При рассмотрении заявления конкурсного управляющего банка «Пушкино» о привлечении к субсидиарной ответственности бывших руководителей банка на 14,8 млрд рублей суды несколько раз меняли свои выводы. В итоге в сентябре 2024 г. апелляционный суд, с которым согласился суд округа, частично удовлетворил требования, взыскав убытки с Алексея Ращупкина в размере 2,3 млрд рублей, с Алексея Ращупкина и Павла Чернявского солидарно — 90,5 млн рублей, с Максима Красникова — 845 млн рублей, с Павла Чернявского — 161,9 млн рублей, с Павла Чернявского и Алексея Коробицына солидарно — 450 млн рублей, а с Ильи Морозовского — 482 млн рублей. Верховный Суд отказал в пересмотре этого постановления, оставив его в силе. При этом ранее к субсидиарной ответственности были привлечены акционеры банка «Пушкино» Алексей Алякин и Кирилл Никулин, потенциальный размер ответственности которых превышает 22 млрд рублей (дело № А41-51561/2013).
Фабула
Конкурсный управляющий банка «Пушкино» (в лице Агентства по страхованию вкладов) в ноябре 2016 года обратился в Арбитражный суд Московской области с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности на 14,7 млрд рублей контролировавших банк лиц, включая Алексея Алякина, Кирилла Никулина, Павла Чернявского, Алексея Ращупкина и других.
После нескольких отмен судебных актов нижестоящих инстанций при новом рассмотрении спора в январе 2024 года суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований к Чернявскому, Ращупкину, Красникову, Коробицыну, Морозовскому и Голикову.
Однако в сентябре 2024 г. Десятый арбитражный апелляционный суд отменил это определение в части отказа во взыскании убытков с указанных лиц, кроме Голикова. С Ращупкина было взыскано 2,3 млрд рублей, с Ращупкина и Чернявского солидарно — 90,5 млн рублей, с Красникова — 845 млн рублей, с Чернявского — 161,9 млн рублей, с Чернявского и Коробицына солидарно — 450 млн рублей, с Морозовского — 482 млн рублей убытков.
Чернявский, Ращупкин, Красников и Коробицын обжаловали постановление в Верховный Суд.
Что решили нижестоящие суды
При последнем рассмотрении спора в сентябре 2024 г. Десятый арбитражный апелляционный суд частично отменил определение первой инстанции об отказе в иске.
Суд указал, что Чернявский как заместитель председателя правления банка несет ответственность за убытки, причиненные подписанием кредитных договоров с техническими компаниями ООО «ИнвестСтрой», «Актив» и «Монтаж Сервис». Довод Чернявского о том, что ООО «ИнвестСтрой» являлось рыночным заемщиком с ликвидным залогом, был отклонен, поскольку вся сумма кредита была перечислена техническому застройщику ООО «АНК-1», у которого отсутствовала строительная лицензия и который вскоре был ликвидирован.
Кредитование ООО «Актив» и «Монтаж Сервис» на 450 млн рублей было одобрено Чернявским и Коробицыным в составе Совета директоров при отсутствии обеспечения, с нарушением условий кредитования. Решения коллегиальных органов не освобождают Чернявского от ответственности как директора, обязанного действовать добросовестно.
С Ращупкина как заместителя председателя правления банка было взыскано 2,3 млрд рублей за убытки по кредитам техническим фирмам, которые он одобрял в составе кредитного комитета, а также подписывал сам. Доводы Ращупкина об уклонении конкурсного управляющего от взыскания задолженности с заемщиков были отклонены. Реализация прав требований по проблемным кредитам на 5,7 млрд рублей аффилированным ООО «Истринские водоемы» и «Ивент-Трейд» в обмен на земельные участки по завышенной стоимости была признана нерыночной сделкой, причинившей ущерб кредиторам.
Красников как член Совета директоров и заместитель председателя правления банка был привлечен к ответственности на 845 млн рублей за подписание в 2013 г. кредитных договоров с техническими компаниями (ООО «Аканта», «Атлант» и «Город» и др.), задолженность по которым осталась непогашенной. Довод Красникова о погашении кредита ООО «Латона» был отвергнут судом, поскольку требование банка к этому заемщику включено в реестр при его банкротстве.
С Морозовского как руководителя присоединенного «АБ Финанс Банка» было взыскано 482 млн рублей за выдачу в 2011 г. заведомо невозвратных кредитов техническим фирмам — ООО «Абсолют», «Виктория» и «Эгида».
