Вначале суд по заявлению уполномоченного органа ввел в отношении компании «Эрэс Софт» процедуру наблюдения. А затем, несмотря на ходатайство представителя ФНС о прекращении производства по делу из-за отсутствия у должника ликвидных активов, суд признал «Эрэс Софт» банкротом и ввел конкурсное производство. При этом суд опирался на позицию банка «Траст» (мажоритарного кредитора), который внес на депозит суда 250 тыс. рублей за процедуру банкротства. Через год суд по ходатайству конкурсного управляющего Алексея Анисимова прекратил производство по делу в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения расходов на проведение процедуры банкротства. Анисимов попросил суд также взыскать за счет средств банка «Траст» в его пользу 541,2 тыс. рублей, из которых 499,3 тыс. рублей — вознаграждение КУ и 41,9 тыс. рублей — расходы в процедуре банкротстве. Суд первой инстанции взыскал с «Траста» в пользу Анисимова вознаграждение КУ и судебные расходы за проведение процедуры банкротства в размере 541,2 тыс. рублей. При этом суд отказал КУ в перечислении с депозитного счета 250 тыс. рублей, поскольку ранее эти деньги уже получил временный управляющий должника. Апелляционный суд, с которым согласился суд округа, отменил определение нижестоящего суда. С депозитного счета суда в пользу Анисимова были перечислены только 250 тыс. рублей в счет вознаграждения КУ и расходов. Алексей Анисимов пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 23 мая 2024 года (дело А40-256371/2019).
Фабула
В феврале 2020 года суд ввел в отношении ООО «Эрэс Софт» по заявлению уполномоченного органа процедуру наблюдения. Временным управляющим (ВУ) был утвержден Святослав Отев.
В дальнейшем ВУ ходатайствовал о введении в отношении должника следующей процедуры банкротства, поскольку у должника имеются основные средства и дебиторская задолженность.
При этом представитель уполномоченного органа ходатайствовал об отложении судебного разбирательства ввиду наличия сомнений в отношении ликвидности активов должника, а также о прекращении производства по делу.
А представитель банка «Траст» (69,4% от размера требований кредиторов) заявил ходатайство о введении в отношении ООО «Эрэс Софт» процедуры конкурсного производства, представив копию платежного поручения на сумму 250 тыс. рублей в подтверждение перечисления денежных средств на депозит суда за процедуру банкротства.
В итоге суд признал ООО «Эрэс Софт» банкротом и ввел конкурсное производство. Конкурсным управляющим (КУ) был утвержден Алексей Анисимов.
Через год КУ направил в суд ходатайство о рассмотрении его отчета и прекращении производства по делу в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедуры банкротства.
Суд согласился с КУ и прекратил дело о банкротстве в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему.
После этого Алексей Анисимов попросил суд взыскать за счет средств банка «Траст» в его пользу денежных средств в размере 541,2 тыс. рублей, из которых 499,3 тыс. рублей — вознаграждение конкурсного управляющего и 41,9 тыс. рублей — расходы в процедуре банкротстве.
Суд первой инстанции взыскал с «Траста» в пользу арбитражного управляющего вознаграждение КУ и судебные расходы за проведение процедуры банкротства в размере 541,2 тыс. рублей. При этом суд отказал КУ в перечислении с депозитного счета арбитражного суда 250 тыс. рублей в счет оплаты вознаграждения КУ.
Апелляционный суд, с которым согласился суд округа, отменил определение нижестоящего суда. С депозитного счета суда в пользу Анисимова были перечислены 250 тыс. рублей в счет вознаграждения конкурсного управляющего и судебных расходов по делу. В остальной части требований Анисимову было отказано.
Алексей Анисимов пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 23 мая 2024 года.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции указал, что ранее было удовлетворено заявление арбитражного управляющего Святослава Отева о перечислении ему с депозитного счета суда вознаграждения временного управляющего в размере 250 тыс. рублей, внесенных банком «Траст» в 2021 году. Иных документов о перечислении дополнительных денежных средств на финансирование процедуры банкротства должника в материалы дела не представлено.
Поскольку деньги перечислены арбитражному управляющему Отеву, то оснований для удовлетворения ходатайства арбитражного управляющего Анисимова о перечислении с депозитного счета арбитражного суда денежных средствах в размере 250 тыс. рублей не имеется.
