Nextons

Ранее указанная правовая позиция была закреплена в п. 26 постановления Пленума ВАС РФ № 35 от 22.06.2012, согласно которой суд должен анализировать иные объективные обстоятельства, подтверждающие реальность долга. Здесь также следует отметить сложившуюся практику Верховного Суда РФ по данной категории дел о включении в реестр требований кредиторов. Согласно разъяснениям высшего суда, в отличии от обычного искового производства к требованиям кредиторов в деле о банкротстве применяется повышенный стандарт доказывания – ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности (например, определения ВС РФ от 31.01.2024 № 303-ЭС23-17584, от 02.09.2021 № 305-ЭС21-10486, от 13.07.2018 № 308-ЭС18-2197 и др.).

С точки зрения структурирования анализируемой проблематики напоминает во многом «игровые кейсы» для студентов, когда арбитры сознательно включают огромное количество проблем для их поэтапного разрешения участниками. Это уже и набивший оскомину повышенный стандарт доказывания по делам о банкротстве, который суды первой и апелляционной инстанции в деле не применили. В том числе, в рамках назначения по делу судебной технической экспертизы с целью проверки возражений о давности изготовления документов, которые суды разрешили без применения специальных познаний. И доказательственное значение внепроцессуального и процессуального поведения при заключении и исполнении оспариваемой сделки, указывающего на мнимость сделки, что зачастую в судебной практике не учитывается. И скрупулезный анализ первичных документов, положенный в основу требования, а не их не формальное исследование судом. И аномальные согласованные действия сторон «во всех существенных и не существенных деталях», чьи действия и решения были направлены на просуживание судебного акта с целями, не связанными с реальным взысканием задолженности. И возможность доказывания аффилированности через представительство, что само по себе должно влечь критической оценки доводов и возражений сторон на предмет преследования ими реального интереса.

Как и многие иностранные дочки западных организаций, компания длительное время находилась в режиме гибернации. За этот период удалось в полном объеме рассчитаться с персоналом, произвести расчеты с бюджетом, урегулировать споры с ключевыми заказчиками или поставить «на паузу» отдельные проекты. К сожалению, договориться удалось не со всеми контрагентами, а количество судебных споров в отношении компании продолжало расти. Что, в конечном счете, привело к инициированию процедуры банкротства. При этом мы продолжаем мониторить глобальную ситуацию и в случае ее кардинального изменения, не исключаем возможности урегулирования споров уже в процедуре банкротства с участием арбитражного управляющего.

Позиция ответчиков строилась на том, что ими соблюдена информационная обязанность по уведомлению кредиторов о наличии признаков неплатежеспособности (такое сообщение было опубликовано дважды), которые стали очевидны после получения итогов обязательного годового аудита, а также подано заявление о банкротстве компании; указанные конкурсным управляющим сделки заключены в рамках обычной хозяйственной деятельности должника, с реальными контрагентами и на конкурентных условиях; представлен экономически обоснованный антикризисный план и доказательства его реализации, а также информация о результатах его исполнения, в том числе, завершение и передача заказчику ключевых проектов компании, существенное сокращение издержек компании и кредиторской нагрузки, реализация имущества по рыночной стоимости; законность и обоснованность мирового соглашения по Кольской ВЭС проверена судами и подтверждена надлежащими доказательствами.

Также давно напрашивалась оптимизация процесса рассмотрения требований кредиторов. Теперь требования, по которым не поступили возражения, рассматриваются без проведения заседаний и с изготовлением только резолютивной части судебного акта. Это нововведение направлено также оптимизацию нагрузки суда, в первую очередь, по небольшим по размеру требованиям, а также по бесспорным требованиям. Также надеемся, что данные новеллы позволят оптимизировать работу в рамках банкротств застройщиков с их уже ставшими обыденностью сотнями заседаний по установлению требований дольщиков.

Ранее Верховный суд уже указывал, что в отличие от субсидиарной ответственности, где размер взыскания определяется размером требований неудовлетворенных кредиторов, цена иска о привлечении к ответственности по корпоративным основаниям от него не зависит и равна сумме всех убытков, причиненных контролирующим лицом (определение от 28.09.2023 года № 306-ЭС20-15413(3) по делу № А57-12609/2017). В настоящем деле Верховный суд уточняет данный вывод и указывает, что размер корпоративной ответственности может быть уменьшен, если сумма заявленных убытков превышает размер непогашенных требований и при этом контролирующее лицо-ответчик является единственным лицом, претендующим на получение ликвидационной квоты. Данное разъяснение, безусловно, имеет важное значение для практики и позволит соблюдать справедливый баланс интересов кредиторов должника и его контролирующих лиц. Верховный суд также обратил внимание на важность установления надлежащего субъектного состава лиц, потенциально ответственных за причинение вреда должнику, для правильного рассмотрения дела. Данное разъяснение позволит сократить количество ситуаций, когда заявители выборочно предъявляют требования к одним контролирующим должника лицам, игнорируя при этом действия других, лишая тем самым ответчиков права на полноценную судебную защиту.

