В 2020 г. ООО «Сталинград» и ООО «Производственная инженерная компания «Станкопоставка» заключили договор купли-продажи радиально-сверлильного станка. ООО «Сталинград» оплатило 3,2 млн рублей за новый станок 2020 г. выпуска и 530 тыс. рублей расходов по доставке. В ноябре 2020 г. были установлены неустранимые недостатки поставленного станка: отсутствие маркировки завода-изготовителя, множественные эксплуатационные дефекты, соответствие 70-м гг. ХХ в. и др. ООО «Сталинград» потребовало возврата денег и расходов на транспортировку. ООО «Станкопоставка» требования не удовлетворило. После судебных разбирательств, общество «Сталинград» в мае 2023 г. обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей ООО «Станкопоставка» Елены Болсуновской и Альфии Сидоровой. Суды трех инстанций отказали. ООО «Сталинград» подало кассационную жалобу в Верховный Суд, полагая, что доказало вину контролирующих лиц в невыплате долга обществом «Станкопоставка», а бремя опровержения этих доводов лежит на ответчиках. Судья Верховного Суда С.В. Самуйлов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию, которая отменила акты нижестоящих судов и направила спор на рассмотрение в суд первой инстанции (дело № А40-113828/2023).
Фабула
ООО «Сталинград» и ООО «Производственная инженерная компания «Станкопоставка» в апреле 2020 г. заключили договор купли-продажи радиально-сверлильного станка за 3,2 млн рублей. Станок должен был быть новым (2020 г. выпуска) и соответствовать по качеству установленным нормативам. ООО «Сталинград» также оплатило 530 тыс. рублей расходов по доставке.
В ноябре 2020 г. при приемке станка были выявлены неустранимые недостатки: отсутствие маркировки завода-изготовителя и заводского номера, множественные эксплуатационные сколы и трещины, не менее трех слоев краски и шпаклевки, трещина на корпусе, навесное оборудование 1978-1980 гг., электросхема 70-х гг. ХХ в., отсутствие паспорта и др.
ООО «Сталинград» в декабре 2020 г. потребовало забрать станок, вернуть уплаченные деньги и возместить транспортные расходы. ООО «Станкопоставка» оставило требования без удовлетворения.
Тогда ООО «Сталинград» обратилось в суд и частично выиграло дело (взыскано 3,29 млн рублей).
После неудачной попытки возбудить дело о банкротстве ООО «Станкопоставка», ООО «Сталинград» в мае 2023 г. обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Станкопоставка» его руководителей Елены Болсуновской (до 21 марта 2022 г.) и Альфии Сидоровой (после этой даты). ООО «Сталинград» полагало, что они действовали недобросовестно: под их руководством был поставлен заведомо некачественный товар и не принято мер по возврату денег. После возбуждения дела Елена Болсуновская передала руководство Альфие Сидоровой, а ООО «Станкопоставка» фактически прекратило деятельность.
Суды трех инстанций отказали. ООО «Сталинград» подало кассационную жалобу в Верховный Суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы, Девятый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Московского округа отказали в удовлетворении заявления ООО «Сталинград» о привлечении к субсидиарной ответственности Елены Болсуновской и Альфии Сидоровой.
Суды исходили из того, что ООО «Сталинград» не доказало, что своими действиями ответчики довели ООО «Станкопоставка» до состояния, не позволяющего удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам. В частности, суды сочли недоказанными наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности: невозможность удовлетворения требований кредиторов по вине ответчиков, причинно-следственную связь между их действиями и последствиями для ООО «Станкопоставка» и его кредиторов, дату возникновения обязанности руководителя подать заявление о банкротстве.
Что думает заявитель
ООО «Сталинград» в кассационной жалобе указало, что суды неправильно распределили бремя доказывания, предъявив к нему невыполнимые требования по доказыванию причин неплатежеспособности ООО «Станкопоставка» и роли контролировавших его лиц в доведении до этого состояния.
