Госдума приняла во втором и третьем чтении внесенный Верховным судом РФ законопроект № 516699-8, предусматривающий комплексные поправки в закон о банкротстве и Арбитражный процессуальный кодекс.
Так, поправками повышается почти в семь раз — с нынешних 300 тыс. рублей до 2 млн рублей — минимальная сумма долга, которая позволяет инициировать процедуру банкротства основной части юридических лиц. При этом с 1 млн до 3 млн рублей увеличивается минимальный порог требований для начала банкротства стратегических предприятий и субъектов естественных монополий, а также с 500 тыс. до 3 млн рублей — для сельскохозяйственных организаций.
Против существенного повышения минимального порога долга для старта процедуры банкротства выступило правительство РФ, указывает Интерфакс. В правительстве опасались, что в результате будут нарушены права сотрудников компании-должника и ее кредиторов, которым станет сложнее инициировать банкротство работодателя или контрагента. Но депутаты Госдумы согласились с предложением Верховного суда РФ и не стали ничего менять в этой части.
Для снижения нагрузки на суды поправки расширяют список ситуаций, когда суды вправе выносить решения без проведения заседания и изготавливать только их резолютивную часть. Это новшество распространяется на обособленные споры:
о включении требований в реестр,
об освобождении арбитражного управляющего от обязанностей по его заявлению,
о продлении внешнего управления и конкурсного производства и т.д.
Ко второму чтению в документе появилось уточнение, что при обжаловании вынесенного в таком порядке решения суд будет обязан составить и мотивировочную часть.
Законопроект расширяет полномочия арбитражных управляющих (АУ). Закрепляется право АУ запрашивать данные о должнике, его контрагентах, супруге без предварительного обращения в суд. Сейчас часто арбитражным управляющим приходится получать соответствующую санкцию суда.
При этом ко второму чтению депутаты указали в законопроекте, что финансовый управляющий сможет через суд получать аналогичную информацию — об имуществе и счетах — родственников и свойственников должника (вопрос о запросе такой информации будет рассматриваться судом без проведения заседания).
Наконец, упрощается процедура утверждения процентной составляющей гонорара арбитражного управляющего – его стимулирующей части, которое сейчас происходит через суд. Вместо общего судебного порядка теперь будет такой: если сумма процентов АУ менее 100 тыс. рублей, то рассчитать ее сможет сам управляющий. Более крупные суммы будет утверждать суд: от 100 тыс. рублей до 1 млн рублей — единолично без проведения судебного заседания и вызова участников дела о банкротстве, а свыше 1 млн рублей — на заседании.
Почему это важно
Одна из наиболее заметных и важных поправок законопроекта — рассмотрение требований кредиторов без проведения судебного заседания и без обязательной подготовки мотивированного определения, если по таким требованиям в определенный срок не поступили возражения от других лиц. Очевидно, что это снизит запредельную загрузку судов: исходя из недавно опубликованной статистики рассмотрения обособленных споров в банкротствах, почти половина из них приходится на требования кредиторов. При этом в значительной части при рассмотрении требований о включении в реестр в действительности ни от кого возражений не поступает, но суд все равно обязан рассмотреть заявление в открытом судебном заседании с подготовкой мотивированного определения. Подобный порядок распространяется и на рассмотрение других вопросов. Например, рассмотрение отчета о ходе конкурсного производства и вопроса о его продлении, истребовании документов и имущества должника.
Решение о повышении порога для инициирования банкротства юрлиц до 2 млн рублей — логичное и обоснованное. Удивительно, что законодатель не сделал этого раньше. С учетом инфляции очевидно, что 300 тыс. рублей сегодня и 300 тыс. рублей в 2014 году — совершенно разные деньги (до 2014 года порог был 100 тыс. рублей). Кроме того, практика показывает, что судебные расходы на сопровождение банкротства сильно превышают 300 тыс. рублей. То есть все понимают, что инициирование и активное участие в процедуре с целью вернуть 300 тыс. рублей вряд ли будет экономически обоснованным решением. Главный аргумент противников этих изменений заключается в том, что теперь должники могут не исполнять решения о взыскании с них сумм до 2 млн рублей. Ведь кредиторы часто используют заявление о банкротстве как инструмент для понуждения должника к исполнению обязательства. Такая ситуация действительно существует, однако это проблема эффективности исполнительного производства, которую необходимо решать в плоскости иного правового регулирования, но не за счет норм закона о банкротстве.
