Марат Валеев в 2011 году взял в Сбербанке кредит в 1,17 млн рублей, который не сумел вернуть. В рамках банкротства Валеева компания «НБК» (правопреемник Сбера) вначале добилась включения вытекающего из кредитного договора требования в размере 619 тыс. рублей в реестр должника, а затем потребовала признать обязательства по кредитному договору общими обязательствами супругов Марата и Наили Валеевых. При этом в декабре 2021 года суд завершил процедуру банкротства Наили Валеевой, освободив ее от обязательств перед кредиторами. Тем не менее, суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил заявление «НБК». Супруги Валеевы пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 2 мая 2024 года (дело А65-24356/2022).
Фабула
В 2011 году Марат Валеев (заемщик) заключил со Сбербанком кредитный договор, по которому заемщику был предоставлен кредит в сумме 1,17 млн рублей.
Впоследствии требование по кредитному договору Сбербанк уступил ООО «НБК».
Впоследствии Валеев был признал банкротом. И в марте 2023 года суд включил требование «НБК» в размере 619 тыс. рублей в реестр должника.
При этом в отношении супруги должника Наили Валеевой в 2021 году также возбуждалось дело о банкротстве. В декабре 2021 года суд завершил процедуру банкротства Валеевой, освободив ее от обязательств перед кредиторами.
В рамках банкротства Марата Валеева «НБК» потребовало в суде признать обязательства по кредитному договору общими обязательствами супругов Валеевых.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил заявление «НБК».
Супруги Валеевы пожаловались в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор 2 мая 2024 года.
Что решили нижестоящие суды
Удовлетворяя заявление общества «НБК», суды исходили из того, что заемные обязательства возникли в период брака, кредит предоставлялся на потребительские цели, приняли во внимание общность семейного бюджета, отсутствие сведений об объективном расхождении в рассматриваемом случае целей и интересов супругов, констатировали непредставление ими доказательств, опровергающий общий характер обязательств.
При этом суды отклонили возражения об освобождении Наили Валеевой от исполнения всех обязательств, включая спорное, судом в деле о ее банкротстве, сославшись на то, что эти возражения носят формальный характер, направлены исключительно на избежание обращения взыскания на общее имущество супругов.
Суды сочли, что применение к одному из супругов правила об освобождении от исполнения обязательств не исключает в дальнейшем возможность признания обязательств общими в деле о банкротстве другого супруга.
Что думает заявитель
Супруги Валеевы настаивают на том, что после завершения процедуры реализации имущества жены и освобождения ее от долгов ранее возникшие обязательства мужа уже не могли быть признаны общими.
Что решил Верховный суд
Судья ВС И.В. Разумов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию.
Почему это важно
Верховный Суд РФ при передаче дела для рассмотрения обратил внимание на важный вопрос: правомерно ли заявлять требование к супругу-банкроту по общему долгу, если долг ранее был списан в рамках банкротства второго супруга. Стоит отметить, что ранее аналогичных вопросов на уровне высшей инстанции не встречалось. Ключевым при разрешении спора, на мой взгляд, будет являться определение общности долга. Ведь согласно п. 2 ст. 45 СК РФ долг является общим, если судом установлено, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, было использовано на нужды семьи. Если денежные средства были использованы только одним из супругов, то правомерно включать требования в реестр. Так, если в первом деле о банкротстве не представлено доказательств общности, то кредитор не должен быть лишен возможности включаться в реестр при возбуждении дела о банкротстве второго супруга. Позиция, которую примет и обоснует Верховный суд РФ, будет являться основополагающей для судебной практики по этому вопросу.
Практика ВС РФ в части взыскания долгов с физических лиц-супругов по кредитному договору не так распространена. Это обусловлено тем, что если есть долги у семьи, на банкротство подают сразу оба супруга. В данном же случае получилось, что один обанкротился, а другой супруг банкротится позже и возникает сразу вопрос. А вопрос в том, можно ли взыскивать долг по кредитному договору с отдельного супруга, если этот же долг списан при банкротстве первого. Наступила некая путаница, хотя на мой взгляд ее быть и не должно было. Надеюсь, ВС РФ разберется в вопросе совместного долга супругов и поставит точку в этом вопросе. Если долг совместный, то при банкротстве одного из супругов и списания данного долга по итогу, списывается автоматически и ко второму супругу.
