Автовазбанк на основании договоров об открытии кредитных линий предоставил компании «Меркурий» более 298 млн рублей на пополнение оборотных средств. Полностью деньги возвращены не были и Автовазбанк (правопреемником которого впоследствии стал банк Траст) инициировал банкротство должника. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, возбудил в отношении «Меркурия» наблюдении и включил требование Траста в размере 209 млн в третью очередь реестра должника. Однако после того как суд признал «Меркурий» банкротом, окружной суд отменил акты нижестоящих судов в части, касающейся включения требований Траста в реестр должника, и направил спор на новое рассмотрение. На этот раз суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, признал требования Траста необоснованными. По мнению судов, кредитные договоры являются мнимыми сделками и были заключены лишь для вида. Банк Траст пожаловался в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции (дело А55-31689/2018).
Фабула
В 2014 и 2015 годах Автовазбанк на основании заключенных договоров об открытии кредитных линий предоставил ООО «Меркурий» 23 траншами более 298 млн рублей на пополнение оборотных средств.
В обеспечение исполнения принятых по кредитным договорам обязательств «Меркурий» передал банку в залог недвижимое имущество и требование к ООО «Росскат-Сырье».
В дальнейшем Автовазбанк (правопреемником которого впоследствии стал банк Траст) потребовал в суде признать «Меркурий» банкротом и включить в реестр должника требование в размере 209 млн рублей как обеспеченное залогом.
В декабре 2020 года суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, признал требование банка обоснованным, возбудил в отношении «Меркурия» процедуру наблюдения и включил требование Траста в размере 209 млн в третью очередь реестра должника.
Однако после того как суд признал «Меркурий» банкротом и ввел конкурсное производство, окружной суд отменил акты нижестоящих судов в части, касающейся включения требований банк Траст в реестр требований кредиторов «Меркурия», направив спор в этой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
При новом рассмотрении суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, признал требования Траста необоснованными.
Траст пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Проанализировав выписки по расчетным счетам, суды установили, что часть полученных по кредитным договорам траншей «Меркурий» использовал на погашение задолженности по ранее заключенным им же трем другим кредитным договорам. Другая часть траншей была направлена на погашение задолженности по этим же договорам, возникшей из предыдущих траншей.
В свою очередь, деньги, полученные «Меркурием» по трем другим кредитным договорам, расходовались следующим образом. Первая их часть через счета общества «Росскат-Сырье» поступила АО «Росскат», ООО «КомстарИнвест» и ООО «Траст-Сити». Вторая часть использовалась для исполнения обязательств «Меркурия» по предыдущим кредитным договорам. Третья часть траншей, предоставленных «Меркурию» по кредитным договорам, направлялась на погашение задолженности по этим же договорам, возникшей из ранее выданных траншей.
Суды установили, что «Меркурий», «Росскат-Сырье», «Росскат», «КомстарИнвест», «Траст-Сити» и ряд других юридических лиц входили в группу компаний «РОССКАТ». При этом «Росскат-Сырье» в рамках данной группы занималось заготовкой вторичного сырья (лома меди), «Росскат» — производством медной катанки, медных анодов и кабельной продукции, а «Меркурий» и «КомстарИнвест» — перераспределением внутри этой группы кредитных средств, получаемых от Автовазбанка, не осуществляя иную хозяйственную деятельность.
Сам Автовазбанк в спорный период являлся лицом, фактически связанным с группой компаний «РОССКАТ».
Впоследствии была введена временная администрация по управлению Автовазбанком, уменьшен размер его уставного капитала до одного рубля и он был присоединен к банку Траст в рамках проводимых ЦБ мероприятий, направленных на оздоровление банковского сектора и создание условий для управления портфелем проблемных и непрофильных активов.
Кроме того, как установили суды, в настоящее время банк Траст в силу корпоративного участия осуществляет мажоритарный контроль над обществом «Росскат».
Исходя из указанных фактических обстоятельств спора суды, констатировав отсутствие доказательств, указывающих на пополнение имущественной массы общества «Меркурий» вследствие кредитования, квалифицировали спорные кредитные договоры Автовазбанка с «Меркурием» как мнимые сделки, то есть сделки, совершенные лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия, не усмотрев оснований для отнесения их к числу притворных. Суды также сочли, что Автовазбанк не понес какие-либо имущественные потери от спорных операций, так как банк Траст не представил свидетельств уменьшения активов кредитной организации.
