ИФНС по Ленинскому району Владивостока доначислила ООО «Гудман-ВЭД» 7,3 млн рублей налогов, пеней и штрафов. Возбужденное по заявлению налогового органа дело о банкротстве было прекращено судом в связи с отсутствием у налогоплательщика средств, достаточных для возмещения судебных расходов. После чего инспекция вынесла решение, которым налоговая задолженность «Гудман-ВЭД» была признана безнадежной к взысканию и списана. При этом также инспекция по результатам другой налоговой проверки доначислила «Гудман-ВЭДу» еще 51 млн рублей налогов, штрафов и пеней. На этот раз ФНС ограничилась обращением в ФССП. После того как пристав вынес постановление об окончании исполнительного производства, налоговый орган принял решение о признании налоговой задолженности общества «Гудман-ВЭД» на сумму 51 млн рублей безнадежной к взысканию и списании. Учитывая наличие налоговой задолженности, ФНС, не обращаясь вновь с заявлением о банкротстве налогоплательщика в виду прекращения судом производства по делу о банкротстве по иной налоговой задолженности, на основании пункта 4 статьи 61.20 закона о банкротстве обратилась в суд с иском о взыскании с Александра Гасюка (учредителя и директора должника) убытков в размере 58,4 млн рублей. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил иск ИФНС. Но окружной суд отменил акты нижестоящих судов и взыскал с Гасюка в пользу налогового органа убытки в размере 7,3 млн рублей. В удовлетворении остальной части иска было отказано. ФНС пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор (дело А51-7529/2022).
Фабула
В связи с наличием у ООО «Гудман-ВЭД» непогашенной задолженности перед бюджетом по представленным декларациям в общем размере 7,3 млн рублей инспекция ФНС по Ленинскому району Владивостока потребовало в суде признать «Гудман-ВЭД» банкротом.
В мае 2019 года суд прекратил производство по делу в связи с отсутствием у налогоплательщика средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур в рамках дела о банкротстве.
Также в мае 2019 года инспекция вынесла решение, которым налоговая задолженность «Гудман-ВЭД» была признана безнадежной к взысканию и списана.
Однако этим инспекция не ограничилась и провела в отношении «Гудман-ВЭД» выездную налоговую проверку за период деятельности с 01.01.2014 по 31.12.2016 года.
По результатам проверки в декабре 2018 года было принято решение о привлечении компании к ответственности за совершение налогового правонарушения, в соответствии с которым обществу были начислены 19,2 млн рублей НДС, 12 млн рублей налога на прибыль, а также 13,2 млн рублей пеней и 4,5 млн рублей штрафов.
Суммы недоимки, пеней и штрафов «Гудман-ВЭД» в бюджет не уплатил.
ФНС направила требование в ФССП. Но уже в июне 2019 года пристав вынес постановление об окончании исполнительного производства по заявлению взыскателя.
Тогда же налоговый орган принял решение о признании налоговой задолженности общества «Гудман-ВЭД» на сумму 51 млн рублей безнадежной к взысканию и списании.
Кроме того, «Гудман-ВЭД» был привлечен к налоговой ответственности по пункту 1 статьи 122 Налогового кодекса в виде штрафа в размере 1,8 тыс. рублей.
Учитывая наличие налоговой задолженности, возникшей по результатам проверок, налоговый орган, не обращаясь вновь с заявлением о банкротстве налогоплательщика ввиду прекращения судом производства по делу о банкротстве по иной налоговой задолженности, ссылаясь на обстоятельства, установленные в рамках выездной налоговой проверки, на основании пункта 4 статьи 61.20 закона о банкротстве обратился в суд с иском о взыскании с Александра Гасюка (учредителя и директора должника) убытков в размере 58,4 млн рублей, указав, что заявленная к взысканию сумма представляет собой сумму непогашенных «Гудман-ВЭД» налогов и взносов, а также начисленных пеней и штрафов.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил иск ИФНС. Но окружной суд отменил акты нижестоящих судов и взыскал с Гасюка в пользу налогового органа убытки в размере 7,3 млн рублей. В удовлетворении остальной части иска было отказано.
ФНС пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций исходили из недоказанности факта наличия убытков применительно к положениям статьи 15 Гражданского кодекса, а также умышленных действий контролирующего должника лица (КДЛ), в результате которых общество не могло оплатить налоговую задолженность.
Кроме того, суды указали на неправомерное предъявление убытков в сумме, превышающей сумму требований, предъявленных налоговым органом в рамках дела о банкротстве общества.
