ООО «Сибинвестстрой», несмотря на оставшийся долг за аренду участка перед муниципалитетом, было принудительно ликвидировано и исключено из ЕГРЮЛ. Тогда комитет по земельным ресурсам и землеустройству Барнаула потребовал в суде взыскать в порядке субсидиарной ответственности 3 млн рублей с экс-директора должника Валерия Слесарчука. Суды трех инстанций, рассматривая спор по второму кругу, признали требование комитета обоснованным. Слесарчук пожаловался в Верховный суд, который отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А03-6737/2020).
Фабула
ООО «Сибинвестстрой» является собственником объекта незавершенного строительства, расположенного на участке, переданном ему на основании договора аренды.
Указывая на неисполнение ООО «Сибинвестстрой» своих обязательств по уплате арендных платежей в установленные договором аренды участка размеры и сроки, комитет по земельным ресурсам и землеустройству Барнаула (далее — комитет) направил в адрес ООО «Сибинвестстрой» претензию с требованием о погашении образовавшейся задолженности. Претензия была оставлена без удовлетворения.
В дальнейшем ООО «Сибинвестстрой» было ликвидировано. На момент прекращения ООО «Сибинвестстрой» деятельности в качестве юрлица, директором и единственным учредителем ООО «Сибинвестстрой» являлся Валерий Слесарчук.
Ссылаясь на наличие у ликвидированного в административном порядке ООО «Сибинвестстрой» непогашенной задолженности по договору аренды участка, в связи с чем имеются основания для привлечения к субсидиарной ответственности Слесарчука, комитет потребовал в суде взыскать с экс-директора должника в порядке субсидиарной ответственности 3 млн рублей (долг ООО «Сибинвестстрой» по аренде в размере 2,3 млн рублей и неустойка).
Рассматривая спор по второму кругу, суды трех инстанций признали требование комитета обоснованным. После чего Слесарчук пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 21 февраля 2023 года.
Что решили нижестоящие суды
Суды, руководствуясь статьей 3 закона об ООО, установив, что Слесарчук не представил доказательства добросовестного поведения и принятия мер для исполнения обществом обязательств по договору аренды участка перед комитетом до момента внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении деятельности ООО «Сибинвестстрой», пришли к выводу о наличии оснований для привлечения экс-директора должника к субсидиарной ответственности.
Что думает заявитель
Слесарчук считает, что исключение юрлица из ЕГРЮЛ из-за отсутствия отчетности и расчетов в течение длительного времени, равно как и неисполнение этим юрлицом обязательств сами по себе не являются основанием для привлечения к субсидиарной ответственности КДЛ по требованию кредиторов этого юрлица.
Наличие у ООО «Сибинвестстрой» непогашенной задолженности, само по себе, не может являться бесспорным доказательством вины Слесарчука, как руководителя и учредителя общества, в неуплате указанного долга, равно как свидетельствовать о недобросовестном или неразумном поведении последнего, повлекшем неуплату этого долга.
Комитет не доказал факт уклонения руководителя ООО «Сибинвестстрой» при наличии достаточных денег (имущества) от погашения задолженности перед истцом, сокрытия имущества, совершения действий, повлекших неплатежеспособность ООО «Сибинвестстрой».
В соответствии с пунктом 8 статьи 22 закона № 129-ФЗ исключение недействующего юрлица из ЕГРЮЛ может быть обжаловано кредиторами или иными лицами, чьи права и законные интересы затрагиваются этим актом, в течение года со дня, когда они узнали или должны были узнать о нарушении своих прав.
Неисполнение Валерием Слесарчуком обязанности по обращению с заявлением о банкротстве не означает отсутствие у комитета оснований для самостоятельной инициации производства по делу о банкротстве. Кроме того комитет был вправе обратиться в суд с заявлением о назначении процедуры распределения обнаруженного имущества среди лиц, имеющих на это право.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Е.Е. Борисова сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Правовое обоснование: в силу положений пункта 1 статьи 48, пунктов 1 и 2 статьи 56, пункта 1 статьи 87 Гражданского кодекса законодательство о юридических лицах построено на основе принципов отделения их активов от активов участников, имущественной обособленности, ограниченной ответственности и самостоятельной правосубъектности.