Спор достаточно интересен с точки зрения проблематики, которую выделил Верховный Суд в определении о принятии - влияет или нет предшествующее списание долгов супруга должника на возможность признания долга общим. Логично предположить, что Судебная коллегия с большой долей вероятности станет на сторону супругов. Если это произойдет, есть риск возникновения неблагоприятных последствий для кредиторов, особенно банков, которые в больших объемах кредитуют население под потребительские цели. Одно из них – невозможность погасить свои требования за счет доли супруга в подобных ситуациях. При этом не ясно, как иначе должен был защитить свои права кредитор, который по объективным причинам не мониторит банкротство супруга своего должника (зачастую кредитор может и не знать о наличии такового до банкротства заемщика). Интересно будет посмотреть, какой механизм для кредиторов может предложить Верховный Суд, и будет ли он исключительно ситуационным для данного дела. Итоговую картину получится сформировать после публикации мотивировочной части определения ВС.
ВС РФ не допустит признания обязательств общими в рамках банкротства одного из супругов после того, как другой супруг уже обанкротился. В этом деле нижестоящие суды отклонили довод об освобождении обязательств супруги в рамках иной процедуры, ссылаясь на формальный характер возражения, направленный на уклонение от признания обязательств общими. В итоге обязательство в отношении супруги было «восстановлено» после освобождения от долгов. Вывод судов является ошибочными, поскольку противоречит правилу об освобождении гражданина от обязательств (п. 3 ст.213.28 Закона о банкротстве). При этом суды ясно не обосновали, почему они отклонили довод об освобождении супруги от обязательств. Вызывает вопросы и распределение бремени доказывания: вначале суды цитируют выводы ВС РФ о том, что бремя доказывания в таких спорах возлагается на кредитора, а затем уже приходят к выводу о том, что должники не смогли доказать, что траты направлялись не на нужды семьи.
Верховному суду предстоит разрешить вопрос о том, с какого момента обязательства супругов будут считаться общими: с момента признания их таковыми судом или с момента возникновения обязательства. Суды нижестоящих инстанций в данном деле взяли за основу первый подход. Однако Верховный суд, вероятнее всего, предпочтет второй подход. Второй подход в наибольшей мере защищает должников, которые проходя через процедуру банкротства, рассчитывают на освобождение от долговых обязательств. Также хочется отметить, что в данном деле суды возлагали на супруга должника солидарную обязанность по возврату заемных средств, о чем указано в судебных актах. При этом, как ранее в другом деле указывал Верховный суд (Определение СКЭС ВС РФ № 309-ЭС22-16470 от 19.12.2022), признание обязательств супругов общими не является основанием для возникновения солидарной обязанности по погашению общей задолженности. Последствием признания обязательства общим в силу положений пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса РФ является возникновение у кредитора права на обращение взыскания на общее имущество супругов.
По словам юриста юридической компании «Генезис» Татьяны Мацуковой, действительно п. 6 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 25.12.2018 N 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» позволяет кредитору при установлении его требований или позднее заявить о признании долга перед ним общим обязательством должника и его супруга.
Прекращает ли процедура банкротства одного из супругов ранее возникшие обязательства, которые впоследствии признаются общими? На мой взгляд, не прекращает. Судебная практика исходит из того, что определения, вынесенные в рамках дела о банкротстве, о признании обязательства должника общим с его супругом имеют ограниченное действие и распространяются исключительно на процедуру банкротства и за ее пределами не применимы. То есть невозможно на основании этого судебного акта возбудить исполнительное производство или дело о банкротстве. Таким образом, страдает только общее имущество супругов, но никак не личное. Следовательно, с целью эффективной защиты прав кредиторов и нивелирования потенциального злоупотребления другого супруга в виде претендования на долю в общем имуществе подобные действия смогут сохранить баланс сторон в банкротстве в виде возможности обращения взыскания на полную стоимость общего имущества в интересах кредиторов.