Суд кассационной инстанции счел выводы судов ошибочными. Он пришел к выводу о том, что выявленные в ходе налоговой проверки обстоятельства свидетельствуют о наличии причинно-следственной связи между действиями Гасюка как руководителя должника и невозможностью исполнения обществом обязательств по уплате налоговых платежей (как доначисленных в результате выездной налоговой проверки, так и по представленным обществом декларациям), при том, что правомерность выводов выездной налоговой проверки подтверждена вступившими в законную силу судебными актами и в силу статьи 16 АПК не требует повторного доказывания.
При этом суд не усмотрел оснований для удовлетворения иска о взыскании убытков, начисленных обществу по результатам выездной налоговой проверки, поскольку взыскание производится в пользу предъявившего требование уполномоченного органа в размере причиненных должнику убытков, но не более суммы требования, установленного в рамках прекращенного дела о банкротстве, либо требования уполномоченного органа, указанного в возвращенном ему заявлении о признании должника банкротом, а также убытков, составляющих сумму штрафных санкций с учетом правовой позиции Конституционного суда, изложенной в постановлении от 30.10.2023 № 50-П.
Что думает заявитель
ФНС указала, что действующее законодательство, в том числе закон о банкротстве не содержит положений о том, что материальное право кредитора на возмещение вреда, причиненного контролирующим лицом, перестает существовать (прекращается), если этот кредитор не предъявил свои требования в рамках дела о банкротстве.
В данном деле налоговый орган консолидировал задолженность по мероприятиям налогового контроля к основному требованию на основании иного документа (решение от 07.12.2018 года вступило в законную силу, после применения всех мер принудительного взыскания, задолженность осталась не погашенной).
Пункт 1 статьи 61.19 закона о банкротстве не может быть истолкован судами как исключающий в материальном смысле право на иск о привлечении к субсидиарной ответственности кредитора, осведомленного о наличии оснований для привлечения к такой ответственности на момент прекращения производства по делу о банкротстве, вне рамок дела о несостоятельности.
Суды ошибочно не приняли во внимание разъяснения, изложенные в пункте 31 постановления № 53, согласно которым, по смыслу пунктов 3 и 4 статьи 61.14 закона о банкротстве при прекращении производства по делу о банкротстве на основании абзаца восьмого пункта 1 статьи 57 закона о банкротстве на стадии проверки обоснованности заявления о признании должника банкротом (до введения первой процедуры банкротства), заявитель по делу о банкротстве вправе предъявить вне рамок дела о банкротстве требование о привлечении к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным статьями 61.11 и 61.12 закона о банкротстве, если задолженность перед ним подтверждена вступившим в законную силу судебным актом или иным документом, подлежащим принудительному исполнению в силу закона.
В этом случае иные лица не наделяются полномочиями по обращению в суд вне рамок дела о банкротстве с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности.
При этом под иными документами следует понимать меры принудительного взыскания, указанные в статьях 69-70, 46-47 Налогового кодекса.
Также ФНС указала, что суды не учли правовой подход, изложенный в пункте 16 Обзора судебной практики Верховного суда № 3 (2021), утвержденного Президиумом ВС 10.11.2021 года, о том, что при рассмотрении заявлений о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве, заявитель (уполномоченный орган) может предъявлять требования, подтвержденные вступившим в законную силу судебным актом (в случае с уполномоченным органом — подтвержденные решением и примененными мерами взыскания).
Поскольку в определении Арбитражного суда Приморского края от 17.05.2019 года по делу № А51-27062/2018 была дана оценка финансовой состоятельности должника, то повторное обращение с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом) с целью аналогичного установления отсутствия финансирования только лишь для формального присоединения требований нецелесообразно, в том числе с точки зрения процессуальной экономии. Основания для взыскания задолженности, возникшей в результате доначислений по решению от 07.12.2018 года, подтверждены.
Что решил Верховный суд
Судья ВС М.К.Антонова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Исходя из текста определения о передаче жалобы на рассмотрение экономической коллегии, доводы налогового органа обращены к необходимости процессуальной экономии, в том числе нецелесообразности возбуждения нового дела о банкротстве только для констатации факта отсутствия у должника достаточных средств для проведения процедуры. В то же время даже при удовлетворении жалобы налогового органа, представляется, что выводы Верховного суда будут применимы для узкого круга отношений, преимущественно фискального характера. Как правило, после прекращения дела о банкротстве из-за недостаточности денег размер требований к должнику не увеличивается, т.к. участники оборота прекращают какие-либо отношения с такой компанией, в связи с чем и увеличение размера обязательств становится невозможным.
