РФ?

Отказ кредиторов от предложения арбитражного управляющего, направленного на возврат денежных средств в конкурсную массу, воспринят судом как отказ кредиторов от принятия разумных мер, направленных на уменьшение убытков. Если кредиторы вместо конструктивного диалога, направленного на пополнение конкурсной массы, нацелены лишь на наказание арбитражного управляющего, то это может стать основанием для отказа им во взыскании с него убытков. Несогласные с таким подходом кредиторы (банки ВТБ и «Траст») обжаловали определение об отказе во взыскании убытков. 2 октября свое слово скажет апелляционная инстанция.

В случае, если у ликвидируемой организации есть задолженность, которую она не способна погасить в полном объеме, подлежит применению законодательство о банкротстве, а общая процедура ликвидации прекращается. Так и произошло в данном случае: было возбуждено дело о банкротстве профсоюза по заявлению ликвидируемого должника. Однако у суда отсутствовали основания для введения ликвидационной процедуры – конкурсного производства, так как Верховный суд, приняв решение о ликвидации, не назначил ликвидатора, что исключает возможность признания должника банкротом. Поэтому полномочия Председателя Профсоюза адвокатов России Григория Абукова сохранены, в отношении профсоюза введена реабилитационная процедура наблюдения, что позволяет устранить нарушения, выявленные Верховным судом и урегулировать спорные вопросы с кредиторами. Это первый прецедент сохранения общероссийской общественной организации после решения Верховного суда РФ о ее ликвидации.

Если федеральным законом вводится обязательность страхования, и оно называется обязательным, то совершенно непонятно, как оно может быть одновременно с этим добровольным. Однако именно в такой ситуации мы находимся. Даже специальный термин для этого придуман – «вмененное», который ничем не установлен. О том, что такого вмененного страхования не должно быть, говорят давно. Еще в сентябре 2020 года совет при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства одобрил концепцию развития положений части второй ГК РФ о договоре страхования, в соответствии с которой вмененное страхование противоречит ГК РФ. Поэтому такие поправки давно назрели и вполне обоснованы.

Данные предложения совершенно разумны и обоснованы, так как являются фиксацией уже сформированной судебной практики обжалования цепочек сделок, когда с целях затруднить возврат имущества в конкурсную массу вывод имущества оформляется не одной сделкой, а рядом последовательных, в том числе с гражданами.

Это, с одной стороны, первый случай заключения социально-партнерского соглашения ОРПАУ с органом власти. А с другой стороны, это и прецедент, что орган власти будет передавать сведения напрямую в информационную систему для АУ.

Кредиторы, конечно, не хотят платить АУ деньги, так как эти деньги платятся из того же источника, что и погашение требований кредиторов. Поэтому как только АУ сделал свою работу, сразу активизируются кредиторы, чтобы отобрать его деньги и разделить между собой. Отсюда и возникают разные жалобы и иски. Суд независим и поэтому непредсказуем в своих решения. Если есть повод подать какую-то жалобу или иск, то есть вероятность их удовлетворения, даже по самым безумным основаниям. Поэтому убытки с АУ и являются страховым случаем, что никто не знает заранее, будут они или нет.

Многие из поправок касаются и арбитражных управляющих, за исключением одного – арбитражные управляющие при утверждении в должности не заключают трудового договора, что является спецификой их работы. Но без участия арбитражного управляющего суд не может рассмотреть дело о банкротстве и как быть в случае мобилизации, ведь отстранить такого управляющего нельзя, так как у него нет нарушений, а чтобы освободить с должности, нужно его согласие, которое он может и не дать. Также есть вопросы со страхованием и членством в СРО на этот период, что должно приостанавливаться. Представьте, что арбитражного управляющего, который мобилизован и защищает интересы страны, за это время отстранили, утвердили нового, который в его отсутствие обжалует его действия. В итоге он, вернувшись, исключен из СРО, у него убытки, дисквалификации и т. п. Ведь в его отсутствие многое может произойти, учитывая специфику профессии. Именно на урегулирование этих вопросов и направлены поправки. Мы их подготовили, обратились в ФНПР за помощью, сейчас они внесены в Российскую трехстороннюю комиссию. Если их поддержат социальные партнеры, в том числе и Национальное объединение СРО через РСПП, то тогда Правительство Российской Федерации внесет их в Государственную Думу РФ.