За месяц до отзыва лицензии «Смоленский Банк» продал за 330 млн рублей Евгению Горькову и Павлу Стрепкову недвижимость в Москве. При этом оплата была совершена внутренними платежами с расчетных счетов Горькова и Стрепкова, открытых в «Смоленском Банке». В дальнейшем Горьков и Стрепков продали недвижимость Голландцеву и Мельниковой. Также с недвижимостью прошла еще цепочка сделок. Агентство по страхованию вкладов, полагая, что сделка, направленная на безвозмездное отчуждение в пользу Горькова и Стрепкова спорной недвижимости, является недействительной, а все последующие сделки, направленные на сокрытие имущества, являются ничтожными, обратилось в суд с соответствующими требованиями. По результатам нового рассмотрения суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказался удовлетворять требование АСВ. Агентство пожаловалось в Верховный суд. Подробнее описание этого кейса можно найти на портале PROбанкротство.
Оспаривание цепочки сделок, направленных на вывод актива из конкурсной массы должника, считает начальник управления судебной защиты ПСБ Сергей Завьялов, — одно из самых интересных юридических уравнений в делах о банкротстве, которое похоже на забег Ахиллеса и черепахи.
Связано это с тем, что участники сделок изначально создают видимость ординарности таких сделок для оборота, чтобы впоследствии их невозможно было оспорить управляющему и кредиторам.
В указанном деле особый интерес представляют последующие выводы Верховного суда о критериях единой цепочки недействительных сделок и связанности ее участников. Также важным для оборота представляется ответ Верховного суда на крайне дискуссионный в практике вопрос: какими конкретно финансовыми показателями банка должны руководствоваться участники банкротного процесса для целей оспаривания сделок в ситуации установленной Банком России недостоверной бухгалтерской отчетности кредитной организации? Хочется верить, что эти выводы помогут Ахиллесу рано или поздно победить в этом непростом соревновании.
Бывший совладелец рухнувшего Внешпромбанка Георгий Беджамов, который проходит через процедуру в Великобритании, заявил в Высоком суде Англии и Уэльса, что истец — компания А1 (взыскивает активы банкира в интересах Агентства по страхованию вкладов) — продолжает контролироваться владельцами Альфа-Групп, которые находятся под британскими санкциями. Беджамов настаивает, что сделка по продаже владельцами Альфа-Групп компании всего за 100 тыс. рублей компании А1 является фиктивной. Подробнее читайте на портале PROбанкротство.
Очень заинтересовала новость о развитии событий в английском суде в делах о доступе к активам признанного ранее в России банкротом г-на Беджамова, утверждает Елена Мохова, к. ю. н., доцент, заместитель руководителя департамента правового регулирования бизнеса, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» (ВШЭ).
Во-первых, в деле поднимаются и вопросы факта о статусе группы А1, активно участвующей в борьбе за возврат активов г-на Беджамова, и вопросы права о критериях оценки контроля для целей определения лиц, подпадающих под санкционные ограничения. Обсуждение этой информации в суде может иметь далеко идущие последствия и для других ситуаций.
Во-вторых, дело развивает вопрос о влиянии санкций не столько на прямое право обратиться с иском в английский суд (как это было в деле банка «Траст» и Минцев), но на права бороться за активы на стадии признания решений российских судов. Так, в упомянутом деле банка «Траст» и Минцев английский суд пришел к выводу о том, что российские подсанкционные лица могут быть истцами в суде в связи с деликтом и что вынесение в их пользу судебного решения само по себе вне связи с платежом не будет означать предоставление актива подсанкционному лицу, а значит, не будет нарушением санкционных норм. В недавнем же судебном акте от 13 марта 2024 года, связанном с доступом к активам г-на Беджамова, управляющий в его российском банкротстве г-жа Киреева пыталась признать свои права в отношении некоторых активов г-жи Золотовой — давнего партнера н-на Беджамова, — доказывая, что в действительности это активы последнего. Полномочия г-жи Киреевой как администратора российского банкротства были ранее, в 2022 году, признаны в Великобритании, но ее деятельность финансируется группой А1, что потребовало в деле г-жи Золотовой оценки судом потенциально возможного влияния санкций, на случай если все же будет доказан подсанкционный статус компании А1. И английский суд отметил, что в отличие от дела Минцев здесь истребуется непосредственно передача актива, что будет отличаться от вынесения декларативного судебного решения. Кроме того, суд поставил вопрос о возможной осознанной или неосознанной схеме скрытого уклонения от санкций со стороны г-жи Киреевой, если заявление в отношении А1 будет признано обоснованным.
