ИП Виктор Атрошенко взыскал с ООО «Максистрой» 2,6 млн рублей – долг по аренде участка и проценты. Однако уже после возбуждения исполнительного производства компанию исключили из ЕГРЮЛ в связи с неведением деятельности. Тогда Виктор Атрошенко попытался взыскать 2,6 млн рублей в порядке субсидиарной ответственности с единственного учредителя и директора ООО «Максистрой» Романа Ермолаева. Суды двух инстанций иск удовлетворили, но окружной суд признал требования истца необоснованными. Экономколлегия Верховного суда отправила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А40-111596/2021).
Предыстория
В 2020 году суд обязал ООО «Максистрой» заплатить индивидуальному предпринимателю Виктору Атрошенко 2,6 млн рублей (долг по арендным платежам за пользование участком и штрафные санкции). Истец получил исполнительный лист, было возбуждено исполпроизводство, однако через оно было прекращено в связи с исключением ООО «Максистрой» из ЕГРЮЛ.
Тогда Виктор Атрошенко потребовал в суде привлечь Романа Ермолаева к субсидиарной ответственности по долгам ООО «Максистрой», обязав ответчика заплатить 2,6 млн рублей. Истец сослался на:
статьи 53.1, 64.2, 1064 Гражданского кодекса РФ,
пункт 3.1 статьи 3 закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон No 14-ФЗ),
Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 No 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица».
Виктор Атрошенко указал, что решение об исключение ООО «Максистрой» из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица принято на основании справок об отсутствии движения средств по счетам или отсутствии открытых счетов и о непредставлении юридическим лицом в течение последних 12 месяцев документов отчетности. При этом Роман Ермолаев как генеральный директор и единственный учредитель ООО «Максистрой» обязан был действовать в интересах этого юридического лица добросовестно и разумно, а также нести ответственность за убытки, причиненные по вине юридического лица.
Арбитражный суд Москвы иск удовлетворил. Апелляция оставила решение в силе. Однако Арбитражный суд Московского округа акты нижестоящих судов отменил и в иске отказал.
После чего Виктор Атрошенко подал жалобу в Верховный суд, который ее рассмотрит 27 октября 2022 года.
Что решили нижестоящие суды
Удовлетворяя иск, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались:
пунктом 3 статьи 53, пунктом 1 статьи 53.1, пунктами 1 и 2 статьи 64.2, статьей 1064 Гражданского кодекса,
пунктом 1 статьи 21.1 закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (далее – Закон № 129ФЗ),
пунктом 3.1 статьи 3 закона № 14-ФЗ,
правовыми позициями, изложенными в постановлении Конституционного суда РФ от 21.05.2021 № 20-П «По делу о проверке конституционности пункта 3.1 статьи 3 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданки Г.В. Карпук» (далее – Постановление № 20-П).
Суды указали, что Роман Ермолаев как учредитель и генеральный директор ООО «Максистрой» ответственный за ведение его бухгалтерского и налогового учета, а также за своевременное предоставление отчетности, действуя разумно и добросовестно, не мог не знать о необходимости представления документов в налоговые органы, что свидетельствует о недобросовестном поведении ответчика, которое фактически повлекло исключение юридического лица из ЕГРЮЛ, лишив Виктора Атрошенко возможности взыскать задолженность в порядке исполнительного производства.
Договор аренды земельного участка, по которому возникла задолженность ООО «Максистрой» по оплате арендных платежей, был заключен 29 июля 2019 года, то есть в период, когда компания уже отвечала признакам недействующего юридического лица. Поведение Романа Ермолаева, который на момент исключения должника из ЕГРЮЛ являлся директором и единственным участником общества, свидетельствует о недобросовестном поведении и не отвечает интересам юридического лица.
В настоящее время ООО «Максистрой» исключено из ЕГРЮЛ, в связи с чем обязательства юридического лица считаются прекращенными в силу пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ и подлежат отнесению на его исполнительные органы и учредителей.
Однако окружной суд отменил акты нижестоящих судов и отказал Виктору Атрошенко в удовлетворении требований. Он указал, что исходя из правовой позиции, изложенной в Постановлении № 20-П, содержащиеся в пункте 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ положения служат основанием для привлечения к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, по заявлению кредиторов – физических лиц, обязательство должника перед которыми возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности, если на момент исключения юридического лица из ЕГРЮЛ требования такого кредитора к должнику удовлетворены судом. К установленным в настоящем деле правоотношениям сторон данный механизм судебной защиты Конституционного суда РФ не применим.
