Дмитрий и Людмила Ананьевы состояли в браке. В ноябре 2023 г. сделки по перечислению денежных средств между супругами были признаны недействительными, с Людмилы Ананьевой в конкурсную массу экс-владельца «Промсвязьбанка» Дмитрия Ананьева были взысканы значительные суммы. Финансовый управляющий Дмитрия Ананьева обратился в суд с заявлением о включении требований на 7,7 млрд рублей в реестр требований кредиторов Людмилы Ананьевой. Суды первой и апелляционной инстанций признали требования обоснованными. Людмила Ананьева обжаловала судебные акты в кассационном порядке, указывая на недопустимость одновременного выступления супругов на стороне должника и кредитора в одном обязательстве. Арбитражный суд Московского округа отклонил доводы кассационной жалобы, указав, что права супруга должника в отношении совместного имущества определяются по правилам банкротного законодательства (дело № А40-199153/2023).
Фабула
В июле 2024 г. в отношении Людмилы Ананьевой была введена процедура реструктуризации долгов. В феврале 2021 г. ее супруг Дмитрий Ананьев, бывший совладелец «Промсвязьбанка», был признан банкротом. В августе 2024 г. Евгений Веснин, финансовый управляющий Дмитрия Ананьева, обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о включении требований в размере 7,7 млрд рублей в реестр требований кредиторов Людмилы Ананьевой. Требования были мотивированы признанием в ноябре 2023 г. недействительными банковских операций по перечислению денежных средств между супругами и взысканием сумм с Людмилы Ананьевой.
Суды первой и апелляционной инстанций признали требования обоснованными.
Людмила Ананьева в кассационной жалобе указала на недопустимость одновременного выступления супругов на стороне должника и кредитора в одном обязательстве.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы и Девятый арбитражный апелляционный суд признали требования Дмитрия Ананьева обоснованными и включили их в третью очередь реестра требований кредиторов Людмилы Ананьевой.
Суды исходили из того, что задолженность подтверждена вступившими в законную силу судебными актами о признании недействительными сделок и взыскании денежных средств с Людмилы Ананьевой.
Суды отклонили доводы Людмилы Ананьевой о недопустимости одновременного выступления супругов на стороне должника и кредитора, указав на отсутствие в данном случае оснований для применения соответствующих разъяснений Верховного Суда РФ.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа оставил без изменения судебные акты нижестоящих инстанций.
Суд указал, что в реестр подлежат включению только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств само по себе не освобождает кредитора от необходимости доказывания таких обстоятельств.
В данном случае задолженность подтверждена вступившими в законную силу судебными актами, имеющими преюдициальное значение. Эти судебные акты последовательно обжаловались Людмилой Ананьевой в апелляционном и кассационном порядке.
Доводы Людмилы Ананьевой о необоснованности требований в связи с одновременным выступлением супругов на стороне должника и кредитора правомерно отклонены судами. Разъяснения Верховного Суда, на которые ссылается заявитель кассационной жалобы (п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 декабря 2024 г. № 40 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие Федерального закона от 29.05.2024 № 107-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и статью 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации»), не подлежат применению, поскольку требования Дмитрием Ананьевым не признавались.
Как следует из судебных актов по делу о банкротстве Дмитрия Ананьева, указанные обстоятельства уже являлись предметом оценки суда при рассмотрении споров о признании сделок недействительными. Суд исходил из того, что спорные денежные средства являются совместно нажитым имуществом супругов и подлежат включению в конкурсную массу должника с последующим распределением между кредиторами и возвратом супруге должника ее доли.
Суды также правомерно указали, что требование о разделе общего имущества супругов подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции.
Верховный Cуд РФ, отказывая в передаче кассационной жалобы Людмилы Ананьевой на судебные акты по спору о недействительности сделок, отметил, что права супруга должника в отношении совместного имущества определяются по правилам банкротного законодательства. Довод о необоснованности полной реституции противоречит этому правилу.
Итог
Арбитражный суд Московского округа оставил без изменения определение Арбитражного суда города Москвы и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда о включении требований Дмитрия Ананьева в размере 7,7 млрд рублей в реестр требований кредиторов супруги Людмилы Ананьевой.
Почему это важно
По мнению Дениса Шашкина, адвоката, управляющего партнера Юридической компании «Шашкин и Партнеры», окружная Московская кассация применила судейский принцип «суди по тому, что имеешь». Учитывая, что уже имеется судебный акт о признании сделок недействительными, его нужно принимать во внимание.
