Девятый арбитражный апелляционный суд поддержал определение суда первой инстанции, который в ноябре 2024 г. отклонил требования Агентства по страхованию вкладов (АСВ) о взыскании более 235 млрд рублей убытков с бывших руководителей Банка «Югра», сообщил «Интерфакс». Таким образом, попытка АСВ, выступающего в деле о банкротстве «Югры» в качестве конкурсного управляющего, оспорить отказ в удовлетворении многомиллиардного иска не увенчалась успехом.
В ноябре 2024 г. Арбитражный суд Москвы объединил в одно производство около 30 заявлений АСВ о привлечении к субсидиарной ответственности бывших топ-менеджеров Банка «Югра» и ряда связанных с ними компаний. Общая сумма претензий агентства к лицам, ранее контролировавшим кредитную организацию, превысила 235 млрд рублей. Среди ответчиков фигурировал и бывший основной владелец «Югры» Алексей Хотин.
Суд первой инстанции отказался удовлетворять требования АСВ, признав их необоснованными. Агентство, не согласившись с таким решением, подало апелляционную жалобу. Девятый арбитражный апелляционный суд, изучив доводы сторон, пришел к выводу о законности и обоснованности определения нижестоящего суда.
Центральный банк РФ отозвал лицензию у банка «Югра», занимавшего 33-е место по размеру активов, в июле 2017 г. Причиной стали нарушения банковского законодательства и нормативных актов ЦБ, а также наличие реальной угрозы интересам кредиторов и вкладчиков. Крах «Югры» стал крупнейшим страховым случаем в истории России — АСВ выплатило вкладчикам около 173 млрд рублей.
В сентябре 2018 г. Арбитражный суд Москвы признал «Югру» банкротом и открыл конкурсное производство сроком на один год, назначив АСВ конкурсным управляющим. На момент признания банка несостоятельным его активы, по оценке агентства, составляли всего 34 млрд рублей при обязательствах в размере почти 195 млрд рублей. Представители бывших собственников оспаривали эти цифры, утверждая, что на дату отзыва лицензии активы «Югры» достигали 232,5 млрд рублей, а обязательства — 196,5 млрд рублей.
Параллельно с банкротным делом в отношении бывших руководителей «Югры» велось уголовное расследование. В октябре 2023 г. суд отправил Алексея Хотина, обвиняемого в особо крупной растрате средств банка, в следственный изолятор. По версии следствия, в 2014—2017 гг. он организовал хищение 23,6 млрд рублей путем выдачи заведомо невозвратных кредитов подконтрольным ему компаниям.
В марте 2024 г. Замоскворецкий суд Москвы вынес приговор фигурантам уголовного дела. Алексей Хотин получил 9 лет колонии общего режима, экс-президент «Югры» Алексей Нефедов — 8,5 лет, бывший председатель правления банка Дмитрий Шиляев — 8 лет, а директор московского филиала Нина Чернова — 6 лет лишения свободы. Кроме того, суд постановил взыскать с подсудимых более 17,3 млрд рублей по иску Банка «Югра» в лице АСВ.
Тем временем, в рамках личного банкротства Алексея Хотина Арбитражный суд Москвы в октябре 2024 г. ввел процедуру реструктуризации его долгов по заявлению «Альфа-банка». Однако в ноябре того же года Девятый арбитражный апелляционный суд отменил это определение и направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Почему это важно
Юлия Иванова, управляющий партнер Юридической компании «ЮКО», отметила, что исходя из определения Арбитражного суда г. Москвы от 13 декабря 2024 г. по делу № А40-145500/17-79(124)-202 Б мотивы отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего Банка «Югра» можно разделить на три блока.
Во-первых, введение по существу приоритета публичных (государственных) интересов в получении возмещения вреда от противоправных действий перед частноправовыми интересами получения удовлетворения денежных требований, неисполненных должником вследствие неправомерных действий его КДЛ. По существу, суды первой и апелляционной инстанций признали иммунитет имущества хозяйственных обществ, задействованных в противоправной схеме, вследствие перехода корпоративного контроля над ними к государству в качестве возмещения вреда, причиненного последнему. Косвенно суды признали допустимость индивидуального удовлетворения деликтных требований вне рамок процедуры банкротства. Во-вторых, получила развитие ранее высказанная Верховным Судом РФ позиция, что использование юридического лица, входящего в подконтрольную одному КДЛ группу компаний, в качестве технического звена для транзитного перемещения денежных средств и активов, которое имеет своим результатом обогащение конечных бенефициаров-КДЛ, не может служить основанием для привлечения такого юридического лица к субсидиарной ответственности или к ответственности в виде убытков. В данной ситуации такое юридическое лицо не принимает самостоятельных решений и не совершает самостоятельных действий, будучи полностью подконтрольным обогатившимся бенефициарам, не является выгодоприобретателем и, по сути, выступает посредником при совершении действий по выводу активов из материнской компании. Здесь к ответственности должен привлекаться конечный бенефициар, получивший незаконно выведенные активы. В-третьих, взыскание с конечного бенефициара стоимости незаконно полученных активов на основании иной правовой квалификации исключает привлечение к субсидиарной ответственности и к ответственности в виде убытков.