По словам арбитражного управляющего Сергея Домнина, при оценке принятого законопроекта надо исходить из целей, которые преследовал ВС в ходе его разработки.
Ключевая цель — это разгрузка судебной системы, которую хотят достигнуть через повышение порога входа в банкротную процедуру, минимизацию бесспорных производств и отписываемых по ним судебных актов (продление процедур, требования кредиторов без возражений и т.п.), введение неких элементов упрощенного судопроизводства и в банкротные дела (возможность рассмотрения ряда споров без вызова сторон и без обязательного вынесения мотивированных определений), изъятие из компетенции суда ряда вопросов в принципе (утверждение порядка продажи имущества у граждан, определение процентного вознаграждения арбитражных управляющих в сумме до 100 тыс. рублей и др). Конечно, принятые нормы не идеальны и имеют своих противников, но думаю, все шероховатости на практике можно через какое-то время устранить через принятия разъясняющего Пленума ВС.
Сергей Домнин скорее негативно оценивает только одну норму — повышение порога для признания юридического лица банкротом с 300 тыс. до 2 млн рублей.
«На практике такой низкий порог позволял кредиторам подавать заявления о банкротстве с небольшими суммами долга в расчете на то, что должник их погасит после возбуждения банкротного дела. Ведь даже 300 или 500 тысяч дебиторской задолженности — это большие суммы для малого бизнеса. Теперь такой возможности не будет. Полагаю, что не сразу, но спустя полгода-год мы увидим общие положительные результаты нововведений: потребуется время и самим судьям, и сторонам, чтобы освоиться с новыми правилами, особенно в части рассмотрения требований кредиторов или разрешения разногласий. А может быть и быстрее стороны увидят, что в графиках судей (особенно в загруженных судах) станет на 30-40% меньше судебных заседаний», — отметил он.
По словам советника практики разрешения споров юридической фирмы «Томашевская и партнеры Дениса Крауялиса, давно назревшим решением является введение упрощенного установления требований кредиторов, по которым отсутствуют возражения.
Законопроектом предусмотрено, что такие требования рассматриваются судьей арбитражного суда единолично без проведения судебного заседания и вызова лиц, участвующих в деле о банкротстве. Судья при этом выносит только резолютивную часть определения. Мотивированное определение будет изготовлено только при обжаловании или при подаче заявления на изготовление мотивированного определения. В связи с этим практикующим юристам в этой области важно отслеживать публикацию таких определений, поскольку заявление о составлении мотивированного определения может быть подано в течение пяти дней со дня размещения резолютивной части определения в установленном порядке.
По словам Дениса Крауялиса, интерес вызывает и ещн одно положение законопроекта, в котором указано, что рассмотрение требований кредиторов (в упрощенном порядке), в том числе при наличии поступивших возражений, не может являться единственным основанием для отмены определения арбитражного суда.
«Подобное положение ориентирует участников процесса при обжаловании такого рода определений максимально полно заявлять соответствующие возражения, указывать на наличие существенных оснований для невключения отдельного лица в реестр требований кредиторов. Наличие лишь формальных процессуальных нарушений не повлечет безусловную отмену такого определения. Кроме того, в законопроекте нашло свое развитие положение п. 30 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60. Теперь кредиторы, предъявившие свои требования к должнику, приобретают статус лиц, участвующих в деле о банкротстве, в том числе право на заявление возражений относительно требований других кредиторов - что уже на законодательном уровне способствует использованию ими соответствующих прав, в т.ч. права на обжалование судебных актов. Подобное нововведение существенно разгрузят банкротные составы арбитражных судов, что позволит судьям уделять больше внимание сложным правовым вопросам в этой области», — отметил он.