Что думает заявитель
Окружной суд неправильно истолковал правовые позиции, изложенные в Постановлении № 20-П.
По смыслу пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ, рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями статей 53, 53.1, 401, 1064 Гражданского кодекса, образовавшиеся в связи с исключением из ЕГРЮЛ юридического лица убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих хозяйствующий субъект лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности.
Привлечение к ответственности возможно только в том случае, если суд установит, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).
При этом тот факт, что контролирующие лица не ликвидировали ООО при наличии на момент исключения из ЕГРЮЛ долгов юридического лица перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции РФ, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями – и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.
При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.
Соответственно, предъявление к истцу-кредитору (особенно когда им выступает физическое лицо – потребитель, хотя и не ограничиваясь лишь этим случаем) требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставить доказательства, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его не вовлеченности в корпоративные правоотношения.
По смыслу положений статьи 3 Закона № 14-ФЗ, если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения хозяйствующего субъекта из ЕГРЮЛ, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства
правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, не предоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.
Таким образом, изложенная в Постановлении № 20-П правовая позиция касается распределения бремени доказывания по делам о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, истцами по которым выступают физические лица по обязательствам, не связанным с осуществлением ими предпринимательской деятельности.
При этом данное Постановление № 20-П не содержит выводов о запрете применения пункта 3.1 статьи 3 Закона No 14-ФЗ при рассмотрении заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, заявителями по которым выступают индивидуальные предприниматели или организации по обязательствам, связанным с осуществлением ими предпринимательской деятельности.
В пункте 4 Постановления № 20-П указано, что сделанный в постановлении Конституционного суда РФ вывод, связанный с предметом рассмотрения по данному делу, сам по себе не может рассматриваться как исключающий применение такого же подхода к распределению бремени доказывания в случаях, когда кредитором выступает иной субъект, нежели физическое лицо, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Н.С. Чучунова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
В Постановлении № 20-П изложена правовая позиция относительно применения пункта 3.1 статьи 3 Закона об ООО при рассмотрении заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса. Привлечение к ответственности возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).
При этом Постановление № 20-П не содержит выводов о запрете применения пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ при рассмотрении заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, заявителями по которым выступают – индивидуальные предприниматели или организации по обязательствам, связанным с осуществлением ими предпринимательской деятельности.
Поэтому Экономколлегия признала ошибочным утверждение суда округа о том, что правовые позиции, изложенные в Постановлении № 20-П, подлежат применению только если кредитором должника является физлицо, поскольку такой вывод противоречит содержанию решений Конституционного суда (постановление от 21.05.2021 № 20-П, определение от 11.11.2021 № 2358-О). Их суть не в ограничении как таковой возможности применения пункта 3.1 статьи 3 Закона об ООО к обязательствам кредиторов, возникшим из осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности, а в установлении особых правил определения предмета доказывания и распределения бремени доказывания в тех ситуациях, когда необходимо обеспечить защиту экономически слабой стороны оборота – граждан (потребителей).
Вместе с тем, ВС отказался признать обоснованными выводы судов первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для взыскания убытков с Ермолаева, являвшегося на момент исключения ООО «Максистрой» из ЕГРЮЛ его гендиректором и единственным участником.
В соответствии с пунктом 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом для отказа основного должника от исполнения обязательства.
В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.
Экономколлегия напомнила, что в указанной норме законодатель предусмотрел компенсирующий негативные последствия прекращения правоспособности ООО без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.
При этом долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 Гражданского кодекса; пункт 22 Обзора судебной практики Верховного суда № 1 (2020), утвержденного Президиумом Верховного суда 10.06.2020)).
По смыслу пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ, рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями пункта 3 статьи 53, статей 53.1, 401, 1064 Гражданского кодекса, образовавшиеся в связи с исключением из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении юридического лица, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности.
Вывод ВС: при предъявлении иска к контролирующему лицу кредитор должен представить доказательства, обосновывающие с разумной степенью достоверности наличие у него убытков, недобросовестный или неразумный характер поведения контролирующего лица, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов.
Привлечение к субсидиарной ответственности возможно только в том случае, когда судом установлено, что исключение должника из ЕГРЮЛ в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине в результате недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).