По словам Радмилы Радзивил, основателя, управляющего партнера Юридической компании «Правый берег», определение по данному делу очень объемное, суд подробно анализирует доводы АСВ и фактические обстоятельства дела, преюдициальные факты, установленные в рамках уголовных дел.
Она рискнула предположить, что доводы апелляционной жалобы в основном выражали несогласие с оценкой доказательств, поэтому определение устояло в апелляции.
Мне кажется справедливым отказ суда в привлечении к ответственности членов кредитного комитета. В отсутствии доказательств соучастия в выводе активов банка, принятия решения об одобрении вредоносных сделок иск о взыскании убытков с рядовых сотрудников банка, пускай даже и высшего звена, не может быть удовлетворен. Эта позиция, реализуемая в судебной практике высших судов, отражена в судебном акте. Заслуживает внимание отказ суда в привлечении к ответственности юридических лиц, которые участвовали в сделках по выводу активов банка. Суд не признал их выгодоприобретателями ввиду технического характера многих компаний, и думаю, что такой правовой подход соответствует логике постановления Пленума № 35.
Это, продолжила Радмила Радзивил, отличается, например, от недавнего дела АО «Дека», в котором новое юридическое лицо, напротив, было выгодоприобретателем в схеме по переводу финансово-хозяйственной деятельности. Также вызывает интерес правовой подход, высказанный судом в определении, относительно невозможности использования разных способов защиты права для взыскания одной и той же суммы и соблюдения баланса сторон, подчеркнула она.
Максим Четвериков, советник Антикризисной группы «Пилот», констатировал, что АСВ требовало взыскать убытки с контролирующих Банк «Югра» лиц, среди которых члены кредитного комитета, общества, в пользу которых были выведены активы банка, и фактический бенефициар банка и группы компаний А.Ю. Хотин.
По его словам, в отношении ответчиков – членов кредитного комитета суд первой инстанции обоснованно сослался на правовой подход, сформулированный Верховным Судом РФ в деле о банкротстве банка «Балтика» о защите делового решения. Ответчикам удалось доказать, что они принимали решения в строгом соответствии с локальными актами Банка «Югра» на основании положительных заключений профильных подразделений и не могли знать о вредоносности кредитных договоров. Более того, все повестки кредитного комитета с планируемыми вопросами минимум за три дня до заседания направлялись в Центральный банк РФ.
Суд, продолжил он, также справедливо отказал во взыскании убытков с обществ, входящих в группу «Русь-Ойл», ввиду отсутствия у них возможности давать обязательные для исполнения указания банку или иным образом определять его действия. Отмечено, что компании осуществляли роль технического звена и использовались А.Ю. Хотиным для незаконной оптимизации налогов, обслуживания нефтяных активов, а конечным выгодоприобретателем указанной незаконной деятельности выступал он сам. При этом суд пришел к выводу о невозможности в данном конкретном случае взыскать убытки с Хотина, поскольку это может воспрепятствовать исполнению решения Замоскворецкого районного суда города Москвы от 10 мая 2023 г. по делу № 02-0614/2023, которым с него взысканы денежные средства в счет возмещения вреда, причиненного его незаконной деятельностью. При этом не учтено, что взыскателем по иску в Замоскворецком районном суде города Москвы и взыскателем убытков в деле о банкротстве являются разные лица, уточнил Максим Четвериков.
Взыскание убытков в деле о банкротстве банка – это косвенный иск конкурсного управляющего в защиту интересов кредиторов и вкладчиков. Однако суд посчитал, что удовлетворение иска АСВ может привести к утрате для государства экономического эффекта решения Замоскворецкого районного суда города Москвы. Дополнительным основанием для отказа в удовлетворении требований заявителя стало то обстоятельство, что тем же Замоскворецким районным судом города Москвы по делу № 02-0623/2023 взыскано неосновательное обогащение в пользу банка с А.Ю. Хотина и ряда юридических лиц. Все же представляется, что взыскание неосновательного обогащения и убытков в деле о банкротстве не являются случаем двойной ответственности, а создает солидарные обязательства. Исходя из судебного акта первой инстанции, во многом решающим фактором для судов стало обращение взыскания на доли в обществах – ответчиках в доход государства на основании решения Замоскворецкого районного суда города Москвы по делу № 02-0614/2023.
Очевидно, что при таких обстоятельствах добиться отмены судебных актов в суде кассационной инстанции заявителю будет затруднительно, резюмировал он.