ООО «Сталинград» посчитало, что доказало факт задолженности ООО «Станкопоставка», причины невыплаты долга (под руководством ответчиков поставлен некачественный товар и не принято мер по возврату денег) и факт контроля над должником ответчиками с момента сделки. Также ООО «Сталинград» привело обстоятельства, косвенно свидетельствовавшие о недобросовестности руководителей ООО «Станкопоставка»: передачу управления номинальному директору, фактическое прекращение деятельности, недостоверный адрес, непредставление отчетности. Тем самым заявитель посчитал, что полностью выполнил обязанности по доказыванию.
Соответственно, бремя опровержения этих доводов возлагалось на ответчиков как лиц, имевших документы о деятельности ООО «Станкопоставка» и возможность доказать причины невыплаты долга. В случае признания этих обстоятельств зависящими от воли руководителей, ответчики подлежали привлечению к субсидиарной ответственности, если не докажут, что неспособность ООО «Станкопоставка» исполнить обязательства носила случайный характер и была обусловлена предпринимательским риском.
Поскольку суды не установили таких обстоятельств, а ответчики фактически решили «бросить бизнес» с долгами, их деятельность не может быть оправдана и не должна неблагоприятно влиять на кредитора.
ООО «Сталинград» также указало на причинение ему существенного вреда продажей заведомо некачественного товара, на нерассмотрение судом ходатайства об истребовании информации по счетам ООО «Станкопоставка», движению денежных средств и бухгалтерской отчетности должника.
Что решил Верховный Суд
Судья Верховного Суда С.В. Самуйлов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Верховный Суд указал, что в подобных спорах истец должен доказать:
наличие и размер задолженности должника;
признаки «брошенности» должника;
контроль ответчиков над должником;
отсутствие содействия ответчиков в раскрытии финансовых документов должника.
Общество «Сталининград» подтвердило долг «Станкопоставки», его неуплату и контроль Болсуновской и Сидоровой. Истец также указал на подозрительные обстоятельства: отсутствие объяснений неплатежа, смену руководства на номинального директора, прекращение деятельности, недостоверный адрес.
Ответчики не оспорили свой контроль. Сидорова не представила отзыв. Болсуновская в отзыве лишь заявила о недоказанности истцом причин неплатежа и своей вины, не раскрыв документы о реальном положении «Станкопоставки». Суд не рассмотрел ходатайство истца об истребовании финансовых документов должника.
Верховный Суд указал, что истец объективно не мог сам представить внутренние документы должника о причинах неплатежа и прекращения деятельности. Ответчики же не объяснили этого, хотя могли.
Суд отметил, что в таких делах нужно оценивать неравные возможности сторон и неосведомленность кредитора о конкретных доказательствах для привлечения к ответственности. Может потребоваться перераспределить бремя доказывания.
Занятый нижестоящими судами подход, возлагающий все бремя на истца, ограничил ему доступ к правосудию. Это противоречит задачам арбитражного судопроизводства.
Итог
Экономколлегия ВС отменила акты нижестоящих судов и направила спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Юлия Кинева, старший юрист Компании «РискИнвест», отметила, что фактически данный подход уже мог быть выведен из практики (см., например, п. 8 (абз. 9) Обзора практики разрешения споров о банкротстве за 2023 г.), однако после вынесения данного определения подобных споров станет больше. При этом, по ее мнению, интересен вопрос о стандартах доказывания «брошенности» компании.
