В 2013 г. Управление делами Президента РФ (заказчик) и ООО «ПМП «Охрана» (подрядчик) заключили госконтракт на выполнение подрядных работ. Подрядчик нарушил сроки, в связи с чем решением суда с него была взыскана неустойка в размере 7,5 млн рублей. При этом ООО «ПМП «Охрана» было исключено из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа. Управление делами Президента РФ обратилось в суд с иском о привлечении Алексея и Кирилла Воеводиных к субсидиарной ответственности по долгам ООО «ПМП «Охрана». Суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований, указав, что вменяемые ответчикам недобросовестные действия имели место до вступления в силу соответствующих изменений в законодательство. Управление делами Президента РФ обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ, указав, что действия ответчиков после 28 июня 2017 г. являются основанием для привлечения их к субсидиарной ответственности. Судья ВС РФ Н.С. Чучунова передала спор в Экономколлегию, которая отменила акты нижестоящих судов и направила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело № А40-277055/2023).
Фабула
Управление делами Президента РФ (заказчик) и ООО «ПМП «Охрана» (подрядчик) 12 апреля 2013 г. заключили госконтракт на выполнение подрядных работ по завершению строительства спального корпуса. Срок окончания работ был установлен до 30 мая 2014 г., однако подрядчик завершил работы только 31 октября 2014 г.
Решением Арбитражного суда города Москвы с ООО «ПМП «Охрана» в пользу Управления было взыскано 7,5 млн рублей неустойки. Исполнительное производство было прекращено в связи с отсутствием у должника имущества.
В июне 2023 г. ООО «ПМП «Охрана» было исключено из ЕГРЮЛ на основании ст. 21.1 ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».
Управление делами Президента РФ обратилось в суд с иском о привлечении Алексея Воеводина (единственный участник Общества) и Кирилла Воеводина (генеральный директор) к субсидиарной ответственности по долгам ООО «ПМП «Охрана».
Суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований. Управление пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы, Девятый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Московского округа отказали в удовлетворении требований Управления делами Президента РФ.
Суды исходили из того, что вменяемые Алексею и Кириллу Воеводиным недобросовестные и неразумные действия (бездействие) имели место до 28 июня 2017 г., то есть до вступления в силу п. 3.1 ст. 3 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», в связи с чем указанные положения закона не подлежат применению к спорным правоотношениям.
Суды указали, что ФЗ от 28 декабря 2016 г. № 488-ФЗ, которым были внесены соответствующие изменения, вступил в силу 28 июня 2017 г/, и в нем отсутствует прямое указание на то, что вносимые изменения распространяются на отношения, возникшие до введения его в действие, тогда как нарушение обязательств по госконтракту произошло в 2014 г.
Что думает заявитель
Управление делами Президента РФ не согласилось с судебными актами нижестоящих инстанций и обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. По мнению заявителя, действия Алексея и Кирилла Воеводиных именно после 28.06.2017 года являются основанием для их привлечения к субсидиарной ответственности.
Заявитель указал, что 29 июня 2023 г. ООО «ПМП «Охрана» было исключено из ЕГРЮЛ в связи с наличием в реестре сведений о юридическом лице, в отношении которых внесена запись о недостоверности.
Алексей и Кирилл Воеводины, являясь контролирующими должника лицами, не могли не знать о последствиях своего бездействия в отношении недостоверных сведений об ООО «ПМП «Охрана», однако не предпринимали никаких мер для исправления ситуации. Указанные обстоятельства нельзя признать нормальной деятельностью юрлица, а действия Алексея и Кирилла Воеводиных противоречат основной цели коммерческой организации – извлечению прибыли.
Также Управление делами Президента РФ указало, что на момент исключения ООО «ПМП «Охрана» из ЕГРЮЛ Кирилл Воеводин являлся генеральным директором, а Алексей Воеводин – единственным участником юрлица. В силу требований ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» руководитель должника обязан обратиться с заявлением в арбитражный суд в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.