По мнению Экономколлегии, к недобросовестному поведению контролирующего лица с учетом всех обстоятельства дела может быть отнесено избрание участником (учредителем) таких моделей ведения хозяйственной деятельности и (или) способов распоряжения имуществом юридического лица, которые приводят к уменьшению его активов и не учитывают собственные интересы юридического лица, связанные с сохранением способности исправно исполнять обязательства.
Вывод о неразумности поведения участников (учредителей) юридического лица может следовать, в частности, из возникновения ситуации, при которой лицо продолжает принимать на себя обязательства, несмотря на утрату возможности осуществлять их исполнение (недостаточность имущества), о чем контролирующему лицу было или должно быть стать известным при проявлении должной осмотрительности.
Привлекаемое к ответственности лицо, опровергая доводы и доказательства истца о недобросовестности и неразумности, вправе доказывать, что его действия, повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска.
По существу: вопреки принципу имущественной обособленности юридического лица, суды возложили субсидиарную ответственность на Романа Ермолаева как на контролирующее ООО «Максистрой» лицо в связи с самим фактом прекращения деятельности и не проведения процедуры ликвидации в добровольном порядке, что не может быть признано правомерным.
Суды не исследовали вопрос, имелось ли у ООО «Максистрой» на момент заключения договора аренды имущество, позволяющее осуществить расчеты с Антрошенко, если бы прекращение юридического лица проходило через процедуру ликвидации.
Наконец, выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что Ермолаев, зная о неплатежеспособности возглавляемого им ООО «Максистрой», в период, когда общество уже отвечало признакам недействующего юрлица, принял на себя обязательства перед истцом по договору аренды, сделаны без анализа финансового положения ООО «Максистрой» и выяснения причин, по которым не исполнены обязательства перед Антрошенко.
При новом рассмотрении дела суду следует:
проверить доводы Виктора Атрошенко и возражения Романа Ермолаева относительно наличия оснований для привлечения в соответствии с пунктом 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ к ответственности по обязательствам Общества;
выяснить обстоятельства, предшествующие ликвидации юридического лица;
способствовали ли действия (бездействие) Ермолаева невозможности исполнения обязательств перед кредиторами в смысле доведения хозяйствующего субъекта до состояния объективного банкротства.
Итог
ВС отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
По словам литигатора, партнера BBL Group Натальи Петровой, Определение по делу «Максистрой» - третье в череде судебных актов Экономколлегии Верховного суда РФ, принятых с 2020 года по вопросу о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, уполномоченных выступать от имени недействующего юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ в административном порядке.
Как и в делах «Виолет» (определение от 30.01.2020 № № 306-ЭС19-18285 по делу № А65-27181/2018) и «Гран Пегас» (определение от 25.08.2020 № 307-ЭС20-180 по делу № А21-15124/2018), Верховный суд РФ пришел к выводу, что сами по себе действия (бездействие) руководителя/учредителя, в связи с которыми юридическое лицо было признано недействующим и исключено из ЕГРЮЛ (непредставление бухгалтерской отчетности, неведение операций по счетам), не являются основанием для привлечения к субсидиарной ответственности. Установлению подлежит неразумность и недобросовестность действий руководителя/учредителя, в результате которых юридическое лицо оказалось неспособным удовлетворить требования кредиторов, в частности, истца.
Однако, по словам Натальи Петровой, в отличие от ранее рассмотренных дел, Верховный суд РФ в определении от 03.11.2022 раскрывает стандарт доказывания по таким спорам, учитывая позицию Конституционного суда РФ, изложенную в постановлении от 21.05.2021 № 20-П. В частности, ВС предписывает проводить анализ финансового положения юридического лица и выяснять причины, по которым не исполнены обязательства перед конкретным кредитором: имели ли место случаи вывода активов либо принятия новых обязательств в ситуации недостаточности имущества.
«Весьма спорным представляется изложенное в определении указание на необходимость оценки действий (бездействия) директора/учредителя на предмет доведения хозяйствующего субъекта до состояния объективного банкротства, поскольку ранее в деле «Гранд Пегас» Верховный суд РФ четко отграничил субсидиарную ответственность, которая предусмотрена нормами закона о банкротстве, от механизма субсидиарной ответственности, предусмотренного пунктом 3.1 статьи 3 закона об ООО, и указал, что к спорным правоотношениям положения Закона о банкротстве не применяются», – отметила Наталья Петрова.
