Конституционный Суд РФ отказался принять к рассмотрению жалобу Юлии Чвановой, оспаривающей конституционность ряда положений Гражданского процессуального кодекса и закона «О несостоятельности (банкротстве)».
Предметом обжалования стали абзац второй ч. 1 ст. 446 ГПК РФ и п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве, регулирующие порядок обращения взыскания на имущество должника в случае его банкротства. По мнению заявительницы, эти нормы ограничивают право бывшей супруги должника на применение исполнительского иммунитета в отношении единственного пригодного для проживания жилого помещения, находящегося в общей собственности бывших супругов.
Ранее в рамках дела о банкротстве бывшего супруга Юлии Чвановой арбитражный суд отказал ей в удовлетворении заявления об исключении из конкурсной массы ее доли в общей долевой собственности на дом и земельный участок. Суды нескольких инстанций пришли к выводу о возможности реализации спорного имущества в целом, поскольку вопрос о размере долей имеет значение лишь на стадии распределения вырученных от продажи средств.
Конституционный Суд не усмотрел оснований для принятия жалобы к рассмотрению. Положения о банкротстве физических лиц, устанавливающие исполнительский иммунитет в отношении единственного пригодного для проживания должника и членов его семьи жилья, призваны обеспечить баланс интересов должника, кредиторов и иных лиц. При этом суды обязаны оценивать возможность применения иммунитета в каждом конкретном деле индивидуально с учетом всех применимых конституционных принципов и гарантий.
Что касается правил реализации совместного имущества супругов (бывших супругов) в случае банкротства одного из них, то, как уже отмечал Конституционный Суд в Постановлении от 4 июня 2024 года № 28-П, они направлены на обеспечение баланса интересов кредиторов и супруга должника и позволяют продать имущество по наибольшей цене с выплатой супругу части средств, соразмерной его доле.
Требования Юлии Чвановой основывались на том, что спорный дом является для нее и несовершеннолетних детей, не относящихся к членам семьи должника, единственным пригодным для проживания. Однако при рассмотрении дела суды установили факт непригодности данного жилья для проживания, а также учли проживание детей заявительницы в ином жилом помещении, на которое уже распространен исполнительский иммунитет.
Кроме того, из представленных материалов не усматривается, что Юлия Чванова была лишена возможности своевременного раздела совместного имущества супругов с определением имущества, подлежащего передаче каждому из них.
С учетом изложенного Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявительницы в указанных ею аспектах. При этом оценка фактических обстоятельств дела и проверка законности выводов нижестоящих судов не относятся к полномочиям Конституционного Суда.
Почему это важно
Предметом рассмотрения КС РФ была жалоба бывшей супруги гражданина-банкрота на нарушение ее конституционных прав абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ и п. 7 ст. 213.26 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», отметила Елена Гладышева, адвокат, управляющий партнер Адвокатского бюро «РИ-консалтинг».
Жалоба, продолжила она, сводилась к отсутствию выделения доли супруги и отказу судами признания жилого помещения, принадлежащего супругам, единственным жильем. Как усматривается из опубликованного постановления в деле с участием заявителя жалобы, чей брак с должником был расторгнут после признания последнего банкротом, судами установлен факт непригодности жилого дома, в отношении которого ею ставился вопрос об исполнительском иммунитете, для проживания, а также учтено, что несовершеннолетние дети заявительницы зарегистрированы и проживают в другом жилом помещении, на которое ранее судом распространен исполнительский иммунитет.
Представленные материалы также не свидетельствуют о лишении заявительницы возможности своевременно обратиться в суд с требованием о разделе общего имущества в натуре и определении того, какое имущество подлежит передаче каждому из супругов (бывших супругов). Таким образом, оспариваемые законоположения не могут расцениваться в качестве нарушивших конституционные права заявителя жалобы в указанных в жалобе аспектах, указала Елена Гладышева.
Установление же и оценка фактических обстоятельств, имеющих значение для разрешения конкретного дела, а также проверка обоснованности сделанных с учетом данных обстоятельств выводов судов не относятся к компетенции Конституционного Суда РФ (ст. 125 Конституции РФ и ст. 3 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»). Таким образом, КС РФ сохранил действующий общий подход судов к вопросу определения жилья, в отношении которого может быть поставлен вопрос об исполнительском иммунитете. Стоит напомнить, что суды в данной ситуации всегда выясняют: 1) наличие общих обязательств супругов по обязательствам перед кредиторами (наличие поручительств, залогов и согласия на залог имущества); наличие солидарных обязательств перед кредиторами; 2) наличие иных помещений, пригодных для проживания гражданина-банкрота и членов его семьи; 3) факт раздела имущества и выделение супружеской доли в рамках такого процесса; 4) исчерпание иных способов защиты прав и интересов членов бывших семей граждан-банкрота, включая их несовершеннолетних детей; 5) факт наличия злоупотребления правом участниками процесса, включая бывших членов семьи.
По ее словам, данное определение не является практикообразующим и не влечет изменения подхода при рассмотрении подобных споров в деле о банкротстве граждан.