Это, напомнил ВС, предполагает наличие у участников корпораций, а также лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений и, по общему правилу, исключает возможность привлечения упомянутых лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица перед иными участниками оборота.
В то же время из существа конструкции юридического лица вытекает запрет на использование правовой формы юрлица для причинения вреда независимым участникам оборота (пункты 3 - 4 статьи 1, пункт 1 статьи 10, статья 1064 ГК РФ, пункты 1 и 2 постановления Пленума Верховного суда от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», далее - постановление № 53).
Поэтому в исключительных случаях участник корпорации и иные контролирующие лица (пункты 1 - 3 статьи 53 1 ГК РФ) могут быть привлечены к ответственности перед кредитором данного юрлица, в том числе при предъявлении соответствующего иска вне рамок дела о банкротстве, если неспособность удовлетворить требования кредитора спровоцирована реализацией воли контролирующих лиц, поведение которых не отвечало критериям добросовестности и разумности, и не связано с рыночными или иными объективными факторами, деловым риском, присущим ведению предпринимательской деятельности.
Пример: участник корпорации или иное контролирующее лицо могут быть привлечены к ответственности по обязательствам юрлица, которое в действительности оказалось не более чем их «продолжением» (alter ego), в частности, когда самим участником допущено нарушение принципа обособленности имущества юридического лица, приводящее к смешению имущества участника и общества (например, использование участником банковских счетов юридического лица для проведения расчетов со своими кредиторами), если это создало условия, при которых осуществление расчетов с кредитором стало невозможным. В подобной ситуации правопорядок относится к корпорации так же, как и она относится к себе, игнорируя принципы ограниченной ответственности и защиты делового решения.
Еще пример: к недобросовестному поведению контролирующего лица с учетом всех обстоятельства дела может быть отнесено также избрание участником таких моделей ведения хозяйственной деятельности в рамках группы лиц и (или) способов распоряжения имуществом юридического лица, которые приводят к уменьшению его активов и не учитывают собственные интересы юридического лица, связанные с сохранением способности исправно исполнять обязательства перед независимыми участниками оборота, например, перевод деятельности на вновь созданное юридическое лицо в целях исключения ответственности перед контрагентами и т.п. (определения СКЭС ВС РФ от 03.11.2022 № 305-ЭС22-11632, от 15.12.2022 № 305-ЭС22-14865).
При этом исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени, недостоверность данных реестра и т.п.), не препятствует привлечению контролирующего лица к ответственности за вред, причиненный кредиторам (пункт 31 статьи 3 закона об ООО), но само по себе не является основанием наступления указанной ответственности (определения СКЭС ВС РФ от 30.01.2020 № 306-ЭС19-18285, от 25.08.2020 № 307-ЭС20-180, от 30.01.2023 № 307-ЭС22-18671).
Что касается процессуальной деятельности суда по распределению бремени доказывания по данной категории дел, то в соответствии с положениям части 3 статьи 9, части 2 статьи 65 АПК она должна осуществляться с учетом необходимости выравнивания объективно предопределенного неравенства в возможностях доказывания, которыми обладают контролирующее должника лицо и кредитор.
Предъявляя иск к контролирующему лицу, кредитор должен представить доказательства, обосновывающие с разумной степенью достоверности наличие у него убытков, недобросовестный или неразумный характер поведения контролирующего лица, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов. В случае предоставления таких доказательств, в том числе убедительной совокупности косвенных доказательств, бремя опровержения утверждений истца переходит на контролирующее лицо - ответчика, который должен, раскрыв свои документы, представить объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (пункт 56 постановления № 53).
При этом суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, если установит недобросовестность поведения контролирующих лиц в процессе, например, при отказе или уклонении контролирующих лиц от представления суду характеризующих хозяйственную деятельность должника доказательств, от дачи пояснений либо их явной неполноте, и если иное не будет следовать из обстоятельств дела (постановление Конституционного суда РФ от 07.02.2023 № 6-П).