Хотя я считаю, что здесь ошибка в признании сделок недействительными именно между супругами. Одно дело — брачный договор, который можно при определенных условиях оспорить, другое дело —перечисления и так общих денег между супругами. Важно, конечно, учесть статус денег должника и основания их получения. Возможно, они были личной собственностью супруга — тогда оспаривание перечислений могло бы быть обоснованным. Но что делать с доводом кассации о том, что раздела имущества не производилось? В рамках настоящего дела суды поступили верно, включили в реестр те требования, которые уже были преюдициально установлены в споре по сделкам. А вот если ВС в ближайшее время отменит судакты по делу Холстинина (зампред ВС Иваненко Ю.Г. передал его для рассмотрения в заседании СКЭС), то, возможно, появятся основания пересмотреть судакты в этом деле по сделкам и далее уже по включению в реестр.
Алексей Толмачев, адвокат, руководитель банкротных проектов Юридической компании Intana Legal, отметил, что комментируемое постановление вряд ли серьезно повлияет на правоприменительную практику.
Спор косвенно поднимает вопросы материальной консолидации, совместного банкротства супругов или даже семьи / домохозяйства. При совместном банкротстве супругов можно было бы избежать доводов Ананьевой Л.Н. о неправомерном взыскании долга в части ее доли в общем имуществе супругов. Между тем данный вопрос должны были решать суды при признании сделки недействительной, что, кстати говоря, они и сделали, применив за неимением иного пресловутый п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве. Вряд ли можно согласиться с тем, что, неправомерно получив всю сумму, возвращать кредиторам придется только часть.
Вадим Кохановский, старший юрист «Бизнес-Эксперт», считает, что в данном споре суды заняли однозначную и, как ему видится, обоснованную позицию о правомерности установления реституционного требования в реестре требований кредиторов должника.
Так, суды указали на необходимость удовлетворения требования финансового управляющего, поскольку задолженность подтверждена вступившими в законную силу судебными актами, имеющими преюдициальное значение для рассмотрения настоящего спора. В частности, суды отклонили доводы должника о необходимости применения положений п. 28 Постановления Пленума ВС РФ от 17 декабря 2024 г. № 40, так как в деле, в котором были признаны недействительными сделки, установлено, что спорные денежные средства являются совместно нажитым общим имуществом супругов, и в отсутствие судебного акта о разделе имущества и о выделе доли гражданина-должника в натуре данные денежные средства подлежат полностью включению в конкурсную массу должника в соответствии с п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве с последующим возвращением супруге должника причитающейся ей доли в общем имуществе. То есть довод должника по реституционному требованию о неосновательной полной реституции уже был предметом исследования при оспаривании сделок и судами отклонен, указал он.
Однако изначальная позиция судов о полной реституции и необходимости взыскания всей суммы по оспоренным сделкам, а не ее половины, учитывая отсутствие разногласий относительно режима собственности, так как следует исходить из презумпции равенства долей супругов в общем имуществе (п. 1 ст. 39 СК РФ), и при отсутствии общих обязательств супругов, видится спорной. Вместе с тем в настоящем случае действует обязательность судебных актов и у судов отсутствовали основания для отказа в удовлетворении заявления об установлении требования, подтвержденного вступившими в законную силу судебными актами. Иное бы означало фактический пересмотр судебного акта о реституции.
По словам Анны Захаровой, арбитражного управляющего, суд кассационной инстанции верно отметил, что судами нижестоящих инстанций были приняты судебные акты с учетом положений Закона о банкротстве, а также Пленума ВС РФ № 40 от 17 декабря 2024 г. Задолженность подтверждена вступившими в законную силу судебными актами, имеющими преюдициальное значение для рассмотрения спора. Кроме того, судами правомерно отклонены доводы должника со ссылкой на п. 28 постановления № 40 о необходимости требований заявителя в связи с тем, что оба супруга одновременно выступают и на стороне должника, и на стороне кредитора в данном обязательстве.
В настоящем случае отсутствуют обязательства, указанные в вышеуказанном Пленуме, требования ответчиком не признавались. Кроме того, как следует из определения Арбитражного суда г. Москвы от 21 ноября 2023 г. по делу № А40-58566/2019, эти обстоятельства являлись предметом оценки суда. Так, в названном определении суда отмечено, поскольку спорные денежные средства являются совместно нажитым общим имуществом супругов, то в отсутствие судебного акта о разделе имущества и о выделе доли гражданина-должника в натуре данные денежные средства подлежат полностью включению в конкурсную массу должника в соответствии с п. 7 ст. 213.26 Закона о банкротстве и пропорциональным распределением между кредиторами после завершения формирования реестра кредиторов и конкурсной массы, с последующим возвращением супруге должника причитающейся ей доли.
Таким образом, делает вывод она, суды трех инстанций правильно определили правовую природу спорных правоотношений, с достаточной полнотой выяснили имеющие значение для дела обстоятельства, установив наличие оснований для признания требований обоснованными.
