Елена Гладышева из Адвокатского бюро «РИ-консалтинг» – про кейс о распределении бремени доказывания в споре по субсидиарной ответственности
В 2020 г. ООО «Сталинград» и ООО «Производственная инженерная компания «Станкопоставка» заключили договор купли-продажи радиально-сверлильного станка. ООО «Сталинград» оплатило 3,2 млн рублей за новый станок 2020 г. выпуска и 530 тыс. рублей расходов по доставке. В ноябре 2020 г. были установлены неустранимые недостатки поставленного станка: отсутствие маркировки завода-изготовителя, множественные эксплуатационные дефекты, соответствие 70-м гг. ХХ в. и др. ООО «Сталинград» потребовало возврата денег и расходов на транспортировку. ООО «Станкопоставка» требования не удовлетворило. После судебных разбирательств, общество «Сталинград» в мае 2023 г. обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей ООО «Станкопоставка» Елены Болсуновской и Альфии Сидоровой. Суды трех инстанций отказали. ООО «Сталинград» подало кассационную жалобу в Верховный Суд, полагая, что доказало вину контролирующих лиц в невыплате долга обществом «Станкопоставка», а бремя опровержения этих доводов лежит на ответчиках. Судья Верховного Суда С.В. Самуйлов счел доводы жалобы заслуживающими внимания и передал спор в Экономколлегию, которая отменила акты нижестоящих судов и направила спор на рассмотрение в суд первой инстанции (дело № А40-113828/2023). Подробнее об этом — на портале.
Настоящий спор, отметила Елена Гладышева, продолжает практику Верховного Суда РФ по внебанкротному привлечению к субсидиарной ответственности и посвящен распределению бремени доказывания между заявителем и ответчиком. Практика по данным категориям споров начала складываться в 2020 г.
Так, при рассмотрении жалобы гражданки Г.В. Карпук Конституционный Суд РФ в постановлении от 21 мая 2021 г. № 20-П сформировал к истцам-гражданам пониженный стандарт доказывания, а к ответчикам, контролирующим должника лицам – повышенный, т.е. к ответчикам применяется презумпция невозможности исполнения обязательств перед кредиторами.
Определением от 3 ноября 2022 г. № 305-ЭС22-11632 Верховный Суд РФ расширил сформированную постановлением Конституционного Суда РФ от 21 мая 2021 г. № 20-П презумпцию также на споры, заявителями по которым выступают ИП и организации, фактически указав следующее: «При этом Постановление № 20-П не содержит выводов о запрете применения пункта 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ при рассмотрении заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности лиц, указанных в пунктах 1-3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, заявителями по которым выступают – индивидуальные предприниматели или организации по обязательствам, связанным с осуществлением ими предпринимательской деятельности».
В итоге, по словам Елены Гладышевой, в данных спорах практика сформировала следующие постулаты.
1) Что доказывать:
исключение юридического лица из ЕГРЮЛ в результате действий (бездействия) контролирующего лица, которые привели к такому исключению (что при этом само по себе не образует состав ответственности);
наличие убытков у кредитора, недобросовестный или неразумный характер поведения контролирующего лица, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов.
Определение Верховного Суда РФ от 30 января 2023 г. № 307-ЭС22-18671:
«При этом исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени, недостоверность данных реестра и т.п.), не препятствует привлечению контролирующего лица к ответственности за вред, причиненный кредиторам (часть 3.1 статьи 3 Закона № 14-ФЗ), но само по себе не является основанием наступления указанной ответственности.
Требуется, чтобы именно неразумные и (или) недобросовестные действия (бездействие) лиц, указанных в подпунктах 1–3 статьи 53.1 ГК РФ, привели к тому, что общество стало неспособным исполнять обязательства перед кредиторами (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ, пункт 2 постановления № 53).
При предъявлении иска к контролирующему лицу кредитор должен представить доказательства, обосновывающие с разумной степенью достоверности наличие у него убытков, недобросовестный или неразумный характер поведения контролирующего лица, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов.