Кроме того, считает Наталья Петрова, спорной является позиция Верховного суда РФ и в части необходимости установления факта соблюдения кредитором процедуры подачи возражений относительно исключения юрлица из ЕГРЮЛ, поскольку, как указано в постановлении № 20-П, само по себе то обстоятельство, что кредиторы не воспользовались подобной возможностью, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании пункта 3.1 статьи 3 закона об ООО.
«Определение Верховного суда РФ по делу «Максистрой», безусловно, будет способствовать защите интересов кредиторов от злоупотреблений со стороны компаний-должников, в том числе тех кредиторов, которые по объективным причинам не смогли воспользоваться механизмом заявления возражений относительно исключения должника из ЕГРЮЛ либо возбудить дело о его банкротстве», – подытожила Наталья Петрова.
Руководитель екатеринбургского офиса юрфирмы Арбитраж.ру Артем Комсюков считает, что в рассматриваемом случае сложно не согласиться с Верховным судом РФ, но в то же время странной выглядит позиция суда округа, который не до конца дочитал постановление Конституционного суда РФ 20-П.
Верховный суд верно отметил, что в указанном постановлении отсутствует указание на применение его только по отношению к физическим лицам (не предпринимателям). Более того, в нем имеется прямое указание на то, что изложенные в нем позиции применяются ко всем субъектам, а не только к физическим лицам. В данном деле, на мой взгляд, куда важнее то, что и решение, и постановление апелляционного суда также отменены. Верховный суд РФ наконец-то вспомнил, что в "обществе с ограниченной ответственностью" предусмотрена ограниченная ответственность.И тут также сложно не согласиться с высшей судебной инстанцией, которая прямым текстом сказала, что нельзя всех подряд привлекать к субсидиарной ответственности. Для подобного привлечения необходимо установить ряд обстоятельств, явно и недвусмысленно свидетельствующих о деятельном недобросовестном поведении привлекаемого к ответственности лица.
По мнению юриста Forward Legal Евгения Зубкова, в целом результат рассмотрения Верховным судом данного дела абсолютно закономерен.
Действительно, вывод суда кассационной инстанции о том, что позиция, изложенная в постановлении Конституционного суда РФ от 21.05.2021 № 20-П, подлежит применению лишь в том случае, если кредитором является физическое лицо-потребитель, неверен. В данном постановлении КС РФ, напротив, прямо указано, что изложенная в постановлении позиция не ограничивается случаями, когда кредитором является физическое лицо-потребитель. Поэтому отмена Постановления АС Московского округа в рассматриваемом случае выглядит весьма логичной.
С другой стороны, по словам Евгения Зубкова, вызывает некоторые опасения следующая цитата Экономколлегии: «…суть [постановления от 21.05.2021 № 20-П]…состоит… в установлении особых правил определения предмета доказывания и распределения бремени доказывания в тех случаях, когда необходимо обеспечить защиту экономически слабой стороны оборота – граждан (потребителей)».
«Эта цитата может быть истолкована таким образом, что если кредитор – потребитель, то добросовестность и разумность контролирующего лица доказывает такое контролирующее лицо, а если кредитор – предприниматель, то бремя доказывания данных обстоятельств (добросовестность и разумность) возлагается на предпринимателя. Такое толкование в корне неверно и будет противоречить позиции, изложенной в постановлении Конституционного суда РФ от 21.05.2021 № 20-П, о чем указывалось выше. Конституционный суд лишь облегчил истцу процесс доказывания, ограничив предмет доказывания фактом причинения убытков и фактом исключения должника из ЕГРЮЛ, иные же обстоятельства – добросовестность и разумность контролирующего лица – должны доказываться ответчиком (контролирующим лицом). При этом Конституционный суд не делает различий между истцом-предпринимателем и истцом-потребителем. Полагаю, что при новом рассмотрении дела данная мысль должна быть донесена истцом до суда первой инстанции», – отметил Евгений Зубков.
По словам арбитражного управляющего Екатерины Корниенко, ВС консолидировал позицию в отношении ответственности контролирующих лиц компании, исключенной из ЕГРЮЛ, по «небанкротным» основаниям при наличии причинной связи между убытками кредитора и недобросовестным поведением бенефициаров.
