В рамках банкротства бизнесмена Евгения Бернштама суд обязал должника передать финансовому управляющему Анне Пановой коллекцию фигурок стоимостью 201 млн рублей. В марте 2022 года судебный пристав-исполнитель осмотрел квартиру Бернштама на предмет обнаружения имущества, подлежащего передаче в рамках возбужденного исполнительного производства, но фигурки так и не обнаружил. Зато пристав обнаружил иное имущество. Ссылаясь на то, что ФУ не описала и не включила в инвентаризационную опись этого имущества, Совкомбанк пожаловался в суд на бездействие финансового управляющего, выразившееся в уклонении от принятия в ведение и продажу имущества должника. Суд первой инстанции отклонил жалобу Совкомбанка. Но апелляция, с которой согласился суд округа, признала бездействие ФУ незаконным. После чего Анна Панова пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор (дело А40-189254/2018).
Фабула
Предприниматель Евгений Бернштам был признан банкротом. В начале 2020 года суд обязал должника передать финансовому управляющему Анне Пановой частную коллекцию фигурок «Мы все родом из детства» стоимостью 201 млн рублей. ФУ был выдан исполнительный лист.
В марте 2022 года судебный пристав-исполнитель осмотрел квартиру Бернштама в Москве на предмет обнаружения имущества, подлежащего передаче в рамках указанного исполнительного производства.
Фигурки обнаружены не были. Но пристав обнаружил иное имущество. Ссылаясь на то, что ФУ не описала и не включила в инвентаризационную опись это имущество, Совкомбанк потребовал от финуправляющего провести инвентаризацию всего обнаруженного по указанному адресу имущества должника.
Поскольку требование было оставлено без удовлетворения, Совкомбанк пожаловался в суд на бездействие финансового управляющего, выразившееся в уклонении от принятия в ведение и продажи имущества должника.
Суд первой инстанции отклонил жалобу Совкомбанка. Но апелляция, с которой согласился суд округа, признала бездействие ФУ незаконным.
После чего Анна Панова пожаловалась в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции исходил из недоказанности уклонения финансового управляющего от исполнения обязанности по проведению инвентаризации и оценке имущества должника.
Так, в мае 2021 года суд отказался удовлетворять заявление ФУ о предоставлении доступа в квартиру должника, поскольку Московский горсудом избрал в отношении Бернштама меру пресечения в виде домашнего ареста. Бернштаму было запрещено общаться с любыми лицами, кроме следователя, адвокатов, правоохранительных органов и специальных служб, при этом ФУ в указанный перечень не входит.
Однако на момент совершения исполнительных действий должник отсутствовал в квартире. Полагая, что Бернштам больше не содержится под домашним арестом, ФУ направила запрос о предоставлении доступа в жилое помещение для составления описи имущества, проведении инвентаризации и оценки имущества, который должник оставил без ответа.
Наконец, в августе 2022 года суд удовлетворил повторное ходатайство о предоставлении доступа в жилое помещение должника и обязал Бернштама предоставить финансовому управляющему доступ в жилое помещение для проведения описи.
Поэтому суд первой инстанции пришел к выводу, что ФУ осуществляет действия по получению от должника информации об имуществе, в том числе в судебном порядке, а также в установленные сроки принимает иные действенные меры по установлению и возвращению имущества должника.
Также суд первой инстанции счел, что осуществление исполнительских действий касается исключительно предмета исполнительного производства, в связи с чем в осуществлении действий по обнаружению, описи и принятию имущества должника, которое не имеет отношения к действиям судебного пристава-исполнителя по обнаружению имущества в рамках указанного исполнительного производства, ФУ был ограничен.
Суд апелляционной инстанции удовлетворил жалобу Совкомбанка. По мнению апелляции, суд первой инстанции не учел, что в законодательстве о банкротстве и об исполнительном производстве не содержатся нормы, ограничивающие ФУ в проведении инвентаризации имущества в момент осуществления каких-либо исполнительских действия в рамках исполнительного производства. Находясь в марте 2022 в квартире должника, ФУ мог осуществить опись и оценку имущества для его последующей реализации и погашения требований конкурсных кредиторов.
Между тем, данные действия ФУ не предпринял тогда, когда у него была возможность их предпринять без необоснованных временных и материальных затрат. Материалы спора не содержат объективных причин невозможности проведения финуправляющим описи и оценки имущества.
При этом ссылка суда первой инстанции на то, что ФУ направлял в адрес должника запросы, а также обращался в суд с заявлением о предоставлении ему доступа в жилое помещение, не имеет правового значения в рассматриваемом споре, так как не опровергает факт бездействия ФУ в марте 2022 года.
Что думает заявитель
Выводы суда апелляционной инстанции сделаны при неправильном применении положений закона об исполнительном производстве и противоречат установленным по делу обстоятельствам. Также не опровергнуты выводы суда первой инстанции.
ФУ указал, что в доступе в квартиру должника для исполнения возложенных на него обязанностей ему было отказано, однако положения части 1 статьи 50 закона об исполнительном производстве предусматривают право сторон исполнительного производства участвовать в совершении исполнительных действий. В связи с чем, нахождение ФУ в квартире должника 11.03.2022 года ограничивалось правом взыскателя, присутствующего при совершении исполнительных действий по поиску коллекции фигурок.