В случае предоставления таких доказательства, в том числе убедительной совокупности косвенных доказательств, бремя опровержения утверждений истца переходит на контролирующее лицо — ответчика, который должен, раскрыв свои документы, представить объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (статья 9 и часть 1 статьи 65 АПК РФ, пункт 56 постановления № 53)».
2) Как доказывать:
истребовать бухгалтерскую отчетность, состав имущества (из Росреестра, ГИБДД, Ростехнадзора и пр.) и банковские выписки о движении денежных средств должника для того, что установить факт наличия / отсутствия вывода актива и намеренного доведения до банкротства.
Определение Верховного Суда РФ от 30 января 2023 г. № 307-ЭС22-18671:
«В то же время при рассмотрении дела истцом в порядке статьи 66 АПК РФ было заявлено ходатайство об истребовании сведений о движении денежных средств по расчетному счету общества за период после 13.10.2018.
Анализ движения денежных средств по банковскому счету общества мог позволить сделать вывод о наличии (отсутствии) денежных средств для осуществления расчетов, правомерности их расходования. Однако в удовлетворении указанного ходатайства судом апелляционной инстанции было отказано.
Таким образом, суды фактически не установили наличие причинно-следственной связи между поведением контролирующего лица и невозможностью погашения требований кредитора, в связи с чем состоявшиеся по делу судебные акты, принятые как судом первой инстанции, так и судом апелляционной инстанции, не могут быть признаны законными и обоснованными».
3) Как защищаться:
доказывать добросовестность поведения контролирующего лица, отсутствие злонамеренных действий по выводу актива должника, осуществление действий по выводу должника из имущественного кризиса.
Определение Верховного Суда РФ от 6 марта 2023 г. № 304-ЭС21-18637:
«При обращении в суд с настоящим иском комитет также не ссылался на совершение контролирующим лицом действий, направленных на вывод имущества из должника в пользу третьих лиц на невыгодных условиях перед прекращением деятельности общества.
Нельзя также сделать вывод о том, что контролирующее лицо уклонялось от представления суду доказательств, характеризующих хозяйственную деятельность должника и от дачи пояснений по сути спора. Напротив, объясняя причины, по которым обязательства перед комитетом не были исполнены должником, контролирующее лицо указывало, что фактически общество не имело в своем распоряжении денежных средств, им предпринимались попытки привлечения инвесторов по поводу продажи незавершенного строительством здания, которые не привели к положительному результату. В материалы дела представлены ответы о нецелесообразности покупки указанного здания от ряда юридических лиц.
Следовательно, в том числе с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 07.02.2023 № 6-П, у судов отсутствовали основания для перераспределения бремени доказывания и разрешения спора на основе предположения о недобросовестности поведения ответчика.
Таким образом, истцом не приведены и судами не установлены обстоятельства, которые позволяли бы сделать вывод о том, что комитет утратил возможность получения денежных средств по обязательствам должника вследствие того, что контролирующее лицо общества действовало во вред кредитору. В связи с этим вывод судов об удовлетворении иска комитета не может быть признан законным».
В комментируемом споре рассматривалось требование о привлечении контролирующих лиц еще не ликвидированного, но уже не действующего юридического лица, которое Верховный Суд РФ справедливо приравнивает к ликвидированному и, распространяя вышеуказанные презумпции и стандарты доказывания, указывает, что сформированная правовая позиция применима и к случаю, когда юридическое лицо еще не исключено из реестра, но является уже фактически недействующим («брошенным»), так как по существу экономически оно ничем не отличается от ликвидированного и нет никаких оснований уменьшать правовую защищенность кредиторов «брошенных» юридических лиц по сравнению с кредиторами ликвидированных.
