В рамках дела о банкротстве ООО «Европа Турс» конкурсный управляющий Юлия Бурая потребовала привлечь к субсидиарной ответственности Ксению Терентьеву (бывшего руководителя и учредителя должника) и Рафаила Яруллина (нового руководителя и учредителя). Суды первой и апелляционной инстанций отказались удовлетворить заявление, посчитав недоказанным наличие оснований для привлечения указанных лиц к ответственности. Арбитражный суд Дальневосточного округа отменил акты нижестоящих судов, обратив внимание, что доводы конкурсного управляющего сводились к реализации ответчиками схемы ликвидации фактически несостоятельного юрлица путем включения в его состав номинального участника (Яруллина) и последующего выхода из состава реального лица (Терентьевой), что указывало на намерение последней не платить по долгам общества.
Фабула
В декабре 2022 года суд возбудил дело о банкротстве ООО «Европа Турс» (дело А73-19905/2022). В марте 2023 года компания была признана банкротом по упрощенной процедуре отсутствующего должника.
Конкурсный управляющий Юлия Бурая обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Ксении Терентьевой и Рафаила Яруллина. С момента образования ООО «Европа Турс» до октября 2021 года его учредителем и директором являлась Терентьева, затем ее сменил Яруллин.
КУ сослалась на то, что невозможность полного погашения требований кредиторов обусловлена действиями ответчиков, в частности, непередачей Рафаилом Яруллиным документации должника, а также недобросовестными и неразумными действиями Ксении Терентьевой по «переводу бизнеса на массового руководителя» и предоставлению недостоверной отчетности.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил заявление КУ. Конкурсный управляющий пожаловалась в Арбитражный суд Дальневосточного округа, рассказал ТГ-канал Субсидиарная ответственность.
Что решили нижестоящие суды
Суды первой и апелляционной инстанций констатировали недоказанность конкурсным управляющим наличия оснований для привлечения Яруллина и Терентьевой к субсидиарке.
Не представлено доказательств (в том числе косвенных), позволяющих сделать вывод о доведении ООО «Европа Турс» до банкротства в результате действий ответчиков.
Проанализировав обстоятельства возникновения задолженности перед кредитором АО «ЦИТ г. Хабаровска», суды пришли к выводу, что должник производил частичную оплату долга на сумму 464,8 тыс. рублей, что свидетельствовало о принятии мер к исполнению обязательств.
Суды сделали вывод об отсутствии достаточных оснований полагать, что Ксения Терентьева умышленно уклонилась от расчетов с кредитором и передала ведение убыточного бизнеса Рафаилу Яруллину.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Дальневосточного округа не согласился с выводами нижестоящих судов.
В нарушение норм АПК РФ нижестоящие инстанции не привели аргументов, основанных на конкретных исследованных доказательствах, относительно того, почему они не приняли доводы и косвенные доказательства конкурсного управляющего о фактическом ведении ООО «Европа Турс» хозяйственной деятельности в спорный период и получении прибыли.
В частности, окружной суд отметил, что нижестоящие суды не дали оценку:
отзывам посетителей о работе арендуемой должником сауны;
факту погашения части задолженности по арендным платежам на сумму 464,8 тыс. рублей, что, по мнению управляющего, могло свидетельствовать об осуществлении коммерческой деятельности и получении прибыли;
доводам КУ об отсутствии передачи ему какой-либо управленческой документации ООО «Европа Турс».
Суд округа подчеркнул, что при рассмотрении споров о привлечении к субсидиарке доказывание затруднено в связи с отсутствием у заявителей прямых письменных доказательств, но должна приниматься во внимание совокупность косвенных доказательств, сформированных на основе анализа поведения контролирующих должника лиц.
При этом в силу разъяснений постановления Пленума ВС РФ № 53 на ответчиков возлагается бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий.
Ответчики фактически были освобождены от доказывания добросовестности и разумности своих действий вопреки правилам распределения бремени доказывания. При этом ответчики не предоставили ни пояснений по существу деятельности ООО «Европа Турс», ни документов о его финансово-хозяйственной деятельности, а также не изложили доводов о причинах банкротства общества.