В иске к Голикову апелляционный суд отказал, указав, что принадлежавшие ему 9,5% голосующих акций «АБ Финанс Банка» не позволяли существенно влиять на присоединение банка к «Пушкино», ставшее причиной ухудшения финансового положения последнего.
Что думают заявители
Чернявский, Ращупкин, Красников и Коробицын обратились с кассационными жалобами в Верховный Суд, оспаривая постановление апелляции о взыскании с них убытков.
Они указывали на отсутствие оснований для привлечения их к ответственности, поскольку добросовестно полагались на рекомендации профильных служб банка, на пропуск конкурсным управляющим срока исковой давности, неправильное распределение судом бремени доказывания, уклонение АСВ от оценки возможности взыскания задолженности с самих заемщиков.
Что решил Верховный Суд
Судья ВС Е.С. Корнелюк отказала в передаче кассационных жалоб в Экономколлегию. По мнению судьи ВС, суд апелляционной инстанции дал оценку всем доводам ответчиков и доказательствам по делу. Выводы апелляции о наличии оснований для взыскания убытков соответствуют нормам права и установленным по делу обстоятельствам. Доводы жалоб направлены на переоценку этих обстоятельств и не подтверждают существенных нарушений норм материального и процессуального права.
Итог
Судья ВС Е.С. Корнелюк отказала в передаче кассационных жалоб в Экономколлегию.
Почему это важно
Суды, по сути, поставили жирную точку в споре о 4,4 млрд руб., подтвердив, что «классическая схема» – массовое кредитование «техничек» с последующей «зачисткой баланса» через цессии и отступные – больше не прощается даже тем, кто действовал из совета директоров, а не из кресла председателя, отметил Давид Кононов, адвокат, управляющий партнер Адвокатского бюро «Мушаилов, Узденский, Рыбаков и партнеры».
По его словам, ключевая мысль апелляции, оставленная в силе кассацией и ВС: ответственность за рискованное кредитное портфолио распределяется не только на «руку, подписавшую договор», но и на всех, кто этот договор одобрил, даже если их голос выглядел «миноритарным».
Коллегия округа, указал он, четко применила «тройную воронку» из постановления Пленума ВС № 53 – наличие возможности контроля → реализация этой возможности → существенный вред – и продемонстрировала, как она работает в банковских кейсах: заместители председателя и члены СД, «прокачивавшие» сделки через кредитный комитет, автоматически попадают под критерий соисполнительства. Отдельный сигнал рынку – суды отказались применять «смягчающие положения», предусмотренные ст. 404 ГК РФ («Вина кредитора»), и сочли, что АСВ вправе взыскивать полный размер ущерб, даже если его собственные попытки взыскания задолженности с заемщиков выглядели пассивными.
Небесспорным, по мнению Давида Кононова, является и то, что ВС оставил без внимания доводы ответчиков о давности: момент, когда управляющий «узнал или должен был узнать» о вреде, привязан к фактической «дыре» в конкурсной массе, а не к дате каждого выданного кредита.
Суды посчитали, что момент осознания нарушения прав кредиторов определяется фактической недостаточностью средств для расчетов: пока конкурсная масса покрывает реестр, у управляющего нет права обращаться с «субсидиаркой», а значит – и срока давности для него не течет. Лишь когда после реализации активов становится ясно, что денег не хватит, появляется и само право на иск, и начинает течь срок давности. Если же вырученных средств хватило бы закрыть весь реестр, «оснований» для субсидиарной ответственности топ-менеджеров не возникло бы вовсе. Очень дискуссионно. Для банковских КДЛ это означает переоценку личного риска: подпись на протоколе кредитного комитета или совета директоров, даже при доле 1–2% акций, сегодня приравнивается к прямому распоряжению активами. Кредиторам, напротив, решение дает процессуальную дорожную карту – счет за «кредитование техничек» можно предъявлять широкой группе лиц, без тяжелого бремени доказывания личного обогащения каждого.
Наконец, отказ ВС в передаче дела подчеркивает тренд: высшая инстанция поддерживает решения судов, углубляющиеся в корпоративную «кухню» и перераспределяющие убытки через гражданско-правовую, а не только субсидиарную призму. Это создает предсказуемость практики и повышает цену формально «правильных» решений, которые фактически ведут к выводу активов из банка, резюмировал он.