Таким образом, по словам Елены Гладышевой, кредитор «брошенного» юридического лица, обращающийся с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности лица, контролировавшего последнего, должен доказать следующие обстоятельства:
наличие и размер перед ним задолженности у юридического лица;
наличие у должника признаков «брошенного» юридического лица;
контроль над этим должником со стороны физического и (или) иного юридического лица (лиц);
отсутствие содействия последних в предоставлении сведений о финансово-хозяйственной деятельности должника в необходимых объемах.
«Более того, Верховный Суд РФ в данном споре указывает на недопустимое уклонение контролирующих лиц от доказывания причин непогашения задолженности перед кредитором, мотивов фактического прекращения им хозяйственной деятельности и сокрытия документов должника, отражающих реальное положение дел и действительный оборот в подконтрольном хозяйственном обществе.
По причине расширения стандартов доказывания, сформированных по спорам о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц ликвидированных обществ на «брошенные», настоящее постановление можно считать практикообразующим», – резюмировала она.
Мария Михеева из Юридической компании Intana Legal – о возможном банкротстве малых и региональных застройщиков
В январе текущего года СМИ сообщали об участившихся банкротствах строительных компаний, а также том, что многие участники рынка оказались в предбанкротном положении. Так, финансовые проблемы начались у ООО «СТЭК», СК «Донстрой», «Стройпроект Групп», ООО «Регионстрой», ООО «Капитал-Строй» и других компаний. Ряды проблемных компаний и банкротов пополнятся, но этот процесс не станет массовым, уверены эксперты, опрошенные порталом ЕРЗ.РФ. Подробнее об этом — на портале.
По словам Марии Михеевой, кризисные явления в экономике, «перегрев» на рынке недвижимости, закрытие программ льготной ипотеки, снижение покупательской способности населения не могли не затронуть застройщиков. Руководство строительной отрасли недвусмысленно дало понять, что «золотое время» застройщиков прошло, а в конце 2024 г. власти стали обсуждать введение очередного моратория на банкротство застройщиков и продлили мораторий на взыскание неустоек и штрафов с застройщиков до конца июня 2025 г.
Помогут ли эти меры спасти строительную отрасль от нарастающего кризиса и новой волны банкротств? С моей точки зрения, это лишь попытка «снизить температуру», но они не способны в корне изменить ситуацию. Негативные тенденции будут нарастать, волна срыва сроков строительства уже затронула не только регионы, но и крупные города – Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург. Значительное ухудшение финансового состояния заметно не только у мелких и средних застройщиков, но и крупных игроков рынка. При этом проектное финансирование, как выяснилось на практике, не 100% гарантия ни для подрядчиков, ни для дольщиков, ни для банков. Застройщики по-прежнему допускают кассовые разрывы, банки, связанные финмоделью, естественно, не дают финансирование для покрытия текущих долгов, но нерадивые застройщики научились [как и прежде] «перекрывать» текущие долги деньгами, предназначенными для строительства новых объектов. Более того, часть объектов в Москве, строительство которых финансировалось крупными банками, уже ушли в дефолт и «проблемы дольщиков» удалось избежать только благодаря тому, что им были предоставлены квартиры в других объектах.
«Рано или поздно, банкротство застройщиков неизбежно. При этом, по нашим оценкам, до 20–30% новых процедур банкротства может затронуть объекты, строительство которых началось до 1 июля 2019 г., т.е. до введения эскроу-счетов.
Возможно, нас ждет мораторий на банкротство застройщиков, а потом и новая редакция пар. 7 Закона о банкротстве. Но так или иначе, финансовый кризис застройщика и его дефолт затронет в той или иной степени всех: подрядчиков, которые не получат оплату и сами окажутся на грани или в банкротстве, дольщиков, которые так или иначе несут убытки [ввиду моратория на взыскание неустойки за просрочку сдачи объектов и ограничение ответственности застройщиков за недостатки].