По существу: по мнению ВС, нижестоящие суды не учли приведенные положения законодательства, определяющие основания для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, а также особенности распределения бремени доказывания по данной категории споров.
Суды установили, что прекращение деятельности ООО «Сибинвестстрой» ввиду исключения из ЕГРЮЛ произошло после принятия налоговым органом решения о предстоящем исключении организации из реестра и его публикации, по которому возражений либо заявлений о прекращении процедуры исключения от заинтересованных лиц в налоговый орган не поступило.
В указанный период времени на арендованном участке находилось незавершенное строительством здание, принадлежащее на праве собственности ООО «Сибинвестстрой» с 08.05.2015 года.
По выводу судов, на момент проведения процедуры исключения недействующего юридического лица из реестра Слесарчук обладал сведениями о наличии у должника имущества, за счет которого возможно было произвести погашение требований кредиторов, однако достаточных мер, направленных не его реализацию, не предпринял.
С точки зрения судов, недобросовестность Слесарчука как единственного участника и руководителя ООО «Сибинвестстрой» заключалась в том, что, зная о задолженности общества по уплате арендных платежей, он не предпринимал действий по погашению суммы долга. Общество под его руководством перестало осуществлять какую-либо деятельность, в результате чего было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юрлицо. При этом взыскание суммы задолженности оказалось невозможным.
Экономколлегия не согласилась с высказанными в судебных актах суждениями, несмотря на попытку их обоснования критерием добросовестности, поскольку по сути позиция судов сводится к вменению субсидиарной ответственности участнику хозяйственного общества за сам факт того, что расчеты с кредиторами не были осуществлены до прекращения деятельности общества.
В ситуации, когда единственный участник хозяйственного общества одновременно выполняет функции гендиректора, действительно присутствует риск того, что такой участник, ведущий дела общества во всей полноте, включая руководство его текущей деятельностью (участвующий в переговорах с контрагентами, заключающий сделки от имени общества, свободно распоряжающийся имуществом общества и т.п) будет использовать правовую форму юрлица только в качестве средства защиты от имущественных притязаний кредиторов по отношению к себе лично. Однако в силу презумпции добросовестности, пока не доказано иное, предполагается, что даже при высокой степени контроля за деятельностью общества участник отделяет собственную личность от личности корпорации.
Из материалов дела не следует, что Слесарчук допустил нарушение принципа обособленности имущества юрлица, приводящее к смешению имущества участника и общества. В частности, судами не установлены обстоятельства, которые свидетельствовали бы об использовании ответчиком банковских счетов ООО «Сибинвестстрой» для удовлетворения личных нужд вместо осуществления расчетов с кредиторами.
При обращении в суд с иском комитет также не ссылался на совершение Слесарчуком действий, направленных на вывод имущества из общества «Сибинвестстрой» в пользу третьих лиц на невыгодных условиях перед прекращением деятельности общества.
Нельзя также сделать вывод о том, что Слесарчук уклонялся от представления суду доказательств, характеризующих хозяйственную деятельность должника и от дачи пояснений по сути спора. Напротив, объясняя причины, по которым обязательства перед комитетом не были исполнены обществом «Сибинвестстрой», Слесарчук указывал, что фактически общество не имело в своем распоряжении денежных средств, им предпринимались попытки привлечения инвесторов по поводу продажи незавершенного строительством здания, которые не привели к положительному результату. В материалы дела представлены ответы о нецелесообразности покупки указанного здания от ряда юридических лиц.
Вывод: в том числе с учетом правовой позиции Конституционного суда РФ, выраженной в постановлении от 07.02.2023 № 6-П, у судов отсутствовали основания для перераспределения бремени доказывания и разрешения спора на основе предположения о недобросовестности поведения Слесарчука.
Истец не привел и суды не установили обстоятельства, которые позволяли бы сделать вывод о том, что комитет утратил возможность получения денег по обязательствам общества «Сибинвестстрой» вследствие того, что контролирующее лицо общества действовало во вред кредитору. Поэтому вывод судов об удовлетворении иска комитета не может быть признан законным.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и отправил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Адвокат, руководитель практики «Банкротство» АБ КИАП Илья Дедковский отметил, что это уже второе в начавшемся 2023 году дело по проблематике привлечения к субсидиарной ответственности при исключении компании из ЕГРЮЛ и четвертое — за последние 4 месяца.
