ООО «Т.М.А.» обратилось в суд с иском о привлечении бывшего директора ООО «Логос» Андриса Лейкуциса и участника Николая Маркмана к субсидиарной ответственности на 19,9 млн рублей в связи с непогашением долгов «Логоса» перед «Т.М.А.». Суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске, сочтя недоказанной вину ответчиков. «Т.М.А.» подала кассационную жалобу, указав, что суды не оценили непередачу Лейкуцисом документов «Логоса» управляющему и не применили презумпцию его вины. Кассация отменила отказ в иске к Лейкуцису и направила дело на новое рассмотрение, поскольку нижестоящие инстанции не учли неравенство сторон в доказывании, не дали оценки всем обстоятельствам и не исследовали данные о наличии активов у «Логоса» незадолго до банкротства (дело № А56-103565/2023).
Фабула
ООО «Т.М.А.» подало в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области иск о привлечении Андриса Лейкуциса и Николая Маркмана к субсидиарной ответственности в размере 19,9 млн рублей по долгам ООО «Логос», в отношении которого ранее было прекращено дело о банкротстве. Лейкуцис был директором и участником «Логоса», а Маркман — его участником.
«Т.М.А.» сослалось на то, что ответчики довели «Логос» до банкротства, не передали документы арбитражному управляющему и не взыскивали дебиторскую задолженность.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске, сочтя недоказанной вину ответчиков. ООО «Т.М.А.» пожаловалось в суд округа, рассказал ТГ-канал «Субсидиарная ответственность» (дело № А56-103565/2023).
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в иске. Они указали, что ООО «Т.М.А.» не доказало противоправность действий ответчиков и связь между их действиями и невозможностью погашения долгов ООО «Логос». Суды сочли, что нет доказательств того, что Маркман был контролирующим лицом «Логоса».
Апелляционный суд не нашел нарушений в том, что Лейкуцис не передал управляющему документы «Логоса», хотя суд ранее истребовал их у Лейкуциса. Суд также счел, что деньги от контрагентов «Логос» перечислил за корма, а не вывел через контролирующих лиц.
Что решил окружной суд
Кассация отменила акты нижестоящих судов в части отказа в иске к Лейкуцису и направила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, оставив в силе отказ в иске к Маркману.
Согласно позиции Верховного суда, если кредитор не имеет доступа к документам должника, бремя опровержения обстоятельств для субсидиарной ответственность переходит на контролирующее лицо.
ООО «Т.М.А.» объективно не могло представить документы «Логоса», поясняющие причины неплатежей и прекращения деятельности. Лейкуцис же не объяснил выбор нового директора Альберта Гирфанова для «Логоса» и не раскрыл доказательства по делам общества. Хотя суд истребовал у него документы «Логоса», их передача не подтверждена.
На конец 2017 г. у «Логоса» были запасы на 2,5 млн рублей и дебиторка на 7,9 млн рублей, а на конец 2018 г. — запасы на 9,4 млн рублей, дебиторка на 5,9 млн рублей и кредиторка на 11,1 млн рублей. Но апелляция не оценила это и то, что из-за отсутствия первички «Логоса» нельзя было сформировать конкурсную массу, из-за чего дело о банкротстве прекратили.
Суды не проверили встречное исполнение от поставщика кормов ООО «Анима» и меры «Логоса» по взысканию дебиторки, хотя этими деньгами «Логос» якобы расплатился с «Анимой». Также осталось неясным, почему «Логос» не исполнил решения в пользу «Т.М.А.».
Доводы ответчиков об отсутствии оплаты уступки прав требований к «Логосу» кассация отклонила, так как это ведет к пересмотру вступивших в силу судебных актов о замене кредиторов на «Т.М.А.».
Поскольку долг «Логоса» перед «Т.М.А.» стал причиной банкротства, кассация заключила, что выводы судов об отсутствии оснований для субсидиарной ответственности Лейкуциса сделаны при неполном исследовании обстоятельств. Дело направлено на новое рассмотрение.