К сожалению, приходится констатировать, что принятие в 2018 г. новой редакции пар. 7 гл. 9 Закона о банкротстве хоть и позволило сделать из неработающих норм действенный инструмент решения проблемы, но только на определенном отрезке времени. Созданный для решения проблемы дольщиков ФРТ после объедения с Фондом ЖКХ соревнуется с другими [государственными] институциональными структурами «за пальму первенства» в развитии инфраструктурных проектов, а проблема долгостроя сводится к режиму «тушения пожара» бюджетными деньгами, и вместо превентивных и системных мер сводится к точечным решениям», – подытожила она.
Дмитрий Ситников из Юридической компании «ПромКонсалтИнвест» – про кейс о признании права отсутствующим, несмотря на приватизацию во исполнение судебного акта в деле о банкротстве
В 1993 г. Красноярскому производственному объединению по зерноуборочным комбайнам было выдано свидетельство на право пользования земельным участком площадью 744,6 тыс. кв. м. В последующие годы из этого участка были образованы несколько других участков, которые перешли в собственность различных юридических лиц по договорам купли-продажи и отступного по мировому соглашению в банкротстве. В 2023 г. прокуратура обратилась в суд с иском о признании права собственности этих лиц на указанные участки отсутствующим. Суды трех инстанций удовлетворили иск, указав, что первоначальный участок находился в федеральной собственности и мог быть продан только Российской Федерацией. ООО «Новоостровский» и АО «Банк ДОМ.РФ» подали кассационные жалобы в Верховный Суд, указывая, что участки выбыли из федеральной собственности на законных основаниях, а прокурором пропущен срок исковой давности. Судья Верховного Суда РФ Е.Е. Борисова передала жалобу в Экономколлегию (дело № А33-33497/2023). Подробнее об этом — на портале.
По словам Дмитрия Ситникова, дело, которое будет передано на рассмотрение в Верховный Суд, является весьма интересным по целому ряду обстоятельств.
Так, обращают на себя внимание правоотношения, связанные с виндицируемыми земельными участками, которые сначала были переданы в собственность (приватизированы собственником находящихся на них зданий) на основании судебного решения и затем были отчуждены добросовестным приобретателям, а также отношения, связанные с земельным участком, который был зарегистрирован в собственность РФ через 10 лет после состоявшейся приватизации его составных частей.
Несомненный интерес представляют также вопрос о сроке исковой давности по виндикационному иску прокуратуры и выбор надлежащего способа защиты нарушенного права, с учетом того, что текущим собственником (как утверждается – добровольным приобретателем) начато строительство ЖК. Таким образом, надеемся, что определение Верховного Суда сможет не только поставить точку в данном споре, но и ответить на ряд вопросов, связанных как с преюдициальностью судебных решений, так и с защитой интересов добросовестных приобретателей.
Алексей Николаев из Юридической компании «ЮрТехКонсалт» – про спор о взыскании убытков с управляющего за бездействие в обжаловании судебных актов, принятых не в пользу должника
В 2016 г. ООО «КраснодарФинСтрой» заключило договоры долевого участия с Заремой Лямкиной, Сусанной Хаджибиековой и Муратом Схашком о передаче им нежилых помещений в строящемся доме. В 2018 г. в отношении ООО «КраснодарФинСтрой» было возбуждено дело о банкротстве, конкурсным управляющим утвержден Владимир Константинов. В 2019 г. суд общей юрисдикции удовлетворил требования дольщиков о передаче помещений, в октябре 2019 г. за ними было зарегистрировано право собственности. В декабре 2019 г. дом ввели в эксплуатацию. В 2023 г. новый конкурсный управляющий Максим Ключников обратился в суд с заявлением о взыскании с Владимира Константинова убытков в размере 9,2 млн рублей. Суды трех инстанций удовлетворили заявление, указав, что Константинов не обжаловал решения суда общей юрисдикции и не предотвратил выбытие имущества из конкурсной массы. Константинов подал кассационную жалобу в Верховный Суд, указав, что решения суда общей юрисдикции не подлежали исполнению, так как право собственности было зарегистрировано до ввода дома в эксплуатацию и требования дольщиков должны быть трансформированы из натуральных в денежные. Судья Верховного Суда Е.С. Корнелюк передала спор в Экономколлегию, которая отменила акты нижестоящих судов и отказал в удовлетворении заявленных к АУ требований (дело № А32-20367/2018). Подробнее об этом — на портале.
