ООО «УС БАЭС» выступало генеральным подрядчиком строительства атомной электростанции в рамках государственной программы. В 2017 году ООО «УС БАЭС» приняло права и обязанности по договору подряда от аффилированного лица ООО «ЯВА Строй», в отношении которого было введено наблюдение. В феврале 2022 года суд признал ООО «УС БАЭС» банкротом. Кредиторы и конкурсный управляющий ООО «УС БАЭС» обратились в суд с требованием о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, ссылаясь на убыточность принятия обязательств ООО «ЯВА Строй» и неподачу заявления о банкротстве. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований. Банк «ФК Открытие» обратился в окружной суд с кассационной жалобой, указывая на наличие оснований для привлечения контролирующих лиц к ответственности. Арбитражный суд Уральского округа оставил судебные акты без изменения, указав на недоказанность оснований для привлечения КДЛ к субсидиарке (дело А60-59995/2020).
Фабула
ООО «УС БАЭС» являлось генеральным подрядчиком строительства атомной электростанции в рамках государственной программы «Развитие атомного энергопромышленного комплекса». В декабре 2017 года ООО «ЯВА Строй» (прежний генеральный подрядчик, в отношении которого было введено наблюдение) и ООО «УС БАЭС» заключили соглашение о передаче прав и обязанностей по договору подряда.
В феврале 2022 года суд признал ООО «УС БАЭС» банкротом. Кредиторы ООО «Реформа Инжиниринг», банк «ФК Открытие» и конкурсный управляющий Александр Разуваев обратились в суд с требованием о привлечении Виктора Инфантьева, Наталии Пешниной, ООО «УК «Уралэнергострой» и Виктора Суруды к субсидиарной ответственности.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований. Банк «ФК Открытие» пожаловался в Арбитражный суд Уральского округа, указывая на убыточность сделки по передаче обязательств, наличие признаков объективного банкротства, сокрытие информации от кредиторов.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций не усмотрели оснований для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.
Суды установили, что заключение соглашения о передаче прав и обязанностей по договору подряда осуществлялось в рамках реализации согласованной государственной программы по строительству атомной электростанции. Из материалов дела не следовало злонамеренности действий ответчиков, направленных на причинение убытков ООО «УС БАЭС» или его кредиторам.
Последующая невозможность исполнения обязательств была вызвана спецификой деятельности должника, в том числе передачей площадки, выдачей рабочей документации, что требовало дополнительного согласования и временных затрат, не выходящих за пределы обычного предпринимательского риска.
Суды также указали, что ООО «УС БАЭС» не обладало признаками банкротства ни на 11.06.2019 года, ни на 11.07.2019 года, поскольку вело прибыльную хозяйственную деятельность, имело экономически обоснованный план по выходу из кризисной ситуации. Фактической причиной банкротства, по мнению судов, стало находящееся вне сферы контроля должника решение о передаче объекта строительства концерну «Титан-2», принятое в феврале 2021 года.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Уральского округа оставил судебные акты нижестоящих инстанций без изменения.
Деликтный характер субсидиарной ответственности подразумевает наличие вины контролирующего должника лица в наступлении банкротства и причинении вреда имущественным правам кредиторов. Удовлетворение исков о привлечении к субсидиарной ответственности свидетельствует о признании судом недобросовестных действий ответчиков в качестве причины банкротства. Отказ в иске указывает на то, что в основе несостоятельности лежат иные обстоятельства, связанные с объективными рыночными факторами, либо принятая стратегия ведения бизнеса не являлась недобросовестной.
Суд округа отметил, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период нахождения директора в составе органов управления, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности или неразумности его действий, поскольку возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.
Нижестоящие суды проверили поставленную в вину ответчикам сделку на предмет ее соответствия предпринимательскому риску и причинения вреда имущественным правам кредиторов ООО «УС БАЭС», и пришли к выводу об отсутствии недобросовестных действий ответчиков, приведших к банкротству должника.
Заключение договора о передаче прав и обязанностей осуществлялось в рамках реализации согласованной государственной программы по строительству атомной электростанции. Из материалов дела не следовало злонамеренности действий ответчиков, направленных на причинение убытков должнику или его кредиторам.
Кассационный суд отметил, что последующая невозможность исполнения обязательств была вызвана спецификой деятельности ООО «УС БАЭС», в том числе передачей площадки, выдачей рабочей документации, что требовало дополнительного согласования и временных затрат, не выходящих за пределы обычного предпринимательского риска при исполнении гражданско-правового обязательства.
Невозможность завершения строительства и получения планируемой прибыли была обусловлена принятым решением о передаче объекта строительства концерну «Титан-2», находившимся вне зоны ответственности и контроля должника.
Банк «ФК Открытие», определяя дату возникновения признаков неплатежеспособности ООО «УС БАЭС», не учитывал осуществляемый должником вид деятельности и специфику заключения и исполнения договора подряда, которыми обусловлен особый порядок расчетов через эскроу-счета, после подписания оправдательных документов.
Суд округа отметил, что доводов о незаконном расходовании денежных средств, выводе активов ООО «УС БАЭС» во вред кредиторам банк «ФК Открытие» не приводил, и суды подобных обстоятельств не установили.
Итог
Арбитражный суд Уральского округа оставил без изменения судебные акты нижестоящих инстанций, которыми было отказано в привлечении контролирующих ООО «УС БАЭС» лиц к субсидиарной ответственности, и отказал в удовлетворении кассационной жалобы банка «ФК Открытие».