Вне связи с обстоятельствами дела Беджамова, где вопрос о подсанкционном характере стал предметом обсуждения и не финализирован и, не исключено, будет снят, можно обратить внимание в целом на риторику английских судов. А она говорит о том, что доступ к суду для подсанкционных лиц остается декларативным, реальная редистрибуция активов для них затруднительна, если не невозможна. Это подчеркивает, что корень проблемы санкций сейчас не в доступе к процессуальной справедливости (доступе к суду), но в доступе к материальной справедливости. Но особенно настораживает другое — это потенциальный риск восприятия санкций как сверхнорм, «уничтожающих» все остальное право, дающих индульгенцию от ответственности за совершение правонарушений в отношении лиц, «помеченных» санкциями. Очень опасно допускать защиту от ответственности за деликты и мошеннические выводы активов ссылкой на подсанкционный статус пострадавшего. «Возьмите у них все, что сможете унести, и вам ничего за это не будет»? Видится, что это не очень хорошая история и для самих английских судов. Встав на этот путь, они будут подрывать и глобальное доверие к ним, поскольку в геополитической гуще событий не очевидно, кто из акторов и из каких государств может быть следующим, «помеченным» санкциями и, по сути, отлученным от права. А как показывает опыт последних лет, попытки отлучения от права части сообщества никак не способствуют решению глобальных проблем.
Конституционный суд РФ рассмотрел жалобы экс-предпринимателя из Башкортостана Ирины Галлямовой и жительницы Москвы Елены Червяковой на сложившийся подход, когда судебные расходы в делах о банкротстве не компенсируются в рамках текущих платежей, а выносятся в ту очередь погашения, где шансы на выплаты практически равны нулю.
КС подчеркнул, что возмещение судебных расходов должником по обособленным спорам в деле о банкротстве нельзя ставить в очередности ниже погашения основной суммы задолженности. Конституционный суд рекомендует относить такие судебные расходы к пятой очереди текущих платежей.
Взаимосвязанные положения пп. 1 и 2 ст. 5 и п. 3 ст. 137 закона о банкротстве признаны не соответствующими Конституции РФ. Подробности опубликованы на портале PROбанкротство.
По мнению адвоката, партнера коллегии адвокатов ProLegal Елены Кравцовой, до настоящего времени лица, к которым в ходе банкротства предъявлены требования об оспаривании сделок, взыскании убытков или привлечении к субсидиарной ответственности, даже если они выигрывали спор, были фактически лишены права возместить свои судебные расходы. Такие расходы «субординировались», т. е. подлежали возмещению только после полного удовлетворения требований независимых кредиторов, что в большинстве процедур означает «никогда». Данный подход был основан на разъяснениях Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенных в Постановлении № 35 от 22.06.2012.
Конституционный суд согласился с заявителями жалоб в том, что подобное правило нарушает равенство сторон перед законом и судом и ущемляет их право на судебную защиту. Впрочем, окончательную определенность в решение вопроса не внес и он. Согласно постановлению, безусловным основанием для возмещения судебных расходов как текущих платежей, а не их субординации, является только отсутствие у ответчика статуса контролирующего должника лица. В спорах же с контролирующими лицами порядок возмещения расходов должен определяться с учетом всего комплекса обстоятельств дела. Таким образом, Конституционный суд ставит перед арбитражными судами новую задачу — выработать и найти более гибкие и справедливые критерии разрешения подобных споров, чем сложились ранее.