Итог
Кассация отменила отказ в иске к Андрису Лейкуцису и направила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, поскольку суды не учли неравенство возможностей сторон по доказыванию и не дали оценки всем обстоятельствам.
Почему это важно
В данном постановлении Арбитражный суд Северо-Западного округа еще раз обратил внимание нижестоящих судов на необходимость перераспределения бремени доказывания в пользу кредиторов в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности КДЛ при наличии так называемой информационной асимметрии между кредиторами и КДЛ, отметил Антон Солощенко, управляющий партнер Экспертной компании «АльфаПро».
Суд развивает практику расширенного толкования презумпции вины контролирующих лиц, согласно которой несоблюдение стандарта разумного и добросовестного поведения в сфере корпоративных отношений (а именно аккумулирования и сохранения информации о хозяйственной деятельности должника, ее раскрытия при предъявлении в суд требований о возмещении вреда, причиненного доведением должника до объективного банкротства) предполагает, что требования кредиторов не были удовлетворены именно по вине КДЛ, если не доказано иное. В данном случае «добросовестное поведение» — оценочная категория, которая требует не только исследования документарных доказательств, но и проведения экспертной оценки причинно-следственных связей и их влияния на объективное банкротство.
Комментируемое определение, по его словам, развивает складывающуюся с 2023 г. судебную практику и акцентирует внимание судов на необходимости перераспределения бремени доказывания в подобных спорах, имея в виду неравные — в силу объективных причин — процессуальные возможности кредитора и ответчика, неосведомленность кредитора о конкретных доказательствах, необходимых для подтверждения оснований привлечения к субсидиарной ответственности. В целом комплексная финансово-экономическая экспертиза является способом выявить злоупотребления КДЛ, даже если они формально законны, заключил он.
Анна Самойлова, партнер Юридической фирмы Briefcase Law Office, констатировала, что практика удовлетворения исков о привлечении к субсидиарной ответственности после прекращения дела о банкротстве в общеисковом порядке на основании п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве является достаточно редкой.
В этой части рассматриваемый судебный акт может повлиять на процент удовлетворенных заявлений: чем больше подобных актов, тем суды будут реже отказывать в привлечении к субсидиарной ответственности на формальном основании в виде символической передачи части документов в прекращенном деле о банкротстве или недоказанности истцом недобросовестного поведения ответчика. Кроме этого, в настоящий момент на уровне судов кассационной инстанции прослеживается единообразная тенденция на указание нижестоящим судам о необходимости перераспределения бремени доказывания со ссылками на позиции ВС РФ (определение СКЭС ВС РФ от 15 декабря 2022 г. № 305-ЭС22-14865 по делу № А40-264080/2020, определение СКЭС ВС РФ от 23 января 2023 г. № 305-ЭС21-18249(2,3) по делу № А40-303933/2018, определение СКЭС ВС РФ от 30 января 2023 г. № 307-ЭС22-18671 по делу № А56-64205/2021 и многие другие). Таким образом, указанное постановление пополнило судебную практику, подчеркивающую необходимость перераспределения бремени доказывания отсутствия вины на ответчика.
Отдельный интерес, по ее словам, вызывает позиция кредитора в части определения круга ответчиков: кредитор посчитал излишним привлекать к солидарной субсидиарной ответственности А.Р. Гирфанова (номинальный директора), ограничившись А.В. Лейкуцисом (фактический директор) и Н.А. Маркманом (участник), хотя «полагаю, это было бы более логично в рамках рассмотрения настоящего спора, так как оба директора должны нести ответственность за передачу документации».
При этом на уровне высшей судебной инстанции сформулирована устойчивая правовая позиция, что обязанность руководителя передать документацию должника конкурсному управляющему в равной степени (солидарно) распространяется как на номинального, так и на фактического руководителя (п. 6 постановления Пленума ВС РФ № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», определения СКЭС ВС РФ № 305-ЭС21-18249 (2, 3) от 23 января 2023 г. по делу № А40-303933/2018, от 27 ноября 2023 г. № 305-ЭС18-6680(28-30) по делу № А40-200773/2016), указала она.