Заявитель указал, что на дату вынесения решения по делу № А40-68467/2017 в отношении ООО «ПМП «Охрана» уже были возбуждены исполнительные производства на общую сумму около 90 млн рублей, которые не были исполнены. Ответчики, как контролирующие должника лица, не могли не знать о недостаточности средств, необходимых для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, однако не исполнили обязательства, возложенные на контролирующих лиц п. 1 ст. 9 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Заявитель также отметил, что суды ошибочно определили дату возникновения обязательства по исполнению судебного акта. Несмотря на то, что нарушение условий госконтракта произошло в 2014 году, обязательство по уплате неустойки следует считать возникшим с даты вступления в силу решения суда от 13 августа 2018 г. по делу №А40-68467/2017, то есть с 25 октября 2018 г. Неисполнение судебного решения осуществлялось ответчиками после введения в действие п. 3.1 ст. 3 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». Данное обязательство не относится к договорным обязательствам сторон по госконтракту, поскольку речь идет о неисполнении нового денежного обязательства – выплаты денежных сумм, присужденных решением суда.
Что решил Верховный Суд
Судья ВС РФ Н.С. Чучунова передала спор в Экономколлегию.
Верховный Суд указал, что возникновение задолженности по основному обязательству и совершение вменяемых контролирующему лицу действий (бездействия), приведших к невозможности осуществления расчетов с кредиторами, до вступления в силу п. 3.1 ст. 3 Закона «Об ООО» не является препятствием для привлечения к субсидиарной ответственности. Значение имеет не период возникновения неисполненного обязательства, а совершение контролирующими лицами действий, обусловивших невозможность удовлетворения Обществом обязательств перед Управлением делами Президента РФ.
Согласно позиции Верховного Суда, основанием субсидиарной ответственности является доведение должника до такого имущественного положения, при котором осуществление расчетов с кредиторами стало невозможным, при том, что кредиторы оказались лишены возможности удовлетворения своих требований в рамках процедуры ликвидации юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ как фактически недействующего, либо в процедуре банкротства.
Конституционный Суд РФ в Постановлении от 7 февраля 2023 г. № 6-П указал на предположение о том, что именно бездействие контролирующих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное. Контролирующее лицо не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед кредиторами.
При рассмотрении исков о привлечении к субсидиарной ответственности бремя доказывания должно распределяться судом с учетом необходимости выравнивания возможностей по доказыванию, имея в виду, что кредитор, как правило, не имеет доступа к информации о хозяйственной деятельности должника, а контролирующие должника лица, напротив, обладают таким доступом.
Суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, если установит недобросовестность поведения контролирующих лиц в процессе, например, при отказе или уклонении от представления доказательств, от дачи пояснений либо их явной неполноте.
Алексей и Кирилл Воеводины не представили отзыв на иск, не направили представителей при рассмотрении дела в арбитражных судах трех инстанций, не дали никаких объяснений своему поведению при осуществлении полномочий участника и генерального директора ООО «Проектно-монтажное предприятие «Охрана», не представили доказательств, раскрывающих имущественное положение Общества и объясняющих причины, по которым расчеты с Управлением делами Президента РФ не были проведены.
При таком положении вывод нижестоящих судов об отсутствии оснований для удовлетворения иска Управления делами Президента РФ сделан с нарушением норм АПК РФ.
Итог
Экономколлегия ВС отменила акты нижестоящих судов и направила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Следует согласиться с позицией ВС РФ о том, что долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчиняется тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота, отметил Григорий Волков, партнер Юридической фирмы Briefcase Law Office. В этом смысле вопрос действия закона во времени, поставленный ВС РФ в определении, полностью охватывается магистральной идеей, что причиненный вред должен быть возмещен. Отсюда абсолютно справедливо следующее суждение: дата нарушения обязательства решающего значения не имеет, указал он.
До введения п. 3 ст. 3 Закона № 14-ФЗ (28 июля 2017 г.), напомнил Григорий Волков, кредиторы могли привлекать к имущественной ответственности контролирующих должника лиц. Однако справедливо, что до 2017 г. такая практика была не распространена. Так, ВС РФ фактически включает в стандарт осмотрительного поведения кредитора то, что не было до 2017 г. общей практикой. Однако вопрос правовой осведомленности о способах защиты вряд ли может быть сильным аргументом, чтобы отходить от центральной для частного права идеи, что причиненный вред должен быть возмещен. Скорее, это в очередной раз вынуждает обращать повышенное внимание на выбор способа защиты и продумывание общей процессуальной стратегии на старте, пояснил он.