Также, рассказал Денис Крауялис, законопроектом предусмотрено, что если лицу, имеющему право на заявление возражений, после включения требования кредитора в реестр требований кредиторов (РТК) станут известны обстоятельства, свидетельствующие о необоснованности требования кредитора либо об иной его очередности, такое лицо вправе обратиться в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, с заявлением об исключении требования кредитора из РТК либо об изменении его очередности.
«На практике существует немало примеров, когда «аффилированные кредиторы» включаются в РТК и определенным образом руководят процедурой, хотя по-хорошему их требования должны быть субординированы (понижены — прим. ред.), но оснований для пересмотра определения об их включении не имелось. В связи с этим заинтересованные лица прибегали к экстраординарному обжалованию судебных актов, на основании которых указанные лица были включены в РТК. Законопроектом эта процедура упрощена — теперь достаточно в деле о банкротстве заявить соответствующее возражение об исключении либо об изменении очередности (субординировании) требований такого «аффилированного кредитора». Такой подход давно назрел и его стоит поддержать. При этом стоит заметить, что подобное нововведение приведет к большому числу споров относительно законности и обоснованности включения в РТК тех или иных лиц, уже после того, как они были включены в РТК», — указал юрист.
Павел Замалаев, управляющий партнер юридической компании «Замалаев, Стороженко и партнеры», арбитражный управляющий, остановился на двух масштабных изменениях.
Первое изменений — повышение с 300 тыс. до 2 млн рублей суммы долга, которая позволяет инициировать процедуру банкротства в отношении юрлица. На мой взгляд, это неудачное решение, так как существует высокая вероятность злоупотреблений со стороны должников. Сегодня инициирование процедуры банкротства для малого бизнеса — это реальный механизм, с помощью которого можно возвратить долг. Процедура банкротства включает в себя возможности оспаривания сделок и привлечения к субсидиарной ответственности, что делает ее более эффективным инструментом, чем исполнительное производство. Подняв «планку» до 2 млн рублей законодатель может лишить малый бизнес доступа к этому механизму.
По словам Павла Замалаева, вопрос со злоупотреблениями в части кандидатуры управляющего (один из аргументов пояснительной записки к законопроекту в пользу повышения «планки»), когда миноритарный кредитор назначает своего АУ, решен Обзором от 11.10.2023 года.
«Пленум указал, что когда сформируется гражданско-правовое сообщество кредиторов (все требования будут рассмотрены), оно может переизбрать управляющего. То же касается и упрощенной процедуры банкротства (из ликвидации). В части сравнения масштабов деятельности физлиц/юрлиц (другой аргумент пояснительной записки к законопроекту в пользу повышения минимальной суммы долга) — полагаю такое сравнение и аргумент не совсем корректными, так как по гражданам существует упрощенная процедура банкротства через МФЦ при долге от 50 тыс. рублей», — отметил он.
Второе важное изменение, по словам Павла Замалаева, это «расширение полномочий АУ» — дополнение абзаца седьмого пункта 1 статьи 20.3 закона о банкротстве после слов «о контролирующих» словами «и иных заинтересованных по отношению к должнику», после слов «органов местного самоуправления» словами «без предварительного обращения в арбитражный суд».
«Специально взял в скобки, так как фактически никакого расширения не произошло. Предыдущая формулировка статьи также предполагала получение АУ информации напрямую, без предварительного обращения в суд, о чем писал Верховный суд в определении № 308-ЭС23-15786 от 26.12.2023 года. Вместе с тем, закрепление соответствующей формулировки в законе позволит сделать более однообразной судебную практику и облегчить исполнение своих обязанностей АУ. Данный факт представляется отрадным также на фоне возражений комитета Госдумы по вопросам собственности, земельным и имущественным отношениям против предложения Верховного суда РФ о закреплении права арбитражных управляющих запрашивать данные о должнике, его контрагентах и супруге без предварительного обращения в суд», — отметил он.