Имущества должника, достаточного для возмещения расходов на процедуру банкротства, выявлено не было. Представитель уполномоченного органа еще в процедуре наблюдения ходатайствовал о прекращении производства по делу. Однако банк «Траст» настаивал на введении конкурсного производства и был согласен финансировать следующую процедуру банкротства.
Наличие оснований для снижения вознаграждения конкурсного управляющего судом не установлено, жалоб на действия конкурсного управляющего заявлено не было. Арифметический расчет заявленных требований лицами, участвующими в деле о банкротстве, не оспорен.
При таких условиях суд первой инстанции пришел к выводу, что именно банк обязан выплатить фиксированное вознаграждение конкурсному управляющему Анисимову, а также компенсировать понесенные им расходы, всего в размере 541,2 тыс. рублей. Суд апелляционной инстанции отметил, что банк «Траст» выразил согласие на финансирование процедуры конкурсного производства, внеся в депозит суда 250 тыс. рублей. Доказательств внесения в депозит суда иных денежных средств в материалы дела не представлено, как и не представлено доказательств того, что кредитор представлял в суд оформленное в письменном виде согласие на финансирование процедуры банкротства.
Расходы временного управляющего Отева за процедуру наблюдения не подлежат возмещению за счет денежных средств банка, ими могут быть погашены лишь расходы конкурсного управляющего Анисимова.
То есть оснований для отказа в удовлетворении заявления Анисимова о перечислении ему денежных средств с депозитного счета суда в размере 250 тыс. рублей у суда первой инстанции не имелось.
Кредитор вправе установить лимит своего имущественного бремени по несению расходов, остальные расходы арбитражный управляющий несет на свой риск в расчете на последующее возмещение исключительно за счет конкурсной массы.
Банк «Траст» выразил согласие на финансирование процедуры конкурсного производства в отношении должника в пределах суммы 250 тыс. рублей, в связи с чем расходы, превышающие указанный лимит, не подлежат отнесению на кредитора.
При этом апелляционный суд отклонил ссылки уполномоченного органа и Анисимова на то, что судебное разбирательство по рассмотрению вопроса о прекращении производства по делу в процедуре конкурсного производства неоднократно откладывалось, поскольку по ходатайству банка «Траст» вопрос откладывался только два раза их четырех, что нельзя рассматривать как злоупотребление правом со стороны банка и как основание для возложения на него всех расходов по делу о банкротстве.
Поэтому суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что Анисимову с депозита суда следует перечислить 250 тыс. рублей, а в удовлетворении требования в остальной части следует отказать.
Что думает заявитель
Алексей Анисимов считает, что внесение банком «Траст» денежных средств на депозит суда для финансирования процедуры конкурсного производства не является письменным заявлением кредитора об установлении максимальной суммы финансирования по смыслу постановления Пленума ВАС от 25.12.2013 № 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве» (далее — Постановление № 97), но, с учетом желания банка ввести процедуру конкурсного производства, является фактическим согласием кредитора на финансирование этой процедуры без установления лимитов.
Банк, приняв на себя обязательства по финансированию процедуры банкротства должника путем внесения денежных средств на депозитный счет суда, тем самым подтвердил свое намерение соблюдать предусмотренный законом о банкротстве порядок финансирования процедуры банкротства, в том числе выплату вознаграждения и компенсации расходов конкурсному управляющему в процедуре банкротства должника в части, не погашенной за счет имущества должника согласно статье 59 закона о банкротстве
Также АУ считает, что поскольку в материалах дела отсутствует письменное заявление банка об установлении максимальной суммы финансирования конкурсного производства, то управляющий не может быть лишен вознаграждения в случае, если им выполнялись возложенные на него обязанности в конкретной процедуре банкротства по ходатайству банка.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.А. Букина сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Подать заявление о банкротстве должника первым означает с одной стороны преимущество выбора АУ, с другой — потенциальное несение расходов на процедуру, если суд не увидит на балансе твердых активов. Тактика заявителей (в первую очередь системных кредиторов и ФНС) в последние годы строилась на поиске вариантов обхода обязанности финансировать процедуру банкротства, в том числе и через установление лимита расходов, которые кредитор готов покрыть. Данный случай - пример того, когда кредитор, забыв установить лимиты, пытается указать на их наличие постфактум. Однако данный порок волеизъявления может привести к тому, что АУ, добросовестно выполнявший свои обязанности, не получит вознаграждение в полном объеме. Это видится несправедливым, особенно с учетом того, что сам кредитор голосовал за выбор именно этой СРО на собрании кредиторов еще в 2020 году.