Такой интерес ВС РФ к этой теме не может не радовать. В рамках данного дела ВС РФ продолжил корректировать практику, сформировавшуюся после Постановления КС РФ от 21.05.2021 № 20-П (дело Карпук). Если до дела гражданки Карпук суды удовлетворяли только 20% исков о привлечении к субсидиарной ответственности при исключении компании из ЕГРЮЛ, то после – уже 37%. Такой быстрый и существенный рост процента привлечения к субсидиарной ответственности ВС РФ начал корректировать во второй половине 2022 года, сместив бремя доказывания с ответчика. Если после Постановления № 20-П именно на ответчике лежала обязанность доказать правомерность своих действий, то теперь уже истец должен представить косвенные доказательства недобросовестных действий ответчика, а ответчик при представлении доказательств должен объяснить свое поведение.
Руководитель проектов адвокатского бюро S&K Вертикаль Руслан Милованов отметил, что в настоящее время в арбитражных судах существует тренд на привлечение лиц к субсидиарной ответственности как в рамках дела о банкротстве, так и вне рамок дела о банкротстве.
Верховный суд РФ в комментируемом определении, отменяя судебные акты, указал на отсутствие в материалах дела доказательств, на основании которых бывший участник общества может быть привлечен к субсидиарной ответственности. Верховный суд РФ вновь подчеркнул, что привлечение лица к субсидиарной ответственности возможно только в исключительных случаях. Привлечение не должно происходить автоматически за то, что расчеты с кредиторами не были осуществлены до прекращения деятельности общества. В рассматриваемом деле Верховный суд РФ установил бремя доказывания для истца и ответчика, и критерии для перехода бремени доказывания с истца на ответчика. Данное определение Верховного суда РФ является позитивным, в первую очередь, для ответчиков, которые однозначно будут использовать закрепленные в нем позиции. В определении Верховного суда РФ установлены инструменты и ориентиры, на основании которых ответчики более эффективно смогут защищаться от предъявленных к ним требований.
Адвокат коллегии адвокатов города Москвы «Бона Фиде» Маргарита Куратова отметила, что позиция ВС должна позитивно повлиять на действующую практику привлечения бывших директоров к субсидиарной ответственности по обязательствам исключенных из ЕГРЮЛ юрлиц.
Зачастую суды достаточно формально и массово принимали решения о привлечении к субсидиарной ответственности, установив наличие неисполненных обязательств до момента исключения из ЕГРЮЛ. Изложенная ВС РФ позиция, во-первых, указывает, в первую очередь, на необходимость судов внимательнее подходить к установлению фактов добросовестного или недобросовестного поведения бывшего директора. Во-вторых, ВС РФ еще раз напоминает о важной норме, что каждая из сторон спора обязана доказать обстоятельства, на которые она ссылается (ст. 65 АПК РФ). Таким образом, представляется, что с учетом изложенных обстоятельств суды должны действительно разбирать и устанавливать в каждом конкретном случае предшествующие действия директора и квалифицировать их. Такой подход должен привести к уменьшению формальных решений о привлечении к субсидиарной ответственности, где вина директора презюмируется.
По мнению адвоката, руководителя Saunin Law Practice Андрея Саунина, ВС РФ продолжает конкретизировать свою позицию по бремени доказывания в данной категории дел и нюансах презумпции добросовестности.
На мой взгляд это выглядит, что качели правосудия качнулись в сторону защиты контролирующих должника лиц. Так как самого факта исключения общества из ЕГРЮЛ недостаточно, в совокупности с пояснениями КДЛ в иске будет отказано. На истца верховная инстанция вновь возложила бремя поиска доказательств смешения личного имущества корпорации и его участников, директора. Остается открытым вопрос, как с теми малоэффективными инструментами истребования доказательств будет управляться кредитор.