Основными доводами АСВ, по мнению Елены Козиной, адвоката, управляющего партнера Адвокатского бюро «ЭЛКО профи», являлись создание преступной схемы в виде переоформления лицензий и последующее «размытие» долей дочерних обществ в целях вывода денежных средств за рубеж, а соответственно, наличие в действиях членов кредитного комитета признаков недобросовестного поведения.
Суды двух инстанций признали доводы АСВ необоснованными по следующим основаниям:
по мнению судов, действия по переоформлению лицензий и увеличению уставного капитала являлись предметом судебной оценки и были признаны соответствующими закону;
суды не усмотрели признаков противоправности и наличия причинно-следственной связи между действиями Обществ и заявленным размером убытков, возникших в результате создания А.Ю. Хотиным преступной схемы;
АСВ не предоставило достаточных доказательств, подтверждающих извлечение имущественной выгоды ответчиками, что свидетельствует об отсутствии вреда, причиненного их действиями.
Кроме того, продолжила Елена Козина, суд первой инстанции отметил, что действия ответчика не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых в этой сфере деятельности, иное конкурсным управляющим не доказано. Сделки были совершены в рамках обычной хозяйственной деятельности должника, к которой, в том числе, относятся операции по выдаче кредитов, а действия ответчиков не содержали в себе признаков недобросовестного поведения.
Также из рассматриваемых судебных актов следует, что АСВ обращалось в суд общей юрисдикции с иском о взыскании с ответчиков одной суммы неосновательного обогащения, который был основан на тех же обстоятельствах, что и требование о возмещении убытков. Двойное взыскание за совершение одних действий противоречит принципам разумности и справедливости, что получило должную степень внимания со стороны арбитражного суда, указала она.
Относительно отмены актов в суде кассационной инстанции стоит отметить, что такая перспектива имеется только в том случае, если в материалах дела есть относимые и допустимые доказательства двух фактов:
действия ответчиков не соответствуют стандартам разумности и добросовестности;
ответчики знали о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением заключения по сделке.
Однако, по ее словам, такая вероятность невелика с учетом процессуального правила о том, что суд кассационной инстанции не устанавливает факты, а обозначенные доказательства требуют оценки с целью установления фактов.
Данные судебные акты следует положительно оценивать для судебной практики, поскольку они формируют стабильность подхода о недостаточности статуса лица, входящего в органы управления должника и/или на ином основании участвующего в принятии решений (например, об одобрении спорных договоров, как в рассматриваемом деле), для взыскания с него убытков без обоснования и доказательств причинно-следственной связи между действиями таких уполномоченных субъектов и возникновением убытков у должника.
Наталья Карташова, партнер Юридической компании «ПРОЦЕСС», также считает, что отмена судебных актов в кассационной инстанции маловероятна.
Отказ во взыскании убытков с юридических лиц, пояснила она, обоснован тем, что их имущество обращается в пользу государства (определение МГС от 11 октября 2023 г., ст. 10 Гражданского кодекса РФ). Таким образом, позиция судов в данном контексте представляется обоснованной и логичной. В отношении убытков с юридических лиц суд установил, что эти субъекты не приобрели какой-либо выгоды, что указывает на отсутствие вреда, причиненного действиями общества. Этот вывод также является справедливым, поскольку для успешного иска о возмещении убытков необходимо доказать наличие реального ущерба.
Что касается действий кредитного комитета, выводы судов здесь также соответствуют сложившимся правовым подходам Верховного Суда РФ. Судебная практика в данной области демонстрирует последовательность и стабильность в правоприменении, что способствует повышению правовой определенности для всех участников. Суды также учитывают недопустимость двойного взыскания, исходя из решения Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 10 мая 2023 г., указала она.
Суд делает акцент на том, что взыскание в пользу банка может привести к утрате для государства экономического эффекта от ранее вынесенного решения. Это подчеркивает важность комплексного подхода к вопросам взыскания и необходимость учета интересов государства как одного из ключевых участников правовых отношений. Кроме того, следует отметить, что Замоскворецкий районный суд удовлетворил исковое заявление банка о взыскании с ряда юридических и физических лиц, включая Хотина, суммы неосновательного обогащения в размере более 180 млрд рублей. Также необходимо отметить, что судебные акты играют критически важную роль в разрешении споров о взыскании убытков. Выводы судов не только предотвращают возможность двойного взыскания, но и закрепляют порядок рассмотрения споров об убытках в условиях обращения имущества в пользу государства. Это создает правовую определенность и защищает интересы как частных лиц, так и государства, способствуя стабильности и предсказуемости в правовой системе.
Таким образом, судебная практика в данной области не только отвечает требованиям законодательства, но и способствует формированию устойчивых правовых норм и принципов, что является необходимым условием для эффективного функционирования правового государства, заключила Наталья Карташова.