ВС по результатам оценки доводов АУ может либо прийти к выводу о необходимости исследовать их в качестве обстоятельств, которые действительно могут повлиять на результата рассмотрения дела и отправить дело на новое рассмотрение, либо установить, что данные обстоятельства исследовались одной из судебных инстанций и вынести новый судебный акт по существу. При этом может быть дан ответ на вопрос как о том, допущено ли банком «Траст» злоупотребление своими правами при многократном заявлении ходатайств об отложении судебного заседания по вопросу о прекращении производства по делу о несостоятельности. Также может быть сформирована правовая позиция о необходимости специального указания заявителя по делу о банкротстве об установлении максимальной суммы финансирования, которое такой заявитель готов предоставить для соответствующей процедуры несостоятельности. Необходимость для формирования данной правовой позиции вызвана отсутствием в действующих нормативных актов однозначного и ясного ответа о форме, в которой такое согласие на максимальный предел финансирования должно быть оговорено заявителем.
Действительно, надлежащим образом выполненные обязанности конкурсным управляющим должны быть оплачены. Из материалов дела следует, что заявитель — налоговый орган в связи с низкой ликвидностью активов должника не имел желания вводить следующую процедуру. Мажоритарный кредитор — банк заявил ходатайство о введении конкурсного производства, внес на депозит денежные средства в размере 250 тыс. для целей финансирования «конкурса». Из какого документа суд апелляционной инстанции усмотрел заявление банка о финансировании процедуры исключительно в пределах 250 тыс. рублей, неясно. Также как и каким образом апелляционная коллегия решила пересмотреть вступивший (а скорее всего и исполненный) в законную силу судебный акт о перечислении денег с депозита в пользу временного управляющего. С точки зрения справедливости и несения рисков совершения процессуальных действий, банк должен нести материальную нагрузку, поскольку исключительно его воля привела к переходу на конкурсное производство. В моем представлении, Верховный суд РФ должен отменить постановления и оставить в силе определение суда первой инстанции.
Суды апелляционной и кассационной инстанций фактически ограничили право арбитражного управляющего на получение вознаграждения и возмещение расходов, возникших в период осуществления деятельности конкурсного управляющего должника. Важно понимать, что в данном деле размер вознаграждения конкурсного управляющего в судебном порядке не снижался, претензии к качеству работы конкурсного управляющего отсутствовали. При этом, если кредитор желает ограничить размер финансирования, ему необходимо указать лимит в согласии на финансировании процедуры. Согласно материалам дела такое согласие кредитором - банком «Траст» не давалось. Сами действия по перечислению 250 тыс. рублей на депозит суда не могут расцениваться как согласие на финансирование лишь на перечисленную сумму. Сумма в размере 250 тыс. рублей, как правило, стандартно запрашивается судами для продолжения процедуры банкротства. Полагаю, что ВС оставит в силе определение суда первой инстанции и взыщет с кредитора всю сумму вознаграждения и расходов (так как денежные средства с депозита перечислены предудыщему арбитражному управляющему.
Кирилл Харитонов, арбитражный управляющий СРО «Ассоциация арбитражных управляющих «Паритет», считает, что Верховный суд РФ должен сформировать позицию по двум важным вопросам правоприменительной практики.
Во-первых, каковы пределы обязательств кредитора по несению расходов по финансированию процедуры банкротства, если кредитор в общем выразил согласие на предоставление такого финансирования и частично профинансировал. Можно ли рассматривать размер аванса, перечисленного в счет выплаты возможных расходов на процедуру банкротства, установлением лимита таких расходов, или ограничение по сумме возмещения таких расходов должно быть явно и однозначно выражено при заявлении согласия. Во-вторых, может ли в принципе быть возложен на КУ риск недостаточности денег в конкурсной массе должника на выплату вознаграждения и возмещение расходов в связи с процедурой банкротства. До недавнего времени судебная практика исходила из того, что недостаточность конкурсной массы для выплаты вознаграждения и компенсации расходов АУ не является основанием для их возложения на последнего. Такие расходы могут быть возложены на заявителя, его правопреемников, участников (акционеров) должника, контролирующих должника лиц. С высокой степенью вероятности, исходя из сформированной ранее позиции, Верховный суд отменит судебные акты, вынесенные не в пользу арбитражного управляющего.