Юрист Fincom group Ольга Костькова считает позицию ВС в комментируемом деле исключительно положительной, поскольку в последнее время наметилась негативная тенденция по привлечению через институт субсидиарной ответственности к погашению долгов организации ее собственников и руководителей, что прямо противоречит общему принципу, изложенному в ч.2 ст. 56 ГК РФ о том, что учредители и участники не отвечают по долгам юридического лица.
Возможность привлечения к ответственности руководителей по долгам организации через институт субсидиарной ответственности должна являться исключительной мерой, обусловленной совершением таким лицом действий, явно выходящих за обычаи делового оборота и, как правило, связанных с извлечением личных выгод из указанной ситуации. Сам по себе факт непогашения задолженности перед кредитором не должен становиться основанием для возложения такой ответственности, поскольку полностью стирает границы имущественных отношений. Кроме того, в данном конкретном деле обращает на себя внимание факт, что после ликвидации юридического лица у последнего осталось имущество, а именно – объект незавершенного строительства.
Таким образом, по мнению Ольги Костьковой, кредитор в этом деле не лишен возможности защиты своих прав иным способом – через механизм, предусмотренный ч. 5.2. ст. 64 ГК РФ, согласно которому в случае обнаружения имущества ликвидированного юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ, в том числе в результате признания такого юридического лица несостоятельным (банкротом), заинтересованное лицо или уполномоченный государственный орган вправе обратиться в суд с заявлением о назначении процедуры распределения обнаруженного имущества среди лиц, имеющих на это право.
Руководитель практики банкротства и реструктуризации Savina Legal Александра Алфимова надеется, что сформированный ВС в этом деле подход превратится в тенденцию.
Вопрос только, в какую тенденцию: для защиты всех субсидиарных ответчиков или только для тех, кто привлекается к ответственности вне рамок дела о банкротстве. Суд подчеркнул экстраординарную природу субсидиарной ответственности и указал, что привлечение к ней возможно только в случае, если лицом активными действиями допущено нарушение принципа обособленности имущества юридического лица, приводящее к смешению его имущества с имуществом общества. В качестве примеров суд приводит использование банковских счетов должника для проведения расчетов со своими кредиторами или перевод деятельности на вновь созданное юридическое лицо в целях исключения ответственности перед контрагентами. Помимо необходимости установления судами недобросовестности действий контролирующего лица, свидетельствующих о нарушении принципа обособленности имущества должника, суд обращает внимание на распределение бремени доказывания. Правило о том, что кредитор вправе высказать лишь предположение, основанное на косвенных доказательствах, не означает, что суд должен принимать это предположение на веру. Такое распределение бремени не означает, что суд вправе игнорировать доказательства, представляемые ответчиком.
Партнер ProLegals Елена Кравцова отметила очень выверенный подход ВС РФ.
Судебный акт достаточно ясно проводит черту, по которой распределяется обязанность доказывания недобросовестного поведения. Подобные споры в последнее время достаточно многочисленные, при этом возникают вопросы как в части того, что считать недобросовестным поведениям, так и в распределении бремени доказывания. Полагаю, что судебный акт наиболее четко (по сравнению с ранее вынесенными) отвечает на данные вопросы.
Старший юрист коллегии адвокатов «Регионсервис» Дмитрий Волосов отметил, что данная позиция Верховного суда РФ вновь направлена на то, чтобы нижестоящие суды правильно квалифицировали действия привлекаемых к субсидиарной ответственности лиц, как неразумные и недобросовестные, приведшие к невозможности погашения требований кредиторов.
Конституционный и Верховный суды РФ неоднократно высказывали позицию о том, что привлечение к субсидиарной ответственности на основании п. 3.1. ст. 3. закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» возможно только при установлении всех условий для привлечения к гражданско-правовой ответственности, когда невозможность погашения долга возникла в результате неразумного, недобросовестного поведения контролирующих организацию лиц и по их вине. Неправомерно привлекать к субсидиарной ответственности лиц лишь на одном факте прекращения деятельности должника и непроведения процедуры ликвидации в добровольном порядке.
