В 2013 году компания «Энергоконтроль» предоставила ООО «Гарант Энерго» взаймы 200 млн рублей. Договор предусматривал уплату процентов и неустойку. «Гарант Энерго» вернул деньги, но так полностью и не рассчитался по процентам за пользование займом и неустойкой. «Энергоконтроль» обратился в суд, требуя взыскать неустойку и проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2021 по 02.03.2021 года и по день фактической уплаты задолженности. Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отказался взыскивать неустойку за период с 01.04.2022 по 09.09.2022 года (период действия моратория). Но окружной суд отменил принятые по делу судебные акты в указанной части и направил дело на новое рассмотрение. «Гарант Энерго» пожаловался в Верховный суд, который отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций (дело А43-6957/2021).
Фабула
В июле 2013 года ООО «Энергоконтроль» (займодавец) и ООО «Гарант Энерго» (заемщик) заключили договор процентного займа (к договору потом заключались допсоглашения), по условиям которого займодавец обязался передать заемщику 200 млн рублей, а заемщик — вернуть сумму займа и уплатить проценты в сроки на условиях договора.
По условиям договора заем предоставлялся на срок до 31 декабря 2013 года с момента списания суммы займа либо его части с расчетного счета. Договором была предусмотрена уплата процентов на сумму займа. Неустойка была определена в размере 0,1% от суммы невозвращенных в срок денежных средств за каждый день просрочки.
«Энергоконтроль» перечислил на счет «Гарант Энерго» 200 млн рублей. «Гарант Энерго», соответственно, возвратил деньги в полном объеме путем перечисления на счет «Энергоконтроля» (платежные поручения от 05.08.2014 и 29.06.2015 года, соглашение о зачете взаимных требований от 30.11.2015 года).
Также платежными поручениями от 26.06.2015 и от 01.12.2016 года «Гарант Энерго» частично выплатил 19 млн рублей процентов за пользование займом.
Наконец, соглашением сторон о зачете взаимных требований от 30.11.2015 года было прекращено обязательство «Гарант Энерго» по уплате 6,9 млн рублей процентов.
Ссылаясь на то, что «Гарант Энерго» не исполнил обязательство по уплате 24,1 млн рублей процентов за пользование займом за период с 12.03.2013 по 30.11.2015 года, указывая на наличие правовых оснований для взыскания 1,4 млн рублей неустойки за период с 01.01.2021 по 02.03.2021 года и по день фактической уплаты задолженности, а также 171 тыс. рублей процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2021 по 02.03.2021 года и по день фактической уплаты задолженности, «Энергоконтроль» обратился с соответствующим иском в суд.
При новом рассмотрении дела суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, удовлетворил иск частично, взыскав с «Гарант Энерго» 2,2 млн рублей неустойки. Окружной суд отменил принятые по делу судебные акты в части отказа во взыскании неустойки за период с 01.04.2022 по 09.09.2022 года и отправил дело в данной части на новое рассмотрение.
«Гарант Энерго» пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суд первой инстанции исходил из отсутствия правовых оснований для начисления неустойки в период с 01.04.2022 по 09.09.2022 года ввиду введения моратория, включающего спорный период.
Отменяя принятые по делу судебные акты в части взыскания неустойки за период с 01.04.2022 по 09.09.2022 года и направляя дело в данной части на новое рассмотрение, суд округа указал, что суды не исследовали все обстоятельства дела и не дали надлежащей правовой оценки доводам, на которых стороны основывали свои позиции по делу о применении абзаца 2 пункта 7 постановления Пленума Верховного суда от 24.12.2020 года № 44 «О некоторых вопросах применения положений статьи 9.1 ФЗ от 26.10.2002№ 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Суд указал, что истец заявил доводы и представил соответствующие доказательства о том, что ответчик действительно не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для введения моратория, и действия ответчика, направленные на уклонение от уплаты задолженности, являются недобросовестными.