В рамках рассмотрения заявления конкурсного управляющего банка «Пушкино» о привлечении контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности и взыскании убытков Верховным Судом отказано в передаче жалоб ответчиков для рассмотрения в судебном заседании коллегии, констатировал Михаил Ковалев, ведущий эксперт Юридической компании «Центр по работе с проблемными активами», – таким образом, признан законным судебный акт, которым с контролировавших должника лиц были взысканы убытки в размере от 90 млн руб. до 2,4 млрд руб.
При рассмотрении требования конкурсного управляющего, продолжил он, судами подробно исследовались обстоятельства вовлеченности каждого из ответчиков в совершение и одобрение сделок, приведших к причинению убытков должнику; оценивалась совокупность действий каждого ответчика на предмет их влияния на наступление банкротства должника. Установив размер ущерба для должника от действий каждого ответчика, суды пришли к выводу, что хотя вред имущественной массе должника и был причинен, конкурсным управляющим не было представлено достаточных доказательств, свидетельствующих о доведении должника до банкротства действиями ответчиков, подчеркнул он.
Необходимо отметить, что судебные акты соответствуют формирующейся в последние годы практике, согласно которой контролирующие лица привлекаются к субсидиарной ответственности только при наличии определяющего влияния на должника и при условии, что их действия повлекли наступление объективного банкротства должника. В иных случаях суды, как правило, определяют размер причиненных действиями контролирующих лиц убытков, учитывая их вовлеченность в совершение должником тех или иных действий, и вместо привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности взыскивают с них убытки в установленном размере. Судебными актами по комментируемому делу было установлено, что каждый из ответчиков своими непосредственными действиями причинил должнику убытки: путем одобрения присоединения к должнику общества, состояние активов которого оказало значительное влияние на финансовое положение должника, путем одобрения выдачи кредитов техническим компаниям или без надлежащего обеспечения, с нарушением условий кредитования.
Таким образом, позиция судов соответствует формирующейся в последние годы практике отказа от привлечения к субсидиарной ответственности лиц, действия которых не оказали определяющее влияние на банкротство должника, в пользу взыскания с таких лиц убытков. Размер ответственности в таком случае определяется не общей суммой непогашенных требований кредиторов, а суммой фактически причиненных должнику убытков действиями виновных лиц, заключил Михаил Ковалев.
По словам Владислава Шатрова, следует отметить, что обособленный спор по делу № А41-51561/13 о привлечении к субсидиарной ответственности топ-менеджеров банка «Пушкино» дважды направлялся на новое рассмотрение, в связи с чем суды в полной мере исследовали все фактические обстоятельства дела.
В качестве деликтов топ-менеджерам вменялись действия по реорганизации (действия по присоединению к банку «Пушкино» ОАО «АБ Финанс Банк») и выдача необеспеченных кредитов заемщикам с низким кредитным рейтингом (что повлекло невозможность их возврата ввиду неплатежеспособности заемщиков). Таким образом, суды при рассмотрении дела решали ключевую задачу по поименному установлению вовлеченности каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых им сделок и деликтов применительно к каждому эпизоду, как того требует судебная практика ВС РФ (см.: определение № 305-ЭС17-7124(6) от 17 ноября 2021 г.). ВС РФ и суд округа, что немаловажно, подтвердили правовую позицию, что пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия нескольких контролирующих лиц, аффилированных между собой.
Таким образом, Верховный Суд РФ, подтвердив законность взыскания 4,4 млрд рублей с бывших топ-менеджеров банка «Пушкино», обозначил важные критерии для привлечения ответственности нескольких руководителей, входивших в состав руководства компании и действующих согласованно:
Суд отметил, что фактический вред банку (вывод активов через кредитование «технических» компаний) превалирует над формальным соблюдением корпоративных процедур при одобрении сделок. Указанное означает, что одобрение сделок со стороны совета директоров и/или правления не гарантирует, что топ-менеджеры впоследствии не будут привлечены к ответственности за ее совершение.
Суд также отметил, что действие по реорганизации юридического лица посредством присоединения убыточного банка ОАО «АБ Финанс Банк» также может рассматриваться как деликт, влекущий ответственность менеджеров, его одобривших.
В целом позиция, занятая ВС РФ и судом округа. ужесточает ответственность руководителей за действия, ведущие к ущербу для кредиторов, и создает весомый прецедент для борьбы с недобросовестными практиками в банковском секторе, подытожил он.
