У ОАО «Управление жилищного хозяйства Сипайловский Октябрьского района городского округа город Уфа Республики Башкортостан» (далее — управление) возник долг за поставленную электроэнергию перед компанией «Башкирские распределительные тепловые сети» (БРТС). Впоследствии БРТС переуступили право требования долга АО «Инвестиционное агентство», которое заключило с управлением соглашение о рассрочке погашения долга по оплате поставленных в мае — ноябре 2018 года ресурсов в сумме 115,5 млн рублей на 49 лет (в измененном соглашении стороны уменьшили размер долга до 114,7 млн рублей). В рамках банкротства управления «Инвестиционное агентство» попросило суд включить его требование в сумме 114,5 млн рублей в реестр должника. Суд первой инстанции отклонил заявление «Инвестагентства». Но апелляция, с которой согласился суд округа, определение нижестоящего суда отменила и признала требование агентства подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. «Инвестагентство» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 19 февраля 2024 года (дело А07-6916/2020).
Фабула
ОАО «Управление жилищного хозяйства Сипайловский Октябрьского района городского округа город Уфа Республики Башкортостан» (далее — управление) управляло многоквартирными домами (МКД) и являлось управляющей организацией. Тепловую энергию и горячую воду в МКД поставляло ООО «Башкирские распределительные тепловые сети» (БРТС).
При этом в июле 2019 года БРТС уступило АО «Инвестиционное агентство» требование к управлению об оплате поставленных им ресурсов.
В сентябре 2019 года «Инвестиционное агентство» как новый кредитор и управление (должник) заключили соглашение. Управление обязалось погасить долг по оплате поставленных в мае — ноябре 2018 года ресурсов в сумме 115,5 млн рублей равными ежемесячными платежами в течение 49 лет, начиная с сентября 2019 года.
В июне 2020 года стороны изменили заключенное ранее соглашение. Управление и Инвестиционное агентство» зафиксировали сумму задолженности, оставшейся непогашенной, в размере 114,7 млн рублей и договорились о том, что данный долг будет гаситься ежемесячными платежами по согласованному ими графику в период с июля 2020 года по август 2068 года.
Однако в марте 2020 года в отношении управления было возбуждено дело о банкротстве. В августе 2020 года суд ввел наблюдение, а в январе 2021 года — внешнее управление.
«Инвестиционное агентство» попросило суд включить его требование в сумме 114,5 млн рублей в реестр должника.
Суд первой инстанции отклонил заявление «Инвестиционного агентства». Но апелляция, с которой согласился суд округа, определение нижестоящего суда отменила и признало требование агентства подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.
«Инвестиционное агентство» пожаловалось в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 19 февраля 2024 года.
Что решили нижестоящие суды
Суды установили, что единственным акционером «Инвестиционного агентства» является управление земельных и имущественных отношений администрации Уфы.
При этом мажоритарным акционером управления, владеющим 74%-ым пакетом акций, является МУП «Дирекция по строительству и содержанию жилого массива в районе поселка Чесноковка», собственником имущества которого, в свою очередь, выступает администрация Уфы.
Суды пришли к выводу о том, что администрация Уфы контролирует как управление (должника), так и «Инвестиционное агентство» (кредитора). Предоставив отсрочку погашения задолженности, «Инвестиционное агентство», по сути, выдало управлению, находящемуся в состоянии имущественного кризиса, компенсационное финансирование, в связи с чем очередность удовлетворения соответствующего требования была понижена судом апелляционной инстанции, с которым согласился суд округа.
Что думает заявитель
«Инвестиционное агентство» указывает на то, что суды ошибочно не учли разъяснения, приведенные в пункте 13 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного суда 29.01.2020 года.
Выкуп требования к управлению и принятие решения о предоставлении рассрочки были обусловлены необходимостью решения общественно значимых задач в жилищно-коммунальной сфере, а не бенефициарным стремлением «Инвестиционного агентства» и администрации Уфы участвовать в распределении всей возможной будущей прибыли управления.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Почему это важно
По словам управляющего партнера Vamos Law Firm Михаила Чикунова, сложно сказать, что данный спор находится в области догматики, но это не значит, что он не важен для нее.
В первую очередь ВС РФ должен ответить на вопрос, а являются ли с точки зрения политики права общественные задачи в области ЖКХ аргументом при утверждении реабилитационного плана и на основе этого построить догматический механизм. На мой взгляд, выкуп и рассрочка задолженности до 2068 года являются не просто компенсационным финансированием, а реабилитационным планом должника. В связи с этим предметом спора должен быть вопрос о том, принимается такой план или нет. Перенос спора в область включения требований приводит к несправедливому решению, так как любая попытка спасти должника станет компенсационным финансированием, а достижение общественно-полезной цели через механизм включения перераспределит риски неосуществимости плана на независимых кредиторов, что также несправедливо и нарушает принцип pari-passu. Стоит обратить внимание, что кредитор косвенно является участником должника и в обоснование приводит именно аргументы, что рассрочка направлена на его восстановление с целью распределения прибыли среди независимых кредиторов.