По смыслу определения, перечень признаков «брошенной» организации является открытым и ограничивается формальными требованиями п. 1 ст. 64.2 ГК РФ, п. 1 и пп. «б» п. 5 ст. 21.1 Закона № 129-ФЗ. Следовательно, заявители могут ссылаться на объяснения бывших сотрудников компании, невозможность установления места пребывания ее органов управления (абз. 3 п. 4 инф. письма Президиума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. № 84) и проч. При этом, примут ли суды в ситуации, когда установлены формальные признаки по п. 1 ст. 64.2 ГК РФ, п. 1 ст. 21.1 Закона № 129-ФЗ, типичные в таких случаях возражения ответчиков о том, что представители компании по доверенности участвуют в делах о взыскании долгов или, к примеру, получают почтовую корреспонденцию – при том, что высший суд не указал прямо, стремится ли предмет доказывания «брошенности» к «отсутствующему должнику» (в таком случае отклонение возражений возможно со ссылкой на п. 22 Обзора практики ВС РФ № 3 (2021)) или к «фактически прекратившей деятельность организации» в контексте административного исключения ее из ЕГРЮЛ (здесь возражения можно обосновать ссылкой на абз. 11–12 п. 24 Обзора практики ВС РФ № 2 (2021))?
Даниил Анисимов, юрист АБ «S&K Вертикаль», указал, что выполнимое бремя доказывания является необходимой характеристикой состязательного процесса, поскольку в его отсутствие судебная защита становится иллюзорной.
По его словам, на основе этой идеи практика разработала направляющие разъяснения о распределении бремени доказывания, в частности: бремя доказывания подлежит перераспределению на ответчика, уклоняющегося от раскрытия доказательств, если истцом представлены доказательства в подтверждение своей позиции (постановление Президиума ВАС РФ от 6 марта 2012 г. № 12505/11); бремя доказывания должно возлагаться на ту сторону спора, которая имеет для этого объективные возможности (определение ВС РФ от 26 февраля 2016 г. № 309-ЭС15-13978); представление даже косвенных доказательств может повлечь перенос бремени доказывания на ответчика (п. 56 постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 53).
С 2024 г. на основе этой идеи и разъяснений ВС РФ распространил презумпцию «сокрытия следов содеянного» (пп. 2 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве) на споры о привлечении к внебанкротной субсидиарной ответственности контролирующих лиц «брошенного бизнеса» (см. определения ВС РФ от 26 апреля 2024 г. № 305-ЭС23-29091, от 27 июня 2024 г. № 305-ЭС24-809): непредставление контролирующим лицом документов в спор о субсидиарной ответственности вне банкротства презюмирует, что задолженность кредитора не была погашена именно из-за действий контролирующего лица.
В рассматриваемом определении, по мнению Даниила Анисимова, произошло расширение и конкретизация этой позиции: она «оторвалась» от Закона о банкротстве; теперь ее применение предполагает доказывание наличия долга, наличия признаков «брошенного бизнеса», контролирующего статуса у ответчиков и «отсутствие содействия последних в предоставлении сведений о финансово-хозяйственной деятельности должника в необходимых объемах». Внесение этой определенности положительно повлияет на практику, уверен эксперт.
По мнению Артема Антонова, старшего юриста Юридической фирмы «Меллинг, Войтишкин и Партнеры» (Melling, Voitishkin & Partners), ВС РФ напомнил нижестоящим судам о правильном распределении бремени доказывания, в частности, суды не должны требовать от кредиторов предоставлять сведения о должнике, которые не могут быть известны независимому и добросовестному участнику гражданского оборота.
Для кредиторов достаточно доказать наличие разумных сомнений в добросовестности действий контролирующих должника (КДЛ) лиц, после чего бремя доказывания переходит на этих лиц. Кроме того, если имеются признаки «брошенного» юридического лица и КДЛ не сотрудничают в предоставлении сведений о финансовом состоянии юридического лица, бремя доказывания отсутствия причинно-следственной связи между действиями КДЛ и банкротством переходит на самих КДЛ, а не на кредитора. Этот акт ВС РФ не является типичным, так как часто суды занимают противоположную, прокредиторскую позицию, возлагая избыточное бремя доказывания на ответчиков, вплоть до доказывания отрицательных фактов.
Такие решения также часто требуют исправления в вышестоящих инстанциях, заключил он.