Сославшись на то, что требования банка Траст основаны на ничтожных договорах, суды признали их необоснованными.
Что думает заявитель
Траст указывает на отсутствие порока воли сторон кредитных договоров. Он находит ошибочным вывод судов о ничтожности сделок.
Податель жалобы полагает, что, по сути, организациями, входящими в группу компаний «РОССКАТ», посредством оформления спорных договоров об открытии кредитных линий с экономической точки зрения была произведена реструктуризация ранее возникшей задолженности по предыдущим кредитным договорам. Автовазбанк от такого рефинансирования имущественную выгоду не извлек.
При этом группа «РОССКАТ» вела реальную деятельность по изготовлению медесодержащей продукции, а изначально выданные члену этой группы — «Меркурию» — денежные средства в Автовазбанк так и не были возвращены.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
ВС напомнил, что согласно статье 170 Гражданского кодекса мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия; такая сделка ничтожна.
Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения воля сторон не была направлена ни на возникновение правовых последствий, вытекающих из условий сделки и характерных для такого рода обязательств, ни на создание каких-либо иных правовых последствий в отношениях между сторонами. Обязательный признак мнимости сделки — порок воли каждой ее стороны.
Разрешая настоящий спор, суды не поставили под сомнение факт выдачи Автовазбанком кредитов обществу «Меркурий». Равным образом, судами не установлено, что Автовазбанк при заключении кредитных договоров не намеревался требовать исполнения.
При этом, как установили суды, Автовазбанк систематически кредитовал общество «Меркурий», в том числе в 2010 – 2012 годах. В ситуации, когда сумма первоначального финансирования, предоставленного в указанный период Автовазбанком, погашалась за счет последующих кредитов, выданных тем же банком, соответствующие отношения заемщика и кредитной организации с экономической точки зрения следовало рассматривать как реструктуризацию, указал ВС.
Осуществление такой реструктуризации не могло быть квалифицировано как злоупотребление правом (статья 10 ГК РФ), поскольку сама по себе замена одного кредитного обязательства другим не свидетельствует о преследовании противоправной цели Автовазбанком, изначально понесшим реальные расходы и не получившим равноценного предоставления.
Описывая роль общества «Меркурий» (заемщика) в отношениях с иными членами группы компаний «РОССКАТ» и Автовазбанком, суды, по сути, признали его финансовым подразделением, занимающимся перераспределением внутри названной группы кредитных средств, получаемых от Автовазбанка, не ведущим иную хозяйственную деятельность.
Данное предназначение общества «Меркурий» объясняет как экономические мотивы заключения им кредитных договоров с Автовазбанком, так и перечисление полученного от банка финансирования другим членам группы (обществам «Росскат-Сырье», «Росскат», «КомстарИнвест», «ТрастСити»), а не указывает на ничтожность кредитных отношений, указала Экономколлегия.
Поскольку факт полного возврата Автовазбанку всей суммы выданных им кредитных средств с процентами не был установлен судами, вывод судов об отсутствии имущественных потерь на стороне кредитной организации является ошибочным, пояснил ВС.
Исходя из установленных судами обстоятельств спора достаточных оснований для применения к отношениям сторон положений статьи 10 и пункта 1 статьи 170 ГК РФ не имелось.
Признавая требования банка «Траст» необоснованными, суды сослались на фактическую аффилированность его правопредшественника (Автовазбанка) по отношению к членам группы компаний «РОССКАТ», в которую входило и общество «Меркурий», существовавшую в период кредитования. Также суды обратили внимание на осуществляемый в настоящее время в силу корпоративного участия мажоритарный контроль банка «Траст» над обществом «Росскат».
Вместе с тем наличие фактических либо формально-юридических отношений связанности не свидетельствует об отсутствии или прекращении долговых обязательств (статьи 307, 407 ГК РФ). При этом пояснения банка «Траст» относительно того, что мажоритарное участие в уставном капитале общества «Росскат» возникло после анализируемых событий вследствие обращения взыскания на заложенные акции, суды не проверили.
Более того, при наличии долга аффилированность может влиять лишь на очередность погашения соответствующего требования (при определенных обстоятельствах). Однако и в этой части следовало учесть, что в отношении банка «Траст» утвержден план участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства.
Поэтому требования банка «Траст», равно как и требования Автовазбанка, присоединенного к нему в рамках реализации мероприятий по оздоровлению банковского сектора, возникшие до утверждения указанного плана, в любом случае не подлежали субординации, отметил Верховный суд.