Я бы особое внимание обратил на два положения принятого закона. Я не считаю их самыми важными в принятом ГД проекте, но хочу акцентировать на них внимание. Во-первых, это закрепление специального порядка исключения и (или) субординации требования кредитора в РТК. Предлагаемая новелла дает дополнительную опцию для исключения из реестра или понижения в очередности требования кредитора для случая, когда другие кредиторы своевременно не подали возражений на такое требование. На данный момент на практике известно немало примеров, когда в РТК включены требования аффилированных кредиторов, которые по уму должны были бы быть субординированы, но процессуальных оснований для пересмотра определения об их включении не имеется, а аффилированность сама по себе не является вновь открывшимся обстоятельством. При этом суды пресекали в том числе возможность пересмотреть очередность в порядке разрешения разногласий (ст. 60 ЗоБ). Я на лециях всегда говорил, что очень трудно субординировать требования аффилированного кредитора, если определение о включении такого требования в РТК не обжаловано.
В новой редакции законопроекта фактически легализуется возможность субординировать требования кредитора уже после включения его требований в РТК и пропуска срока на обжалование, при условии, если другим кредиторам после включения требования в реестр станут известны обстоятельства, свидетельствующие о необоснованности требования кредитора либо об иной его очередности, продолжает Айнур Шайдуллин, доцент НИУ ВШЭ, консультант ИЦЧП имени С. С. Алексеева при Президенте РФ. В результате через этот механизм можно будет пересмотреть определение о включении требования в РТК.
Во—вторых, я бы все-таки отметил, что теперь на уровне закона (не все заметили осторожную попытку в пункте 4 Пленума № 26) наконец-то прямо отказались от идеи, что срок для включения требований кредиторов в РТК является пресекательным. В идеале, конечно, можно было бы вовсе исключить санкцию в виде понижения в очередности за пропуск срока, но это все же тоже существенный шаг вперед.
Алексей Костоваров, партнер адвокатского бюро «Линия права», подробно остановился на нескольких изменениях.
Первое — повышение размера требований для возбуждения дела о банкротстве с 300 тыс. до 2 млн рублей. Очевидно, что решение этого вопроса давно назрело. Размер в 300 тыс. рублей, особенно в текущих реалиях, вряд ли отвечает целям банкротства. Даже у физических лиц порог выше. Такое повышение позволит сосредоточиться судам на рассмотрении действительно значительных требований, которые могут свидетельствовать о неплатежеспособности должника. В то же время совсем не очевидно, что повышение до 2 млн рублей является оптимальным. Возможно, что это некий компромисс на ближайшие годы.
Также Алексей Костоваров обратил внимание на изменение порядка рассмотрения и пересмотра обоснованности требований кредиторов.
«Упрощается порядок рассмотрения обоснованности требований кредиторов. Теперь суд для этого не должен проводить судебное заседание, вызывать стороны и изготавливать мотивировочную часть определения. Если в отношении требования кредитора поступят возражения, вопрос о проведении судебного заседания оставлен на усмотрение суда. Вполне логичная новелла, учитывая, что некоторые требования имеют бесспорный характер. Это позволит в определенной степени снизить нагрузку судей. Кроме того, закон теперь позволяет, по сути, заявить свои возражения относительно уже включенных в реестр требований кредитора, если после включения в реестр будут выявлены обстоятельства, свидетельствующие о необоснованности или иной очередности этих требований. Для этого необходимо будет подать заявление об исключении требования из реестра или изменении очередности. Это позволит проводить ревизию требований не только на стадии их включения в реестр, что не всегда просто из-за отсутствия у управляющего и других кредиторов достаточной информации, но и на всем протяжении банкротства», — указал он.
Кроме того, отметил юрист, меняется подход к пересмотру обоснованности требований кредиторов, основанных на судебных актах. Если ранее для этого необходимо было обжаловать судебный акт, то теперь закон предусматривает возможность его пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, что с процессуальной точки зрения более правильно.
Также Алексей Костоваров обратил внимание на изменения сроков в банкротстве.