Таким образом, по мнению Михаила Чикунова, у ВС РФ есть две развилки.
«Либо оставить спор в области включения требований в реестр требований кредиторов (РТК), и любое решение из трех не будет правильным (отказ во включении, включение, субординация). Либо перевести спор в плоскость реабилитационного плана, ведь таковым является соглашение об отсрочке, что положительно скажется как на кредиторах, так и на общественно полезных целях. Прекрасный шанс у ВС РФ высказаться по вопросу «cram down», — подчеркнул он.
Адвокат, партнер юридической фирмы СТРИМ Михаил Герголенко отметил, что в определении ВС по настоящему спору существует несколько моментов, которые заслуживают внимания:
во-первых, указание на подконтрольность управления, выступающего должником, и агентства, являющегося кредитором, администрации городского округа;
во-вторых, указание на цели и характер задолженности, которые отмечены кредитором в жалобе и приняты во внимание судом.
При наличии двух факторов, отраженных в определении суда, передача жалобы в СКЭС служит сигналом в рамках настоящего спора о том, что Верховный суд может встать на сторону агентства и включить кредитора в третью очередь, что повлияет в дальнейшем на активное применение в практике п. 13 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц Президиума ВС РФ от 29.01.2020 года, в части доказывания кредитором отсутствия бенефициарных целей и интересов, а также разграничения частных и публично-правовых интересов.
Арбитражный управляющий Кирилл Харитонов отметил, что комментируемое определение Верховного суда РФ направлено на обобщение складывающейся судебной практики применения пункта 13 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, и обеспечение ее единообразия.
Вынесенный на рассмотрение Верховного суда РФ спор касается одной из форм предоставления финансирования субъекту хозяйственной деятельности, подконтрольному публично-правовому образованию и выполняющему публичные, социально значимые функции — приобретение прав требования контрагентов, возникших в связи с осуществлением указанных функций и последующее предоставление льготного режима погашения. Такая модель обеспечения финансирования подконтрольного общества формально подпадает под признаки компенсационного. Однако в определении со ссылкой на пункт 13 Обзора приводится довод о необходимости различать цели, которые преследуются публично-правовым образованием при предоставлении финансирования и при осуществлении контролирующими должника лицами компенсационного финансирования.
В первом случае, подчеркнул Кирилл Харитонов, использованная модель финансирования (не прямое увеличение участия в уставном капитале общества, а приобретение подконтрольным лицом прав требования с последующей реструктуризацией долга на нерыночных условиях) направлена на обеспечение оборотными средствами другого подконтрольного общества — должника, осуществлявшего социально значимые функции (обеспечение населения коммунальными услугами).
«Необходимость такого дофинансирования обусловлена зачастую отраслевыми особенностями (накопленная задолженность потребителей и задолженность перед поставщиками коммунального ресурса). Во втором случае контролирующее лицо, скрывая дофинансирование должника, преследует частно-правовую цель получить возврат финансирования наравне с независимыми кредиторами. Поэтому финансирование достижения социально полезных целей и попытка завуалированно повысить очередность своих требований не могут порождать одинаковые последствия в случае банкротства подконтрольного лица (субординацию требования)», — пояснил он.
По словам Кирилла Харитонова, определение также вызывает интерес тем, что предоставление финансирования осуществлялось не напрямую публично-правовым образованием, а другим подконтрольным ему обществом. Арбитражный управляющий рассказал о складывающейся судебной практике рассмотрения аналогичных требований как не подлежащих субординации:
требований из договора аренды коммунальных сетей, заключенного с должником, осуществлявшим представление коммунальных услуг через арендованные у публично-правового образования коммунальные сети (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 02.12.2022 по делу N А11-8411/2021);
регрессные требования из договоров залога и поручительства, обеспечивавших представление финансирования оказания коммунальных услуг подконтрольной организацией (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.02.2021 по делу N А28-11353/2019);
требования из предоставления товарных кредитов организации, оказывающей коммунальные услуги (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 14.08.2020 по делу N А28-18384/2018);
требования по возврату займов, предоставленных на финансирование оказания социально значимых услуг (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 04.05.2023 N по делу N А27-21591/2021);
требования по возврату финансирования, предоставленного для выполнения государственного оборонного заказа (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 08.11.2023 по делу N А72-3195/2022, Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 02.12.2021 по делу N А23-1386/2020).
Адвокат, партнер ProLegals Марина Морозова пояснила, что передача дела на рассмотрение судебной коллегии связана с обстоятельствами выкупа заявителем требования к должнику и предоставление ему рассрочки.