Алексей Николаев указал, что существующий в судебной практике подход к рассмотрению заявлений о взыскании убытков с арбитражных управляющих отличается обвинительным уклоном, к поведению управляющего предъявляются гораздо более строгие стандарты, по сравнению с поведением обычного руководителя компании.
Такая ситуация вкупе с отсутствием индексации вознаграждения, изменением практики в отношении процентного вознаграждения, сохранением риска дисквалификации за формальные нарушения и проч. приводит, в том числе, к маргинальности профессии, поскольку, оценивая потенциальные риски, непросто оставаться в профессии. Поэтому любое новое разъяснение оснований для взыскания убытков со стороны ВС РФ можно только приветствовать. Опасаясь жалоб, управляющие нередко оспаривают все сделки, которые можно оспорить, а также обжалуют любые судебные акты. ВС РФ в Обзоре практики по вопросам участия арбитражных управляющих в делах о банкротстве сначала указал, что необходимо оспаривать сделки, последствия недействительности которых приведут к пополнению конкурсной массы, теперь в комментируемом определении Суд отметил отсутствие целесообразности обжалования всех судебных актов. Казалось бы, очевидно, что в таких случаях необходимо оценить целесообразность конкретных действий, но судебная практика далеко не всегда придерживалась такого подхода, поэтому указание на это со стороны ВС РФ должно несколько облегчить работу управляющим.
«В целом хотелось бы, чтобы в судебной практике по отношению к управляющим начало работать правило защиты делового решения и чтобы подобные разъяснения ВС РФ постепенно продвигают практику в этом направлении», — отметил он.
Василий Раудин из Юридической фирмы «ЮСТ» – про кейс о признании совместно нажитым имущества, приобретенного после расторжения брака супругом
Александр и Светлана Слепухины состояли в браке с 1997 по 2021 г. После расторжения брака они продолжали совместно проживать. В августе 2021 г. Светлана Слепухина купила автомобиль. Александр Слепухин обратился в суд с требованием признать автомобиль совместно нажитым имуществом. Суд первой инстанции отказал в иске. Апелляционный и кассационный суды удовлетворили требования Александра Слепухина. Светлана Слепухина обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд, который указал, что режим совместной собственности супругов не распространяется на имущественные отношения между лицами, не состоящими в браке. Совместное проживание и ведение общего хозяйства не являются основаниями для возникновения права собственности на имущество, приобретенное после расторжения брака. Верховный Суд отменил апелляционное определение и определение кассационного суда, оставив в силе решение суда первой инстанции (дело № 18-КГ24-353-К4). Подробнее об этом — на портале.
По мнению Василия Раудина, многие юристы после прочтения определения Коллегии по гражданским делам Верховного Суда наверняка испытывают признательность по отношению к судьям, ведь те опровергли набивший оскомину бытовой миф о том, что совместное проживание и ведение общего хозяйства образуют гражданский брак.
Нет, указала Коллегия, гражданский брак – это брак, зарегистрированный в органе ЗАГС. Это просто бальзам на душу юриста, уставшего от обывательского подхода к определению брака. Далее, позиция Коллегии означает, что если после расторжения брака отсутствует спор о совместно нажитых денежных средствах, то имеются раздельные деньги бывшего супруга и бывшей супруги, и каждый тратит свои. Наконец, каждая правовая система для стабильного функционирования и поступательного развития нуждается в том, чтобы наиболее важные институты не размывались. Конечно, к таким институтам относятся брак и семейная собственность. Коллегия как раз не допустила размывания института совместной собственности супругов, которая, как известно, может быть нажита только во время брака – единственно возможного брака, т.е. гражданского (зарегистрированного в органе ЗАГС).