Советник практики разрешения споров юридической фирмы «Томашевская и партнеры» Денис Крауялис отметил, что в п. 14 постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 № 91 «О порядке погашения расходов по делу о банкротстве» установлено, что согласие на финансирование дальнейших расходов по делу о банкротстве дается в письменном виде с указанием суммы финансирования.
При этом в рассматриваемом деле банк такое согласие в письменной форме не выразил, но денежные средства на счет суда перечислил. Суды разошлись в понимании того, можно ли считать данные конклюдентные действия согласием финансировать безлимитно процедуру, либо же в отсутствие письменного заявления это необходимо расценивать как лимит на финансирование. В доводах обеих сторон есть логика и данная ситуация подчеркивает наличие правовой неопределенности в этом вопросе. Да, с одной стороны, банк письменно не обозначил, что перечисленная на счет суда сумма является максимальной для финансирования конкурсного производства. С другой стороны, банк и не выражал согласия на финансирование в ином размере. Продолжая эту логику, с одной стороны, управляющий полагал, что получит предусмотренное законом вознаграждение за выполнение возложенных на него обязанностей в конкретной процедуре банкротства. С другой, банк не планировал тратить больше, чем внес на депозит.
По словам Дениса Крауялиса, это дело очень интересное и, вероятно, что в случае удовлетворения судом доводов жалобы арбитражного управляющего появится новый механизм дальнейшего продолжения производства по делу о банкротстве путем внесения на депозит суда денежных средств в качестве финансирования кредитором процедуры банкротства без выражения такого согласия в письменной форме.
«При этом тот, кто внесет любую сумму, будет понимать, что это не лимит и он будет обязан покрыть все расходы», — отметил он.
Дмитрий Казанков, старший юрист АБ КИАП, отметил, что законом о банкротстве арбитражному управляющему гарантировано право на получение вознаграждения в деле о банкротстве.
В пункте 15 Постановления Пленума от 25.12.2013 № 97 «О некоторых вопросах, связанных с вознаграждением арбитражного управляющего при банкротстве» ВАС РФ разъяснил, что если в заявлении о признании должника банкротом была указана максимальная сумма финансирования заявителем расходов по делу о банкротстве, то сумма взыскиваемого вознаграждения (как и всех остальных расходов) не может превышать данный лимит. Именно по указанному пути и пошли суды апелляционной и кассационной инстанций, посчитав перечисление банком денежных средств максимально возможной суммой финансирования процедуры банкротства должника со стороны банка. С указанной позицией уже неоднократно соглашался ВС РФ в определениях от 13.02.2024 № 305-ЭС23-25004, от 11.08.2023 № 308-ЭС23-13687. Однако в рассматриваемом споре доказательств того, что банк представлял в суд оформленное в письменном виде согласие на финансирование процедуры конкурсного производства с указанием определенного лимита, в материалах дела нет, в связи с чем доводы управляющего представляются обоснованными.
По словам Дмитрия Казанкова, тот факт, что банк перечислил определенную сумму денежных средств на финансирование процедуры конкурсного производства свидетельствует о его согласии на продолжение процедуры банкротства должника, а не об установлении лимита финансирования, в связи с чем не может нарушаться право управляющего на получение своего вознаграждения в размере, установленном законом о банкротстве.
Старший юрист практики банкротства бюро адвокатов «Де-Юре» напомнила, что право арбитражного управляющего на вознаграждение безусловно и гарантировано законом о банкротстве, закрепляющим правила о выплате вознаграждения за счет конкурсной массы или за счет заявителя по делу о банкротстве.
Фактически, внося денежные средства на депозитный счет суда, заявитель по делу о банкротстве или его кредитор выражают свое согласие на то, что денежные средства впоследствии будут выплачены арбитражному управляющему за выполнение последним действий, направленных на исполнение обязанностей в той или иной процедуре банкротства. Последние тенденции правоприменительной практики, связанные с прокредиторской направленностью на снижение размера вознаграждения управляющего в виду личного несогласия кредитора с выполненным объемом работ, рассматриваемые через искаженную чрезмерно завышенными стандартами призму разумности и добросовестности, либо напротив рассмотрение вопроса об источнике финансирования процедуры банкротства за счет денежных средств кредитора или за счет конкурсной массы крайне противоречивы. Такие позиции судов снижают не только интерес потенциальных будущих арбитражных управляющих, но и создают условия для принятия решения о прекращении деятельности действующими арбитражными управляющими.