Ответчик также представил доказательства и привел доводы о применении к требованию о взыскании неустойки моратория. Однако данные доводы и доказательства сторон оставлены судами без внимания и должной оценки.
Что думает заявитель
По мнению «Гарант Энерго», позиция суда ошибочна, поскольку правила о моратории распространяют свое действие на всех участников гражданско-правовых отношений, независимо от того, обладают они признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества или нет.
Данный вывод суда противоречит сложившейся судебной практике, правовой позиции, изложенной в определении СКЭС Верховного суда от 21.09.2023 № 307-ЭС23-9426 по делу № А56-34262/2022, а также вступившим в законную силу судебным актам по делу № А40-195640/2022, которыми были исследованы обстоятельства, связанные с возможностью неприменения в отношении ответчика моратория при начислении неустойки.
Что решил Верховный суд
Судья ВС В.В. Попов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Что в теории
ВС напомнил, что мораторий на начисление неустойки применяется ко всем категориям лиц, за исключением указанных в пункте 2 постановления Правительства РФ от 28.03.2022 года № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами» (далее — Постановление № 497), и независимо от того, обладают ли данные лица признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества.
Данная правовая позиция ранее была изложена в определениях СКЭС Верховного суда от 06.02.2024 года по делу № А55-23485/2021 и от 08.02.2024 года по делу № А40-181975/2022.
Вместе с тем положения статьи 9.1 закона о банкротстве, преследующие цель обеспечения стабильности экономики путем оказания поддержки отдельным хозяйствующим субъектам, не исключают возможности применения положений статьи 10 ГК РФ о запрете злоупотребления правом и последствиях его нарушения.
В частности, не исключается признание недобросовестным поведения должника, ссылающегося на мораторий, при доказанности того, что он в действительности не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для его введения, на что указано в абзаце втором пункта 7 постановления Пленума № 44.
Суд в зависимости от обстоятельств дела с учетом характера и последствий поведения ответчика, может удовлетворить иск полностью или частично, не применив возражения о наличии моратория.
При этом доводы взыскателя о том, что должник не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для введения моратория, при непредставлении данных доказательств, а также доказательств, позволяющих сделать вывод об осуществлении должником гражданских прав исключительно с намерением причинить вред взыскателю, об ином заведомо недобросовестном осуществлении гражданских прав (злоупотреблении правом), равно как и сам по себе факт подтверждения платежеспособности должника, не могут служить основанием для принятия к последнему мер, предусмотренных статьей 10 ГК РФ.
С учетом вышеуказанного нормативного регулирования лица, на которые распространяется мораторий, не обязаны доказывать свое тяжелое материальное положение для освобождения от ответственности за нарушение обязательств в период действия моратория, пояснила Экономколлегия.
Опровержение презумпции освобождения от ответственности в силу действия моратория возможно лишь в исключительных случаях и при исчерпывающей доказанности соответствующих обстоятельств.
Согласно пунктам 3, 4 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.
Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны. По общему правилу, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.
По существу
Возражая против применения моратория к ответчику, истец сослался на наличие у «Гарант Энерго» большого количества активов, а также на получение им прибыли.
Между тем согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики Верховного суда № 1 (2022), утвержденном Президиумом ВС 01.06.2022 года, по смыслу статьи 10 ГК РФ для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей). При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений.
Следовательно, сами по себе доказательства, свидетельствующие о наличии у ответчика активов, факт его платежеспособности, а также деятельность должника, являющегося коммерческой организацией, направленная на систематическое получение прибыли, не могут служить основанием для отказа в применении моратория, пояснила Экономколлегия.
Поскольку вопреки требованиям статьи 65 АПК РФ истец не представил доказательств, свидетельствующих о том, что осуществление ответчиком своих гражданских прав в спорный период было направлено исключительно на причинение ему вреда, или им допущено иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), суды первой и апелляционной инстанций, признав «Гарант Энерго» лицом, на которое распространяется действие моратория, пришли к правомерному выводу об отсутствии правовых оснований для отказа в иске в части взыскания с ответчика процентов, начисленных за период действия моратория с 01.04.2022 по 09.09.2022 года.