Нижестоящие суды посчитали, что это является признаком компенсационного финансирования. Вместе с тем, ключевое значение здесь имеет роль заявителя и причины, побудившие его к предоставлению рассрочки. В пункте 13 Обзора судебной практики, на который ссылается заявитель, указано, что не могут являться основанием понижения требования действия публично-правового образования, вызванные необходимостью осуществления общественно значимых задач. В таком случае причиной этих действий не является характерное для обычного контролирующего лица бенефициарное стремление участвовать в распределении прибыли. Это обстоятельство исключает возможность субординирования требования. С учетом данного разъяснения, вероятно, что дело может быть направлено на новое рассмотрение.
Руководитель отдела финансово-экономических экспертиз экспертной компании «АВЕРТА ГРУПП» Людмила Хапугина напомнила, что по общему правилу требования лица, контролирующего деятельность должника, либо аффилированного с ним подлежат субординации.
Тем не менее судебная практика сформулировала ряд изъятий из такого подхода, одно из которых и содержится в п. 13 Обзора судебной практики от 29.01.2020 года. Само по себе участие публично-правового образования в формировании уставного капитала (фонда) должника не является основанием для понижения очередности его требования. В основе этой идеи лежит предположение о том, что государство в таких случаях не намеревается участвовать в прибыли должника и, соответственно, не должно признаваться контролирующим лицом для целей субординации. Используемый в таких случаях критерий — участие в деятельности юридического лица для выполнения государственных функций — не вполне однозначный. Очевидно, свое применение он находит в ситуациях, когда речь идет об унитарных юридических лицах и не достигает своих целей при банкротстве компаний, отнесенных ГК РФ к числу корпоративных, коммерческих организаций. В последнем случае получается, что предприятие создается и функционирует в публичных целях, но риски его банкротства перекладываются не на казну, а на отдельных кредиторов, рискнувших вступить в отношения с таким юридическим лицом.
По словам Людмилы Хапугиной, вероятно, что ВС РФ собирается распространить действие п. 13 упоминавшегося Обзора практики, в том числе, и на случаи участия государства в акционерных обществах.
«Глобально я не считаю такое решение верным, однако принятый по итогам рассмотрения дела судебный акт даст обычным коммерсантам еще один критерий, который они будут учитывать при построении своих отношений с компаниями, аффилированными с государством», — пояснила она.
Юрист VERBA LEGAL Тимур Мухлисов считает, что в настоящем деле суды должны были исследовать цель предоставления компенсационного финансирования, поскольку должник являлся не просто коммерческой организацией, а выполнял социально важные функции в виде управления МКД.
Однако при вынесении решения суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований заявителя, ссылаясь на то обстоятельство, что КДЛ и кредитора, и должника является одно и то же лицо, а суды апелляционной и кассационной инстанций с опорой на это же обстоятельство понизили очередность удовлетворения требований кредитора, при этом цель предоставления кредитором должнику отсрочки по платежам вовсе не оценивалась, что является, на мой взгляд, нарушением с учетом тех функций, которые выполнял должник. Кроме того, в Обзоре ВС РФ от 29.01.2020 года четко указывается, что сам по себе контроль кредитором должника не является безусловным основанием для субординирования требований кредитора, а также то, что участие публично-правового образования в уставном капитале должника при включении в реестр требований кредиторов должника также не является основанием для субординации. Указанные разъяснения судами не были учтены при рассмотрении спора. В этой связи, скорее всего, ВС РФ отменит вынесенные судебные акты и направит дело на новое рассмотрение для установления всех обстоятельств, имеющих значение для дела.
Руководитель екатеринбургского офиса юрфирмы «Арбитраж.ру» Артем Комсюков считает, что Верховный суд РФ должен отменить оспариваемые судебные акты в части понижения очередности требований агентства.
Действительно, формально рассматриваемая ситуация выглядит как компенсационное финансирование, поскольку конечным бенефициаром обоих юрлиц является администрация. Вместе с тем, как обоснованно указывает заявитель, подобное поведение было обусловлено не необходимостью скрыть реальное финансовое положение, а обязанностью выполнения социально значимой функции и недопущения социального напряжения и техногенной катастрофы. Суды нижестоящих инстанций подошли формально, не разобравшись в сути дела, что должно послужить поводом для отмены их актов.
Юрий Пустовит, управляющий партнер адвокатского бюро «Юг», считает, что дело передано в судебную коллегию верно.
Должником является АО — формально коммерческая организация, но она была создана для решения публичных общественно значимых задач. В отличие от рядовой коммерческой организации, у АО в данном деле нет задачи извлекать максимальную прибыль как основной цели деятельности. Специально для этих целей в п. 13 Обзора от 29.01.2020 года сделано исключение из общего правила о понижении очередности контролирующего кредитора, предоставившего компенсационное финансирование в ситуации имущественного кризиса. Как можно видеть из текста апелляционного и кассационного постановлений, заявитель жалобы ссылался на п. 13 в обоснование своей позиции, но суды приняли во внимание лишь часть разъяснений п. 13 о контроле публичных образований за коммерческими организациями, но не учли другие разъяснения, на которые обратил внимание судья ВС РФ, передавший дело в коллегию. Я думаю, что кассационная жалоба должна быть судом удовлетворена.