Осуществление ФУ мероприятий, связанных с описью, оценкой и принятием в ведение иного имущества должника, не могло быть реализовано в качестве взыскателя при участии в осуществлении данных исполнительных действий судебным приставом-исполнителем, поскольку предполагало бы выход за пределы полномочий взыскателя, установленных законом об исполнительном производстве. Сам Бернштам в квартире отсутствовал.
Суд первой инстанции пришел к правильному выводу об ограничении правомочий ФУ правами стороны исполнительного производства – взыскателя.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Букина И.А. сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева считает, что Верховный суд РФ отменит обжалуемые судебные акты и оставит без изменения определение суда первой инстанции об отказе в признании бездействия финансового управляющего незаконным.
Закон о банкротстве не содержит четких сроков проведения описи имущества гражданина-банкрота (в отличие от инвентаризации имущества организации). Поэтому явившись 11.03.2022 года в качестве взыскателя в рамках исполнительного действия в помещение должника, финансовый управляющий получил информацию о наличии у должника иного имущества и уже 29.03.2022 года направил должнику требование о предоставлении доступа в жилое помещение с целью проведения описи имущества, за чем последовал отдельный судебный спор. С учетом указанных данных на стороне финансового управляющего бездействие отсутствует: управляющий действовал последовательно, добросовестно и законно. Закон о банкротстве не обязывает управляющих производить опись имущества в четко определенный момент (при первом же визите к должнику). Кроме того, опись имущества предполагает включение имущества в конкурсную массу с возложением на управляющего ответственности за сохранность имущества. Решить эффективно данный вопрос, не имея беспрепятственного доступа к имуществу, а оказавшись рядом с ним по случаю в связи с проведением иного исполнительного действия, не представляется возможным.
Теперь же, по словам Натальи Васильевой, имея судебный акт об обязании должника предоставить доступ к жилому помещению с целью проведения описи имущества, ФУ имеет возможность в рамках соответствующего исполнительного действия явиться в помещение должника и описать его имущество, а в последующем его оценить.
«Хочется надеяться, что определение коллегии будет максимально мотивированным с изложением подробного толкования правового регулирования процедуры инвентаризации имущества граждан-банкротов, поскольку действующая редакция закона о банкротстве соответствующих положений не содержит», – отметила она.
Партнер Saveliev, Batanov & Partners Владислав Ганжала отметил очень непоследовательное поведение финансового управляющего, который безуспешно пытался получить доступ в квартиру должника, а когда фактически его получил, то «растерялся» и ничего не сделал.
Можно предположить, что он не мог принять в свое ведение вновь выявленное имущество должника. Хотя это весьма спорно, так как в силу закона о банкротстве он осуществляет «все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу». Проведение судебным приставом процедуры осмотра и предоставление финансовому управляющему права участвовать в ней, не препятствует ему осуществлять права собственника имущества должника. Но что мешало ему сфотографировать вновь выявленное имущество и потом (вне осмотра) провести его инвентаризацию (описать и включить в инвентаризационную опись), а также оценку? Это, конечно, странное бездействие. В любом случае Верховному суду РФ следует создавать дополнительные инструменты для улучшения эффективности работы арбитражных управляющих, а не «страдать формализмом» и, напротив, создавать юридические препятствия для этого.
Управляющий партнер МКА RUBICON Виктория Шевцова считает, что комментируемый спор осложняется тем фактом, что ФУ не нашел имущество на сумму 201 млн рублей и в качестве оправдания указал, что не мог попасть в квартиру, поскольку должник находился под домашним арестом.
Задача финансового управляющего — провести опись и оценку имущества гражданина, приступить к его продаже (п. 1 ст. 213.26 закона о банкротстве). Финансовый управляющий не может быть осведомлен о составе и фактическом состоянии принадлежащего должнику имущества без прямого доступа и осмотра такого имущества (постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 15.03.2019 N 07АП-9670/17(10) по делу № А27-8209/2017; постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2022 N 15АП-14133/2022 по делу № А53-32352/2020). Вместе с этим отмечу, что отсутствие сформированного порядка доступа управляющего в жилое помещение должника является осложняющим фактором. Верховному суду в своем определении следует обратить особое внимание на этот вопрос, поскольку это упростит работу как самих управляющих, так и должников, а также устранит возможность судебного усмотрения в этом вопросе.
Говоря же о самом кейсе, Виктория Шевцова отметила, что в силу пункта 3 статьи 20.3 закона о банкротстве на управляющего возложена самостоятельная обязанность действовать в интересах должника и кредиторов добросовестно и разумно.
«В данном случае добросовестность действий под вопросом: часть имущества не найдена и неизвестно где находится, часть имущества не описана вовсе не имеет стоимости. Возникает также вопрос, должен ли был управляющий привлечь правоохранительные органы и получить доступ к имуществу? По всей видимости, Верховный суд РФ оставит в силе решения апелляционной и кассационной инстанций, поскольку со своей основной задачей финансовый управляющий фактически не справился», – отметила она.