В ситуации непередачи конкурсному управляющему документации должника подлежит принятию во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств с анализом поведения субъектов, привлекаемых к субсидиарной ответственности. В этой связи непредставление ответчиками доказательств, с учетом их неявки в суд, согласно пункту 3.1 статьи 70 АПК РФ может быть квалифицировано как отказ от опровержения доводов конкурсного управляющего.
Также суд округа обратил внимание, что доводы КУ сводились к реализации ответчиками на фоне косвенных признаков сокрытия прибыли, искажения отчетности и неполного расчета с кредитором, приведших в итоге к банкротству, т.н. схемы ликвидации фактически несостоятельного юридического лица путем включения в его состав номинального участника и последующего выхода из состава реального лица, что указывало на намерение последнего не платить по долгам общества. Однако перечисленным обстоятельствам нижестоящие суды прямой подробной оценки не дали.
Итог
Арбитражный суд Дальневосточного округа отменил акты нижестоящих судов и направил обособленный спор на новое рассмотрение в Арбитражный суд Хабаровского края.
Почему это важно
Популярные несколько лет назад «альтернативные» ликвидации через переоформление компании с долгами на номинальных лиц разбиваются в судах о скалы субсидиарной ответственности. Предприниматели, не обремененные юридическими знаниями, надеялись, что смогут избежать ответственности, если выйдут из компании. По их логике — кто остался в лодке, тот и утонет. Но у судей подход другой — наказывать надо не последнего директора или участника ООО, а того, кто совершал противоправные действия. Кейс «Европа Турс» — пример того, как судьи перестают формально рассматривать дела и ограничиваться лишь оценкой прямых, железобетонных доказательств. Они все чаще включают режим «helicopter view» и выясняют роль каждого КДЛ и как его конкретные действия повлияли на невозможность полного погашения требований кредиторов. И теперь срочный выход из состава участников накануне банкротства, похожий на побег хвостатого животного с корабля, является одним из маячков недобросовестного поведения, которое наказывается субсидиарной ответственностью.
Марина Байкова, старший юрист юридическая фирма Orlova\Ermolenko, отметила, что в условиях непредставления арбитражному управляющему бывшим директором должника документов общества достаточно сложно бывает проанализировать деятельность должника в предбанкротный период и выявить причины банкротства.
В данном деле задача конкурсного управляющего усложнялась тем, что (согласно судебным актам) не было движения денежных средств по счетам должника и сдавалась нулевая отчетность. То есть у конкурсного управляющего не было возможности получить документы, например, от контрагентов должника. Тем не менее, суды должны были проанализировать совокупность тех косвенных доказательств, которые представил конкурсный управляющий в подтверждение доводов о необходимости привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (на что и указал суд кассационной инстанции).
Марина Байкова пояснила, что сам по себе факт передачи контроля над обществом участнику и руководителю, являющемуся массовым руководителем, уже содержит признаки недобросовестного поведения.
«Как правило, такие действия совершаются для обхода установленной законом процедуры ликвидации общества и уклонения от оплаты задолженности перед кредиторами. Также примечательно, что из материалов дела усматривается ведение обществом деятельности и получение прибыли в предбанкротный период. А отсутствие отражения этой деятельности в отчетности общества может свидетельствовать о выводе активов общества и причинении вреда кредиторам. Исходя из моего опыта, совокупность указанных в судебных актах обстоятельств, а также факт уклонения бывших директоров от раскрытия документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, свидетельствуют об обоснованности позиции конкурсного управляющего и наличии причинно-следственной связи между действиями контролирующих должника лиц и невозможностью погашения требований кредиторов», — рассказала юрист.
Даниил Анисимов, юрист адвокатского бюро S&K Вертикаль, отметил, что судебные акты судов нижестоящих инстанций соответствуют идеальному варианту реализации схемы, которую суд кассационной инстанции обозначил как: схема ликвидации несостоятельного юридического лица путем включения в его состав номинального участника и последующего выхода из состава реального лица.