По мнению Александра Тархова, руководителя банкротной практики юридической компании «Центральный округ», определение Конституционного Суда, по сути, дублирует позицию, уже неоднократно высказанную Экономколлегией Верховного Суда (определения от 31 января 2025 г. № 304-ЭС19-2037 (2) и от 12 февраля 2025 г. № 307-ЭС24-19017). В этом смысле какого-либо практикообразующего эффекта оно не несет.
На практике действительно встречались случаи, когда имущество, находящееся в долевой собственности должника и его супруга (бывшего супруга), реализовывалось не целиком, а только в части принадлежащей должнику доли. Однако, как отмечено ранее, ВС указал, что такой подход основан на ошибочном толковании п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве и разъяснений этой нормы, данных в п. 7 постановления Пленума ВС РФ № 48 от 25 декабря 2018 г. Такой подход применим только в случаях, когда супругами произведен реальный раздел имущества (в натуре). Это обусловлено тем, что ни в законе, ни в разъяснениях ВС нет указания на конкретный вид общей собственности имущества супругов (совместная или долевая), подлежащего реализации целиком. Соответственно, закон прямо указывает на необходимость продажи общего имущества супругов целиком независимо от того, долевая это собственность или совместная.
Вид права общей собственности, указал он, влияет только на наличие или отсутствие у супруга должника преимущественного права покупки, а также на распределение выручки от продажи общего имущества. В свою очередь, реализация объекта целиком направлена на сохранение инвестиционной привлекательности реализуемого имущества как единого объекта (чего нельзя сказать о продаже доли) и позволяет реализовать его по максимально возможной цене, подчеркнул Александр Тархов.
Вопрос имущественного иммунитета в отношении жилого помещения гражданина-должника через призму норм семейного права и норм о банкротстве уже не первый раз становится предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, напомнила Юлия Барышева, ведущий юрист Юридической компании Enforce Law Company.
Например, в недавнем постановлении КС РФ от 4 июня 2024 г. № 28-П, напомнила она, поставлена проблема соблюдения баланса интересов супругов-банкротов и залогового кредитора. В настоящем деле бывшая супруга должника оспаривала отказ в удовлетворении заявления об исключении из конкурсной массы ее доли в общей долевой собственности бывших супругов на дом. Заявительница полагала, что ее доля не подлежит реализации. Однако необходимо учитывать, что после определения долей собственность осталась общей, поменялся только ее вид – с совместной на долевую.
В данном случае, отметила Юлия Барышева, закономерно возникает вопрос – что именно реализовывать: все имущество или только долю должника? Очевидно, что второй вариант более выгоден заявительнице, но совсем не выгоден кредиторам. Вряд ли найдутся желающие приобрести долю и стать одним из сособственников. Прямой ответ на вопрос содержится в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 г. № 48. Если суд не произвел раздел общего имущества бывших супругов в натуре, а всего лишь определил доли в этом имуществе, то на торги должно выставляться общее имущество целиком, а не доля должника в праве на это имущество, пояснила она.
Бывший супруг должника вправе рассчитывать лишь на часть средств, вырученных от продажи такого имущества. В целях защиты своих интересов и интересов находящихся на иждивении лиц бывший супруг вправе обратиться в суд с требованием о разделе такого имущества до его продажи в процедуре банкротства. Конституционный Суд РФ подтвердил данную позицию. Применительно к отказу в применении имущественного иммунитета высший судебный орган указал, что судами установлен факт непригодности спорного дома, а также учтено, что дети должника проживают в другом доме. В отличие от настоящего случая, суды зачастую путают понятия «раздел общего имущества» и «определение долей в общем имуществе». Полагаем, что рассматриваемое постановление Конституционного Суда РФ внесет определенность в правовое регулирование и поможет исключить любые разночтения.
По словам Виталия Нерезова, арбитражного управляющего Ассоциации арбитражных управляющих «Центр финансового оздоровления предприятий агропромышленного комплекса», важно отметить, что подход, пропагандируемый Конституционным Судом, в большей степени направлен на защиту прав кредиторов, что в условиях растущей экономики и частых случаев банкротства становится особенно актуальным.
Когда один из супругов становится банкротом, все обременения, связанные с его долгами, могут потенциально затрагивать и совместное имущество. Тем самым определение суда подчеркивает, что в процессе реализации имущества необходимо учитывать не только интересы самих супругов, но и третьих лиц, в частности, кредиторов, которые могут пострадать от неспособности должника удовлетворить свои обязательства, указал он.
На практике это значит, что в случаях банкротства для супругов становится критически важным понимать, что их активы могут быть проданы как единое целое, а не делиться по частям согласно установленным долям в собственности. Это стимулирует супругов к более осознанному управлению совместно нажитыми активами и бдительности в вопросах долговых обязательств. Понимание механизма реализации активов, а также того, что доля может быть конвертирована в денежные средства через продажу всего имущества, может помочь супругам адекватно планировать свои действия в случае финансовых затруднений. Такой подход также может снизить число конфликтов, возникающих как между супругами, так и между кредиторами и должниками.
Таким образом, определение Конституционного Суда становится значимым не только с юридической, но и с социальной точки зрения, акцентируя внимание на необходимости защиты прав всех заинтересованных сторон, включая кредиторов, которые могут оказаться в неблагоприятной ситуации из-за банкротства одного из супругов, заключил он.