Почему это важно
Юлия Иванова, управляющий партнер юридической компании «ЮКО», отметила, что комментируемое постановление Арбитражного суда Уральского округа служит примером последовательного изучения вопросов о наличии оснований для привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности.
Суд кассационной инстанции исследовал характер действий КДЛ, вменяемых в качестве основания привлечения к субсидиарной ответственности: существенность влияния действий на положение должника, их правомерность, добросовестность и разумность, наличие заведомой убыточности как последствие таких действий. Оценивая существенность влияния действий, нужно учитывать не только сам по себе негативный конечный результат (возникновение непогашенной задолженности, увеличившей размер неисполненных обязательств должника), но и те экономические выгоды, на которые объективно рассчитывал должник, но которые не были получены по причинам, не зависящим от КДЛ.
По словам Юлии Ивановой, необходимо обратить внимание на подробное исследование судом экономической сущности сделки (перевода прав и обязанностей по договору подряда) и последующих действий по реализации должником как новым подрядчиком условий переданного договора.
«При этом, отметив внутригрупповой характер сделки, суд, тем не менее, привел важный для правоприменительной практики аргумент, что для оценки последствий такой сделки для должника необходимо учитывать положительный экономический результат для группы компаний в целом, который может иметь как имущественный, так и неимущественный (репутационный) эффект», — указала она.
Оценивая наличие состояния объективного банкротства, суд кассационной инстанции, пояснила Юлия Иванова, указал на необходимость учета не только размера неисполненных денежных обязательств, но и финансовое положение должника в целом на предполагаемую дату наступления неплатежеспособности и перспективы дальнейшей деятельности.
«Что касается доводов кредитора относительно даты объективного банкротства, суд по существу применил правило эстоппеля, указав на то, что на упомянутую дату сам кредитор вступил в денежные обязательства с должником, оценивая его как платежеспособного», — подытожила юрист.
Сергей Кислов, адвокат, основатель KISLOV.LAW, отметил, что это дело снова напоминает нам о том, что в делах о привлечении к субсидиарной ответственности должен применяться высокий стандарт доказывания: «Ясные и убедительные доказательства» [см., например: Определение ВС РФ от 06.08.2018 № 308-ЭС17-6757 (2,3), от 03.09.2021 № 305-ЭС19-14439 (3-8) по делу № А40-208852/2015].
Высокий процент удовлетворения заявлений о субсидиарной ответственности в 2023 году (больше половины, согласно статистическому бюллетеню Федресурса) указывает на неоднозначное понимание природы и цели данного института, который должен применяться лишь в исключительных случаях. В деле суд справедливо отметил, что банкротство компании само по себе является предпринимательским риском и не должно автоматически влечь за собой ответственность руководителей. Учитывая специфику строительных отношений, к которым относится предмет исследования по делу, необходимо было глубоко разобраться в сложной природе долгосрочных подрядных отношений.
По словам Сергея Кислова, заявители в комментируемом деле не смогли предоставить убедительных доказательств недобросовестных и неразумных действий руководителей, тогда как последние доказали долгосрочную выгоду проекта и приложение максимальных усилий для того, чтобы избежать банкротства.
«Стоит согласиться с позицией кассационного суда, который вновь подтвердил, что для привлечения лица к субсидиарной ответственности необходимы существенные доказательства, подтверждающие серьезные нарушения в действиях руководителей компании», — пояснил он.
Настоящий спор является хорошим примером того, когда суды глубоко погружаются и тщательно анализируют хозяйственную деятельность должника, выясняя истинные причины банкротства, а не ограничиваются поверхностными формальными критериями. В настоящем случае суды установили, что банкротство должника наступило по объективным причинам и в действиях контролирующих должника лиц нет злонамеренных действий. Кроме того, в рамках рассмотрения данного спора суд отметил в действиях ответчиков обоснованный экономический план выхода из кризисной ситуации, который не смог быть реализован по причинам, не зависящим от ответчиков.
Ольга Анисимова, исполнительный директор «Центра по работе с проблемными активами», отметила, что в рамках настоящего спора при оценке действий КДЛ и степени их влияния на наступление неплатежеспособности должника было установлено, что банкротство должника обусловлено объективными обстоятельствами и вина КДЛ в невозможности полного удовлетворения требований кредиторов отсутствует.
На практике достаточно распространены ситуации, когда подрядчики крупных объектов строительства не справляются с принятыми на себя обязательствами по независимым причинам и становятся банкротами. В комментируемом споре судам удалось разграничить недобросовестное поведение КДЛ в предбанкротный период и обычную хозяйственную деятельность компании, сопровождаемую предпринимательским риском. Рассматриваемая позиция не окажет кардинального влияния на практику, поскольку суды, рассматривая аналогичные споры, стремятся установить всю совокупность обстоятельств, предшествующих наступлению банкротства, а также степень добросовестности КДЛ.
В рамках данного дела суд округа, в отличие от судов нижестоящих инстанций, при решении вопроса о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по убыточным (с виду) сделкам учел корпоративную и экономическую структуру должника. Суд сделал определяющий вывод о том, что наличие общегрупповой выгоды от сделки не исключает наличия индивидуальной экономической целесообразности заключения сделки для отдельного участника группы. Подобное позволит компаниям, входящим в одну группу, нивелировать аргумент об экономической нецелесообразности сделок для конкретного участника, если при их заключении выгода предполагалась для всей группы.