При этом Экономколлегия не нашла оснований для оставления заявления банка «Траст» без рассмотрения по мотиву прекращения производства по делу о банкротстве общества «Меркурий» (применительно к разъяснениям, изложенным пункте 19 постановления Пленума ВАС от 22.06.2012 года № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»).
ВС отметил, что в рассматриваемом случае правопредшественник банка «Траст» выступил заявителем по делу о несостоятельности, его воля и воля правопреемника направлены на получение исполнения с использованием механизма банкротства.
Основанием для прекращения производства по делу послужило ошибочное признание соответствующих денежных требований банка необоснованным. Данная ошибка не может негативно воздействовать на возможность реализации кредитором права на обращение в суд с заявлением о банкротстве, возлагать на него дополнительные обязанности по подготовке и направлению нового заявления о банкротстве общества «Меркурий».
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Адвокат АБ «КИАП» Даниил Жердев отметил, что судебная коллегия продолжает последовательно делать акцент на том, что сама по себе аффилированность кредитора и должника не является основанием для признания требования необоснованным.
Суд в очередной раз отметил, что при определенных обстоятельствах такая аффилированность может привести к субординации требований. Примечательно указание на недопустимость квалификации в качестве злоупотребления правом реструктуризации банком задолженности должника, который не имел возможности исполнять ранее возникшие обязательства. Такая позиция может оказаться полезной в отдельных спорах. В остальном данный судебный акт не сможет оказать особого влияния на практику, поскольку не содержит принципиально новых позиций.
По мнению управляющего партнера ЮФ «Медко Групп» Виталия Медко, трудно не согласиться с изложенной Верховным судом РФ в комментируемом определении позицией.
К сожалению, нижестоящие суды достаточно часто видят мнимость (притворность) сделок там, где ее нет. В данном деле очевидно, что оснований для применения к сторонам положений статей 10 и 170 ГК РФ не имелось. Очевидно, что использование денежных средства, полученных в в рамках кредитных траншей, на в том числе погашение по кредитным договорам не является само по себе доказательством мнимости сделок. Также, ВС РФ верно отметил длительность аналогичных ранее сложившихся правоотношений (с 2010-2012 годах), в рамках которых должник также частично гасил задолженности по кредитным договорам за счет новых получаемых траншей. Верно ВС РФ отмечен и тот факт, что наличие аффилированности или взаимозависимости в рамках общей группы предприятий не является основанием для отказа в включении в реестр требований, а лишь влияет на очередность погашения соответствующего требования. В целом, определение ВС РФ вызывает позитивную оценку. Думается, что оно, хотя и не является практикообразующим, принципиально меняющим правовые подходы к схожим вопросам, но изложенный кейс может быть использован при рассмотрении аналогичных споров.
Камила Хасанова, юрист юридической фирмы Yalilov & Partners, отметила, что Верховный суд в очередной раз напомнил о том, что сама по себе аффилированность между кредитором и должником не является безусловным основанием для признания требований кредитора необоснованными.
Как было верно отмечено судом, факт аффилированности при определённых условиях может влиять лишь на субординацию требований кредиторов, однако и в данном случае необходимо помнить о сложившейся практике, исходя из которой наличие аффилированности между должником и кредитором также не может выступать и безусловным основанием для субординации. В данных вопросах необходимо наличие совокупности доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении или злоупотребления правом со стороны кредитора, либо наличие доказательств нереальности их отношений. Суды нижестоящих инстанций не обратили внимания на фактическое наличие долговых обязательств должника перед кредитором, при этом факт мнимости сделок по кредитованию ими также не был установлен, что и повлияло на отмену судебных актов.
По мнению Камилы Хасановой, основная ошибка нижестоящих судов выразилась в убеждении, что наличие признаков аффилированности является априорным доказательством отсутствия оснований для удовлетворения требований кредитора, в связи с чем ими не были приняты во внимание иные существенные доказательства, свидетельствующие о реальности отношений по кредитованию.
«Данная позиция Верховного суда положительно скажется на формировании судебной практики по аналогичным спорам, которая позволит в будущем в полной мере защитить права аффилированного кредитора при фактическом наличии у должника перед ним долговых обязательств», — пояснила она.
Юрист банкротной практики адвокатской конторы «Бородин и Партнеры» Роман Яшин отметил, что Верховный суд справедливо указал, что реструктуризация проблемного долга, являющаяся довольно распространенной практикой, не свидетельствует о мнимости заемных отношений даже с аффилированным кредитором.