По мнению Дарьи Ивановой, учитывая важность вопроса, представляется, что ВС РФ встанет на сторону арбитражного управляющего в разрешении вопроса относительно источника оплаты вознаграждения за исполнение последним своих обязанностей в деле о банкротстве, поскольку иное будет означать создание условий, когда кредитор формально вносит денежные средства на депозитный счет суда, по сути выражая свое намерение на финансирование процедуры, а впоследствии отказывается от такого финансирования, имея намерение не выплачивать вознаграждение управляющего.
«Однако реализация права на инициирование дела о банкротстве напрямую сопряжена с гарантиями права управляющего на вознаграждение, поскольку иное будет означать требование кредитора исполнять обязанности, предусмотренные Законом о банкротстве бесплатно, что не соответствует ни положениям ст. 20.6, 20.7 Закона о банкротстве, но и самому существу статуса арбитражного управляющего как профессионального участника правоотношений несостоятельности (банкротства)», — указала она.
Павел Замалаев, арбитражный управляющий, управляющий партнер юридической компании «Замалаев, Стороженко и партнеры», считает данный спор интересным, так как существует различный подход со стороны судов к перечислению денежных средств с депозитного счета в пользу управляющего.
Какие-то суды делают это по заявлению управляющего сразу, не дожидаясь прекращения процедуры, другие (как в настоящем деле) только после прекращения производства по делу. В начале комментария необходимо сделать дисклеймер — дословное содержание гарантийного письма не известно. Это важно, так как именно из дословного содержания можно понять, ограничил ли банк размер гарантии суммой 250 тыс. рублей? Предоставлено ли финансирование применительно только к процедуре конкурсного производства? На последний вопрос ответ можно предположить — ВС пишет, что да — средства предназначены для финансирование процедуры конкурсного производства. По вопросу ограничения гарантии банка на финансирование расходов суммой в 250 тыс.рублей скорее всего и выскажется ВС с учетом принятия к производству жалобы со стороны именно КУ. Возможный вариант решения – выражая согласие на финансирование, банк не ограничен суммой 250 тыс. рублей, если на то прямо не указано в гарантийном письме.
«Заявитель – ФНС. Поэтому ВС, по всей вероятности, выскажется относительно обоснованности списания с депозита средств по заявлению временного управляющего (в его пользу списаны деньги банка, предназначенные для финансирования конкурсного производства). На мой взгляд, суд не должен был удовлетворять такое заявление, так как компенсировать вознаграждение и расходы АУ за наблюдение по закону обязан заявитель, в данном случае ФНС. Полагаю, что ВС направит дело на новое рассмотрение для оценки правомерности списания денежных средств с депозита в пользу временного управляющего и выскажется относительно применимости согласия банка финансировать расходы ко всему объему расходов за процедуру», — указал он.
Арбитражный управляющий может потребовать возмещения средств и с должника, и с его кредитора, который выступал заявителем. Но последний потом получает регрессное право требования — он может обратить взыскание на должника и компенсировать себе выплаченное в пользу управляющего. ВС РФ при рассмотрении обстоятельств может прийти к выводу, что обязанность по возмещению расходов управляющему лежит на кредиторе, т.к. банк ранее не предоставил письменное заявление об установлении максимальной суммы финансирования конкурсного производства. Кредитор, отказавшийся финансировать процедуры банкротства должника, не лишен права представить доказательства наличия у должника имущества, достаточного для такого финансирования. Например, при обжаловании определения суда о прекращении производства по делу в связи с отсутствием средств.
Екатерина Пушнова, гендиректор ассоциации СРО «Эгида», задается вопросом: так должен кредитор платить или не должен?