Другой интересный и значимый для судебной практики вопрос связан с раскрытием доказательств. Процессуальная недобросовестность при раскрытии доказательств справедливо воспринимается ВС РФ как основание для презумпции, что именно виновное поведение контролирующих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед кредитором. Указанное основывается на принципе состязательности. Таким образом, если контролирующее лицо скрывает сведения или просто бездействует в процессе, следует применять презумпцию вины, которая в том числе нашла отражение в п. 2 ст. 1064 ГК РФ. Однако для формирования практики нижестоящих судов важно подчеркнуть, что всегда нужно оценивать, как именно недостоверные сведения повлияли на невозможность удовлетворения требований кредиторов. При новом рассмотрении судам необходимо выяснить, какие именно недостоверные сведения стали причиной для исключения юридического лица из ЕГРЮЛ.
Ранее Конституционным Судом РФ вынесено два важных постановления – от 21 мая 2021 г. № 20-П и от 7 февраля 2023 г. № 6-П, где был сформирован «прокредиторский»подход, согласно которому предполагается привлечение лиц, контролировавших общество, исключенное из ЕГРЮЛ в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам кредитору, если на момент исключения общества из реестра соответствующие исковые требования кредитора удовлетворены судом, отметил Ян Исканцев, руководитель практики банкротства Адвокатского бюро «Казаков и партнеры».
При этом бремя доказывания отсутствия причинной связи между невозможностью удовлетворения требований кредитора и нарушением обязанности, предусмотренной п. 1 ст. 61.12 Закона № 127-ФЗ, лежит на ответчиках, указал он.
В деле № А40-277055/2023 ВС РФ определил критерии добросовестности КДЛ при рассмотрении дела о привлечении их к гражданско-правовой ответственности, указав, что пассивная процессуальная позиция последних (непредставление отзыва; неучастие в процессе; отсутствие объяснений своему поведению при управлении должником; непредставление доказательств, раскрывающих имущественное положение юридического лица и объясняющих причины, по которым расчеты с кредиторами не были проведены) может являться основанием для привлечения к ответственности.
Юлия Кинева, старший юрист Компании «РискИнвест», констатировала, что в недавнее время очевиден интерес Высшего суда к укреплению практики привлечения вне рамок дела о банкротстве к субсидиарной ответственности лиц, контролировавших «брошенные» и ликвидированные организации.
Подход, согласно которому «процессуальная недобросовестность» КДЛ (1) раскрывается через отказ / уклонение от представления доказательств и от участия в с/з, от дачи пояснений либо через их явную неполноту, (2) инициирует действие презумпции о том, что виновные действия (бездействие) КДЛ привели к невозможности исполнения должником обязательств перед кредиторами, и ранее приводился в многочисленных определениях СКЭС ВС РФ (например, от 2 июля 2024 г. № 303-ЭС24-372, от 26 апреля 2024 г. № 305-ЭС23-29091, от 25 марта 2024 г. № 303-ЭС23-26138, от 6 марта 2023 г. № 304-ЭС21-18637). Основан подход во многом на постановлении КС РФ от 7 февраля 2023 г. № 6-П, упоминаемом Высшим судом и в рассматриваемом деле.
По словам Елены Мякишевой, адвоката Юридической группы «Яковлев и Партнеры», ВС РФ демонстрирует последовательный подход к вопросу субсидиарной ответственности контролирующих лиц ликвидированных компаний.
Отменяя решения нижестоящих судов, ВС РФ справедливо указывает на необходимость учета не только момента возникновения основного долга, но и поведения контролирующих лиц после этого, правильно «смещая» фокус внимания нижестоящих судов. Также ВС РФ демонстрирует последовательность и в вопросах распределения бремени доказывания по делам о субсидиарной ответственности. Суд справедливо возлагает на контролирующих лиц обязанность доказать свою добросовестность и отсутствие связи между их действиями и невозможностью погашения долга.
Данное определение продолжает линию судебной практики, направленную на повышение ответственности контролирующих лиц «брошенных» компаний, напоминая о правиле «закончил бизнес – убери за собой», заключила она.
Владислав Монахов, старший юрист Юридической фирмы «Алимирзоев и Трофимов», также полагает, что это полезное определение, которое продолжает формирование судебной практики привлечения к ответственности КДЛ «брошенных компаний». ВС РФ справедливо поддерживает презумпцию ответственности лиц, поведение которых обусловило невозможность удовлетворения обществом обязательств, с учетом общего правового режима возмещения вреда.
Следует дополнительно отметить, что для целей установления состава убытков Суд справедливо указывает на отличие «периода возникновения неисполненного обязательства» общества от последующих действий, обусловивших невозможность погашения обязательств перед кредиторами. При указанном подходе дата введения в действие п. 3.1 ст. 3 Закона № 14-ФЗ не имеет значения.