Итог
ВС отменил постановление окружного суда и оставил в силе акты судов первой и апелляционной инстанций.
Почему это важно
Как видно из текста определения, это не первый судебный акт ВС РФ по спорам, связанным с мораторием. Поэтому оно скорее закрепляет уже сложившиеся тенденции в судебной практике, нежели привносит что-то новое. Стоит отметить, что в определении много места уделено возможности отказа в применении положений о моратории при установлении факта злоупотребления со стороны ответчика, однако при этом никаких критериев, которые позволяют квалифицировать действия субъекта по ст. 10 ГК РФ, не указано. «Белые пятна» в вопросе квалификации поведения как «злоупотребления правом» по-прежнему остаются.
Ольга Шапошникова, старший юрист IM Legal, отметила, что в этом споре Верховный суд РФ обратил большее внимание не на вопрос о возможности применения моратория, установленного Постановлением № 497, а на вопрос об опровержении презумпции освобождения от ответственности при доказанности того факта, что должник не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для введения моратория.
Сложившаяся судебная практика исходит из того, что опровержение презумпции освобождения от ответственности в силу моратория возможно лишь в исключительных случаях при исчерпывающей доказанности соответствующих обстоятельств. По общему же правилу действие моратория распространяется на всех подпадающих под него лиц, которые не обязаны доказывать свое тяжелое материальное положение для освобождения от ответственности за нарушение обязательств в период моратория (например, Постановление АС Западно-Сибирского округа от 09.11.2022 по делу № А46-23890/2021). В рассматриваемом же определении Верховный суд РФ еще раз обратил внимание на то, что злоупотребление правом со стороны должника не может основываться на предположениях, такой факт необходимо подтверждать посредством доказательств, которые не просто допускали бы возможность такого поведения, но неоспоримо свидетельствовали бы о наличии именно умысла на причинение вреда кредитору недобросовестным поведением, однако доказывание умысла достаточно проблематично ввиду презумпции добросовестности участников гражданского оборота.
До 7 марта 2024 года кредиторы могли взыскивать с должников проценты и неустойку по кредитам или займам, которые были начислены в период моратория (01.04.2022 по 01.10.2022 года), если докажут, что должник обладал активами и продолжал свою деятельность по получению прибыли (Постановление Пленума ВС № 44 от 24.12.2020 года). ВС РФ уточнил, что только в случае доказывания недобросовестности должника можно взыскать неустойку и проценты в период моратория, даже если у должника имелись активы и он никак не пострадал от санкции или коронавируса. Свою позицию ВС подкрепил уже устоявшейся практикой нижестоящих судов, где кредиторам удавалось взыскивать с должника неустойку и проценты. Ни в одном деле, который указал ВС РФ, истцами не заявлялись требования о признании недобросовестности ответчиков. Нижестоящие суды, неправильно трактуя законодательство, удовлетворяли требования истцов, не оценив полностью финансовое состояние должника. Даже если у должника есть активы и он продолжает свою деятельность, это не доказывает его недобросовестность перед кредитором и следует оценить возможность должника оплатить проценты и неустойку.
Михаил Тимофеев, партнер, руководитель консалтингового направления StoneState, отметил, что проблематика применения моратория на банкротство продолжает оставаться крайне актуальной для отечественного правопорядка.