«В этой части увеличивается процессуальный срок апелляционного обжалования определения по обособленным спорам с 10 дней до 1 месяца. Это изменение направлено на унификацию процессуальных сроков, да и срок в 10 дней объективно недостаточен для подготовки достаточно мотивированной апелляционной жалобы. Части сроков закон также закрепил уже выработанный Верховным судом РФ подход о возможности восстановления при наличии уважительных причин срока включения требований в реестр. Давняя дискуссия о пресекательном характера этого срока теперь разрешена на законодательном уровне», — пояснил он.
Наконец, рассказал Алексей Костоваров, важным является изменение в частия истребования информации.
«В законе появились положения, существенно расширяющие полномочия управляющего в части получения информации в деле о банкротстве. Этот вопрос рассматривался Верховным судом РФ и теперь это нашло отражение в законе. Управляющий вправе во внесудебном порядке запрашивать также сведения обо всех заинтересованных по отношению к должнику лицах, а в банкротстве физлица во внесудебном порядке информацию об имуществе супруга и в судебном порядке информацию о родственниках (свойственниках) должника и принадлежащем им имуществе. Эти положения существенно упростят розыск имущества должника, спрятанного на аффилированных с должником лицах, часто выполняющих роль номинальных держателей его активов, — указал юрист.
Иван Веселов, партнер ALLUMNI Partners, отметил, что многие принятые изменения к закону о банкротстве отражают интересы прежде всего судебной системы по «оптимизации» рассмотрения банкротных споров.
Полагаю, что поправки в этой части носят экспериментальный характер и со временем число обособленных споров, рассматриваемых в порядке упрощенного производства, существенно возрастет. Интерес вызывает реанимация подхода к возражениям относительно требований кредиторов. Текущая редакция закона также устанавливает предельный срок для их предъявления, но в настоящий момент эта норма не применяется на практике. В скором времени возражения должны будут непосредственно поступать в арбитражный суд в течении 30 дней со дня «закрытия реестра». Такой срок очевидно недостаточен для третьих лиц, порой даже не знающих о самом факте экономических отношений между должником и кредитором. Несмотря на повышенный стандарт доказывания, есть опасения, что в реестрах кредиторов увеличится число необоснованных требований. Кроме этого, можно ожидать, что всеобщей практикой кредиторов станет предъявление требований в самом конце срока.
По мнению Ивана Веселова, новая норма о возможности пересмотра включения в реестр требований кредиторов хотя и призвана снизить описанные риски, но, к сожалению, существенно увеличивает возможности злоупотреблений со стороны должника и его аффилированных лиц.
Олег Пермяков, партнер «Рустам Курмаев и партнеры», уверен, что повышение минимального размера требований к должнику не изменит тенденцию по инициированию производства по делу о банкротстве как ординарного способа исполнения.
С другой стороны, нововведение позволит отсечь уж совсем незначительные по сумме требования, предъявление которых может негативно сказываться на репутации компании-должника. Кроме того, повышение минимального порога исключает инициирование банкротства на основании судебного приказа.
Меняются и сроки обжалования судебных актов по делу о банкротстве, отметил Олег Пермяков.
«В действующей редакции закона о банкротстве выделяется три вида сроков на обжалование, при этом данные сроки варьируются от вида вынесенного судебного акта, имеющего свое регулирование в части срока на обжалование. Поправки в законопроект о банкротстве унифицировали срок. Вводится единый месячный срок на апелляционное обжалование всех определений. Унификация сроков на обжалование имеет и очевидный недостаток – увеличение продолжительности совокупного срока процедуры банкротства. Новеллой является предоставление конкурсным кредиторам возможности обратиться в суд с заявлением об исключении конкретного требования из реестра кредиторов либо об изменении его очередности, в случае если после включения требования кредитора в реестр такому заявителю станут известны обстоятельства, свидетельствующие о необоснованности требования кредитора либо об иной очередности требования. Подобный порядок позволит опоздавшим кредиторам, а также пропустившим срок на обжалование определений суда о включении в реестр необоснованных требований кредиторов, предъявить свои возражения и фактически «заново» пересмотреть судебный акт о включении таких необоснованных требований в реестр», — пояснил он.