Самым важным последствием принятия анализируемого постановления может стать кардинальный пересмотр самогó закона о банкротстве. Конституционный суд поручил законодателю внести в него необходимые изменения. Но до настоящего времени не только частный вопрос о судебных расходах, но и сам институт субординации требований кредиторов как таковой не закреплен в тексте закона и основывается только на выводах судебной практики, систематизированных в обзоре Верховного суда РФ от 29.01.2020. Чтобы выполнить поручение Конституционного суда, законодателю придется ввести соответствующие нормы в закон, что совершенно логично для столь существенных положений, явно выходящих за рамки сугубо судебного толкования. Кто знает, возможно, это станет началом более масштабного процесса пересмотра банкротного законодательства и инкорпорации в него многочисленных новелл, которые в настоящее время содержатся в многочисленных, разрозненных и иногда противоречивых документах судебной практики. Такой процесс, который повысит правовую определенность для всех участников дел о банкротстве, можно было бы только приветствовать.
ООО «Росичъ» было признано банкротом, и в рамках процедуры несостоятельности суд признал требование Артема Никифорова в размере 2,2 млн рублей обоснованным, но подлежащим погашению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. В дальнейшем суд прекратил производство по делу о банкротстве общества «Росичъ» в связи с полным погашением включенных в реестр требований. При этом требование Никифорова так и не было погашено. Артем Никифоров обратился в суд с самостоятельным заявлением о признании общества «Росичъ» банкротом. Но суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, отказался вводить в отношении общества «Росичъ» наблюдение и прекратил производство по делу о банкротстве. По мнению судов, субординация требования Никифорова в предыдущем деле о банкротстве должника указывает на то, что оно носит корпоративный характер и, как следствие, не может быть учтено для целей определения наличия на стороне должника признаков банкротства. Никифоров пожаловался в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Больше подробностей по данному делу можно найти на портале PROбанкротство.
В споре фирмы «Росичъ» Верховный суд РФ разбирался в степени поражения субординированного кредитора в правах. Выяснилось, что субординация субординации рознь. Водоразделом является корпоративный характер требований в узком смысле этого понятия. Тотальная субординация применима лишь к корпоративным требованиям, не учитываемым при оценке наличия признаков банкротства (выплата действительной стоимости доли, выкуп акций и т. п.). Такие требования не позволяют инициировать дело о банкротстве. А если требования возникли вследствие применения последствий недействительности сделки и их понижение в очередности обусловлено специфическими правилами реституции в банкротстве, то такая субординация не лишает кредитора права инициировать новое банкротство должника. Даже если сделка была квалифицирована как корпоративное финансирование (то есть не была лишена признака корпоративности в широком смысле).
Суд в рамках банкротства компании «Держава» по заявлению конкурсного управляющего привлек к субсидиарной ответственности в размере 99,3 млн рублей нескольких контролирующих должника лиц. ФНС предпочла взыскивать деньги с должников в своей части требований к «Державе» (15,9 млн рублей) самостоятельно и частично преуспела в этом. Поскольку требования уполномоченного органа были частично погашены, КУ еще до завершения процедуры банкротства обратился в суд с заявлением об установлении ему стимулирующего вознаграждения от суммы погашенных требований. Суд первой инстанции удовлетворил заявление КУ. Однако апелляционный суд, с которым согласился суд округа, отменил определение нижестоящего суда и отклонил требования КУ.
Денис Васильчук пожаловался в Верховный суд. Больше подробностей можно найти на портале PROбанкротство.
Особенно хотелось бы отметить позицию ФНС России, высказанную в рамках дела о банкротстве компании «Держава» в Верховном суде в части стимулирующего вознаграждения арбитражного управляющего при взыскании денежных средств с контролирующих должника лиц. Налоговый орган поддержал позицию арбитражного управляющего Дениса Васильчука в том, что управляющий имеет право на 30% вознаграждения от фактически полученных денежных средств. В последнее время мы часто сталкиваемся на практике со случаями, когда контролирующие лица пытаются погасить свою задолженность в рамках субсидиарной ответственности через заключение мирового соглашения или выкуп прав требований реестровых кредиторов, тем самым лишая управляющего причитающегося ему вознаграждения. Данный судебный акт однозначно поможет управляющим получать причитающееся по закону стимулирующее вознаграждение и снизит риски его неполучения в связи с недобросовестными действиями контролирующих лиц.