Извечный вопрос в стиле классики «быть или не быть». И как бы не понятен был мотив кредитора, который и так вроде потерпевшая сторона, недополучившая «свое», но все-таки согласие на финансирование процедуры — это негласный договор с управляющим. Исходя из буквы закона, в случае отсутствия у должника средств, достаточных для погашения расходов по делу о банкротстве, заявитель обязан погасить указанные расходы в части, не погашенной за счет имущества должника, за исключением расходов на выплату суммы процентов по вознаграждению арбитражного управляющего. Иного не предусмотрено. И это правильно. Если кредитор не предполагал возмещение расходов более перечисленной суммы, логично было бы обратиться в арбитражному управляющему с требованием о подаче заявления о прекращении производства по делу о банкротстве. Либо подать такое заявление самостоятельно, отказаться от финансирования в письменном виде.
По словам Екатерины Пушновой, арбитражный управляющий — это специалист высокого класса, работы и услуги которого должны оплачивается в порядке и размере, установленном законодательством РФ.
«А любой специалист имеет право потребовать вознаграждение за оказанные услуги. До глобальных изменений закона о банкротстве кредитор имел право не только выбора кандидатуры управляющего, но и установления ему ежемесячного вознаграждения. То есть, подавая заявление о банкротстве должника, кредитор уже на момент подачи осознавал неизбежность возможных расходов на данную процедуру при отсутствии конкурсной массы. В данной ситуации управляющий дал согласие на утверждение при наличии встречного согласия на погашение своих расходов и выплату вознаграждения. Услуга управляющим выполнена должным образом, жалоб на умышленное затягивание процедуры в адрес конкурсного управляющего не поступало», — указала она.
Екатерина Пушнова считает, что ВС встанет на сторону арбитражного управляющего и поддержит того в данной ситуации.
«Ведь последствия отказа не сложно просчитать: возможные отказы ведения процедур со стороны арбитражных управляющих при достижении лимитов депозита средств на процедуру, массовые прекращения таких дел, что приведет к увеличению финансово ограниченных организаций, не способных к погашению требований своих кредиторов», — подытожила она.
Арина Щелокова, юрист адвокатского бюро ЕМПП, отметила, что отдельные аспекты взыскания расходов и вознаграждения арбитражного управляющего в рамках банкротного дела, прекращенного на основании абз. 8 п. 1 ст. 57 закона о банкротстве, не раз становились предметом рассмотрения высшей судебной инстанции.
Ранее в определении № 307-ЭС20-22306 (4) по делу № А21-8559/2016 Верховный суд отмечал, что прекращение производства по делу о банкротстве в условиях невозможности дальнейшего финансирования процедуры уже само по себе служит достаточным основанием для взыскания расходов с заявителя по делу. В настоящем споре предпринята попытка решить неоднозначный вопрос о презумпции установления заявителем лимита имущественного бремени по несению расходов при выражении согласия на финансирование процедуры и депонирования денежных средств на счете суда. Исходя из телеологического толкования положений постановления Пленума № 91 «О порядке погашения расходов по делу о банкротстве», Верховному суду предстоит ответить на ключевые вопросы: (1) могут ли с заявителя по делу о банкротстве быть взысканы суммы расходов за пределами суммы, внесенной на депозитный счет суда, (2) является ли внесение заявителем по делу денежных средств на депозит суда для финансирования процедуры конкурсного производства эксплицитным выражением воли на установление максимальной суммы финансирования.
По мнению Арины Щелоковой, вероятнее всего, при принятии решения Верховный суд учтет то обстоятельство, что именно заявитель по делу о банкротстве настаивал на введении конкурсного производства и был согласен финансировать следующую процедуру банкротства, в то время как представитель уполномоченного органа еще в процедуре наблюдения ходатайствовал о прекращении производства по делу.
«Кроме того, разбирательство по рассмотрению вопроса о прекращении производства по делу в процедуре конкурсного производства неоднократно откладывалось непосредственно по ходатайству заявителя по делу о банкротстве. В таких условиях отказ в возложении на заявителя обязанности по возмещению всех расходов по делу о банкротстве представляется несправедливым и нарушающим баланс интересов его участников. Следует разумным ожидать от Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ положительного решения в пользу кассатора (арбитражного управляющего). Выводы суда будут иметь конституирующее значение для целей консолидации судебной практики и выработке единого подхода при взыскании вознаграждения и расходов с заявителей, которые выразили согласие на дальнейшее финансирование процедуры с внесением денежных средств на депозитный счет суда», — отметила она.