Также ВС предусмотрел стандарт доказывания по таким спорам «разумная степень достоверности» или «баланс вероятностей». При этом привлечение к субсидиарной ответственности возможно только в том случае, когда судом установлено, что исключение должника из ЕГРЮЛ в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения долга возникли в связи с недобросовестными виновными действиями контролирующих общество лиц (уменьшение активов, принятие на себя заведомо неисполнимых обязательств и и д). Правовая позиция Верховного суда непременно повлечет увеличение количества подобных споров вне банкнотной плоскости. Позиция ВС представляется справедливой в отношении кредиторов исключенного из реестра должника, поскольку дает им право на скорейшее получение удовлетворения требований в исковом процессе.
Ответственность бенефициаров бизнеса за недобросовестные действия в очередной раз возросла, считает Екатерина Корниенко.
«Учредители должника смогут избежать привлечения к ответственности в рассматриваемом порядке, например, если докажут, что их действия не выходили за пределы обычного делового риска, либо что влияние их действий на поведение должника не было существенным, либо обоснуют отсутствие причинно-следственной связи между своими действиями и возникшим дорогом. Особенно хорош судебный акт ВС тем, что очередной раз «лечит» привычку российских предпринимателей «бросать» свои компании в надежде прекращения долговых обязательств, не прибегая к законным инструментам банкротства, например, ликвидируемого должника», – отметила арбитражный управляющий.
Адвокат, партнер ProLegals Светлана Громадская рассказала порталу PROбанкротство, что Верховный суд РФ продолжает активно применять правовую позицию, закрепленную в Постановлении Конституционного суда РФ № 20-П, о возможности привлечения к субсидиарной ответственности руководителей недействующих компаний, исключенных регистрирующим органом из ЕГРЮЛ в административном порядке.
Причем видна тенденция суда к расширению субъектного состава кредиторов, которые могли ссылаться на правовую позицию Конституционного суда РФ. Ранее этот порядок был предусмотрен только применительно к физическим лицам, более слабому субъекту правоотношений. Фактически суд расширил применение Постановления Конституционного суда РФ № 20-П, указав на возможность и предпринимателям использовать такой правовой механизм как привлечение к субсидиарной ответственности руководителей компаний, исключенных из ЕГРЮЛ в административном порядке, без возбуждения дела о банкротстве в арбитражном суде. Примечательно, что ранее, в мае 2021, Верховный суд РФ в Определении судебной коллегии по гражданским делам от 18.05.2021 № N 4-КГ21-15-К1, по делу 2-192/2020 указывал, что неисполнение контролирующим лицом обязанности по подаче в арбитражный суд заявления должника о его собственном банкротстве, если в отношении должника не применялись процедуры банкротства, не может являться основанием для привлечения лица к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства.
По словам Светланы Громадской, одновременно с расширением субъектного состава кредиторов, которым стал доступен механизм привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих лиц обществ без возбуждения дел о банкротстве, Верховный суд разъяснил и критерии, когда привлечение этих лиц к ответственности возможно во внебанкротных процедурах, оставив на усмотрение нижестоящих судов оценку всех обстоятельств спора.
«Одного лишь факта исключения общества из ЕГРЮЛ при наличии долга перед кредитором-заявителем недостаточно. Судам необходимо выяснять, какие именно действия руководителя привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, а также оценивать активность поведения самого кредитора. В целом, позиция Верховного суда РФ, высказанная в этом Определении, содержательна и должна положительно повлиять на практику привлечения к субсидиарной ответственности руководителей компаний, исключенных в административном порядке из ЕГРЮЛ. Полагаю, эта позиция будет воспринята и судами общей юрисдикции, которые сейчас рассматривают споры такой категории», – отметила Светлана Громадская.
По словам руководителя практики реструктуризации и банкротства SAVINA LEGAL Элины Криксиной, несмотря на то, что рассматриваемое определение ВС вынесено в рамках гражданского дела, выраженные в нем позиции релевантны и для споров по субсидиарной ответственности в делах о банкротстве.
Не являясь новыми сами по себе, коллегия ВС изложила подходы, которые будут полезны в первую очередь контролирующим лицам для защиты от привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам обществ. Важно, что коллегия сделала акцент на имущественной обособленности юридического лица, к которой суды зачастую подходят крайне формально, привлекая к субсидиарной ответственности контролирующих лиц исключительно за их корпоративный статус. В настоящем определении ВС красной нитью проходит тезис об исключительности субсидиарной ответственности, для привлечения к которой необходимо доказать недобросовестность действий контролирующего лица и неразумность его поведения во вред кредиторам. Пробел в установлении этих обстоятельств судами нижестоящих инстанций и послужил причиной направления дела на новый круг.