Дальнейшее движение кредитных средств внутри корпоративной группы с учетом роли в ней должника как распределителя указанных средств не свидетельствует о фактическом финансировании кредитором конечных получателей денег. Таким образом, суды нижестоящих инстанций в очередной раз столкнулись со сложностями квалификации отношений должника с иными участниками группы с точки зрения определения роли последнего. В целом, российский правопорядок продолжает адаптироваться под ставший уже привычным формат дробления бизнеса. Интересен довод высшей инстанции об особой роли банка Траст, как участника программы Банка России по проведению мероприятий по оздоровлению банковского сектора, в связи с чем требования последнего не могут быть субординированы. К схожему выводу ранее приходил АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области в решении от 01.12.2020 года по делу NoА56-94223/2020, оставленным без изменения определением ВС РФ от 17.11.2021 года № 307-ЭС21-7195 (2,3). Однако в том деле Экономколлегия указанные выводы прямо не поддержала и оставила без внимания.
По мнению Романа Яшина, позиции, изложенные ВС РФ в данном деле, в целом нельзя назвать революционными, они, скорее, являются очередным звоночком для нижестоящих судов о необходимости более тщательно исследовать взаимоотношения группы лиц, а также вопросы реструктуризации проблемной задолженности.
В этом деле нашли отражение одна распространенная проблема, связанная с установлением в реестре кредиторов требований аффилированных лиц: суды отказывают таким кредиторам только потому, что они аффилированные, либо потому, что сама по себе аффилированность свидетельствует о мнимости сделки, на основании которой кредитор получил право к должнику. ВС РФ напомнил, что оба подхода ошибочны. Если банк предоставил кредит заемщику, то такая сделка уже в силу этого факта не является мнимой, долг должен быть возвращен, а значит, требования банка, каким бы аффилированным он ни был, должен быть включены в реестр. Если кредитор и должник — аффилированные лица, то это обстоятельство является основанием не для отказа во включении в реестр (ВС РФ верно указал в комментируемом определении, что данный факт «не свидетельствует об отсутствии или прекращении обязательств»), а только лишь может быть основанием для понижения очередности и то, если будет доказано наличие компенсационного финансирования.
Дарья Иванова, старший юрист практики разрешения споров о банкротстве бюро адвокатов «Де-Юре», отметила, что толкование материальных и процессуальных положений законодательства о банкротстве в данном определении ВС РФ содержит в себе два интересных момента:
во-первых, ВС РФ отмечает, что вопрос о прекращении производства по делу о банкротстве преждевременный до тех пор, пока спорное требование не будет рассмотрено всеми инстанциями, что нивелирует положения ст. 271 АПК РФ о незамедлительном вступлении постановления суда апелляционной инстанции в законную силу, что в дальнейшем может быть распространено в том числе на иные вопросы, связанные с участием кредитора в процедуре банкротства, например, при проведении собрания кредиторов.
во-вторых, Верховный суд РФ указывает на исключение из общего правила о субординации при наличии взаимозависимости ситуации, когда в отношении кредитной организации введены меры, направленные на предупреждение банкротства кредитной организации.
То есть, представляется, что названное определение об исправлении ошибки нижестоящих судов и о последовательности действий судов в части рассмотрения заявления о включении требования в реестр требований кредиторов и последующего разрешения вопроса о прекращении производства по делу о банкротстве. Кроме того, названное определение говорит о приоритете кредитных организаций, в отношении которых применяются предупредительные меры, перед иными кредиторами, требования которых могут быть субординированы, что не соответствует позиции Конституционного суда РФ, изложенной в Постановлении от 19.12.2005 года о необходимости достижения баланса между всеми участниками дела о банкротстве, поскольку ставит в приоритет банковский сектор перед обычным бизнесом.
Судебный акт рассматриваю как позитивный. При этом я не могу сказать, что он является правоформирующим для судебной практики. В данном деле ВС РФ подтвердил еще раз, что сам по себе факт аффилированности не влечет отказа во включении в реестр. Должны быть иные сопутствующие основания для отказа во включении в реестр или субординации. В данном деле их не было предоставлено. Поэтому нельзя признать мнимой сделку по предоставлению кредитов – они шли через банк. Нельзя признать мнимой сделку по реструктуризации. Кроме того, в данном деле не приведены какие-либо доводы иных лиц о том, по каким причинам требования банка должны быть субординированы.