Ольга Максимова, адвокат, управляющий партнер Юридической компании Maximova & partners, отметила, что арбитражный суд кассационной инстанции, передавая дело на новое рассмотрение, фактически согласился с позицией заявителя жалобы, что назначение номинального директора является самостоятельным признаком отнесения участников должника к контролирующим его лицам и привлечения их к субсидиарной ответственности.
Верховный Суд РФ чаще требует прямых доказательств влияния на управление должником. В этом же деле оказалось достаточно того, что номинала назначали сразу после прекращения полномочий генерального директора одним из участников общества и непосредственно перед банкротством. В итоге можно констатировать, что суд кассационной инстанции в этом деле понизил порог доказывания вины бенефициара, позволяя с минимальными доказательствами привлекать КДЛ к субсидиарной ответственности.
Данная позиция кассация не является новой, указала Джамиля Зуйкова, старший юрист Юридической фирмы Nektorov, Saveliev & Partners.
Ранее, напомнила она, Верховный Суд РФ в определении от 23 января 2023 г. по делу № А40-303933/2018 (305-ЭС21-18249 (2, 3)) и определении от 27 апреля 2023 г. по делу № А40-175828/2018 (305-ЭС22-27062) приходил к выводу, что фактический бенефициар должен отвечать за действия номинала по непередаче документов. Предусмотренная абз. 2 п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве обязанность руководителя передать документацию должника конкурсному управляющему в равной степени (солидарно) распространяется как на номинального, так и на фактического руководителя, пояснила она.
Наличие у юридического лица номинального руководителя, формально входящего в состав его органов, но не осуществлявшего фактическое управление, не является основанием для освобождения от ответственности фактического руководителя, оказывающего влияние на должника в отсутствие соответствующих формальных полномочий. По общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность солидарно: необходимой причиной банкротства, неподачи заявления о банкротстве выступают как бездействие номинального руководителя, уклонившегося от осуществления обязанности по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом, так и действия (бездействие) фактического руководителя, оказавшего непосредственное влияние на принимаемые управленческие решения, имущественную сферу должника.
По словам Артема Бондаренко, ведущего юриста Юридической компании «Генезис», ошибки судов нижестоящих инстанций следуют из того, что они изначально неверно распределили бремя доказывания, не учли презумпцию вины контролирующих лиц, а также презумпцию наличия причинной связи между вредом и неправомерным поведением КДЛ.
Вывод кассации о необходимости отмены актов нижестоящих судов базируется на том, что при рассмотрении дела не была дана оценка факту непредоставления КДЛ документации о деятельности общества, которая была у него затребована, указал он.
Между тем такое поведение, делая невозможным установление причины банкротства и окончательное формирование конкурсной массы, в отсутствие доступа к указанной информации у кредитора, является неправомерным. В обоснование суд сослался на позицию Верховного Суда РФ, согласно которой при отсутствии у кредитора доступа к документам должника бремя доказывания переходит на ответчика. Позиция кассации касательно назначения номинального директора организации также заслуживает внимания. Суд обозначил, что такое назначение в отсутствие обоснования сделанного выбора свидетельствует о недобросовестности КДЛ. Данный вывод суда является логичным и следует из презумпции вины КДЛ. В то же время конкретизацию позиции предстоит произвести суду первой инстанции.
Владислав Монахов, старший юрист Юридической фирмы «Алимирзоев и Трофимов», полагает, что это в целом верные выводы Суда, однако по его словам, нельзя сказать, что в постановлении отражены новые подходы или практика в отношении ответственности КДЛ лица, исключенного из ЕГРЮЛ.
Акцент делается больше даже не на факте назначения номинального руководителя, а на доведении до банкротства через презумпцию сокрытия документов. Непередача документации является одним из оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, так как влечет «невозможность установить причину банкротства и сформировать конкурсную массу». При новом рассмотрении Суд должен будет исследовать указанные обстоятельства и оценить наличие и размер вреда, с учетом характера действий А.В. Лейкуциса и ценности, которую могла принести непереданная документация для пополнения конкурсной массы.