По словам руководителя проектной группы практики «Сопровождение процедур банкротства и антикризисный консалтинг» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Юлии Ющик, несмотря на то, что Верховный суд РФ не указал на конкретные обстоятельства, послужившие причиной для передачи жалобы на рассмотрение в Экономколлегию, очевидно суд заинтересовал тот факт, что посещение квартиры должника 11.03.2022 года было целевым – исполнение определения об истребовании в пользу финансового управляющего поименованного имущества.
Мог ли управляющий попутно с розыском коллекционных фигурок в квартире должника проводить опись иного имущества? Теоретически мог. Однако, как совершенно справедливо отмечает заявитель жалобы, цель посещения квартиры ограничивалась предметом исполнительного производства. Доступ в квартиру для проведения осмотра был ограничен судом ранее и санкционирован им же только после обращения управляющего с соответствующим ходатайством 26.05.2022 года. Более того, за абстрактным «провести инвентаризацию» кроется большой набор действий: обнаружить, описать и, что самое главное, обеспечить сохранность предметам искусства, что, по мнению Совкомбанка, финансовый управляющий должен был сделать именно 11.03.2022 года. Очевидно, что Верховный суд должен дать оценку доводам управляющего об отсутствии у него необходимости проведения инвентаризации именно в день выполнения им совместно с приставом-исполнителем мероприятий по розыску конкретного имущества. По моему мнению, суд должен встать на сторону управляющего, тем самым пресекая открытую против арбитражных управляющих «охоту на ведьм».
Управляющий партнер ЮК Legal Way Надежда Пирогова поддержала позицию финансового управляющего, подчеркнув, что на практике знает, что инвентаризация имущества — это не просто его опись.
Цель любой инвентаризации имущества должника — это максимально выгодная его реализация. Инвентаризация предполагает идентификацию имущества с целью определения его рыночной стоимости, которая в соответствии с законом может быть определена как независимым оценщиком, так и финансовым управляющим самостоятельно. Для того чтобы оценить любую вещь по рынку, нужно установить ее индивидуальные характеристики, степень износа, сделать фотографии. Кроме того, не стоит забывать, что если мы инвентаризируем не просто холодильник и телевизор, а, например, произведение искусства или драгоценность, часы - необходимо мнение эксперта. С некоторыми видами имущества также потребуется изучение правоустанавливающих документов. Очевидно, что в зависимости от количества такого имущества у конкретного должника, на его инвентаризацию может потребоваться продолжительное время — дни, а возможно и недели, что очевидно не входит в планы пристава, который вышел по конкретному мероприятию конкретного исполнительного производства, у которого есть вполне определенный предмет. Считаю, что суды, признавая бездействие финансового управляющего, действовали без учета вышеуказанных аргументов, что не является обоснованным и справедливым.
Управляющий партнер юридической компании Центральный округ Станислав Валежников отметил, что опись имущества должника – это самостоятельное процессуальное действие со стороны управляющего.
Мог ли последний провести опись одновременно с другим процессуальным действием (в рамках закона об исполнительном производстве) по поиску приставом коллекции фигурок? Не мог. Одновременно два мероприятия выполнены быть не могли, у них разное правовое регулирование. Выполнение описи имущества могло последовать только после окончания исполнительных действий приставом. Кроме того, так как у финуправляющего нет соответствующих властных полномочий как у пристава, эффективность осмотра зависит от позиции должника. Основным моментов в данном деле является оценка добросовестности действий финансового управляющего. Считаю, что с учетом вышеуказанного, а также разного правового регулирования двух процессуальных действий их совмещение невозможно, действия управляющего разумны и обоснованы.
Заместитель руководителя отдела финансово-экономических экспертиз консалтинговой компании «АВЕРТА ГРУПП», судебный эксперт Александр Тихов подчеркнул, что выявление, инвентаризация и оценка имущества должника, безусловно, является прямой обязанностью финансового управляющего.
Законодательство о банкротстве в данной сфере ограничивается лишь общими нормами и не содержит подробного описания порядка проведения данных процедур. Один из частных вопросов, возникших вследствие этого, предстоит разобрать ВС РФ. Конкретно речь идет о том, может ли неисполнение данной обязанности вменяться управляющему, если возможность осуществления соответствующих мероприятий возникла у него при участии в осуществлении исполнительных действий? Суды апелляционной и кассационной инстанций в комментируемом деле ответили на этот вопрос положительно, однако такой подход не вполне очевиден. Как представляется, обозначенные обязанности существуют объективно и не могут зависеть от случайного события (решение управляющего реализовать свое право на участие в совершении исполнительных действий). Более того, учитывая, что управляющему было отказано в доступе в квартиру должника для исполнения возложенных на него обязанностей, участники дела о банкротстве не имели возможности узнать о том, что подлежащее инвентаризации имущество в принципе существует. Вполне вероятно, что высшая инстанция встанет на сторону заявителя кассационной жалобы и поддержит доводы финансового управляющего.