В этом смысле позиция суда кассационной инстанции вне всяких сомнений верна. Возложение на заявителя обязанности доказать, что у должника было имущество и он осуществлял деятельность, в условиях искажения бухгалтерской и налоговой отчетности, а также в условиях непередачи первичной документации управляющему последним руководителем — это возложение невыполнимого бремени доказывания. Суды должны были как минимум учесть, что в реестр требований кредиторов включены требования об оплате арендной платы и электроэнергии, то есть должник все же деятельность осуществлял. Однако основой разрешения спора должна была стать позиция высшего суда о распределении бремени доказывания, изложенная и в постановлении Пленума Верховного суда РФ, а также позиция, изложенная в постановлении Президиума ВАС РФ от 08.10.2013 № 12857/12, согласно которой отказ ответчика представить доказательства, имеющиеся только у него, должны влечь полный переход на него бремени доказывания.
Азат Ахметов, советник Orchards, отметил, что этот кейс — не самый примечательный спор о привлечении к субсидиарной ответственности, хоть в нем и есть интрига.
В целом важными представляются два вывода. Первый вывод касается распределения бремени доказывания в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности. В условиях непередачи документации конкурсному управляющему и неравенства процессуальных возможностей на него и кредиторов не может быть возложено чрезмерное бремя доказывания, поскольку для имеющих документы контролирующих лиц не должно составлять труда соответствующие обвинения опровергнуть. Второй вывод более важный, поскольку касается не так часто описывающейся в судебной практике схемы перевода бизнеса на массового руководителя с его последующим банкротством. Очень полезно, что суд счел такую схему недобросовестной, тем самым ограничивая еще один механизм недобросовестного банкротства.
Анастасия Зайкова, ведущий юрист Intana Legal, отметила, что практика повального привлечения контролирующих должника лиц (КДЛ) к субсидиарной ответственности завершилась, на смену ей пришел «антисубсидиарный тренд».
Ссылаясь на то, что субсидиарная ответственность является экстраординарным, исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов, суды все чаще стали отказывать в привлечении к ответственности контролирующих лиц. Следуя указанному тренду, суды не всегда погружаются в изучение причин несостоятельности должника и отказывают в удовлетворении заявлений, указывая лишь на недоказанность обстоятельств, позволяющих сделать обоснованный вывод о доведении должника до банкротства именно в результате действий КДЛ.
Так, в рассматриваемом деле, рассказала Анастасия Зайкова, суды первой и апелляционной инстанций, не обеспечив полноты исследования доказательств и не установив всех обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения обособленного спора, отказали в привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пп. 2 п. 2 ст. 61.11 закона о банкротстве, за непередачу и искажение документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, ссылаясь на отсутствие достаточных оснований полагать, что КДЛ уклонялись от расчетов с кредитором, ввиду частичной оплаты долга должником.
«В нарушение принципов распределения бремени доказывания наличия либо отсутствия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ответчики фактически были освобождены судом от какого-либо доказывания, при этом в судебные заседания они не являлись, отзывов не представляли. Очевидная и объективная сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них дополнительных доказательств, основанных на документации должника, затрудняющая доказывание по делам о привлечении к субсидиарной ответственности, судами первой и апелляционной инстанции во внимание принята не была», — рассказала юрист.
По словам Анастасии Зайковой, оценку совокупности взаимосвязанных косвенных доказательств, сформированных на основе анализа поведения должника и контролирующих его лиц, суды не дали.
«Тогда как аргументы заявителя по существу сводились к реализации в действиях ответчиков на фоне наличия косвенных признаков сокрытия реальной прибыли (искажения отчетности) и при неполном расчете с кредитором, приведшем в итоге к состоявшемуся банкротству, общеизвестной схемы ликвидации фактически несостоятельного юридического лица путем включения в его состав номинального участника и последующего выхода из состава реального лица, что тем же косвенным образом могло указывать на намерение последнего не платить по долгам общества и уйти от ответственности», — пояснила она.
Рассматриваемое постановление кассационного суда, подчеркнула Анастасия Зайкова, фактически направлено на устранение ошибок, допущенных судами первой и апелляционной при рассмотрении обособленного спора.
«Отменяя судебные акты нижестоящих судов, кассационный суд указал на необходимость при новом рассмотрении дела устранить отмеченные недостатки, создать условия для полного и всестороннего рассмотрения дела, установить все обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора по существу, исследовать и оценить в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства. Вместе с тем, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа указывает на недопустимость формального подхода при рассмотрении споров о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности, а также свидетельствует о необходимости глубокого анализа особенностей деятельности должника, действий его контролирующих лиц и изучение причин, ставших причиной банкротства», — подытожила юрист.