Антон Никулин, партнер, руководитель практик «Банкротство» и «Комплексная защита бизнеса» юридической компании «ПРАВЫЙ БЕРЕГ», отметил, что правовая ситуация в этом деле носит частный характер и в судебной практике затруднительно найти ответ на вопрос, может ли кредитор в рамках иска о взыскании убытков с контролирующего лица заявить требования, которые он по тем или иным причинам не указывал при рассмотрении обоснованности заявления о признании должника банкротом.
Исходя из буквального толкования пункта 4 статьи 61.20 закона о банкротстве, в иск о взыскании убытков с контролирующего лица, поданного после прекращения дела о банкротстве или возврата заявления, такие требования включить нельзя. Суды трех инстанций заняли именно эту позицию, несмотря на последовательное процессуальное поведение ФНС России и приведенные ею аргументы. Заслуживает внимание довод уполномоченного органа о нецелесообразности повторного возбуждения повторного дела о банкротстве лишь для установления отсутствия финансирования и формального присоединения требований и нарушении принципа процессуальной экономии. Необходимо обратить внимание, что окружной суд, отменяя судебные акты нижестоящих судов, сделал принципиально важный вывод о том, что действия Гасюка находятся в причинно-следственной связи с невозможностью исполнения обществом обязательств по уплате налоговых платежей, как доначисленных в результате выездной налоговой проверки, так и по представленным самим обществом декларациям. Однако в отсутствие достаточного количества разъяснений кассация, видимо, не стала креативить и толковать пункт 4 статьи 61.20 закона о банкротстве в пользу ФНС.
Таким образом, отметил Антон Никулин, Верховному суду в данном деле нужно будет вытащить налоговый орган из процессуальной ловушки: разрешить толковать норму закона так, как предлагает налоговый орган, и указать, при каких условиях возможно «дозаявление» денежных требований к контролирующему лицу в исковом производстве.
«Предполагаю, что поскольку судами уже исследованы все фактические обстоятельства и установлены условия для привлечения КДЛ к гражданско-правовой ответственности, решение по делу может быть принято без направления дела на новое рассмотрение. Если Верховный суд встанет на сторону кредитора, судебный акт будет иметь значение для практики как инструмент экономии времени и судебных расходов», — отметил он.
Вопрос, который заслужил внимание Верховного суда, крайне интересен: можно ли обращаться в порядке ст. 61.14 Закона о банкротстве по формально новым требованиям к должнику, не возбуждая снова дело о банкротстве, которое ранее было прекращено ввиду отсутствия денежных средств на финансирование процедуры. Суды первой и апелляционной инстанции посчитали, что если требование заявителя-кредитора отличается от его же требования, по которому ранее производство по делу о банкротстве прекращено из-за отсутствия финансирования, то нельзя предъявить требования о внебанкротной субсидиарной ответственности. Суд округа почти разобрался, отменил акты, привлек к ответственности, но только в рамках первоначальной суммы требования заявителя. Ключевая ошибка в толковании п. 3 ст. 61.14 закона о банкротстве: материальное право требования кредитора не зависит от того, по какому заявленному требованию прекращено дело о банкротстве ранее, а лишь сигнализирует, что кредитор не может выбрать способ взыскания в банкротстве. Верховный суд с высокой долей вероятности встанет на сторону налогового органа.
Данное дело, несомненно, представляет большой интерес. Налоговый орган пытается взыскать задолженность, выявленную ранее по итогам выездной налоговой проверки, с директора компании. Однако при этом задолженность взыскивается как убыток, причиненный бюджету. От подобных дел эта ситуация отличается тем, что сама задолженность ранее была признана безнадежной ко взысканию и списана налоговым органом. Сам этот факт вызывает вопросы относительно обоснованности заявленного налоговым органом иска – ведь речь фактически идет о все той же сумме, поменявшей при этом статус. В свете этот судебные акты судов нижестоящих инстанций представляются законными и обоснованными. Однако с учетом изменчивости судебной практики и (увы) господствующего в таких делах пробюджетного подхода спрогнозировать, к каким выводам придет Верховный суд, сейчас сложно. Остается надеяться, что СКЭС ВС РФ будет дана адекватная оценка всем обстоятельствам дела, а тот факт, что задолженность организации уже списана как безнадежная ко взысканию, также не останется без внимания.