Также, по словам Олега Пермякова, поправки предусматривают нововведение в части рассмотрения обоснованности требований кредиторов: если в отношении требования кредитора в установленный срок не поступило возражений, то суд может рассмотреть такое требование без вызова сторон.
«Данная норма направлена на снижение нагрузки судов. В случае если никто не возражает против включения требования в реестр, суд без проведения судебного заседания может решить судьбу данного требования. С учетом высокой активности конкурсных кредиторов, борющихся с необоснованными требованиями, представляется, что данная норма не будет активно применяться в большинстве дел о банкротстве, особенно в отношении лиц с высокой долговой нагрузкой», — отметил он.
Олег Пермяков отметил, что поправки в закон о банкротстве законодательно закрепляют право арбитражного управляющего и кредиторов подать заявление об отмене судебного акта, на котором основано требование кредитора, по правилам пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.
«Ранее схожий механизм был закреплен только лишь в Постановлении Пленума ВАС РФ № 35. Сейчас же с данными поправками возможность управляющего и кредиторов пересматривать судебный акт, на котором основано требования кредитора, получит законодательное закрепление. Стоит отметить различия между двумя механизмами. Существующий механизм «экстраординарного обжалования» предполагает рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции, тогда как механизм, описанный в законопроекте, предполагает рассмотрение дела по правилам пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам начиная с суда первой инстанции. Однако корреляция пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам с п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ № 35 на сегодняшний день не раскрыта, в связи с чем, очевидно, будут приняты дополнительные разъяснения о порядке их применения. По делам о банкротстве физических лиц поправки затронули порядок утверждения положений о продаже имущества. Положение о продаже имущества граждан подлежит утверждению собранием или комитетом кредиторов», — пояснил он.
По мнению Олега Пермякова, законодатель приступил к существенному изменению законодательства о банкротстве, указанные изменения могут коренным образом поменять устоявшуюся практику ведения дел о банкротстве.
«Оценивая часть нововведений критически, отметим, что наибольшие замечания вызывает единый месячный срок на обжалование судебных актов, как слишком продолжительный, а также возможность исключения или пересмотра ранее включенных в реестр требований кредиторов вне классической процедуры обжалования судебных актов», — подытожил он.
Руководитель направления реструктуризации и несостоятельности компании «Некстонс СТП» Санкт-Петербург, адвокат Арутюн Саркисян считает, что самое важное и ожидаемое нововведение – это увеличение порога для возбуждения дела о банкротстве с 300 000 руб. до 2 000 000 руб.
Эта новелла обусловлена целой совокупностью причин.
Во-первых, это стремление законодательно значительно снизить нагрузку на суды с целью уменьшения количества т.н. «технических банкротств», а также банкротств в отношении микропредприятий.
Во-вторых, это корректировка признакв «неплатежеспособности» для целей анализа финансового состояния должников, что является продолжением линии ВС РФ, содержащейся в формуле «неоплатность конкретного долга не тождественна неплатежеспособности должника».
В-третьих, ВС РФ декларировал, что увеличение порога позволит пресечь злоупотребления со стороны кредиторов, аффилированных с должником, ранее инициировавших процедуры по незначительным по размеру долгам. Это нововведение также коррелирует с увеличением размера долга для целей взыскания в порядке приказного производства (до 750 000 руб.).
Также давно напрашивалась оптимизация процесса рассмотрения требований кредиторов. Теперь требования, по которым не поступили возражения, рассматриваются без проведения заседаний и с изготовлением только резолютивной части судебного акта. Это нововведение направлено также оптимизацию нагрузки суда, в первую очередь, по небольшим по размеру требованиям, а также по бесспорным требованиям. Также надеемся, что данные новеллы позволят оптимизировать работу в рамках банкротств застройщиков с их уже ставшими обыденностью сотнями заседаний по установлению требований дольщиков.