Верховный суд РФ впервые заложил важные основы развития трансграничного банкротства. Во-первых, Высокий суд впервые допустил введение процедуры банкротства в отношении иностранного должника (в данном случае, организация зарегистрирована в Республике Кипр). Во-вторых, суд вводит понятие квазисубъекта для ведения процедуры банкротства, а именно введение процедуре в отношении «обособленной имущественной массы должника, находящейся на территории Российской Федерации или связанной с ней». Та же самая логика закладывалась законодателем при формулировании институтов совместного банкротства супругов и банкротства наследственной массы. В очередной раз, подтверждается идея, что должник в процедурах несостоятельности теряет свою правосубъектность, а имущество несостоятельного должника принадлежит ему только юридически, а экономически – его кредиторам.

В отличие от большинства компаний с западным участием, ООО «ВетроЭнергоМонтаж» завершило оба своих проекта по строительству и вводу в эксплуатацию Азовской и Кольской ВЭС. Заказчику переданы документы, комплектующие и персонал, с ним урегулирована значительная часть претензий.

Новым менеджментом ООО «ВетроЭнергоМонтаж» оба проекта (Кольская и Азовская ВЭС) на территории РФ завершены, отношения по ним с заказчиком в значительной степени урегулированы, налоговая не имеет к компании каких-либо претензий, сотрудники компании рассчитаны в полном объеме, банкротство компании обусловлено объективными причинами, не связанными с неразумными действиями или бездействием менеджмента.

Во-первых, в деле усматривается слишком формальный подход судов к толкованию оснований для пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам. Так, суды, среди прочего, указали, что ответчик по оспоренной сделке не является ответчиком по иску о взыскании убытков, решения по которому просят пересмотреть заявители. При этом доводы заявителей были основаны на том, что оспоренная сделка являлась частью цепочки взаимосвязанных действий, приведших к убыткам. Во-вторых, интерес представляет и вопрос об определении состава убытков, причиненных в результате совершения сделки с предпочтением. Так, другими судебными актами по делу было установлено, что встречные предоставления в рамках оспоренной сделки были формально эквивалентны. Однако доводы заявителей в этой части основаны на том, что ответчиками искусственно создана ситуация, при которой контрагент должника, совершая с ним сделку с предпочтением и понимая ее потенциальную оспоримость, заведомо не мог бы исполнить реституционные обязательства ввиду отсутствия достаточных активов.

Nextons последней из международных фирм завершила выход из глобальной группы и начала работать в независимом статусе под новым брендом с 1 января 2023 года. У нас было достаточно времени, чтобы выстроить процесс реорганизации безболезненно как для клиентов, так и для сотрудников. Мы сделали все возможное, чтобы сохранить коллектив, все практики фирмы, систему профессиональных тренингов. Сегодня мы остаемся одним из крупнейших игроков на российском юридическом рынке, а сотрудничество с Dentons в качестве их официального партнера в России обеспечивает нам дополнительные возможности по сравнению со многими конкурентами. Наша команда продолжает динамично развиваться – с начала года к нам присоединились 5 юристов, специализирующихся в различных сферах.

С одной стороны, она расширяет подход к толкованию условий банковских гарантии о фиксированном перечне документов, необходимых для получения выплаты. С другой – делает правило о фиксированном перечне менее определенным. Так, в дальнейшем в подобных случаях гарантам также придется оценивать доводы бенефициара об утрате тем или иным документом доказательственного значения для целей совершения выплаты по гарантии. В определении Верховный суд не приводит четких критериев, которые должны изменять значение документа для целей выплаты банковской гарантии. Однако исходя из конкретных обстоятельств дела, возможно выделить некоторые из них: объективная невозможность получения указанного в гарантии документа, наличие конфликта между бенефициаром и принципалом, а также введение в отношении принципала процедур банкротства.

Многие разъяснения, получившие отражение в данном Обзоре судебной практики, давно были ожидаемы практиками. Верховный суд продолжает тонкую настройку регулирования отношений в сфере несостоятельности, в рамках которых, несмотря на постоянную корректировку законодательного регулирования (закон о несостоятельности после принятия в 2002 году подвергался изменениям более 100 раз), продолжают оставаться неурегулированными вопросы, ответы на которые вынуждена давать правоприменительная практика.