В настоящем деле Верховный суд позволил себе сделать несколько довольно важных выводов. Во-первых, мораторий на начисление неустойки применим не только к несостоятельным должникам, но ко всем должникам в принципе. Здесь, как часто бывает, нужно указать, что этот вывод уже имел место в практике, однако некоторые дискуссии остаются до сих пор. Во-вторых, высшая судебная инстанция в очередной раз напомнила нам, что добросовестность является (должна являться) краеугольным камнем при осуществлении как коммерческой деятельности, так и в гражданском обороте в целом. В случае недобросовестного поведения, направленного исключительно на причинение вреда контрагенту, в применении норм о моратории может быть отказано, как, впрочем, может быть отказано в защите любого права, при наличии соответствующих признаков, по общему правилу. Верховный суд напомнил, что лица, на которых распространяется мораторий, не обязаны доказывать свое тяжелое материальное положение для освобождения от ответственности за нарушение обязательств в период действия моратория. На правоприменительную практику настоящий судебный акт повлияет, безусловно, потому как он фактически вводит в обиход презумпцию, хотя и опровержимую, возможности применения моратория в отношении любых лиц, прямо не поименованных в законе в качестве исключений.
Верховный суд справедливо сделал выводы о наличии оснований для применения в отношении ООО «Гарант Энерго» положений о моратории. Разъяснения, изложенные в постановлении Пленума ВС РФ № 44, касаются исключительных случаев, когда злоупотребление ответчика очевидно, и имеются безусловные доказательства, что лицо не пострадало от сложившейся экономической обстановки. Между тем, представленные истцом доказательства таковыми не являются, более того, часть изложенных в акте доводов истца легко опровергается официальными данными о финансовых показателях ООО «Гарант Энерго». Вопреки позиции ООО «Энергоконтроль», в 2022 году ответчик получил значительный убыток, в десятки раз превышающий показатели прошлых лет. Вероятно, в том числе поэтому суд счел недоказанным, что в отношении ООО «Гарант Энерго» не должен применяться мораторий. Попытка истца применить положения постановления Пленума ВС РФ № 44 об исключительных случаях начисления штрафных санкций в период действия моратория хотя и является амбициозной и правильной стратегией, но в данном случае не подтвержденной доказательной базой.
В рассматриваемом случае в отношении ответчика действовали две презумпции. Во-первых, тот факт, что лица, на которых распространяется действие моратория, пострадали от обстоятельств, послуживших основанием для его введения, предполагается. Подтверждение тяжелого материального положения для освобождения от ответственности за нарушение обязательств в указанный период не требуется. Во-вторых, добросовестность участников гражданских правоотношений подразумевается. Опровержение указанных презумпций осуществляется в порядке статьи 65 АПК РФ, только при предоставлении достаточных и очевидных доказательств. Наличие активов и платежеспособность общества, на которые ссылался истец, таковыми не являются. Иной подход означал бы, что любое предположение и довод ставит под сомнения презумпции, возлагая на лицо доказывание их наличия и применения.
Татьяна Обухова, юрист юридической группы Гришин, Павлова и партнеры (GP & Partners), отметила, что в данном деле СКЭС Верховного суда обратила внимание на неправильное применение абзаца 2 пункта 7 постановления Пленума ВС от 24.12.2020 года № 44 «О некоторых вопросах применения положений статьи 9.1 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
Для удовлетворения требований о взыскании неустойки и отклонения возражений должника о наличии моратория недостаточно установить факт того, что должник не пострадал от обстоятельств, послуживших основанием для введения моратория.Суду также необходимо установить, что ссылки должника на действие моратория являются проявлением заведомо недобросовестного поведения. Следовательно, отказ от освобождения от ответственности в силу действия моратория возможен лишь при исчерпывающей доказанности совокупности указанных обстоятельств. Действие моратория распространяется на всех подпадающих под него лиц, независимо от того, обладают ли такие лица признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества либо нет. Должник в таких случаях не обязан доказывать свое тяжелое материальное положение для освобождения от ответственности за нарушение обязательств в период моратория. Такая позиция Верховного суда РФ показывает, что отказ в применении последствий моратория возможен лишь в исключительных случаях и при исчерпывающей доказанности совокупности соответствующих обстоятельств. Мораторий является целым комплексом мер, направленных на стабилизацию имущественного положения участников гражданского оборота с целью их защиты и обеспечения финансовой устойчивости.
